Украинская власть: между прошлым и... прошлым

Ежечасно звонить в секретариат президента, депутатам от НУ, СПУ и БЮТ с вопросом «Ну, что там у вас?» мы перестали в среду. Когда стало ясно, что даже форсмажорные обстоятельства, связанные с крымскими событиями, способными серьезно разбалансировать страну, не заставили строителей демократической коалиции провести аккордные дембельские работы. Вследствие которых могла появиться на свет не только долгожданная коалиция, но и новое руководство парламента, Кабмина, а также мог быть принят закон о проведении учений. Это могло снять искусственно созданное, но от этого не менее опасное противостояние. Но политический суррогат оказался нечувствителен к катализатору. Процесс колдовства над коалицией продолжился, вопреки объективным требованиям ситуации и времени. Что еще раз подчеркнуло правильность догадки о доминировании в действиях коалициантов отнюдь не национальных интересов.

Голоса тех, кто считает, что создание коалиции без участия Партии регионов представляется весьма проблематичным, зазвучали с новой силой. И, по большому счету, сегодня не имеет значения, удалось или не удалось членам потенциальной демократической коалиции найти эвфемистические формулировки проблем, занесенных в протокол расхождений. Как и не важно то, сколько «подснежников» во фракциях помаранчевого лагеря «высадили» «Регионы». Ситуация требует «вертолетного взгляда» на страну, пережившую десятилетие Кучмы, драматичные президентские выборы, полтора года безвластия и два с половиной месяца анархии. И вам откроется картина «После битвы». Быстрого возрождения ожидать не приходится. Почему? Потому что возрождать ее придется либо тем, кто вчера «душил» друг друга. Либо тем, кто позавчера душил страну.

«Оранжевая коалиция». Без руля и ветрил

Попытки создать «оранжевую коалицию» — скорее, дань ожиданиям избирателей, нежели элемент политической неизбежности. Один известный политик (в последнее время неоднократно менявший окрас) едко заметил, что главный минус формирования в Раде «большинства Майдана» — это отсутствие плюсов. Думается, данный гражданин несколько преувеличивает, и все же доля правды в его шутке присутствует. Как ни печально констатировать сей факт, но политический проект под названием «оранжевая коалиция», вероятнее всего, обречен на неудачу. Нет, вовсе не исключено, что участники утомительного и болезненного переговорного процесса все же напрягутся и сподобятся на некое подобие альянса. Однако объединение это, скорее всего, будет недолговечным и наверняка непродуктивным.

Почему? Попробуем разобраться.

Практически любой словарь расшифровывает понятие «коалиция» как «временный союз». Вожди будущих коалициантов во время группового общения с представителями массмедиа клянутся едва ли не в вечной любви друг к другу. Впрочем, эти заверения нисколько не мешают некоторым из них превращать персональные пресс-конференции в сорокаминутки ненависти к партнерам.

Как известно, в политике нет места ни вечной любви, ни вечной ненависти. Вечных партнеров здесь тоже не бывает. Есть только вечные интересы. Для реализации интересов политики обычно и создают коалиции. В рамках подобных временных союзов принимаются единые правила поведения, которым должны подчиняться все, кто в эту коалицию объединился.

Данные правила легко формулируются, когда участники союза придерживаются общих (или хотя бы схожих) идеологических принципов. В нашем случае этого не наблюдается. Сравнив программы «Нашей Украины» и Блока Юлии Тимошенко, вы отыщете весьма внушительное количество отличий. Проделайте аналогичное действие с программными положениями «НУ» и СПУ — получите еще более впечатляющий результат. Сопоставьте основополагающие документы БЮТ и Соцпартии — добьетесь того же эффекта.

Заметьте, речь идет о задокументированных принципах. Если же, отвлекшись от написанного, вы обратитесь к увиденному и услышанному, то сможете убедиться: реальные противоречия еще глубже. Заявления и деяния видных членов трех политических коллективов слишком часто носят взаимоисключающий характер. Как они собираются прийти к общему знаменателю в целом ряде задач — совершенно не ясно. Между тем очевидно: без этого невозможно добиться синхронизации действий в рамках коалиции. В свою очередь, без единства действий всех членов команды попросту невозможна четкая, последовательная и эффективная государственная политика.

Разговоры о том, что все проблемные вопросы участники союза вынесут за скобки — от лукавого. Во-первых, между надежными партнерами не должно быть недомолвок. Тем более что (и это во-вторых) количество нестыковок близко к критическому. В-третьих (что, наверное, самое важное), недомолвки касаются важнейших проблем, стоящих перед страной.

