МЕНЯЕМ ПОМПЕИ НА МАКДОНАЛЬДС

«А Васька слушает да ест».

И.Крылов

Энциклопедический справочник «Киев» напоминает нам: «Тараса Шевченко Бульвар возник в 30-х годах XIX века как Бульварная улица. Затем был переименован в Шоссейный бульвар, далее — в Университетский, с 1869 года — в Бибиковский. С 1919 года носит нынешнее название. Насаждения — вначале липы и каштаны — появились в 1842 году, впоследствии они были заменены тополями».

Бульвар, над существованием которого сегодня нависла угроза, для многих поколений наших бабушек и пра-прабабушек, как для нынешних киевских студентов и абитуриентов, существовал всегда. Молодой сотрудник Императорского университета Тарас Шевченко бывал здесь ежедневно. Леся Украинка, Михаил Драгоманов, Михаил Грушевский, Владимир Вернадский — их имена, судьбы связаны с бульваром. Старейшие тополя аллеи могли бы рассказать о тревогах Михаила Коцюбинского, печально взиравшего на верхушки деревьев из окон клиники. Бульвар стал «дорогой судьбы» для многих. Чинно по нему шествовал во Владимирский собор автор многих его росписей — Виктор Васнецов. Церемонно раскланивался киевский эстет-меценат Богдан Ханенко при встречах с «отцами города». Здесь Михаил Врубель, всегда озаренно-тревожный, впервые увидел образ своего Демона, задумал гениальные росписи для Владимирского собора, которым не суждено было осуществиться, — мастер оставил нам непревзойденные по выразительности акварели. Гимназистка Анна Ахматова, молодой врач Михаил Булгаков, а через полвека мы с вами назначали на бульваре встречи.

Бульвар Шевченко длиной в 800 м — не просто аллея, обсаженная деревьями, он — Храм духовности Киева, такая же неотъемлемая часть города, как Киево-Печерская лавра и Софийский собор. Именно поэтому посягательство на бульвар, план городских чиновников о превращении его в хайвэй в угоду владельцам «рено» и «мерседесов», для которых город — лишь мелькающие за окном перекрестки, — рана в сердце киевлян. Черная весть отозвалась холодом невосполнимой утраты, внезапно подступившей беды. Представительница прославленной семьи киевских врачей — профессор Наталья Букреева спрашивает: «Мы так много говорим о сохранении историко-культурного наследия. Так почему же мы его не бережем? Почему переустройства, в основном, направлены на историческое сердце Киева? Современный Киев очень велик — есть где разгуляться фантазии архитекторов. Почему же преобразования, большинство решений городских властей принимаются при полном небрежении общественным мнением? Киевляне получают готовый продукт вне зависимости от того, нравится он им или нет. Так с административной карты Киева исчез Старокиевский район. А это название исторически и логически соответствовало старому центру Киева. Что же до ликвидации тополей бульвара Шевченко, то на их уничтожении, как на символе «национализма», настаивал один из сталинских палачей Украины — Лазарь Каганович».

Чудовищно то, что эту идею сегодня подписывает к исполнению киевлянин, архитектор по образованию — Руслан Кухаренко. Неужели он не помнит о том, что существует запрет ЮНЕСКО на вмешательство в реконструкцию (уничтожение) памятников, в том числе ландшафта, возраст которых превысил столетие.

Градостроительные свершения Р.Кухаренко, С.Бабушкина, О.Комаровского, их единомышленников, экспериментирующих на живом теле Киева, чем дальше, тем более напоминают деяния Угрюм-Бурчеева из бессмертной «Истории одного города» М.Салтыкова-Щедрина.

Р.Кухаренко, попеременно примеряющий то шапку Ярослава Мудрого, то основателя Москвы, к церкви Спаса на Берестове — усыпальнице Юрия Долгорукого присмотрелся пристально, — желающий быть вписанным золотыми буквами в сонм великих зодчих, преуспевающий чиновник планирует снести ту часть стен, которые в XVII веке были возведены митрополитом Петром Могилой, и восстановить церковь Спаса на Берестове в «первозданном виде»... по его, кухаренковскому, проекту.

В случае с экстравагантной идеей Р.Кухаренко, равно как и в самовольной реконструкции Майдана Незалежности, без одобрения проекта академическими художественными советами, речь идет о негражданском состоянии общества. Группа архитекторов-экспроприаторов доказала жизнестойкость советского административного мышления. В этом состоит парадокс власти нового демократического государства: она ничего не забыла из прошлого и ничему не выучилась за 10 лет независимости, формируя в своей среде «общество чистых привилегий» с правом собственного голоса.

