Совет национальной опасности

Один известный политолог в начале недели полушутя-полусерьезно высказал неожиданную гипотезу. По его мнению, Петр Порошенко оказался первым представителем новой власти, наконец-то признавшимся самому себе, что не справляется с вмененными ему обязанностями. А потому секретарь Совбеза загодя заботится о предлоге для отставки. На подобные размышления моего знакомца натолкнуло заявление недельной давности, в котором один из ближайших соратников Ющенко жестко раскритиковал ход преобразований в отечественных силовых структурах.

Позволим себе некоторые выдержки из документа, распространенного агентством «Интерфакс-Украина» со ссылкой на пресс-службу СНБОУ: «Сейчас ни СБУ, ни МВД, ни органы прокуратуры, ни другие правоохранительные органы в своем нереформированном, фактически советском, состоянии не способны противостоять новым угрозам. Более того, они иногда сами создают угрозу национальной безопасности… Требуются кардинальные изменения в Военной доктрине и Стратегии реформирования Вооруженных Сил… Происходит мощное блокирование необходимых реформ, наблюдается отсутствие понимания необходимости реформирования…»

Заявление удивило. И послужило поводом для разнообразных версий, порою фантастических. Вроде той, что была изложена в начале этого материала. Однако ваш покорный слуга отнесся к ней как к анекдоту.

«Речь идет не о том, чтобы Петр Порошенко реализовал какие-то личные амбиции, на самом деле амбиции давно удовлетворены. Мы пытаемся реализовать не амбиции, а практический план — построение цивилизованного государства цивилизованным путем»

Петр Порошенко, «Зеркало недели», ноябрь 2000 года.

Вовсе не считаю себя порошенковедом. Однако полагаю: всякий, кто имеет мало-мальский опыт общения с Петром Алексеевичем, согласится с нижесказанным. Трудно предположить, чтобы он хоть на секунду усомнился в собственных менеджерских способностях и политических талантах. И попросту невозможно представить, что он сознательно «подставляется» под будущее увольнение. Не тот человек.

Впрочем, людям свойственно меняться. Пять лет назад (после продолжительной беседы с будущим всесильным аппаратчиком) автор этой статьи сделал вывод: лучшей характеристикой Порошенко можно считать грибоедовское определение — «умеренность и аккуратность». Его высказывания тех времен были образчиком идеального соответствия формы и содержания. Но лишь с точки зрения суровых законов номенклатурного красноречия. Фразы Петра Алексеевича напоминали чугунные шарики — внушительно весомые, но при этом идеально округлые. Кто-то их журналистов справедливо заметил, что Порошенко — один из немногих политиков, способных складно говорить на любую тему. И один из очень немногих, умеющих талантливо молчать.

Сегодня на роль жизненного девиза не первого, но и не второго лица в СНБОУ куда лучше подходят строки другого классика — «Ну это, право, по-гусарски слишком!» Зайдите на сайт СНБОУ, пробегите глазами заголовки интервью, щедро розданных им за последние месяцы множеству отечественных и заграничных изданий. Ирак и Россия, ВТО и НАТО, Единое экономическое пространство и военно-техническое пространство, бензиновый дефицит и сахарный кризис, взрывчатка и прослушка, информационная безопасность и судебная власть, «Криворожсталь» и УТ-1, контрабанда и контрразведка, облэнерго и райадминистрации, торты и порты… О количестве людей, расставленных им на различные руководящие посты, и масштабности проектов, пролоббированных им в различных сферах, ходят легенды.

Новый властный призыв часто и справедливо упрекают в отсутствии системности, но безусловно отдают ему должное, когда речь заходит о трудолюбии. Подавляющее большинство небожителей-неофитов неожиданно для многих оказались ярко выраженными трудягами. Но по части работоспособности выдержать конкуренцию с отдельно взятым Порошенко может, наверное, только отдельно взятая Тимошенко. Президентский наперсник (выражаясь языком главы государства) ведет сразу столько тем, что Кабмин просто отдыхает. Сам секретарь Совбеза, судя по всему, отдыхает нечасто и немного, а потому легко поверить в свежий слух о том, что он таки серьезно подорвал здоровье. Если это так, желаем Петру Алексеевичу скорого и полного избавления от недугов.

При этом выражаем искреннее сочувствие, что он оказался действующим лицом сразу нескольких свежих конфликтов. Упоминание о них в СМИ явно не добавило здоровья г-ну Порошенко. Однако справедливости ради следует заметить, что канцлер Совбеза стал главной причиной неожиданно обрушившихся на него бед. Похоже, его начали губить неумеренность и неаккуратность, не свойственные ему пятилетку назад. Политическая всеядность обычно отрицательно сказывается на политическом здоровье.

