ДВАДЦАТЫЙ ВЕК НАЧАЛСЯ

В апреле 1897 года

Вопрос о судьбе науки в нашем обществе продолжает волновать ученых. По мнению многих из них, для тревоги о ее будущем есть серьезные основания. Неудивительно, что рассказ трех известных украинских физиков о столетии со дня открытия электрона - события, которое определило судьбу двадцатого века, - вылился в размышление о том, что ждет Национальную академию наук Украины.

Чтобы оценить открытие, необходимо столетие

Председатель Украинского физического общества академик НАНУ Иван Горбань напомнил, что ровно сто лет назад произошло событие, которое, безусловно, определило судьбу человечества. Это событие - открытие электрона. Как часто бывает в науке, о существовании мельчайшей частицы - носителя электричества - заподозрили еще в XVI веке. Однако проделать опыт, который не оставил бы ни у кого сомнения в том, что такой носитель есть, удалось только в апреле 1897 года английскому профессору Дж.Дж. Томсону.

Дальнейшие достижения физиков легли в основу создания электроники, аудио-, видеотехники, современных коммуникаций, породили промышленность с многомиллиардным оборотом. Появление компьютерной техники - это тоже прямое следствие того открытия, которое на излете XIX века прославило имя кавендишского профессора Джи-Джи, как с величайшим уважением называли и продолжают называть его все причастные к современной физике.

Конечно, сам ученый и не предполагал, к какой лавине открытий приведет его опыт. Это еще один пример того, что все поистине эпохальные открытия непредсказуемы, их невозможно запланировать. Их особенность в том, что они вроде бы и не требуют особенно больших материальных затрат, их нельзя сделать, «посадив» на проблему хорошо вышколенный научный коллектив. Такие открытия под силу чрезвычайно оригинальным и могучим умам. Они появляются будто бы спонтанно. Описать условия для возникновения открытия подобного масштаба достаточно сложно. Для них необходима определенная духовная обстановка в обществе, научная традиция, благоприятная среда. Могу только подчеркнуть, что созданию такой среды, где возникают великие открытия, явно не способствует то, что наши физики достаточно изолированы (раньше политическими условиями, а теперь экономическими). И дело не только в отсутствии средств на зарубежные командировки, но и относительно небольших средств на приобретение научной литературы.

Конец физики предсказывали уже не раз

Сейчас ситуация в физике такова, по мнению доктора физико-математических наук Вадима ЛОКТЕВА, что по некоторым признакам фундаментальная физика как бы исчерпывает свои возможности. Особенно это видно в связи с событиями, связанными с электроном. Действительно, электронщики уже создают приборы, в которых работает один-единственный электрон. Он действует на очень малых масштабах. Фактически при этом передача сигнала происходит почти со скоростью света. Что же дальше?

Складывается впечатление, что и техника постепенно подходит к пределу, определенному теоретическими наработками, которые были установлены предыдущими поколениями физиков. В этом плане открытие Джи-Джи особенно показательно. Оно когда-то сделало прорыв в неожиданном направлении. Причем это все произошло в тот момент, когда физикам казалось, что основное здание физики уже построено и что нужно внести лишь несколько незначительных мазков в общую ясную картину. Внесли. В результате прежняя физическая картина мира почти развалилась.

Со временем на ее фундаменте возникло здание новой физики. Не исключено, что ощущение тупика, которое возникает накануне нового века, как раз и является предтечей грядущих открытий и перемен. Возможно, что это открытие уже сделано. Мы просто сейчас не в силах осознать его революционное значение.

Маркс не учел роль науки...