Начать хотя бы со взглядов на внешнеполитический курс. Скажем, представители «Нашей Украины» более или менее внятно артикулировали стремление видеть страну полноправным членом европейского сообщества и полноценным участником евроатлантических структур. Социалисты, напротив, периодически призывали строить Европу в Украине, активно возмущались поспешностью, с которой мы движемся в ВТО, никогда не скрывали антинатовских настроений.

Лидер СПУ Александр Мороз является одним из самых последовательных противников присоединения Украины к Североатлантическому блоку. Любопытно, однако, что в свое время он помогал укрывать Николая Мельниченко от возможных преследований режима Кучмы отнюдь не в государствах Ташкентского пакта. Соцпартия (взвалившая на себя ответственность за безопасность майора) обеспечила ему убежище в стране, с которой НАТО в первую очередь и ассоциируется. А пока решался вопрос о переправке Мельниченко в США, ему был предоставлен временный приют на территории другого члена альянса. Мы не знаем, чем был определен именно такой выбор. Но можем предположить: отечественные оппозиционеры чувствовали себя защищенными лишь в странах, которые не только декларируют демократию, но и способны ее защищать.

Однако вернемся к нашим демократам. Позиция БЮТ в вопросах геополитики выглядит более чем сдержанной. Посему сложить внятное представление о геополитических пристрастиях Тимошенко со товарищи непросто. И не только нам с вами, но и будущим соратникам по возможной коалиции. Причем до сих пор.

Аналогичные неувязки наблюдаются и во внутриполитических вопросах. «Нашеукраинцы» неутомимо критикуют конституционные изменения, а также не устают подчеркивать, что президент может и должен оставаться активным участником политических процессов. А отдельные граждане даже поговаривают о целесообразности возврата прежних полномочий главы государства. Социалисты — категорические противники подобной реставрации, они выражают готовность защищать политреформу всеми доступными средствами. Более того — не исключают дальнейшего ограничения возможностей президента. Лидеры БЮТ (еще вчера ратовавшие за сильную президентскую власть) сегодня выступают ярыми поборниками парламентаризма. Однако нет уверенности, что эта позиция не изменится завтра.

Принципиально разнятся подходы трех попутчиков к решению экономических проблем. Либерализм, декларируемый «нашеукраинцами», явно диссонирует с политикой госрегулирования, к коей заметно тяготеет Тимошенко. В свою очередь и тем, и другим будет сложно коммутировать свои действия с представителями СПУ, которые, по сути, выступают за частичный возврат к плановой экономике.

Вот пример диалога, состоявшегося во время переговоров в штабе «Нашей Украины» в четверг:

«НУ»: Вы предлагаете быстрый возврат сбережений населению. Но это же почти 30 млрд. ежегодно! Инфляция взлетит. Да и где их взять?

БЮТ: Мы проведем эффективную приватизацию.

«НУ»: СПУ согласна поддержать приватизационную программу?

СПУ: Ни в коем случае...

Частная собственность на землю, приватизационный процесс, территориально-административная реформа, языковая проблема, особенности функционирования института госсекретарей, судьба правительственных комитетов, отношение к политической реабилитации бойцов УПА — вот неполный перечень тем, обсуждение которых дается коалициантам, мягко говоря, непросто. В некоторых вопросах высокие договаривающиеся стороны фактически является антагонистами.

Если мы копнем глубже, то обнаружим: противоречия существуют не только между отдельными политическими силами, но и внутри самих структур. Это не представляло бы большой беды при наличии в рядах жесткой дисциплины. Но с этим у «оранжевых» блоков и «малиновой» партии большие проблемы, о чем мы скажем чуть ниже.

Если же мы взглянем на проблему шире, то выясним: идеологические установки всех трех потенциальных коалициантов размыты. А потому просчитать хотя бы приблизительное количество нестыковок в этих установках уже на этапе руководства страной не представляется возможным.

На то есть свои объективные и субъективные причины. СПУ, борясь за политическое выживание, медленно и неотвратимо дрейфовала от радикальной левизны к умеренному левоцентризму. Условно либеральная «Наша Украина», пытаясь расширить электоральное поле, сделала заметный крен в сторону социального популизма. БЮТ и вовсе не определился. Как политическая сила (а не как группа поддержки одного политика) он, по сути, только формируется. Последний парламентский призыв привел в команду людей с самыми разными взглядами. Потому говорить о каких-то четких принципах, исповедуемых блоком, пока не приходится.

