Часы остановились после полуночи. Ростислав Братунь: «Свобода — долг, который не оплатить...»

Исполнилось восемьдесят лет со дня рождения украинского поэта и общественного деятеля Ростислава Братуня (1927—1995). Его творческий тандем с композитором Владимиром Ивасюком подарил почитателям много песен (среди них «Ватра», «Ноктюрн осіннього міста», «Перший сніг»). В свое время на ІІ съезде народных депутатов СССР именно Братунь, отстаивая позиции независимости, сказал Михаилу Горбачеву: «А Украина будет свободной!»

Кажется, в его жилище ничего не изменилось: те же семейные фотографии, портреты, рукописи и книги, книги, книги... Только часы не тикают. И две сосны во дворе выросли едва ли не до неба. Деревья посадил в начале 70-х Братунь, одно — в честь Ивасюка, а второе — «будет память и обо мне». Позже, после смерти Володи, Братунь писал в воспоминаниях: «Мы шли друг другу навстречу. Мы настолько чувствовали друг друга, как об этом только могут мечтать поэт и композитор. Володя относился к людям, не умеющим прокладывать дорогу локтями — зная себе цену, он оставался скромным. Но это было где-то глубоко спрятанное чувство полноценности, своих возможностей. И все это бросалось в глаза в повседневной и общественной жизни, не говоря уже о творческой. Мне хотелось встретиться с Володей и, правду говоря, мечталось о том, чтобы он написал на мои стихи какую-то песню, хотя бы одну».

Как в воду глядел Ростислав Братунь... Давно уже этот творческий тандем где-то в межзвездном пространстве. И они оставили после себя «Передвістя», «Ватру», «Зустрічайте мене», «Юнацьку баладу», «Вогні Львова», «День з тобою», «Незване моє кохання», «Ноктюрн осіннього міста», «Перший сніг», «Білий серпанок», «Роки вже відшуміли»... А всего этих песен — 25, и это лишь за шесть лет совместного труда!

— Несмотря на разницу в возрасте, оба, будучи по характеру лидерами, стремились максимально реализовать себя, — вспоминает вдова поэта Неонила Николаевна Братунь-Шпакивская. — Володя закончил мединститут, но мечтал стать профессиональным композитором. На учебу во Львовскую консерваторию его принимать не торопились. Даже смеялись: как это бывший медик и автор популярных песен будет сидеть рядом с теми, кто с детства ежедневно грыз нотную грамоту! Ростислав Андреевич встретился с профессором Николаем Колессой и таки убедил его.

Помню, какой радостью светились глаза Ростислава и Владимира, когда они прослушали окончательный вариант «Пісні про тебе». Братунь был в восторге от мелодии, которая идеально передавала его поэтическую мысль: «Бачу тебе я в срібній росі. Бачу тебе я в першій грозі». И дальше припев: «Ти підносишся колосом з нив. Ти підносишся дивом всіх див». Эта песня записана на пластинке Софии Ротару, и многие воспринимали ее как монолог о любви. А Братунь тогда сказал Володе: «Мы когда-то раскроем тайну, что это песня — об Украине».

На фоне советской консервативной эстрады появление Ивасюка стало настоящим взрывом — Володя предложил новые ритмы, новую гармонию. Был постоянно в движении: писал песни, учился, делал аранжировки, встречался со слушателями, присутствовал на записях своих песен, выступал в радио- и телепрограммах. Очень мало спал, а отдыхать просто не умел. Какой обычный человек может выдержать такую нагрузку? А после его гибели появились публикации, где Володю пытались сделать сумасшедшим или алкоголиком. Наглая ложь!»

Первое прощальное слово на похоронах Ивасюка в мае 1979 года сказал именно Ростислав Братунь — не побоялся, не предал, не отступил, и это стоило ему должности председателя Львовской организации Союза писателей и невостребованности до конца жизни.

* * *

Долгое время Братунь нигде не работал, его не печатали. В конце концов, нельзя сказать, что в тот трудный для него период ничего не публиковалось. Много его стихов перевел русский поэт Григорий Глазов, а Виталий Коротич помогал издавать сборники в России.

Уже во времена независимой Украины Ростислав Братунь как бывший депутат и человек, послуживший государству, не получил никаких льгот, а о пенсии даже стыдно вспоминать: назначили аж 70 рублей! «Он никому не жаловался, — вспоминает Неонила Николаевна, — и ни на кого не злился».

