ФОРМИРУЯ ПОРТРЕТ ГЕРОЯ

Проект «Российское кино» явил киевлянам прошлогодний хит российского проката — режиссерский дебют Павла Буслова «Бумер». Просмотрев этот фильм в энный же раз, поневоле задумываешься о новых «героях нашего времени», которых формирует для народных масс кино сопредельного государства.

Кассовый успех фильма объясняется его попаданием в «яблочко» социального ожидания. Вот и гадайте теперь, какие такие ожидания сумела оправдать эта огнестрельно-морализаторская road movie, у героев которой — четырех братков-отморозков — их спокойная конкретная жизнь со всеми ее бытовыми хлопотами — киданием лохов, понтами на разборках и стрельбой без особых раздумий — прерывается в одночасье. И по глупости-то, право слово, прерывается: замочили они как-то в пылу очередной разборки эфэсбэшника, отчего пришлось пуститься на своем украденном друге ВMW 750 IL в эту самую road movie, дабы сокрыться в глуши провинциальной до лучших времен. А кокнули бы они, скажем, дворника или киоскершу, никто бы им и слова худого не сказал, потому как в милиции — все сплошные взяточники, ну кому там из-за дворника напрягаться? И вообще — реальность жестока и несправедлива. Все только и думают, как тебя развести, покалечить или даже грохнуть (другой реальности российские фильмы до последнего времени не фиксировали). Немудрено, что четыре здоровых и полных жизненных сил молодца, которые в другой стране и в другое время, может, работали бы на стройке или занимались каким-нибудь иным пацифистским делом, оказались «несчастными запутавшимися ребятами», как охарактеризовали их продюсер и режиссер фильма. Запутались настолько, что пришлось и им, несчастным, разводить, калечить и «мочить». Исключительно для того, чтобы, по словам того же продюсера Сергея Члиянца, защитить себя.

«Нам хотелось показать преступный мир, мир этих парней изнутри, не делать предвзятое кино с негативным отношением», — так объяснил свою сверхзадачу дебютант Буслов. Да и какое может быть негативное отношение, если вслед за любым преступлением режиссер рисует неминуемое возмездие, настигающее даже несчастных и запутавшихся отморозков. Для пущей убедительности предлагается притчевая проекция в будущее: каждый «бумеровский» гад получает по заслугам, наступая на собственные грабли. При этом дебютант Буслов демонстрирует завидную начитанность, поскольку данный ход явно позаимствован им у Патрика Зюскинда: в романе «Парфюмер», как вы помните, автор периодически уносится в будущее, сообщая читателю, как был наказан судьбой каждый, кто так или иначе, в меру своей моральной распущенности, обижал гениального выродка Гренуя. Но абсолютно лишенный человеческой любви и даже самого понятия о том, что существует, оказывается, такая штука, как любовь, ублюдок Гренуй сам себя приговаривает к смерти. Потому что самого главного в этом мире он так и не понял. А вот «бумеровские» братки поняли. Главное — не оказаться в стаде «терпил» и «лохов». И о существовании другого выбора они, похоже, даже не подозревают. Потому что, как ни крути, все человечество делится именно на «крутых» и «терпил». А то, что бедные запутавшиеся мальчики очень хотят относиться к первым, а никак не ко вторым, подается зрителю фактом, достойным сострадания. Как заметил один московский критик, «мы должны жаждать, чтобы это отребье счастливо решило свои проблемы, после чего снова вернулось к своим повседневным обязанностям: грабить и убивать».

Многие почему-то назвали «Бумер» новым «Братом». И в этом есть своя логика, хотя агрессивность бусловских отморозков лишена идейной нагрузки. Данила Багров как-никак мочил людей «за правду и справедливость». И для него все человечество делилось в соответствии с установкой, впечатляющей не мелкими бандитскими амбициями, а глубоким патриотизмом. Мир то есть делится на русских и всех остальных. И родная публика, изошедшаяся в ожидании нового героя, восприняла Данилу чуть ли не как носителя национальной идеи. Носителя, которому прощается все, включая горы трупов — ведь это всего-навсего трупы «врагов», поправших справедливость. Или, если хотите, тот самый «братский» принцип: кто не с нами, тот против нас.