В ходе кампании вожди всех трех политических сил старательно обходили скользкие вопросы — в жестокой борьбе за избирателя подобная тактика, наверное, была оправдана. Но сейчас, когда наступило время сообща принимать решения и нести за их реализацию коллективную ответственность, изобилие недомолвок и нестыковок может перерасти в неразрешимую проблему. Тем более что факторов, объединяющих тимошенковцев, представителей «НУ» и социалистов, в действительности, не так много.

Набор общих ценностей, способный стать объединяющим началом, у трех сил, по существу, отсутствует.

А как же идеалы Майдана — спросите вы? Резонный вопрос. Одним из главных итогов мирной революции 2004 года стало появление некоего кодекса чести, сформулированного народом и принятого политиками. Представители трех упомянутых политических сил взяли на себя обязательство этот кодекс неуклонно соблюдать. Но было ли сдержано это обещание? Сегодня можно с полной уверенностью констатировать прискорбный факт: вчерашняя оппозиция не прошла испытания властью. Пренебрежение законами и Конституцией, лоббирование экономических интересов отдельных структур в ущерб национальным интересам, потакание коррупции, ведение теневого бизнеса, использование административного ресурса, оказание давления на судебную власть — этим и многим другим порокам представители постмайданной власти предаются столь же охотно, как их предшественники. Не всегда так умело, не обязательно так явно, но разве стране и ее жителям от этого легче?

Как бы жестоко ни прозвучало это для искренних сторонников данных политформирований, но представители всех сил, принимающих участие в создании «оранжевой коалиции», замечены в банальном предательстве идеалов Майдана. Людей, не проповедующих данную систему политических ценностей, а живущих в соответствии с ней, среди членов возможного парламентского большинства — ничтожное меньшинство. Дабы счесть их, хватит пальцев одной руки.

Те небольшие победы, коих страна все-таки добилась за полтора года, случились, скорее не благодаря их усилиям, а вопреки их бессилию.

Дополнительной сложностью, замедляющей переговорный процесс, безусловно, является политическая конкуренция, развернувшаяся между коалициантами. Наличие общего врага в лице прошлой власти в 2004 году обеспечило их единство. Послевоенный мир превратил соратников в противников, сражающихся за власть будущую. Согласитесь, нелегко добиться союза, когда его участниками являются два ярко выраженных соперника и один случайный попутчик. Лидер «Нашей Украины» и вождь БЮТ воспринимают друг друга как политических оппонентов. Силы, ими возглавляемые, по сути, — воюющие стороны, заключившие перемирие. СПУ в этой ситуации и не может, и не хочет выступить в роли миротворца. В лучшем случае социалисты могут взвалить на себя роль парламентеров. В худшем — исполнить функцию коллаборантов, принимающих участие в боевых действиях под знаменами одной из сторон. Что им не мешает заинтересованно коситься в сторону третьей...

Консолидирующим фактором (или хотя бы смягчающим обстоятельством) могла бы стать фигура лидера коалиции. Если бы нашелся человек, пользующийся непререкаемым моральным авторитетом у представителей трех политических сил, способный взвалить не себя функции непредвзятого арбитра, процесс пошел бы веселее. Но человека с таким набором качеств попросту нет. Попытки примерить этот венец на президента оказались несостоятельными. И дело даже не в том, что глава государства не может им быть де-юре, поскольку не является депутатом. Виктор Ющенко не может им быть и де-факто, поскольку (как показала практика) роль третейского судьи ему явно не по плечу. Просить он не хочет, приказать — не может. Поиск компромиссов, вполне очевидно, не его конек. Да и представление о нем как о высокоморальном политике многие участники коалиции уже давненько подвергли ревизии.

В свою очередь многие оранжевые за последние годы (насколько можно судить) пересмотрели свое мнение об Александре Морозе. Насколько объективна происшедшая переоценка — судить сложно. Фактом является лишь то, что реальный претендент на роль политика-гуру в среде коалициантов отсутствует.

А это означает, что сглаживать острые углы, вырабатывать компромиссы, в конце концов мирить непримиримых единомышленников в случае возникновения неизбежных конфликтов будет некому.

