Проходя залами Союза художников, где в эти дни проходит Всеукраинское триеннале скульптуры, невольно вспомнила строку Ю.Лермонтова «Смешались в кучу кони, люди...».
Переплетение, иногда забавное, иногда не очень, антропоморфных и зооморфных мотивов подтолкнуло к ассоциациям на тему Древнего Египта. Современное человечество, блуждая по спирали истории, растеряв сакральность смыслов и значений тождеств человека-животного, как малое дитя играет этими понятиями, находя в них лишь путь к формальным новшествам. И в этом смысле несколько кощунственной, на общем фоне забав, выглядит работа А.Риднова «Египтянка», в которой чьи-то немилосердные и коварные руки пытаются прикоснуться, а точнее, уже манипулируют сокровенной нитью жизни, идущей через глаза.
Если вычленить доминирующую тему, то ею, вероятнее всего, окажется библейно-мифологическое детство, а точнее — «житие» Адама и Евы.
Попытавшись разобраться с современными тенденциями в скульптуре и их соответствием официальному признанию — трем премиям Союза художников, — наблюдаем картину: «наш паровоз» тормозит всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Перепевы классики и стилизации на ее тему в почете, о чем свидетельствует скульптура В.Протас «Теллус-Гея» (первая премия), выполненная из леденящего сердце и душу холодного серого мрамора.
Почетной третьей премии удостоена работа Ю.Багалика «Зеленая мадонна». Система пауз и ритмов, композиционных отворов в центре подталкивают к мысли, а не было ли побудительным импульсом вдохновения творчество А.Архипенко? И в этой связи напрашивается вопрос: а не стоим ли мы на месте уже без малого сто лет?
Соблюдая принципы толерантности, вторая, если можно так сказать, промежуточная премия была отдана С.Свитневу за работу «Стрелец и муза», которая и связала собой ностальгию за классикой с пластическими ходами века прошедшего.
И все же об основных тенденциях. Эстетика красоты человеческого тела, «одетого в свою наготу», как очень точно и образно отмечал М.Алпатов, оказалась, наверное, одним из самых устойчивых мотивов, где язык пластики так или иначе тяготеет к классическому наследию. В этом ряду хотелось бы отметить работы А.Валиева «Гармония» и Т.Галочкиной «Ника».
Практически не представлена скульптура, стилистически близкая пафосу соцреализма, как, впрочем, почти не встречается и реализм, способный затрагивать самые глубины характеров. Несколько опередившей события — смерть В.Лобановского — воспринимается скульптура Н.Дерегуса, которую уже сейчас можно рассматривать как готовый социальный заказ на мемориальный портрет.
Цельностью выразительной формы в работе «Возвращение блудного сына» порадовал А. Кущ. Но опять-таки, рождается не ответ, а вопрос. Почему работы «лабораторные», выполненные как реализация творческой потенции, столь контрастируют с работами на заказ? Неужели в современной ситуации художник полностью утрачивает способность быть личностью? И почему ставший уже именем нарицательным «кущизм», расползшийся по всему Киеву, так контрастирует с тем, что создается не под диктовку официоза?
Несмотря на минорность тона, связанного с реальным положением дел в скульптуре, которой позволяется «преображать» город, уровень представленных работ на триеннале позволяет надеяться, что творческий процесс, идущий в мастерских, прорвет застенки замкнутых пространств. И, может быть, это даст возможность кардинально повлиять на городскую среду, которая в последние несколько лет просто стонет и рыдает.
Как своеобразный противовес в сложившейся тупиковой ситуации можно рассматривать довольно большое количество работ, которые воспринимаются через иронию и игру «ненастоящего в настоящее». В данном списке работы О.Пинчука «Птица, несущая золотые яйца», А.Агафонова «Небезопасные игры».
А на прощание, махнув всем хвостом, улыбнулся милой улыбкой декоративно-графичный «Кот» И. Семесюка.