Самоуверенностью вершителя судьбы Киева прозвучала заключительная речь С.Бабушкина в ток-шоу (16 мая, канал «1+1»): «Мы строим, строили и будем строить!!!» Во избежание служебных неприятностей режиссер передачи из текста вырезал самое замечательное: «С этим разгулом демократии надо кончать». Свидетельствую как участник «круглого стола». Чеканные тезисы главного архитектора возносились к высоким сводам телецентра подобно львиному рыку и безальтернативно обрушивались на аудиторию зрителей, на участников телепередачи. «Цитатник» С.Бабушкина дает понять — господство народа в столице Украины не случилось, зато состоялось господство посредством народа, с мнением которого считаться необязательно (как, впрочем, и с законодательными актами ЮНЕСКО).

Того же происхождения амбициозность главного архитектора реконструкции Майдана Незалежности А.Комаровского. На ток-шоу он обиделся на усомнившихся в его безупречном вкусе. Этот вопрос оставался бы темой интимной, если бы не касался судьбы Киева. Голубенький глобус с птичками, что поднялся на колонке типа ножки от умывальника «Тюльпан», нелепые формы «парников» (термин народный), чудовищная, несоразмерная со скульптурой имперская капитель на колонне-доминанте ансамбля, какофония стекла, зеркал, скульптурные группы, выполненные в стилистике соцреализма 50-х годов, — весь этот «микс» — чудовищный портрет неразберихи, царящей в сознании авторского коллектива реконструированной площади. Однако истинной несообразностью выглядит стеклянный купол главного фонтана (дань раболепного подражания куполам московского Охотного ряда), на одну четверть перекрытый макетом «Лядских ворот», в то время как оригинал ХІІ века, который находился в культурном слое площади, уничтожен. Ночью с тормозов сорвался тракторец — таким было объяснение строителей.

В духе фантазий сюрреализма выглядит продукт архитектурного гения А.Комаровского, увенчанный фигурой римского легионера (никогда не стоявшего на Лядских воротах). Не иначе как для строительства Макдональдса в подземелье площади были снесены крепостная стена, жилой дом и планировка улиц ХІІ века. Дикари меняли золото на яркие лоскутки, а киевские архитекторы собственные Помпеи — на закусочную. То, что не удалось свершить орде Батыя и времени, доделали наши градостроители.

В начале XIX века для самозваного императора Наполеона был создан стиль ампир. На Майдане Незалежности изобретен новый стиль — «вампир» — как пожирающий традиции Киева, мнение его граждан, человеческих сил, возможностей, устоев демократии, а также трудно скрываемое отмывание денег. Нет возражений против функциональности и сдержанной эстетики подземного пространства под Майданом Незалежности. Однако, позвольте спросить, так уж необходимы были киевлянам эти роскошные магазины, мраморные полы сегодня (и в ближайшем будущем)? Когда начнется капитальный ремонт «хрущовок», спальных районов —хочется спросить строителей. Где новые больницы, школы, спортивные комплексы, доступные среднестатистическому киевлянину? Неужто его покупательная способность такова, что наземные магазины не справляются со спросом населения — есть нужда в строительстве под землей? Возможно, там цены вдвое дешевле? Напротив.

Истинные цели экспроприаторов очевидны всем. Роскошное подземелье долго пробудет «мертвым домом», ведь горожане, народ живет в ожидании дня выплат: зарплаты, пенсий, стипендий.

Хотелось бы, чтобы С.Бабушкин, заявивший о том, что на площади он видит только радостные лица молодежи, узнал о разнообразии оценок. «По моему мнению, — пишет студентка Марина Тарасова, — вместо торжественной площади поднялся Дисней-ленд в миниатюре... Складывается впечатление, что все это нагромождение, куча форм и материалов (иначе не назовешь) появилась на Майдане, чтобы своим сумбуром отвлечь внимание и оправдать появление торгового центра под площадью... Ужасает то, что воспитание эстетических вкусов будущих поколений будет осуществляться на «бетманах», «глобусах Украины» и безликой зеленой женщине. Ожидаю, что возле памятника псевдоказака Мамая возведут монумент «новому украинцу и его «мерсу»... Это будет прикольно. Прикалываемся, господа, покуда прикольно». Юля Повторак из того же вуза находит, что «все возможные стили сбросили в миксер и то, что получилось, выдали как прогрессивную инновацию».

Что правда, то правда: комплекс Майдана Незалежности достоин стать экспонатом Книги рекордов Гиннесса.

Советским Союзом называлась страна, где Советы были безвластны и безгласны с момента их возникновения. В стране, где мы живем, народ попал в зависимость от небрежения к его жизненным нуждам, в атмосферу тотального фарисейства. Можно подумать, что мы получили в руки машину, поставленную на автопилот. Кем?

Наблюдая в середине 80-х годов XХ века стагнацию советской власти, грузинский философ М.Мамардашвили в отчаянии записал в дневнике: «Кто сказал, что монгольское иго когда-то кончилось? Да в самые лучшие времена это была европейского вида физиономия с монгольским флюсом. С тех пор опал не флюс, а как раз другая ее часть. Нет, монгольское иго до сих пор длится и никогда не кончалось... Чингисхан с телефоном и планами, выжигающий память народа о традициях, похлеще любого монгола».

Не правда ли, свежая мысль и весьма ко времени в начале XXI века.