Почему-то именно Порошенко, а не кому бы то ни было другому, приписывают желание поставить под свой контроль самые разные сферы государства украинского. Поговаривают, что количество его явных и скрытых оппонентов на сегодня уже превысило количество людей, откровенно либо тайно рассаженных им в начальственные кресла. Более того — число последних стало критическим. Именно с этим и связано то обстоятельство, что скандальные истории, связанные с ним, всплывают едва ли не каждый божий день.

Понимаю, сколь велико будет искушение свалить многочисленные неприятности на чьи-либо происки, назвать плодящиеся конфликты «спланированной акцией, направленной на дискредитацию» и т.д. и т.п. Но это не будет искренним. Как не выглядят искренними постоянные ритуальные заявления Петра Алексеевича, что он — командный игрок и верный оруженосец президента, напрочь лишенный личных врагов и личных амбиций. В этом смысле он ничем не отличается от Тимошенко, Кинаха. Или, к примеру, Зварича, на днях изрекшего сакраментальное «Президент всегда прав!». Вспомним, что и нынешний патрон секретаря Совбеза в свое время так же клялся в верности курсу, определенному президентом. Поступки политика всегда красноречивее слов.

Деяния Порошенко не оставляют места для особых сомнений. Он невероятно амбициозен. Сие не может не вызывать уважения, ибо в этом суть любого политика. Его отличает ярко выраженная целеустремленность. Сие не может не вызывать зависти у тех, кто от природы лишен подобного дара. Он стремится к максимальной власти и (как кажется) ради этого готов пользоваться любыми доступными средствами. Сам Порошенко это отрицает категорически. Но несогласных с ним слишком много. И если даже половина сказанного о Петре Алексеевиче оппонентами и написанного о нем СМИ — правда, сие не может не вызывать изумления, возмущения либо противодействия со стороны тех, кто интересы государства ставит выше. А мы с недавних пор надеемся, что таковых в стране большинство.

«Я — самодостаточный человек. Для меня начало нового дела не составляет проблемы…»

Петр Порошенко, журнал L’Optimum, май 2005 года

Говорено-переговорено о том, что Петр Алексеевич явно рассчитывал на премьерскую должность после минувших выборов. И наверняка особенно болезненным обстоятельством для него стал тот факт, что «шоколадного барона» предпочли «газовой баронессе», с которой у него исторически не складывались отношения.

Но Порошенко человек не только самодостаточный, но еще и весьма изобретательный, и с присущим ему энтузиазмом взялся за обустройство своей новой политической обители. Сколько бы Петр Алексеевич ни ссылался на государственную целесообразность и президентскую волю, почти не оставляет сомнений, что текст пресловутого указа главы государства от 8 февраля сего года готовился под его непосредственным руководством. Сколько бы Петр Алексеевич ни пытался наводить юридическую тень на собственный властный плетень, практически очевидно: упомянутый нормативный акт расширял не столько возможности Совбеза, сколько полномочия его секретаря. Документ, не вполне согласующийся (с точки зрения многих юристов, причем не только оппозиционных) с духом Конституции и буквой Закона «О Совете национальной безопасности Украины», по сути, возводил обычного чиновника в ранг одного из первых лиц государства. Смею предположить, что Порошенко и без этой формальности был бы одним из влиятельнейших людей в стране. Но, благодаря президентскому указу, он превратился в полновесную VIP-персону не только де-факто, но и де-юре. Эксперты, практически не сговариваясь, говорили о том, что подобный шаг был не только юридической и моральной, но и политической ошибкой. Это выглядело вызовом. Вызовом оппонентам. Вызовом соратникам. Вызовом закону.

Секретарь Совбеза справедливо замечал, что исчерпывающую правовую оценку президентскому указу может и должен дать только Конституционный суд. Соответствующее представление с подачи депутатов-эсдеков было отправлено в КС моментально. Новая оппозиция выражала надежду, что судьи рассмотрят вопрос оперативно. Минуло полгода — решения нет до сих пор. И хоть нет оснований прямо утверждать, что на Конституционный суд оказывают давление, разве нет повода предположить нечто подобное?