Кроме того, сие подразумевает наличие в коалиции «трехголового вождя». Эффективность триединого руководства выглядит сомнительной. Личностная несовместимость лидера фракции БЮТ Юлии Тимошенко и «любих друзів» — реальных руководителей «НУ» лишь усугубит и без того непростую ситуацию.

Как ни странно, все три политические силы обнаруживают дефицит не только в политиках-патриархах и политиках-сенсеях. Они вообще испытывают очевидный кадровый голод. Специфика последней избирательной кампании и особенности формирования предвыборных списков обусловили попадание в команды людей случайных и бесполезных. И даже вредных с точки зрения работы в одной команде. Известные персоны, привлеченные для успешного пиара, но мало смыслящие в политике и экономике — мертвый груз. «Денежные мешки» (привлеченные для диверсификации предвыборных расходов) — бомба замедленного действия. Ибо они присутствуют в каждой из команд, они внеидеологичны и стремятся во власть ради успешной реализации своих интересов. А интересы «мешка» из БЮТ очень часто противоречат интересам «мешка» из «НУ», что не замедлит отразиться на взаимодействии всей коалиции. Ибо «мешков» достаточно много, а проблем между ними еще больше.

Носители звучных имен и крупных сумм заняли в предвыборных реестрах места тех, кто более всего необходим такому инструменту как коалиция. Речь идет о носителях знаний, принципов и опыта. Таковых в оранжевых командах и так немного. А из-за мерканительно-технологического подхода к составлению списков их в потенциальном большинстве будет еще меньше.

Бонзы БЮТ, СПУ и «НУ» утверждают, что кадровый потенциал якобы позволяет каждому из них самолично сформировать целый Кабинет. Тезис сомнительный. Еще более сомнительно, что профессионалы, безусловно имеющиеся в рядах каждого из политических «клубов», способны сыграться в составе единой «сборной». Кроме того, вожди то ли лукавят, то ли не понимают масштабов стоящих перед ними задач. Коалиция — это не только депутатское объединение и зависящее от него правительство. Политическая реформа предполагает, что коалиция будет исполнять роль главного инструмента ведения практически всей государственной политики. А это означает выработку решений; безусловное их исполнение на всей территории страны и во всех сферах; а также всесторонний и неусыпный контроль за реализацией этих решений на всех уровнях. Это предполагает наличие мозговых и координационных центров, наличие высококлассных менеджеров и высококвалифицированных орговиков. А еще — переговорщиков, способных утрясать возникающие проблемы как с оппозицией, так и с Банковой. Есть большие сомнения, что «оранжевая коалиция» в ее нынешнем виде потянет такой массив и такой набор задач.

То, как именно происходит процесс распределения должностей, эти сомнения усиливает. Раздавать посты «по кругу» — самый простой путь. Однако при нем:

— квалификация того или иного претендента не является определяющим фактором;

— не принимается в расчет совместимость (несовместимость) различных персонажей, вынужденных работать в связке;

— исключается возможность формирования цельных команд. (Едва ли работа ведомства, в котором министр и два его заместителя будут представлять три разные политические силы, окажется эффективной.)

Профессионалы неизбежно становятся одними из первых жертв войны амбиций. А то, что мы имеем дело именно с таким видом «боевых действий», — несомненно. Если бы государственные интересы доминировали над личными, все участники переговоров могли бы и должны были оказаться посговорчивее. Но для каждого из них сегодняшний переговорный процесс — это, в первую очередь, возможность заполучить как можно больше властных ресурсов, чтобы завтра отвоевать у вчерашних соратников оставшееся. Никто не хочет упускать такой шанс, вот почему процесс так долог. А страна? Украина может подождать. Она и ждет.

Дождется ли? И чего? Вообразим: все у оранжевых переговорщиков сложится, все противоречия на бумаге снимутся. Одни удовлетворят свое тщеславие, другие его усмирят. И вот — коалиция готова к употреблению. Кто рискнет указать «срок годности» подобного продукта? Как долго латентные противники смогут сдерживать свою жажду поединка? Как скоро многочисленные идейно нестойкие элементы (имеющиеся в каждой из политических сил) уступят заманчивым посулам «с той стороны»? За последнее решение помаранчевых было отдано всего 227 голосов. Коалиция еще не создана, но уже начинает «сыпаться».

Немногочисленность коалиции подразумевает предельно малый запас прочности. А это, в свою очередь, предполагает недолгий век зыбкого большинства.