Так и были стараниями режиссера Балабанова и продюсера Сельянова созданы идеалы для новой российской молодежи. Идеалы, которые, по определению некоторых российских же критиков, получили слишком отталкивающее воплощение — ксенофобия, экстремизм, бандитизм. Зато «лицо» идеалов оказалось на редкость обаятельным, освещенным самой застенчивой из всех известных кинематографических улыбок. Со временем Данила Багров—Бодров породил вереницу клонов, на первый взгляд как бы и не схожих между собой…

«Мир суров и несправедлив» — этот спорный, но патетический вывод и обернулся тем оправданием, которое в «Братьях» и «Сестрах» лишь подразумевалось, а в «Бумере» прозвучало четкой формулировкой из уст одного из братков: «Не мы такие, жизнь такая». Просто удивительно, как это беспомощное эхе-хе-хе — «Не мы такие, жизнь такая…» — снимает с повестки дня все вопросы морали. И превращает убийство чуть ли не в единственную форму самозащиты от «такой жизни». От всех разнообразных ее коллизий. Убей — и одной коллизией станет меньше. Поспеши убить первым, а иначе… ну, ты в курсе. В результате убедительной сюжетной мотивировки появляется это оправдание и в другом творении, спродюсированном Сельяновым, — в «Олигархе» Павла Лунгина, где рассказывается о том, как тяжко жить честным гениальным олигархам, которых давит подлое кремлевское руководство. Когда все цивилизованные методы в борьбе с противником исчерпаны, честный олигарх дает отмашку на убийство. И у кого хватит наглости его осудить? Довела ведь жизнь человека, на ваших глазах довела.

А чтобы «такая жизнь» не застала тебя врасплох, готовиться к ней надо загодя. Лучше с детства. Об этом, ну и чуть-чуть о любви (надо же хоть пару слов и о ней, всепобеждающей, сказать), сообщает режиссерско-дебютное произведение «брата» Бодрова «Сестры», которое почему-то считается детским фильмом. И если 13-летняя Света, защищая сестру от, конечно же, бандитов (ну не от Бабы Яги же современным девочкам удирать), пока стреляет в воздух, то это лишь потому, что авторам хватило здравого ума не шокировать общественность похождениями 13-летней убийцы. Они, вероятно, просто решили подождать, пока Света слегка подрастет. Кстати, ряд сюжетных моментов «Сестер», особенно финал, делают картину «открытой» для сиквела. И скорее всего, он бы появился, не случись трагедия в Кармадонском ущелье. Тогда подросшая сестра наверняка отправилась бы, как и мечтала, снайпером в Чечню. (Обратите внимание на мечты, которые предлагаются племени младому с экрана: дежурные девичьи грезы о карьере топ-модели или кинозвезды, видимо, следует признать смешными и вообще непатриотичными).

…«В чем сила, брат? — В правде». Правда, она, конечно же, у каждого своя. Потому для меня обаятельный и сентиментальный Данила Багров — такой же бандит, как и отморозки из «Бумера». Как и защитник закона, ради этой защиты закон попирающий, Лис-Антикиллер, которого уже тоже зачислили в герои нового времени. Их отличают лишь разные понятия, по которым они живут. И по которым убивают. Они, ясное дело, не виноваты: жизнь такая, время такое. Только если мы поверим этим героям, проникнемся их правдой, нам всем придется встать «под ружжо», соревнуясь в количестве замоченных (с целью самозащиты, разумеется) «врагов». А кто же тогда сделает жизнь другой? Вывод о суровом и несправедливом мире всегда можно оспорить. И если очень захотеть, посмотреть на все вокруг по-иному. Ибо мир, как заметил Бергсон, это всего лишь «комплекс моих ощущений».