Следующей очевидной ошибкой Порошенко стало его откровенное нежелание сдавать депутатский мандат. Это было еще более дерзким вызовом. Вызовом, брошенным Конституции. Новоназначенный секретарь Совбеза сразу же объявил, что сложит полномочия народного избранника лишь после того, как будет вынесен вердикт КС. Однако это не могло служить оправданием. Весной этого года в интервью «ЗН» Петр Алексеевич назвал иную причину своего упорства: «Моя позиция с самого начала была предельно ясной. И она основывается как раз на Конституции. Основной Закон определяет, что народ является единственным источником власти и осуществляет власть, в том числе и через представительские органы… Значит, избиратели моего округа на год будут лишены права осуществлять власть через своего представителя. Поэтому я считал своим долгом оставаться выразителем интересов избирателей настолько долго, насколько это окажется возможным».

Столь вольная трактовка конституционных положений не могла не удивлять. Как не могла не удивлять и непоследовательность. Тем более что свою точку зрения Порошенко в очередной раз изменил. Во время бурного обсуждения в парламенте «сотовских законов» президент под давлением оппозиции вынудил своих соратников-«совместителей» написать заявления о сложении депутатских полномочий. Все эти заявления были в оперативном порядке рассмотрены Верховной Радой. Все, кроме заявления Порошенко, который (как выяснилось) спутал адресата, — его письмо было отправлено не на имя высшего законодательного органа (как того требует законодательство), а на имя главы регламентного комитета.

Позже представитель близкого окружения секретаря Совбеза клялся автору этих строк, что его босс попросту подписал документ, подготовленный помощниками. И никаких интриг за этим нет. Мой собеседник выглядел абсолютно искренним. Поверить ему хочется. Но удивительно, что случилась эта странность именно с Порошенко, который гордится (и в общем небезосновательно) неплохим знанием законодательства. А также умением подбирать кадры. Тем не менее только его заявление оказалось неверно оформленным. В отличие от заявлений Турчинова, Жебривского, Ивченко, Николаенко, Полищука, Цушко, Атрошенко, Жовтяка, Ткача, Рябикина et cetera.

Странно, не правда ли? Это не первая и не последняя странность, связанная с именем Порошенко. По утверждению того же представителя его окружения, ошибку обнаружили достаточно быстро, и столь же быстро она была исправлена. После звонка главы регламентного комитета Валентина Матвеева было отдано соответствующее распоряжение, и заявление было оформлено согласно необходимым требованиям. Это подтвердил в своем комментарии «ЗН» и сам Порошенко: «Сразу же после того, как председатель профильного комитета ВР указал на техническую ошибку, я переписал заявление на имя председателя Верховной Рады и через аппарат Совбеза передал в ВР. Регистрационный номер заявления в ВР — 131957».

По нашим сведениям, обновленное заявление Порошенко о сложении депутатских полномочий должно было попасть в Раду до окончания сессии. Попало или нет — выяснить не удалось. Но если попало, то почему не было поставлено на голосование? А если нет — то почему?

И еще один обоснованный вопрос. Любой журналист, знакомый с обычаями Верховной Рады, навскидку приведет вам пару десятков примеров, когда законодатели без смущения обходили формальности и условности. Принятие конституционных изменений — просто хрестоматия. А здесь вдруг была проявлена чрезвычайная принципиальность. Похвальная, но от того не менее удивительная. С чего бы это?

Именно поэтому ошибку (или «ошибку») в заявлении слишком многие восприняли как очередной вызов. И Порошенко (при всем уважении к его персоне) не сделал ничего, чтобы большинство сомневающихся имели повод думать иначе…

На днях неутомимый борец с новым режимом Нестор Шуфрич заявил, что секретарь Совбеза нелегитимно занимает свой пост. Депутат-эсдек имел повод так утверждать: в начале августа обрел юридическую силу акт о внесении изменений в Закон «О статусе народного депутата». В соответствии с ними депутат-совместитель должен быть снят с занимаемой должности. На защиту Порошенко выступил депутат-«нашеукраинец» Юрий Ключковский. Который заявил, что в соответствии с буквой закона достаточно попросту подать требуемое заявление. Что Порошенко и сделал. Кто прав — формально решать Конституционному суду. Но где гарантия, что он оперативно рассмотрит этот вопрос? Насколько высока вероятность того, что это последняя странность, связанная с именем Петра Алексеевича? И кто станет спорить, что секретарь Совбеза сам подставился под удар? Потому что переоценил собственную самодостаточность?

Позволим себе еще одну цитату от Порошенко. Приведем выдержку из его интервью «Львівській газеті».

«— А я вас уверяю… Порошенко не держится за депутатский мандат.

— Впечатление складывается иное.

— Это ваше впечатление…»

Если уважаемый читатель позволит, я поделюсь собственным впечатлением. Так вот, по моему мнению, Петр Алексеевич прав — он не держится за депутатский мандат. Он его просто не отдает.