А перед тем как Братунь ушел из жизни... «Какое странное стечение обстоятельств. Ему стало плохо, а телефон не работал (как выяснилось позднее, был обрезан провод). Дочь тогда жила недалеко, и я побежала к ней, чтобы вызвать «скорую», которая ехала аж четыре часа. Когда же приехала, у врачей даже кардиографа не было. Констатировали: сердце. Сделали укол и уехали. И почему-то не оставили нам на столе ампулы, как это должно быть. А перед самой смертью Ростислав Андреевич вдруг сказал: «Меня отравили». Кто теперь что-то выяснит?.. Когда его хоронили, за гробом шли несколько рядов милиционеров. По-видимому, опасались чего-то. Кстати, литовские врачи, которые приглашали Братуня на осмотр после операции, были уверены, что он будет жить долго, поскольку сама операция и послеоперационный период прошли нормально...», — рассказывает вдова.

Он никогда не делил людей ни по национальности, ни по вероисповеданию. И, наверное, поэтому в день похорон Братуня в православной церкви Киевского патриархата впервые сошлись представители всех конфессий, которых он объединил своей смертью. А это для Львова 1995 (!) года было действительно неординарным событием.

— Ростислав Андреевич был человеком неспокойной судьбы, — продолжает рассказ Неонила Николаевна. — Он любил умных людей, с которыми можно было спорить, которым можно было доказывать свою правоту. Его друзьями были мудрые люди. Он был нетерпим к льстецам. И это, по-видимому, многим не нравилось тогда и многим не нравится сейчас. К величайшему сожалению, львовская власть почти ничего не сделала, чтобы почтить память Ростислава Братуня. Памятник на Лычаковском кладбище сделал Эммануил Мысько и почти подарил нам. Как и мемориальную доску на доме. До сих пор нет улицы Ростислава Братуня, хотя он был настоящим певцом Львова, определенным символом эпохи в истории города. Меня сперва очень мучило это забвение, а теперь отношусь к этому по-философски: разве ж это Братуню нужно?

В конце концов, кто помнил, тот и помнит. В частности Роман Виктюк, который, приезжая во Львов, всегда приходит на могилу Братуня, чтобы возложить цветы и поклониться его светлой памяти.

* * *

Неонила Николаевна и Ростислав Андреевич прожили вместе 51 год, а познакомились благодаря Ярославу Галану и Тамаре Козланюк. Об их встречах и любви Братунь написал много стихов, но шедевром украинского романса стали именно «Білі троянди», которые положил на музыку Кос-Анатольский, — этими цветами осыпал когда-то на вокзале свою любимую, провожая в Киев, Ростислав. Поэт отошел в вечность 8 марта 1995 года... С того момента в его квартире все часы показывают одинаковое время: 3.20. «Он умер, — говорит Неонила Николаевна, — и часы остановились». В большой комнате стоят и три засохших букетика ландышей (для жены, дочки и внучки), которые принес поэт в последний день своей жизни любимым женщинам к празднику.

* * *

Заслуженный журналист Украины Неонила Братунь-Шпакивская редактирует издания информационно-мемориального центра Ростислава Братуня «Перехрестя» — газету «Конвалевий наступ», которую издает на собственные средства. А сам центр «Перехрестя» основан пять лет назад. «Материалы, которые я здесь даю, — уникальные, — говорит Неонила Николаевна. — Они идут преимущественно от людей, которые знали Ростислава Андреевича. Публикую также его стихи и документальные фотографии, которые хранятся в домашнем архиве». На первой странице издания указано, что это мемориальная газета памяти украинских поэтов — Мыколы Шпака (отца Неонилы Николаевны), Ростислава Братуня и Ольги Колесниченко (внучки Ростислава Андреевича и Неонилы Николаевны, которая ушла из жизни в 2003 году).

В одной из комнат квартиры Братуней собраны многочисленные документы и фотографии, сборники произведений поэта, его личные вещи, реликвии национально-демократического движения, один из последних прижизненных портретов поэта работы Любомира Медведя.

И опять-таки вопрос: почему бы не выделить помещение для этого музея? Кстати, обращалась Неонила Николаевна к людям, когда-то близким к Ростиславу Андреевичу, которые сейчас работают в областной власти. И что? И ничего.