Механизм императивного мандата не легализован законом, а потому, по сути, существует только на бумаге. Дисциплина во всех фракциях хромает на обе ноги. Запрета голосовать против воли ячейки нет даже формально. Попытка лидера одной из сил дисциплинировать своих бойцов выглядит одновременно диковато и беспомощно: каждый из «списочников» еще в ходе кампании написал добровольно-принудительное заявление о выходе из фракции (а лишить мандата, как известно можно только таким путем). Бумаги, на которых не проставлена дата, отправились в сейф к вождю. Всякий, кто рискнет голосовать не так, рискует еще и остаться без депутатского кресла. Однако наиболее ушлые уже изыскали (насколько нам известно) юридическое противоядие против этого приема.

Если эта история правдива (а мы получили информацию об этом из достоверных источников), она служит весьма яркой иллюстрацией «единства» будущих коалициантов.

Время для того чтобы слиться в политическом альянсе у переговорщиков все еще есть. Но каждый потраченный на споры день множит недоверие и делает шансы создать действительно надежный союз все более призрачными. Реальная возможность упростить процесс была упущена сразу после выборов. И упустил эту возможность президент. Возможно, ему стоило прислушаться к рекомендации Романа Безсмертного публично признать и принять итоги голосования. А также дать «добро» на распределение постов в соответствии с результатами, добытыми каждым из участников. Это не сняло бы всех проблем, но это бы избавило от их умножения.

Строго формально Виктор Ющенко мог и не делать этого. Конституция не предполагает его юридического участия в коалиционном процессе. Но ни для кого не секрет, что именно его позиция предопределила упорство фракции «НУ» и спровоцировало тривиальную грызню между партнерами по будущему большинству. Процесс создания коалиции ко всем сложностям еще и искусственно затягивался: говорил же в марте Ехануров, что новое правительство будет создано в середине июля?! Не сам же он это придумал... В итоге было потеряна масса времени. Работа Верховной Рады оказалась парализованной, и масса необходимых законов (начиная от пресловутого «закона о допуске войск») так и остались законопроектами. Правительство работает в режиме и.о., а Конституционный суд не работает по-прежнему. Множество ведомств и тьма чиновников разного ранга фактически бездействуют, ожидая окончания схватки за власть.

«Регионы» получили возможность для передышки. Ею они с толком воспользовались, реально установив контроль над целым рядом ключевых регионов, в которых местная власть фактически подменила центральную.

Страна перенесла очередной стресс, которого можно было бы избежать. Недальновидность главы государства усугубила не только положение Украины (внешнее и внутреннее), но и его собственное. Объективно говоря, в появлении эффективной «оранжевой коалиции» он заинтересован больше, чем кто-либо другой. Именно в этом случае президент может сохранить контроль над фракцией «НУ» и остаться серьезным политическим игроком. Ибо в случае формирования большинства с участием «Регионов» шансы и на то, и на другое жестоко урезаются.

Большинство «по-донецки».
Без «крыши» и «тормозов»

Официально о ведении переговоров с Партией регионов о создании коалиции не сообщала ни одна из трех условно помаранчевых политических сил. Но подобное молчание и даже публичное отрицание таких контактов никого не должно вводить в заблуждение. В диалогах разной интенсивности с «Регионами» находились практически все лидеры, а еще больше не лидеры, а уполномоченные и неуполномоченные представители НУ, СПУ и БЮТ. От публичного признания наличия подобных контактов политиков помаранчевого лагеря удерживало лишь одно — высокая вероятность повторных выборов в парламент, заставляющая политические силы находиться в границах провозглашенных во время выборов лозунгов (кстати, именно угроза досрочных выборов заставляет всех без исключения лидеров политических сил придерживаться плакатных догм, витринно отличающих их партию или блок от других. Знай они, что этих выборов не будет ни при каких условиях, возможно, и переговоры по созданию коалиции прошли бы быстрее и «протокол расхождений» был бы куда короче…).

Общеизвестно, что и Партия регионов не теряет времени, вступая в контакты в первую очередь с депутатами, чей бизнес не терпит нахождения владельца в оппозиции. Предлагаемые стимулы, плюс неуверенность в неизбежности создания помаранчевой коалиции, день ото дня множат и в среде социалистов, и в среде БЮТ, и в среде НУ потенциальный отряд, выступающий «за», либо готовый к самостоятельному сотрудничеству с «Регионами». А коалиция же с участием «Регионов» — будь то в формате «Регионы» + НУ + «с бору по сосенке», будь то в формате «Регионы» + НУ + СПУ, будь то в формате «Регионы» + КПУ + «с бору по сосенке» — представляется вполне вероятной. Почему? Тому есть ряд причин.

