Искусство управлять наукой, или Почему Б.Патон не может позволить себе быть Дон-Кихотом

Ныне у философов не в почете некогда столь популярная неотвратимая объективность исторического процесса. Историки уверены, что личности способны повлиять на развитие человечества. Не будь, к примеру, Бисмарка, никто не поручится, а была бы сейчас мощная Германия, для которой все остальные европейские страны, по выражению железного канцлера, лишь бахрома. Не случайно теперь в моде романы-утопии, в которых, скажем, можно выстроить развитие России и Украины, если бы в Полтавской битве Петр Первый потерпел поражение. Кстати, интересно представить, в каком направлении в этом случае пошло бы развитие Европы…

Если взять жизнь нынешней Украины, можно пофантазировать, куда пойдет ее развитие, если вдруг не станет Национальной академии наук. Сегодня для многих НАНУ представляется этаким архаичным монстром, чудом сохранившимся с советских времен. А как выглядела бы академия, если бы Б.Патон в начале 90-х ушел на покой, а ему на смену пришел человек слабый, покладистый, быстро соглашающийся на непродуманные реформы?

Публикации к 90-летию НАНУ показывают, что украинское общество остро реагирует на эту тему и понимает, насколько в ней назрели перемены. К сожалению, украинское научное сообщество слабо представляет себе реальные возможности реставрировать академию. Ситуация настолько патовая, что с большой долей вероятности можно предположить: ближайшие выборы президента академии приведут к одному — к новому (почти единогласному) голосованию за президента Б.Патона...

На круглый стол в отдел науки еженедельника «ЗН» были приглашены люди, которых трудно заподозрить в заангажированности и которые, кроме того, имеют большой опыт (в том числе и международный) в двух научных направлениях: биотехнология и информатика. Именно на этом пути Украине прочат хорошие перспективы.

Итак, в дискуссии участвовали: Наталья ШУЛЬГА — исполнительный директор Украинского научного клуба, учившаяся и работавшая как в Украине, так и в престижном университете Рочестера в США, Игорь ЛИСИЦКИЙ — вице-президент ассоциации «Информационные технологии Украины», Владимир РЫЖОВ, недавно оставивший пост первого замминистра Промтехполитики Украины, долго занимавшийся инновациями в стране.

«ЗН» — Необходимость перемен в украинской науке очевидна, что в этой ситуации можно сделать?

Н.ШУЛЬГА — Академия в Советском Союзе строилась так, чтобы было удобно управлять нау­кой и контролировать интеллект. И такая структура осталась...

В.Р. — Советская власть давала целевое задание академии. Нельзя сказать, что это всегда плохо — государство может давать задание своим ученым выполнить самые важные задачи. Но академики (им платят немалые деньги за независимость мнения) должны указывать обществу опасности, которые его подстерегают, и показывать выход на крутых поворотах истории. От чего уберегла НАНУ страну за годы независимости?

«ЗН» — Но при этом следует присмотреться и к состоянию самого общества. НАНУ в нем — изгой. Она не нужна ни политикам, ни олигархам. На ее предложения нет спроса. Как она должна себя вести в этом случае? Сейчас она сидит тихо, запрятав голову в песок. Ду­маю, это очень опасная ситуация. Потому что общество может спросить: а за что оно выделяет средства на науку?

«ЗН» — Имущество, кстати, немалое. По подсчетам экономиста Пахомова, академическая недвижимость — здания, земля, ботанические сады, заповедники — оценивается минимум в 50 млрд. долл. До сих пор академии (то есть фактически Б.Патону) удавалось худо-бедно защищать все это.

Н.Ш. — Но ситуация очень неопределенная и опасная, так что если не сделать решительных шагов по спасению академии сегодня, через пять лет мы станем колониальным государством. У нас не будет образованной элиты, не будет кому передавать знания, потому что лет через пять сойдут со сцены последние научные могикане — профессора и академики, которые хоть что-то знают в своей области. У нас останутся только «проффесора»…

В.Р. — Однако в Украине даже в первом приближении не видна группа интеллектуалов-управленцев, способных понять то, о чем мы говорим. Простой пример. Я с 2003 года многократно обращался к правительству, чтобы срочно воссоздать профтехучилища. Особенно остро эта проблема стоит перед авиационной промышленностью. Рабочие профессии в ней резко отличаются от тех, которые нужны, например, тракторостроителям. На всех уровнях в КМУ я заявлял, что план – собрать шесть самолетов Ан-148, записанный на 2007 год, – нереален из-за нехватки специалистов. Не поверили. В результате только в этом году лишь один (!) самолет передали Минтрансу. А ведь заказов на украинские самолеты – огромное количество.

