«Интертеатр» радует, удивляет, шутит…

Ну и огорчает, конечно, порой, но мы сейчас о главном, о том, что вялотекущую театральную жизнь Одессы международный фестиваль «Интертеатр» отныне будет украшать не раз в два года, как было раньше, а ежегодно. Это само по себе замечательно, ведь на фестивале театралы видят, причем бесплатно, больше новых спектаклей, чем выпускают все одесские театры за сезон. Представления шли на сценах театра музкомедии, русской драмы, ТЮЗа, театрального лицея и Дома актера. За годы существования фестиваль приобрел друзей в виде спонсорских структур, облегчающих его быт, но не изменил камерной специфике.

Приятно, что в третий раз подряд (сам «Интертеатр» проходил в четвертый раз) Одессу посетила актриса и режиссер из Кракова Зюта Зайонцувна. Обаятельная полька привезла спектакль по пьесе Мирона Бялошевского Osmedeusze. К сожалению, моего знания польского языка недостаточно, чтобы перевести это название, в словарях ничего подобного тоже не удалось обнаружить, могу только утверждать, что «osm» означает «восьмой». Ни перевода, ни программки на более доступном языке зрителям получить не удалось, а устроители фестиваля, представители Одесского межобластного отделения Национального союза театральных деятелей Украины, сказали, что название означает приблизительно состояние безумия…

Поработав со словарем над программкой, привезенной польскими гостями, удалось понять: Мирон Бялошевский в своей оригинальной постановке данной пьесы 1957 года на сцене своего же Teatru osobnego исполнял баллады о трагическом романе странствующего жонглера Сильвестра и его возлюбленной Теоси. Героев заменяли картонные фигуры, выполненные художницей Людвикой Беринга и выносимые на сцену актрисой Людмилой Муравской. Канву сюжета составляет романтично-криминальная история, разыгравшаяся на окраине предвоенной Варшавы поблизости Повязковского кладбища. Спустя сорок лет эта же пьеса была поставлена и сыграна Зютой на сцене краковского театра «Авансцена», но уже без картонных силуэтов, а с живыми актерами Станиславом Дембским, Влодзимежем Ясинским и аккомпанирующим действу аккордеонистом Петром Пулкой.

«Osmedeusze — это мистерия вызывания умерших, в которой ритуал смешивается с ярмарочной забавой», — гласила программка. Вот те на — ярмарочную забаву на сцене удалось увидеть, а мистерию вкупе с умершими, слава Богу, нет.

В общем, сложный и явно интересный текст пьесы от понимания большинства публики, судя по всему, ускользнул, и это очень досадно. Да что там, даже зрители, знающие польский язык на хорошем уровне, беспомощно разводили руками: Мирон Бялошевский сочетает в своем сочинении уличный говор, редкие разговорные обороты, подчас даже изобретает их. Ну как тут быть? К счастью, артисты сами по себе представляли интерес своим своеобразным, гротескным существованием на сцене. Однако, согласитесь, делу мог бы помочь экран, на котором бы высвечивались реплики героев по-русски. С таким сопровождением, например, проводит гастрольные спектакли театров из Греции Фонд греческой культуры. Ну хотя бы программку понятную с кратким содержанием и перечнем действующих лиц можно было подготовить! В конце концов, наверняка в помощи не отказало бы общество польской культуры…

С другими фестивальными спектаклями такого казуса не произошло. В течение недели одесситы ознакомились с вполне внятными как по смыслу, так и по художественному решению работами Московского театра Ксении Моршанской, Киевского камерного театра «Сузір я», моноспектаклями петербуржца Евгения Баранова и одесситки Натальи Моисеевой (последняя выступала в постановке Самуила Имаса), львовского театра имени Марии Заньковецкой, кишиневской труппы Театрального союза Молдовы, а также одесских коллективов «Тур де форс», «Встреча» и театрального лицея.

«Любите ли вы Брамса?» — вопрошали с различными интонациями друг друга участники драм-балета Ксении Моршанской. И совершали разнонаправленные перебежки по сцене, иногда прерываемые танцевальными номерами. Трио Юрий Васильев, Нелли Пшенная, Александр Бабенко попыталось передать то средствами драмы, то хореографией чувства героев Франсуазы Саган — 40-летнего Роже, 39-летней Поль и 25-летнего Симона. Беда в том, что спектакль выглядит набором из вставных номеров, не оказываясь в итоге ни драмой, ни балетом, уж очень неоднородно подготовлены пластически трое исполнителей. И «слабым звеном» оказывается как раз женский персонаж, из-за которого, по сути, и завязывается интрига сюжета.

Художественный руководитель Одесского театра кукол, заслуженный деятель искусств Украины Евгений Гиммельфарб представил фарс в стиле венецианского карнавала «Декамерон» по Боккаччо, поставленный им на сцене Харьковского государственного академического театра кукол имени В.А. Афанасьева. Куклы, маски, пластика и речь актеров — вот ингредиенты, из которых режиссер приготовил довольно вкусное фестивальное блюдо. Кукол, по правде говоря, было маловато, и вели себя они уж чересчур благонравно по сравнению с актерами. К тому же в финале раскаялись в грехах абсолютно все участники представления, обратив взоры к небу, что придало спектаклю излишнюю нравоучительность, и это после рискованных любовных сцен в духе комедии дель арте! К слову, от исполнителей можно было ожидать большей пластической выразительности, демонстрации актерских возможностей, как это принято было у старинных комедиантов…

Юные лицеисты под руководством своего бессменного директора и режиссера Анатолия Падуки безусловно потрясли своим органичным существованием в спектакле по Александру Введенскому «Быть может только Бог». Творчество обэриутов для них не внове — в прошлом сезоне и на том же фестивале театральный лицей показывал спектакль по Даниилу Хармсу. Весьма обидно, что по сути любительская студия стабильно показывает высокий класс (это при постоянно меняющемся актерском составе!), но влачит скромное и сложное существование при районном Доме детского творчества, не замеченная и уж точно не обласканная городским управлением культуры.

Показательно, что спектакль «Попрыгунья» по Чехову, поставленный львовянкой Аллой Бабенко с замечательными Александрой Бонковской и Тарасом Жирко, закончился не предусмотренной никем мизансценой. Когда актеры вышли на аплодисменты, на авансцену выбежал восьмилетний мальчик, который предложил залу приветствовать исполнителей стоя. Это и произошло…

А завершился «Интертеатр» капустником, на котором актеры немало шутили по поводу «трехглавого чудища», намекая на трио москвичей, образовавших режиссерскую коллегию в Одесской русской драме.

Если же серьезно, камерный театр, как видно по фестивальным спектаклям, очень интересно развивается в разных странах Европы. Пусть он сегодня не в особой моде, пусть на первый план выходят дорогостоящие масштабные постановки с умопомрачительными сценическими эффектами, хорошему актеру всегда достаточно обычного коврика и десятка зрителей, чтобы чудо состоялось. Будем с нетерпением ожидать следующей весны!