Во-первых, общество безмерно устало от нескончаемого коалиционного процесса. Безответственность и несостоятельность политиков раздражает практически всех. В результате социологи отмечают бурный рост сторонников Партии регионов. Сегодня их более чем 40-процентный рейтинг в случае досрочных перевыборов может (с учетом бонусов) дать «Регионам» вожделенное монопольное большинство в гипотетическом парламенте шестого созыва. Те же социологи отмечают падение рейтинга помаранчевых сил, а также существенное уменьшение тех сторонников БЮТ, СПУ и НУ, которые считают, что должна быть заключена только тройственная коалиция. Похоже, большинство в обществе готово принять любую коалицию, которая обеспечит стабильную работу власти. В общем, задрали народ.

Во-вторых, как уже упоминалось, «Регионы» очень плотно работают с личными составами трех фракций и серьезно в этом преуспели. Один из существующих сценариев заключается в следующем: в первый день начала работы сессии при помощи голосов «Регионов», коммунистов и изысканных в рядах оппонентов «партизан» нанести психологический удар и избрать спикера, что должно вызвать панику в рядах оппонентов и массовый переход если не отдельных фракций, то еще большего количества их членов в стан бело-голубых. Даже в случае, если помаранчевая коалиция будет создана и лидеры трех политических сил да и депутаты, входящие в них, скрепят подписями свидетельство о ее рождении, то это не является гарантией того, что при голосовании, формирующем руководство парламента и Кабинет министров, коалиция всякий раз будет получать желаемое большинство голосов.

В-третьих, в некоторой степени фактором для создания альтернативной коалиции может служить фигура Юлии Тимошенко. Для кого-то она осознанно временный попутчик, для кого-то — тормоз в развитии бизнес-планов, для кого-то — угроза частно-прибыльным газовым схемам, а для «Регионов» в перспективе — единственный реальный соперник. Кроме того, многие считают Юлию Тимошенко недоговороспособной стороной, попросту человеком, далеко не всегда выдерживающим выданные обещания. Лидеры же Партии регионов нарочито культивируют имидж «людей слова». Многие почему-то в это верят и эта вера даст нам возможность после прихода «Регионов» во власть услышать не одну историю из жизни ежиков и кактусов. Но истории будут завтра, а стабильность, по которой истосковались все, может наступить сегодня. И это соблазняет.

В-четвертых, Партия регионов имеет абсолютный контроль в местных советах всех уровней в целом ряде областей. Парад языковых и внешнеполитических суверенитетов, продемонстрированный вереницей советов — от поселковых до областных, — на сегодняшний момент еще не критичен, но весьма показателен. И если помнить, что нация — это «общность людей, проживающая на одной территории и объединенная одним языком», то несложно предположить, что «Регионалы» продолжают (допускаем, что вполне осознанно) проводить политику, направленную на федерализацию страны. Играясь с пророссийскими настроениями, широко распространенными в границах электоральной базы «Регионов», собственники партии не задумываются о том, что включаемые по их команде народные массы воспринимают партийные лозунги абсолютно серьезно. Культивирование подобных настроений вполне может привести к тому, что ситуация выйдет из-под контроля и со временем площади «родят» лидеров, которые снесут хозяев. А в Кремле Ахметову расскажут, за какие три лимона и какому Абрамовичу он должен продать «Шахтер». Такую перспективу на сегодняшний день в Партии регионов видят единицы…

Отсутствие административно-территориальной реформы, несовершенство бюджетных отношений между центром и регионами создают почву для целого ряда самопровозглашений в сферах экономических и социальных. Центральная власть в большинстве случаев может оказаться беспомощной в преодолении искусственно создаваемых проблем, поскольку не имеет, кроме силовых структур (отчасти подвластных «малому патриотизму», отчасти — большой коррупции), никаких рычагов влияния на регионы, контролируемые ПР. Киев вынужден был даже кандидатуры губернаторов в ряде областей согласовывать с отдельными представителями партии Януковича и Ахметова, что говорит о весьма сомнительной способности новоназначенцев стать точкой опоры центральной власти.