В.Р. — У меня нет никакой надежды на появление новых политиков и новых партий. Поэтому, по-моему, положение безнадежно.

Н.Ш. — Все-таки главное, чего нет у украинского общества, — цели. Зарабатывание денег не может быть целью — это лишь средство для чего-то. Но для чего? Отсутствие четкого ответа на этот главный вопрос в украинском обществе приводит к депрессии у самой активной и продуктивной части общества. Как это случилось с вами, Владимир Леонидович...

В.Р. — У меня нет депрессии…

Н.Ш. — Не хочу обращаться к медицинским терминам, но состояние, когда человек не может воплотить свои мечты в жизнь, как раз и есть депрессия. Она сейчас охватила многих достойных, с большим потенциалом людей в Украине. И это тогда, когда необходима мобилизация всех талантливых людей.

В.Р. — А какая цель может быть у власть имущих? Власть должна понять, что ни Ахметов, ни Коломойский не вытянут нашу экономику, как не спасали США от Великой депрессии ни Форд, ни Рокфеллер.

Спасет Украину тот, кто поймет, что будущее Украины – это развитие ее интеллекта. Ее спасет тот, кто сегодня начнет строить постиндустриальный сектор в экономике. Причем фундамент для этого есть – мы кое-что сохранили, например, совершенно великолепную радиотехнику и специалистов в этой области. Я передал академику Пахомову материал, где утверждал, что будущее в Украине за авиакосмическим, радиоэлектронным и аграрным направлениями. Знаю, что он после обработки передал этот материал в КМУ. Но я не вижу тех, кто поймет о чем речь и на это поставит…

Н.Ш. — Давайте посмотрим все-таки в корень. Что помогло американцам построить лучшую в мире науку, лучшую экономику, лучшее образование?..

«ЗН» — И лучшую в мире киноиндустрию, шоу-биз, культуру и все остальное…

Н.Ш. — Да, все родилось из очень простых принципов отбора людей. В основу было положено правило — на каждую должность подобрать самого высокопрофессионального специалиста. В США все начинается с того, что университет отбирает студентов не только на основе школьных экзаменов за три года и независимого тестирования, но и соответственно дополнительным заслугам. Молодой человек должен прислать документы, которые доказали бы Принстону, Стенфорду или Гарварду, что он хочет учиться именно в этом университете, и готов к этому. Решение во многом принимается в зависимости от того, как человек проявил себя, к примеру, проводя исследования в школе или в спортивных состязаниях, на волонтерской работе и в других ситуациях, которые подтверждают, чем он готов пожертвовать ради работы. При наборе учитывают не кто твой папа или мама, какая национальность и цвет кожи, а что ты делал до поступления. Это важно для определения — что ты будешь делать дальше. Поэтому в американском университете нет случайных людей. Сюда поступают люди, готовые ради процветания страны и интересной работы трудиться тяжело и много.

«ЗН» — То есть им не грозит «проффесорство»?

Н.Ш. — Янукович дал понять нашему обществу: не нужно упорно учиться и годами заниматься исследовательской работой, чтобы получить научные степени, — их можно купить. Это страшный сигнал! Причем экс-премьер демонстративно тянет своих детей по этой тропе. Он показывает всем, что ничего не нужно делать, так как за деньги все можно получить. Это ведет к резкой девальвации знания. «Бизнесмены» уже посчитали каждый квадратный метр академического имущества, и только ждут сигнала. Как только академия ослабеет, начнутся рейдерские атаки.

Поэтому Патон вынужден быть социально ориентированным политиком и жать руки людям, с которыми ему делать этого совсем не хочется. Положение академии не позволяет ему быть Дон-Кихотом.

«ЗН» — И все-таки, может быть, Борису Евгеньевичу следовало проявить больше решительности?

В.Р. — Многие из преподавате­лей Белгородского университета приехали из Харькова. Губернатор области дал им квартиры и сделал это без разрешения Москвы — сам нашел средства. А что, мэр Харь­кова Добкин не мог найти квартиры в своем городе, чтобы удержать преподавателей? Что, мэр Киева Черновецкий не смог бы найти квартиры для аспирантов, если бы очень этого захотел?..