Хранится у вдовы Братуня и наш национальный флаг, который впервые вывесил на львовском доме Братуня перед его отъездом в Москву на съезд народных депутатов уже далекого 1989 года член «Товариства Лева» Сашко Кривенко, будущий редактор «Post-Поступу».

Готовая к печати книга стихов и воспоминаний Ростислава Братуня, эпиграфом к которой стали его слова «Воля — не казковий первоцвіт. Воля — труд і пісня, кров і піт. Воля — борг, якого не сплатити, Доки будеш мріяти і жити». «Говорили в областном совете, что, может, найдут какие-то деньги на издание... Были ли вечера памяти после смерти? Да, я проводила два вечера в филармонии. Ротару, Зинкевич, Шуневич, Дворский — есть кому представить творчество Ростислава Андреевича. Да и молодые исполнители кое-что из его песен охотно берут в репертуар. Жаль, что от власти не поступает предложений. Все — от меня и дочери. Сколько же можно выпрашивать? Противно».

Дочка Ростислава Андреевича и Неонилы Николаевны Наталия (третья женщина-дипломат в Украине) сейчас живет и работает в Киеве. Написала и издала «Відверту книгу. Життя і поезії Ольги Колесніченко (розмови матері і доньки)». До недавнего времени была руководителем главной информационной службы президента Украины. «Моя Наталка старалась давать информацию объективно, за что и потеряла работу. Была безработной восемь месяцев. Не воспользовалась моим советом стать на учет на бирже труда... Сейчас работает в Дипломатической академии Украины. Похоже, жизнь ее в определенной степени повторяет жизнь отца», — говорит Неонила Николаевна Братунь.

* * *

Накануне Нового года депутаты Львовского облсовета обратились во Львовский горсовет с просьбой переименовать улицу Студенческую в улицу Ростислава Братуня и рассмотреть возможность установить в скверике на этой улице бюст поэта, а также присоединиться к организации и проведению мероприятий по поводу юбилея Ростислава Андреевича.

Страницы жизни

Ростислав Братунь родился в 1927 году в городе Любомль на Волыни. В 1950 году окончил Львовский государственный университет им. И.Франко. Еще студентом издал сборник стихов. В дальнейшем вышли сборники — «Вересень», «Пісня про волю», «Вогонь», «Я син України», «Буйноцвіт», «Ватра», «Перехрестя», «Вітрила моєї долі», «Грані віку», «Одержимість», «Пора любові», «Цвіт жоржини» и др. В его творческом багаже несколько книг,статей, памфлетов: «Крапка без «і», «Людина розправляє крила», «Слово гніву», либретто оперы А.Кос-Анатольского «Зарево».

Завоевав авторитет, признание, стал главным редактором журнала «Жовтень» (сегодня «Дзвін»), печатал произведения запрещенных режимом писателей, в частности Антонича и Гжицкого, а также публицистику. До 1979-го возглавлял Львовскую организацию Союза писателей Украины.

О мужестве Ростислава Братуня и его порядочности свидетельствует тот факт, что в далекие 70-е он отказался быть «закрытым цензором» трудов украинских диссидентов братьев Горынь, Вячеслава Чорновила, Игоря и Ирины Калинец.

Наверное, до сих пор с благодарностью вспоминают Ростислава Андреевича представители объединений нацменьшинств Львова, в частности польского, армянского, еврейского, русского, поскольку именно их объединял Братунь. Он создал и «Львівську бесіду» — объединение львовской интеллигенции. «Кто же, как не он, был центром круглых столов, — вспоминает поэт Игорь Калинец, и добавляет,— до сих пор нет ему замены! Братунь не бичевал, не упрекал, не кичился. Он сеял зерна согласия и толерантности. Поэтому и был всегда на шаг впереди всех».

Избранный в 1989-м делегатом ІІ съезда народных депутатов СССР (первый демократический депутат от Западного региона Украины), он отстоял украинскую национальную символику. Его позиция относительно независимости Украины была непоколебимой.

Ростислав Братунь был одним из тех, кто горячо поддержал борьбу Литвы за независимость (литовцы, кстати, отблагодарили за поддержку: когда у Ростислава Андреевича появились серьезные проблемы с сердцем, коронарное шунтирование ему сделали именно в Вильнюсе, причем бесплатно и срочно: «Этот человек столько сделал для независимости Литвы, что все затраты мы берем на себя»).

Он поднимал наш флаг и на флагмане украинского флота — «Гетьмані Сагайдачному» (его сейчас хранит дома вдова поэта).