И, наконец, в-пятых. Все понимают, что и в гуманитарной, и в социальной, и в экономической сферах зреет ряд кризисов, которые условно можно назвать объективными. Борьба с ними требует разумного приложения концентрированных усилий, недюжинного интеллекта и стратегического видения… Однако на фоне существующих и предстоящих кризисов совершенно очевидно создаются и искусственные, смоделированные либо Партией регионов, либо «Регионами» в соавторстве с Москвой. И разрешать эти кризисы центральная власть оказалась не в состоянии. Иными словами, «Регионы» в состоянии моделировать кризисы, с которыми власть эффективно справляться не может. Общее впечатление таково: степень разбалансировки страны уже прошла ту точку, до которой возможна была стабилизация ситуации без вхождения во власть Партии регионов. Безусловно, помаранчевая коалиция может быть создана. Но окажется ли она способна решать проблемы объективных кризисов, с накладываемыми на них, рожденными неуемной фантазией Кремля и внутренней оппозиции, кризисами искусственными — вопрос риторический. Антикиевские, антизападные, промосковские настроения «Регионалы» будут дозированно активировать, когда в этом будет возникать необходимость. Совершенно очевидно, что политическая плацента ПР — антипомаранчевые области, плюс Крым являются основным местом приложения сил технологов с Лубянки. Вхождение «Регионов» во власть как силы, заинтересованной в единоличном терзании добычи под названием страна, может разорвать цепь «Москва—местные лидеры—пророссийский электорат». На этом этапе «Регионы» еще в состоянии полностью контролировать ситуацию на всех «материнских» территориях, кроме Крыма. Сделать «Регионы» союзниками Киева, а не Москвы может только вхождение Партии регионов во власть. Шантаж? Разумеется, шантаж. Но разве «Регионы» виновны в том, что он может оказаться действенным?

В 2004 году на президентских выборах власть в Украине была сменена потому, что большинство людей отдало себе отчет в том, что для них свобода является осознанной необходимостью. Корсет цинизма, стягивающий общество, власть Кучмы затянула до такой степени, что дышать стало практически нечем. Майдан корсет сорвал. Но оказалось, что позвоночника нет…

Следовательно, с приходом Партии регионов в коалицию, формирующую не только законодательную, но и исполнительную власть, в общую систему украинской власти могут быть привнесены относительная стабильность, системность, более высокий уровень исполнительности, а в отдельных отраслях — профессионализма. Но это еще не все.

Что потеряет Украина с приходом Партии регионов во власть? Для того, чтобы найти ответ на этот вопрос, необходима небольшая преамбула.

До сего дня контактеры с «Регионами» от социалистов и НУ утверждали, что лидеры партии Востока и Юга не демонстрируют крупных кадровых амбиций. Они готовы войти во власть на более скромных ролях. Во-первых, «регионалы» понимают, что ситуация в стране объективно проблемная и к осени имеет все шансы серьезно заостриться. В первую очередь, речь об экономике. Зачем брать ответственность за это на себя? Пусть она ляжет рейтингопридавливающим камнем на грудь представителей тех сил, которые радостно застолбят за собой посты премьера и может даже спикера.

Во-вторых, сейчас «Регионам» нужна не полнота власти, а плацдарм в ней. Именно с этого плацдарма после возможной скоропалительной отставки еще не созданного Кабмина «Регионы» начнут серьезный поход во власть. Ограниченное же присутствие во власти «регионалам» даст возможность: окончательно исключить вероятность вмешательства правоохранительных органов в жизнь и бизнес-деятельность хозяев «Регионов» (в состоятельность центральной власти сделать это, по большому счету, уже никто не верит, для чего есть все основания, однако память о вынужденном длительном пребывании как в СИЗО, так и на территории России и Монако еще свежа); окончательно убедиться в том, что бизнесу никто не угрожает и более того он сможет прирасти пока скромными, но, без сомнения, эффективно используемыми административными возможностями; получить доступ ко всей информации, которой располагают государственные органы, что позволит гораздо лучше сориентироваться в реальной ситуации и составить план действий на будущее, когда власти будет куда больше.