Поэтому россияне будут развиваться, а мы будем гнить…

«ЗН» — Давайте поставим вопрос по-другому: выясним, что у нас жизнеспособно и что следует развивать в первую очередь? Мы часто делаем ошибку, когда пытаемся спасти все одновременно.

И.Л. — Есть два направления — информатика и биотехнологии, — которые, на мой взгляд, нужно развивать в первую очередь. Тем более что, во всяком случае, информатика, интенсивно развивается в Украине и без помощи правительства. У нее рост на 50 процентов в год! Думаю, если ей немного помочь, вообще удастся вытянуть и остальную науку в Украине. Чтобы как-то изменить ситуацию, лучшие предприятия и организации отрасли создали ассоциацию «Информационные технологии Украины», объединяющую более 50 членов. В нее входят КПИ, факультет кибернетики Национального университета им. Шевченко, другие вузы. Недавно Совет предпринимателей помог в переговорах с академиком Б.Патоном. Вроде бы получено предварительное согласие на сотрудничество с институтами НАНУ.

Мы пытаемся лоббировать интересы хай-тэка. У нас уже есть некоторые победы. Но здесь нужны изменения в условиях хозяйствования, в частности, приведение в соответствие с требованиями мировой конкуренции налогообложения в отрасли, а с Минфином у нас нет диалога. Думаю, мы могли бы разработать необходимые изменения таким образом, чтобы без потерь для бюджета провести реформирование отрасли. Эти небольшие изменения вскоре могут привести к тому, что начнется увеличение поступлений в бюджет.

«ЗН» — Показательно, что над теми же проблемами бьется и директор технопарка Института электросварки Е.Патона А.Ма­зур.

И.Л. — Для коммерциализации научных разработок нам нужен современный бизнес-инкубатор. У нас есть перспективные стартапы, но на сегодня им проще находить необходимую поддержку в Силиконовой долине. Происходит утечка нашей бизнес-элиты.

«ЗН» — А почему там, а не в нашей стране?

И.Л. — Для развития проекта необходима соответствующая инфраструктура, которая существует на Западе. Наше государство не проявляет (думаю, из-за непонимания перспектив) активности в этом направлении и утрачивает имеющиеся возможности. А ведь развитие индустрии информационных технологий и есть диверсификация экономики, снижение зависимости от сырьевых отраслей, что особенно актуально в условиях кризиса.

Мне нравится, что за круглым столом собрались люди, которые ставят во главу угла дело. В итоге нашего обсуждения родилось нечто позитивное — доверие. Давайте подготовим новые темы и вновь соберемся, чтобы обсудить перспективные вопросы и выработать решения для продвижения перспективных направлений.

«ЗН» — Уверен, что в нашей следующей встрече захотят принять участие и другие люди, имеющие креативные идеи…

Н.Ш. — Мы готовы поддержать подобные круглые столы — это цель нашей организации.

В.Р. — Еще недавно я тоже был бы двумя руками за подобную инициативу, но как мне надоело метать бисер перед свиньями — я имею в виду высоких бюрократов, от которых у нас все зависит. В своей жизни я потратил столько усилий, ушедших в песок, что думаю, как в том анекдоте: а не купить ли на свою небольшую пенсию фанеры, построить самолет и улететь отсюда, куда глаза глядят…

«ЗН» — ?..

В.Р. — Общаясь со многими крупными бизнесменами и политиками, я пришел к выводу, что никто из них не связывает свое будущее с Украиной. Их цель — побыстрее набить карманы, чтобы уехать в удобную страну и там прожить остаток жизни. Украину сейчас используют только для быстрого обогащения и ничуть не интересуются ее развитием. Есть несколько подвижников, которые хотели бы что-то сделать, но они, по сути, функционально никто. От них ничего не зависит. Поэтому...

«ЗН» — В демократических странах люди осознали, что, объединившись и доверяя друг другу, можно больше достичь, чем поодиночке. Мы этого все никак не можем понять и смотрим друг на друга с подозрением. Причем украинцы за рубежом прекрасно объединяются и достигают хороших результатов. Так что наша разоб­щенность — это не генетическая, а социальная черта, значит, преодолимая. Но со времен октябрьского переворота у нас у власти бандиты — вот уже четыре или пять поколений. Они выпалывают лучших. Это тяжело сказывается на общих настроениях.

Н.Ш. — После оранжевой революции, воодушевленная ею, я приехала из Рочестера, где имела прекрасную работу, чтобы принести пользу Украине. Я все-таки верю, что не ошиблась…