ПРАВДА ВО СПАСЕНИЕ

Все мы, пережившие аварию на ЧАЭС, помним, сколько откровенной лжи изливалось тогда на перепуганных людей из теле- и радиопередач, со страниц газет. Реакцию на поток «лжи во спасение» нетрудно было предсказать. Говорят, в древности гонца, принесшего плохую весть, попросту убивали. Мы же сегодня готовы устроить обструкцию человеку, сообщающему хорошие новости. Сложилась парадоксальная ситуация. Люди быстрее верят отрицательной информации, чем положительной. Особенно, если она касается различных аспектов использования ядерной энергии. К сожалению, вместе с водой мы выплеснули ребенка. Для многих тысяч граждан Украины атомная энергетика стала пугалом. Имидж наших АЭС опустился до самой низкой отметки.

И это больно ударило по тем, кто связал с атомной энергетикой свое будущее - ученым, конструкторам, эксплуатационникам, радиобиологам, медикам - в общем представителям самых разных специальностей. Подавляющее большинство этих людей трудятся сегодня с утроенной ответственностью. Ведь любая авария, даже не столь трагическая по последствиям, как чернобыльская, станет не только окончательным приговором ядерной энергетике и нанесет огромный экономический урон, но и создаст Украине славу страны, неспособной безопасно использовать современные технологии.

Из сказанного не трудно понять мотивы специалистов, решивших шесть лет назад - в апреле 1993 года объединиться в независимой общественной организации - Украинском ядерном обществе (УкрЯО). Его основали те, кто в свое время создавал украинскую атомную энергетику, а потом много здоровья и сил отдал при ликвидации аварии на ЧАЭС. Среди 50 учредителей были все директора наших АЭС, а также представители научных учреждений, связанных с ядерными исследованиями. Прекрасно понимая перспективы атомной энергетики (во всяком случае на ближайшие 10-15 лет) и тот факт, что альтернативы ей сегодня в стране просто нет, они решили возродить былую репутацию важнейшей отрасли украинской экономики. Сегодня в состав УкрЯО входят 24 коллективных члена - предприятия и организации, связанные с ядерной энергетикой, а также 300 ядерщиков, биологов, преподавателей вузов, врачей, журналистов - те, кого волнуют непростые проблемы, стоящие перед ядерной энергетикой, и кто верит в ее будущее.

К трудностям всем этим людям не привыкать. Но многое пришлось начинать с чистого листа, поскольку после распада СССР вся научная поддержка отрасли, проектные институты, вузы, готовящие специалистов, издательства и информационные центры остались в России. Украина располагала лишь двумя академическими научными учреждениями, работавшими над отдельными проблемами атомной энергетики, - Институтом ядерных исследований в Киеве и Физико-техническим институтом в Харькове да одним вузом, выпускавшим эксплуатационников для атомных станций, - Одесским политехническим институтом.

С другой стороны, хотя с момента чернобыльской катастрофы минуло несколько лет, грамотность широких слоев населения в данном вопросе была почти нулевая. Радиация для многих стала чуть ли не синонимом бранного слова. И, несмотря на приобретенные дозиметры, люди не имели ни малейшего представления, как она действует на человека, в чем конкретно ее опасность, как от нее защититься. К слову заметить, даже сейчас, после Чернобыля, специалистов в области радиационной безопасности у нас в Украине можно перечесть по пальцам. Таким образом, одной из первых задач нового общества была организация эдакого атомного ликбеза. Но этот, как и многие другие вопросы, невозможно решить без самых тесных контактов со средствами массовой информации. На подготовку газетных выступлений и телепередач члены Украинского ядерного общества не жалеют времени, хорошо понимая, что имидж отрасли в первую очередь создают пресса и телевидение.

Здесь следует сказать еще об одной важной задаче сил научного и информационного сопровождения. Нельзя забывать о поддержании на должном уровне ядерной компетенции государства. Люди, принимающие ответственные решения, должны хорошо ориентироваться и в вопросах ядерных вооружений, и в проблемах ядерной энергетики. Тогда их «амплитуда колебаний» в подобных делах будет не столь значительная, как сегодня.

Впрочем, нередко приходится просвещать и тех, кто пишет на атомные темы. Несколько лет назад некоторые газеты ополчились на «чернобыль в центре Киева» - атомный мини-реактор Института ядерных исследований, утверждая, что он представляет опасность для жителей столицы: если случится непредвиденное, младенец, выйдя из-под контроля, быстро превратится в чудовище. Место ли ему почти в центре трехмиллионного города? - спрашивали они. Малый реактор - глаза и уши физиков, если иметь в виду состояние действующих атомных электростанций, доказывали журналистам ученые - члены УкрЯО. Кроме того, это важнейший инструмент, позволяющий проводить фундаментальные научные работы, готовить квалифицированных специалистов для АЭС. Подобные исследовательские установки имеются даже в ядерном центре Гренобля, приводили они самый убедительный аргумент. А ведь это всемирно известный курорт. Кстати, во Франции при 56 энергетических блоках насчитывается 24 исследовательских реактора. У американцев на 109 блоков приходится почти 200 малых реакторов. Представьте, на некоторых газетчиков такая аргументация подействовала. Появились статьи, берущие киевский мини-реактор под защиту.