Есть еще одна причина, из-за которой «Регионы» стремятся оказаться во власти. Измененная Конституция Украины не имеет нормы, согласно которой распад коалиции автоматически влек бы за собой отставку правительства! Согласно же новому регламенту ВР, в случае выхода одной из политических сил из состава коалиции, отставка правительства также не предусмотрена. Предусмотрен лишь выход из правительства представителей покинувшей коалицию политической силы. Учитывая это обстоятельство, а также колоссальный ресурс, имеющийся в распоряжении Партии регионов для привлечения на свою сторону народных избранников, можно достаточно уверенно предположить: 226 голосов в сессионном зале, необходимых для отставки всего правительства, не наберется никогда. Следовательно, попав во власть, «Регионы» из нее уже не уйдут. И, скорее всего, именно они в случае распада коалиции №1 с их участием будут определять, кто станет их партнером в коалиции №2. Так что скромное вхождение во власть, в случае если оно состоится, станет лишь прелюдией прихода полноценного, который на самом деле повлечет за собой:

во-первых, сворачивание демократических процессов в стране. Безусловно, к этому стремятся не все без исключения члены Партии регионов. Но слово, определяющее мировоззрение партии, не за ними. Для большинства же членов фракции как воспитанных на песне «Ленин всегда живой», так и на «Владимирском централе», демократия и свобода слова — понятия вредные и неконвертируемые;

во-вторых, полноценный приход «Регионов» во власть, несомненно, приведет к ассимилированию политических сил — партнеров по коалиции. Ни одна из партий и блоков не в состоянии эффективно противостоять системности действий, военной иерархии и дисциплине «регионалов», их работоспособности и, конечно же, пресловутому ресурсу. Единственный человек, именно человек, а не структура, которого «Регионы» ассимилировать не смогут — это Юлия Тимошенко. В отношениях с ней «Регионам» со временем придется определяться: либо прагматичный союз на условиях, которые сейчас никем не обсуждаются, либо война. Остальные же существующие на сегодняшний день политические силы обречены на роль сателлитов с небольшими очагами сопротивления;

в-третьих, власть «Регионов» означает изменение внешнеполитического курса. И не потому, что «акционеры», как во фракции называют Ахметова, Януковича, Клюева и Колесникова, как бы против НАТО, Вашингтона и Брюсселя. И даже не потому, что Азаров, Кушнарев, Пеклушенко и Богатырева пекутся об интересах России больше, чем об интересах Украины. И совсем не потому, что кто-то карикатурно представляет себе «Регионы» перчаткой, надетой на руку Кремля. А потому, что необходимо сохранять избирательные фишки, привлекающие электорат партии. Потому что ни только этот электорат не воспринимает НАТО как оборонный союз, защищающий систему демократических ценностей, но и сами вожди не понимают этого.

Но вот отношение американцев к акционерам для последних важно. Да и европейцев — не безразлично. В противном случае не занимался бы Ринат Ахметов столь усиленно своим имиджем на Западе. Не рекламировал бы СКМ на западных каналах. Не стремился бы входить в различные международные организации, в том числе и при ООН. Да и не был бы разыгран в Донецком облсовете спектакль, рассчитанный на одного зрителя — американское посольство. Западные правила противоестественны для системы построения бизнеса «Регионов». Однако этому бизнесу нужны европейские рынки. Без европейских ценностей. Внедрение западных норм жизни (в широком разумении этого слова) разрушит понятную для донецких систему взаимоотношений «власть—народ». Ибо эти нормы исключают страх из разряда активных политических факторов. При этом тот же бизнес нуждается в союзнических отношениях с Москвой, но без вмешательства последней в свои дела. Вот такой внешнеполитический суррогат вполне способен вернуть страну во времена многовекторной внешней политики. Но при этом необходимо помнить, что Россия уже не та и ее требования состоят в полном возвращении Украины на свою орбиту, что предполагает диктат внешнеполитический, внутриполитических и экономических правил игры, а это не совсем то, чего хотят тяготеющие к монополизму «Регионы». Что касается Штатов и Европы, то по разным причинам, общая из которых — «газовая», Россия для них перестает быть всезатмевающим партнером, как это было еще два-три года назад. Соответственно, роль Украины повышается, а значит, и требования к внятности занимаемой Киевом позиции растут;

и, наконец, в-четвертых. У кого-то есть сомнения, что для подавляющего большинства «регионалов» власть — есть средство для добывания ресурсов? Если эти сомнения есть, то можно предположить, что оппозиция, которая в любом случае сохранится в стране, представит немало доказательств, эти сомнения развеивающих. Отличие ситуации от нынешней будет состоять в смене аматорского подхода в перераспределении ресурсов — к отлаженному и «профессиональному».

Вот, собственно, и вся ситуация на сегодняшний день. «Теперь ты знаешь.»