С ЛЮБИМОВЫМ НЕ РАССТАВАЙТЕСЬ

Итак, на исходе первая неделя гастролей Театра на Таганке, организованных фирмой «Триумф». Впереди - «Доктор Живаго» и «Борис Годунов», позади - «Медея», «Владимир Высоцкий» и «Мастер и Маргарита». Сегодня Юрий Петрович Любимов по-прежнему желанный гость в Киеве, как и 25 лет назад. Только уже не та страна, не та Таганка, не тот зритель... Метаморфозы, а вернее, метастазы нашей общественно-поэтической жизни так ударили по загадочному менталитету бывших советских граждан, что извечная мечта о колбасе разрослась до размеров навязчивой гомосексуальной идеи с явными признаками острой интеллектуальной недостаточности. Страсти по Виктюку бесповоротно уничтожили миф о необычайной духовности нашего искусства. И в этот момент возвращение Театра Любимова в души зрителей оказалось как нельзя кстати.

Премьера «Медеи» Еврипида в переводе Иннокентия Анненского с хорами Иосифа Бродского состоялась в мае 95-го года в Афинах. Потомки Еврипида, новые греки, предложили Юрию Любимову поставить спектакль по трагедии их кровного античного классика. Миф о Медее, убившей своих детей, благодаря Еврипиду и Сенеке стал известен всему миру. Хотя в наши не обезображенные просвещением дни, читая рекламные объявления, можно натолкнуться и на такое: «Медицинский центр «Медея» навсегда излечит вас от всех болезней. Детям - скидка 20%». Да, Еврипиду такое и не снилось... О времена, о нравы! А и вправду, в нашу эпоху любая поэтическая или театральная метафора не воспринимается как чрезмерное преувеличение. Четвертая стена давно разрушена. Театр на сцене и театр в жизни достигли полного взаимопроникновения.

Поэтому сценография Давида Боровского в любимовской «Медее» не шокирует современного зрителя, а воспринимается совершенно естественно. Мешки с песком, из которых воздвигнуты крепостные стены и прочие реалии сценического пространства, - вот и все декорации. Костюмы древних греков тоже вполне узнаваемы: современная военизированная одежда, лишенная пола и подиумных изысков. Жесткость в режиссуре и сценографии, доведенная до аскетизма, заставляет вслушиваться в непривычную лексику Еврипида, отчего античная трагедия становится все более прозрачной, но не менее величественной. Медея в исполнении актрисы Любови Селютиной - страстная необузданная натура, совершающая в безумии ревности чудовищные злодеяния. Она одновременно - и жертва, и палач. Страдая от предательства мужа Язона, Медея одержима идеей заставить его страдать так же сильно, как она. Понимая, что Язон к ней безвозвратно равнодушен, Медея убивает свою благополучную соперницу, коринфскую царевну. Но кровь порождает кровь - и Медея убивает двух сыновей, которых она родила Язону, когда он привез ее в Грецию из Колхиды.

Легкий кавказский акцент Медеи - Любови Селютиной был бы вполне уместен и во времена Еврипида. Ведь она - уроженка Колхиды, варварка в понимании греков. Кому-то в одежде и произношении актрисы чудится чересчур легковесный намек на чеченскую войну. На мой взгляд, нынешний снобизм в отношении якобы политического театра Юрия Любимова абсолютно не обоснован. Вот что говорит он сам об этом, как всегда, убедительно, ярко и точно: «Я - сторонник острого условного театра. Я вижу силу театра не в литературности, а в визуальном ряде. Еврипид - это великая классика. Прежде всего интересна работа над такой драматургией. Я рад за актрису, она играет очень хорошо. И дизайн Боровского мне нравится. К сожалению, весь мир сейчас в таких мешках: Югославия, и Чечня, и все горячие точки, чтоб им провалиться! Мешки, изгнанники, разоренные люди, движение народов, великие переселения, беженцы... Пьеса прекрасно сделана, ее любили и Пушкин, и Шекспир, и Достоевский»...

Поэтический театр Юрия Любимова никогда не был политическим, то есть нехудожественным, лобовым, плакатным. Вспомните «Гамлета», «Мастера и Маргариту», «Бориса Годунова», «Три сестры», «Дом на набережной» и так далее и так далее. И сейчас, посмотрев «Медею», наверное, не самый грандиозный спектакль Любимова, я убедилась, что Юрий Петрович - по-прежнему Мастер и благодаря его таланту на сцене создается живое пульсирующее пространство, которое и есть искусство.

В один из дней таганковских гастролей в планетарии состоялась премьера фильма «Чеховский сад Юрия Любимова». Режиссер фильма Юрий Репик и автор сценария Леонид Криворучко очень тактично представили знаменитые любимовские спектакли: «Три сестры» в Театре на Таганке, «Чайку» в афинском театре «Дионисия» и «Вишневый сад» в Афинах в Театре Кати Дандулаки. Потом Юрий Петрович отвечал на вопросы и записки, поступавшие из зала, заразительно остроумно и артистично. По просьбе трудящихся и примкнувшим к ним пенсионерам прозвучали знаменитые байки о Сталине. А воспоминания о съемках в фильме Довженко! Да, артист Юрий Любимов навсегда уступил место режиссеру Любимову и, наверное, правильно сделал, иначе не было бы Театра на Таганке. И все-таки жаль, что так редко, раз в 25 лет, киевляне могут увидеть Юрия Петровича в трех ипостасях: режиссера, артиста и рассказчика. Этому человеку в следующем году исполнится 80 лет. Впрочем, в сие очень трудно поверить. Мало кто из нынешних сорокалетних излучает такую энергию молодости и творческой заряженности. И не верьте тем, которые говорят, что Таганка умерла. Не расставаясь со своим Пигмалионом, она живет в любимовских спектаклях, не подвластная сменам эпох, властей и зыбких человеческих пристрастий.