Науку нельзя недооценивать - с этой мысли начал член-корреспондент НАНУ Сергей РЯБЧЕНКО. Последствия этой опасности на себе ощутили марксисты - это фактически обрекло на неудачу практическую реализацию схемы развития общества, принятую ортодоксальными последователями Маркса. В его теории прибавочной стоимости отсутствовал, как определяющий фактор, рост капитала за счет научно-технических достижений. Собственно, в то время такая недооценка была естественной - предугадать эту тенденцию на основании того уровня знаний было трудно. Но когда теорию Маркса в ее примитизированной трактовке положили в основу государственной политики многие государства ХХ века, добавив к ней тоталитарную схему общественной организации, это уже было роковой ошибкой. Идеология таких обществ, построенная на плановом управлении, оказалась, в конечном счете, опровергнутой развитием науки и реализацией ее достижений. Так что в некотором смысле можно утверждать, что в открытии электрона был заложен крах идеи «муравьиного социализма», так как человечеству открывался путь к светлому будущему не через подавление, жесткую организацию, а через научно-технический прогресс.

Квинтэссенцией идеологии, основанной на централизованном обществе, которое называлось «марксистским», было создание ОГАС - общегосударственной автоматизированной системы. Ее должен был реализовать наш выдающийся ученый академик Виктор Глушков, стоявший во главе Института кибернетики АН УССР. Это была попытка довести до совершенства идеологию «реального социализма» - взять под контроль с помощью вычислительной машины все, что делают члены общества...

А вот на Западе пошли по другому направлению - полной децентрализации и доступности информации. В то время, когда в СССР провалилась программа ОГАС, в западном мире был создан персональный компьютер. Конечный результат соревнования капитализма и социализма - победа идеологии максимальной децентрализации знаний, максимального использования интеллектуального вклада каждого, а не построение в стройные ряды и под командой полковника «все с левой»...

Таковы совершенно неожиданные аспекты фундаментального открытия электрона.

Судьба академий в свободном мире

Не случайно следующий вопрос, возникший в разговоре, был:

- Какова судьба Украинской академии, да и нужна ли сегодня такая структура в государстве, ищущем путь к своему демократическому устройству?

Иван Горбань: Академия нужна. Эта организация при всех ее нынешних недостатках достаточно самоорганизующаяся. Кроме того, весь опыт ее существования при прежнем режиме показал, что только в академии может развиваться независимая наука и независимое мнение, вспомните - при всех перипетиях академия не исключила Андрея Сахарова из своих рядов, она прикрыла его от уничтожения, статус член-корреспондента сберег науке Николая Дубинина, хотя не защитил Н.Вавилова и некоторых других.

Вадим Локтев: Академия - одно из замечательных «открытий» еще царской России. В советское время, если бы не было академии с ее традициями и прямыми исследовательскими обязательствами, вполне вероятно, не было бы даже того научного и технического прогресса, который был у нас. Без всякого преувеличения, уровень естественных наук, обеспечиваемый институтами академии, был мировым. Да и никто бы не осмелился в условиях финансового дефицита, без соответствующей организационной структуры поддерживать базисные и, как правило, не являющиеся приоритетными исследования. Кроме того, наиболее выдающиеся ученые, как правило, состояли в рядах академии. Все это свидетельствует в пользу и Национальной академии наук Украины.

Но, с другой стороны, сказанное нисколько не означает, что академия не должна развиваться. Как любой живой организм, действующий в рамках определенных условий по установленным законам, она, в известной мере, инертна и не способна достаточно быстро отслеживать изменения, происходящие во «внешней среде», адаптироваться к ним. Реформирование - процесс сложный, и единственное, чего хотелось бы, чтобы новое в такой деликатной сфере, как научное творчество, внедрялось бы под лозунгом «не навреди!».

Сергей Рябченко: Исторический опыт показывает, что чем более дикое общество, тем более независимы в нем должны быть ученые и тем более надежно их нужно оградить от нападок и волюнтаризма. Когда развитое общество осторожно вмешивается в дела науки, это не так страшно, но когда дикое общество пробует навязать науке свои законы - это катастрофа. Вспомните - в СССР было две науки. Одна развивалась в системе академии и высших учебных заведений, а вторая - в «шарашках». Практически все наши выдающиеся ученые провели некоторое время в «шарашках», но что-то там не появились никакие выдающиеся фундаментальные достижения. Да, они сделали кое-что для оборонной техники, но ничего для науки. А Академия наук была и есть нормальной формой самоорганизации научного сообщества.