- Одна из важнейших задач Украинского ядерного общества - помочь отрасли в решении широкого круга вопросов, связанных с безопасностью производства, - рассказывает исполнительный секретарь УкрЯО Сергей Барбашев. - И здесь на переднем плане у нас работа с общественностью, средствами массовой информации...

- Но ведь от этого безопасности АЭС не прибавится, - возражаю ему.

- Прямо нет, но косвенно подобные вещи вполне могут сработать, - отразил мой выпад Сергей Викторович. - Сути технологических процессов, протекающих на атомной станции, не представляют себе даже многие на ней работающие. Это касается в первую очередь так называемого вспомогательного персонала. Но ведь безопасность на 60-70 процентов зависит от «человеческого фактора»...

- И даже от уборщицы? - поддеваю своего собеседника.

- А вы представьте, что она повесила мокрую тряпку на электрические провода, - отвечает он. - Провода замкнуло, блок не дает энергии - финансовые потери астрономические.

- Вскоре после чернобыльской аварии возникло понятие культуры безопасности, которое сформулировала международная консультативная группа по ядерной безопасности при генеральном директоре МАГАТЭ, - дополняет своего коллегу член правления УкрЯО Валерий Идельсон. - Оно означает «такой набор характеристик и особенностей деятельности организаций и отдельных лиц, который устанавливает, что проблемам безопасности АЭС, как обладающим высшим приоритетом, уделяется внимание, определяемое их значимостью». Сказано несколько витиевато, но убедительно.

Здесь следует заметить, что в вопросах повышения безопасности действующих установок наша страна во многом отстала от своих соседей - Венгрии, Чехии, Словакии и Литвы, которые также, как и она, эксплуатируют еще старые блоки советского производства. Правление Украинского ядерного общества неоднократно привлекало внимание и к тому факту, что персонал ядерных установок, месяцами не получающий зарплату, а потому находящийся в непрерывном состоянии протеста, и ядерная безопасность - понятия несовместимые.

Много внимания члены общества уделяют и работе с молодежью - вопросу, по их мнению, совершенно упущенному. Усилия УкрЯО адресованы школьникам, студентам и даже молодым специалистам атомных станций. Дело в том, что сейчас им просто необходимы популярные знания о многих вещах, связанных с использованием атомной энергии. Ведь боясь этой отрасли и ее предприятий, сегодняшние школьники и студенты на них не пойдут. А без молодежи у атомной энергетики нет будущего. Уже и сейчас приток на АЭС таких специалистов резко сократился. Оперативный персонал станций стареет, что называется, на глазах.

И вот еще что не может не тревожить людей, посвятивших жизнь мирному атому. Наряду с тем, что с АЭС все чаще уходят молодые способные сотрудники, в Одесском политехническом институте конкурс на факультете, готовящем эксплуатационников атомных станций - 1,1-1,5 человека на место. Причем вторая цифра относится к тем специальностям, где выпускник вуза будет иметь дело с вычислительной техникой. Положение более чем тревожное. Если так пойдет дальше, на украинских АЭС вскоре останутся работать только дедушки и бабушки сегодняшних студентов.

Ядерное общество содействует открытости отрасли, подчеркивали мои собеседники: «Врать и замалчивать что-то в нашей отрасли совершенно недопустимо. Это, упаси Бог, чревато вторым Чернобылем». Известия об авариях в СССР старались засекретить и раньше. Так было, например, в 50-х годах на Урале, когда вследствие взрыва в хранилище радиоактивных отходов произошел чрезвычайно сильный выброс. Такой же непроницаемой завесой тайны окружили в то время и сброс радиоактивных отходов в уральскую речку Течу, в которой местные жители продолжали купаться и ловить рыбу.

- Как вы думаете, - спросил я у С.Барбашева и В.Идельсона, - если бы чернобыльская авария произошла в наши дни, мы бы узнали правду? И вообще, может ли сейчас рядовой житель Киева, Житомира либо, скажем, Запорожья получить интересующую его информацию о происшествии на какой-то из наших атомных станций? Или тут же пойдут в ход всевозможные хитроумные недомолвки и «служебные» ограничения?

Сегодня за утаивание правды закон предусматривает достаточно суровое наказание, объяснили мне. А главное мы сами, пережив Чернобыль, уже стали другими. Общество все больше осознает, что и явная ложь, и полуправда могут быть чрезвычайно опасными. Тем не менее недомолвки существуют и в наше время, хотя, конечно, в менее открытой форме.

Атомные электростанции работают во многих странах. Но если бы произошла крупная авария, например, во Франции, там бы не стали раздумывать, эвакуировать ли жителей окружающих населенных пунктов или эту информацию засекретить. У них все до мелочей расписано заранее: при каком направлении ветра, куда и когда вывозить население, что делать персоналу, кто приходит на помощь. У нас же до аварии века вели себя так, будто на атомных станциях выращивают капусту.

Нам нужна лишь полная правда - вот кредо Украинского ядерного общества. И не только специалистам - каждому жителю страны. Ложь при любой аварии - от самой незначительной до катастрофы чернобыльского масштаба столь же опасна, как само радиоактивное излучение.