ТЕАТР, СОЗИДАЮЩИЙ СЕБЯ

Как уж повелось, что поэтический театр в Украине — почти всегда камерный. Уютные студийные постановки в традициях клуба авторской песни, неспешный разговор о том или ином поэте, много красивых слов, но мало красивых и эффектных сценических решений. Конечно, «сыграть» стихи трудно, нелегко извлечь из них действие, перевести с языка поэзии на язык сцены, тем более что сами поэты скептически относятся к возможности такого перевода.

«Да ведь он же эстрадник!» — свысока обронила А.Ахматова в адрес Игоря Северянина, превращавшего чтение собственных стихов в театр одного актера. Но, несмотря на то, что поэты по-прежнему блюдут чистоту жанра и неохотно упражняются в переводе, поэтический театр продолжает существовать. Но если в России его стержнем является поэтическая драма, то в Украине — камерные спектакли, напоминающие расширенные и усовершенствованные поэтические вечера.

Недавно я с удовольствием узнала о том, что и у нас наконец-то обратились к модернистской поэтической драме, и в Театре на Левом берегу ставят «Отравленную тунику» Н.Гумилева. Правда, если эта постановка благополучно осуществится к следующему театральному сезону, то критики неизбежно будут сравнивать ее с «Отравленной туникой» в постановке Петра Фоменко, июльская премьера которой уже наделала шуму в Москве.

Фоменковская версия гумилевской трагедии оказалась спектаклем дорогим и эффектным, тем более что поставил ее македонец Иван Поповски, еще в студенческие годы взявшийся за «Приключение» Марины Цветаевой. Поповски специализируется на поэтической драме «серебряного века», но его спектакли не страдают камерностью, поскольку блюдо для избранных этот ученик Петра Фоменко успешно превращает в яркое и пышное действо.

Конечно, многое зависит от презренного металла, и если Мастерской Петра Фоменко удалось сделать элитный спектакль кассовым, то во многом потому, что деньги в эту постановку были вложены немалые. Трудно представить себе, что украинские спонсоры поступят подобным образом. Украинский поэтический театр изначально воспринимается как «некассовый», кастовый, удел театров-студий, непременный атрибут студийного движения. С этим стереотипом трудно бороться, тем более что он зачастую поддерживается театральной общественностью. «Подите прочь, какое дело поэту мирному до вас», обращенное к массовому зрителю, становится лозунгом украинского поэтического театра.

Впрочем, отдельные постановки размыкают границы кастовости. Так произошло, например, с моноспектаклем Петра Миронова «Сказка о Федоте-стрельце», да и с посвященным Лесе Украинке «Зачарованим колом» в постановке Алексея Кужельного и исполнении Людмилы Лымарь. И та, и другая постановки сделаны на грани кастового и массового театра. Здесь мы имеем дело с поэтическим театром, выросшим из тесных одежд задушевных келейных разговоров. И основа этого роста — адекватный перевод с языка поэзии на язык сцены, преодоление клубности и замкнутости.

Для украинского поэтического театра характерен культ бедности. Почему-то считается, что пышность и эффектность — не его стезя. Конечно, это во многом объясняется отсутствием необходимых денежных вливаний, но, как известно, «подкормке» должно предшествовать создание нужного имиджа. А пока украинскому поэтическому театру мучительно не хватает имиджмейкеров и стилистов.

Иногда в роли имиджмейкеров выступают сами поэты. Например, Леся Тышковская. В мастерской театрального искусства «Сузiр‘я» поэтесса попрактиковалась в искусстве перевода и превратила свой новый сборник «С видом на Восток» в моноспектакль «Дао несовершенств». В «Дао несовершенств» была фрагментарно использована стилистика танца буто, и энергия плоти порой затмевала энергию слова. Леся балансировала на грани слова и дела, чтения стихов и умелого эстрадничества, собственно говоря, ее спектакль представлял собой экспериментальную лабораторию, в которой эта поэтесса-актриса пыталась получить собственный вариант поэтического театра. Поэтому-то слова в «Дао несовершенств» порой не поспевали за движениями, теряли вкус и цвет.

Тем не менее благодаря усилиям А.Кужельного спектакль стал не просто сборником стихов на сцене, а событием театральной жизни столицы. То же можно сказать и о «Зачарованом коле», награжденном в 1996 году Золотым дипломом фестиваля Mediterraneo Conversano в Италии. Охотно экспериментирует с поэзией и Театр на Подоле. Начиналось здесь все со спектакля «…И я приду по ваши души», посвященного Владимиру Высоцкому (режиссер И.Славинский), а теперь под крышей театра обосновалось поэтическое кабаре на манер знаменитой петербургской «Бродячей собаки».

И все-таки в стороне от этих экспериментов по-прежнему остается поэтическая драма. В Украине охотно ставят спектакли о том или ином поэте, создают сценическую мозаику поэтических текстов, но на постановку поэтической драмы отваживаются крайне редко. Часто Шекспир, реже — Расин, иногда — поэтический театр «серебряного века»… Таково содержимое отечественного репертуарного чемодана. Вот, наконец, взялись за «Отравленную тунику»…

Такой «расклад» выглядит странным хотя бы потому, что украинский театр — поэтический по своей природе. Но славное прошлое и поэтические «гены» мало помогают ему в нынешней печальной ситуации. Сейчас отечественный поэтический театр низведен с пьедестала, зажат в тисках студийного и клубного движения, так что о его былом статусе помнят немногие. Стихи на сцене у нас без всякого на то основания приравнивают к полноценному спектаклю, и таким образом размывается само понятие поэтического театра, его отличие от «эстрадничества».

Украинский поэтический театр находится в процессе созидания самого себя. Формируются его имидж и репутация, определяются функции и статус. Он дистанцирует себя от «стихов на сцене» — удела поэтических вечеров. Переводчики совершенствуются в своем искусстве, и два великих языка — сцены и поэзии — готовятся перетекать друг в друга. А пока они идут рука об руку, как параллельные прямые, которые когда-нибудь все равно пересекутся.