Сегодня властям не до науки. Но науке тяжело не только у нас. Биполярный мир - «мы» и «они» - заставлял власти и там, и здесь внимательнее относиться к добыванию новых знаний. Было понятно, что без этого не занять доминирующее положение в мире. Сейчас, когда противостояние закончилось, многие философы Запада считают, что началась эпоха, аналогичная временам краха Римской империи. Наступает эпоха тьмы. Но после «ночи», возможно, и не такой продолжительной как средневековье, но и не короткой, начнется эпоха нового Возрождения...

- Вы не видите никаких просветов в тех тучах, что собрались над нашей наукой?

- Сегодня у нас в прессе ставятся под сомнение не только былые политические основы общества, что правильно и, в конечном итоге, стимулировано интеллигенцией, но также и тот набор гуманистических ценностей, которые позволяли нам выжить. Есть примеры попыток усомниться в научной картине мира, научном мировоззрении. Это очень опасно. Неудивительно, что на Западе это все вызывает у думающих людей большую тревогу и они пытаются спасти нашу науку, помочь спасению основанных на ней гуманистических ценностей. Именно поэтому фонд Сороса, INTAS и другие фонды прилагают немалые усилия, чтобы наши ученые, в том числе сотрудники нашей академии, не пошли продавать спички или не все уехали на Запад, хотя там им пока что найдется и место, и работа.

Самое трагичное, что в нашем обществе, даже у очень авторитетных и имеющих власть людей, нет достаточно однозначного понимания подобных коренных вещей. Критерием развитости любой страны сегодня является доля в ее экспорте научно-технической продукции, т.е. плодов умственного труда. Но вот, например, спикер нашего парламента Александр Мороз недавно на общем собрании НАНУ среди других, в целом разумных и обоснованных тезисов, заявил, что сегодня мы наблюдаем картину, когда наши ученые работают по заказам Запада. В этом он увидел... беду нашего общества, нашей науки. Можно привести массу других примеров. Они влекут за собой действия, что менее безобидно.

Так, например, Президент Украины Леонид Кучма подписал указ об отмене многочисленных льгот по налогам и таможенным сборам. Но ему подготовили документ с огульной формулировкой, в результате чего оказалось отмененным и подписанное ранее премьер-министром Украины Леонидом Кучмой решение об установлении в Украине принятого во всем мире порядка - благотворительные (без заранее оговоренных условий) пожертвования, фондирование для бесприбыльной научной деятельности налогом не облагаются, безвозмездно передаваемое научное оборудование для этих же целей не облагается налогом на добавленную стоимость и таможенным сбором.

Результатом такого решения оказалось то, что американцы «заморозили» предоставление грантов украинским ученым по программам CRDF, европейцы прекратили перечисление по фонду INTAS и т.д. Наши ученые не могут «выкупить» у нашей же таможни подаренные им приборы, реактивы, научную литературу. Всем понятно, что ситуация с взиманием налога с «подаяния», направленного на то, чтобы мы выжили, не одичали, - следствие ошибки, низкой квалификации персонала, готовившего проект указа на подпись. Но этот персонал пока не только не наказан, но и действие указа на помощь бесприбыльной научной и, кстати, образовательной деятельности не отменено...

Следовало бы проследить, как связаны такие решения с количеством ученых, уезжающих на Запад. Наиболее разумные и дальновидные в том обществе понимают, что после отъезда интеллектуальной элиты в нашем обществе никаких позитивных процессов ждать не приходится. Они боятся, что огромное восточное пространство, оставшись без интеллектуального потенциала, обеднеет окончательно, и не исключено, что эти процессы подтолкнут голодных людей к «походу на Запад»...

Эта страшная перспектива, которой не следует дать реализоваться, потому что открытие, сделанное ровно сто лет назад, указало человечеству, и нам в том числе, совсем другую дорогу - к цивилизации, освоению богатств научно-технической революции, к процветанию. Так воспользуемся этим шансом!