«У нас одно правительство, один президент, один СНБОУ. И Петр Порошенко является его секретарем, не более. Но и не менее…».

Петр Порошенко.
Интернет-агентство «Главред». Июль 2005 года

Как мы уже отмечали, слово «команда» и производные от него Порошенко употребляет невероятно часто и с заметным удовольствием. Тем удивительнее слышать многочисленные публичные упреки и несметные кулуарные обвинения в его адрес — мол всегда тянет одеяло на себя, подгребает все, как снегоочиститель. Можно все списать на злопыхателей, но уж больно их много, и уж больно они разные.

Когда-то многие обращали внимание на то, что Порошенко старательно избегает слова «я», предусмотрительно прикрываясь конструкцией «мы». Сейчас, невзирая на ритуальные заклинания о «командной игре» личное местоимение единственного числа стало в его высказыванием куда более желанным гостем. А вместо «мы» регулярно используется слово «президент». Этой болезнью, к несчастью, в той или иной форме страдают все члены новой властной команды, подогревая и без того болезненное тщеславие главы государства. И забывая о том, что почти каждый из них (согласно логике законодательства и философии демократии) является самостоятельной политической фигурой. Печально и то, что чем глубже у того или иного чина неприязнь к Виктору Андреевичу, тем чаще он поминает его всуе и тем неистовее клянется в верности. Но это уже тем отдельного разговора.

Бесконечные «отсылы» к президенту в исполнении носят, помимо всего прочего, еще и технологический характер. Он, в отличие от многих, фигура куда менее самостоятельная с юридической точки зрения. И даже после появления упомянутого нами февральского указа, он все равно не столь автономен, как ему того наверняка хотелось бы.

Но Петр Алексеевич не боится трудностей и недостаток превратил в преимущество. Его кипучая деятельность на самых разных участках обустройства государства всегда обеспечена железобетонным прикрытием — он исполнитель воли президента. Ющенко — глава Совбеза, он его — секретарь. Не более. Но и не менее.

Предлагаю вашему вниманию целую нарезку цитат Петра Алексеевича.

«Я участвую только в тех процессах, которые определены президентом в рамках поручений по подготовке Совбеза» . (Журнал «Профиль», май 2005 года).

«Я бы хотел четко разделить СНБОУ и его аппарат. Потому что в СНБОУ входят представители всех ветвей власти… Я не вижу проблем во взаимоотношениях СНБОУ, секретариата президента и Кабмина. У нас нет конфликтов. У нас нормальное взаимодействие, совершенно внятное и адекватное взаимное восприятие. Каждый имеет право на собственное мнение… » (газета «Аргументы и факты», май 2005 года)

«Никаких конфликтов, никакого противостояния в команде президента нет. Команда Ющенко состоит из эффективных профессионалов, которые действуют четко и слаженно». (Агентство РИА-Новости, апрель 2005 года).

«Взаимные обвинения вредят государству, действия команды должны быть общими и четкими, иначе от этого пострадают и парламент, и правительство, и президент» (Интернет-агентство «Главред». Июль 2005 года).

«…Противостояния нет. Возникает вопрос, почему все об этом говорят? На мой взгляд, это просто выгодно журналистам… («Львівська газета», май 2005 года)

«Я могу сказать, что Генпрокуратура на сегодняшний день адекватна поставленным задачам, в первую очередь, в борьбе с организованной преступностью и коррупцией, в соблюдении законности в обществе. В меру той информации, которой я обладаю, генпрокурор занимает совершенно адекватную позицию» (Интернет-агентство «Главред», май 2005 года).

Столь обильное цитирование необходимо хотя бы для того, чтобы задать несколько вопросов. Означает ли недавнее резкое заявление Порошенко, что оно было сделано «в рамках поручения президента по подготовке ближайшего заседания Совбеза», на котором, как известно, планировалось обсудить реформирование силовых структур? Служит ли резкий ответ министра обороны, главы СБУ и генпрокурора на не менее резкое заявление секретаря Совбеза, свидетельством того, что в команде президента по-прежнему нет «никаких конфликтов, никакого противостояния»? Или это опять «выгодно журналистам»? Почему в мае Генпрокуратура была «адекватной», а в августе уже «создает угрозу национальной безопасности»? Если в команде «нормальное взаимодействие, совершенно внятное и адекватное взаимное восприятие», почему члены Совбеза выясняют отношения через СМИ? Если Порошенко только «секретарь, не более» и он «разделяет СНБОУ и его аппарат», то почему сайт целого СНБОУ (а не только его секретаря информирует общественность исключительно о поездках и переговорах Петра Алексеевича, игнорируя слова и поступки других членов Совбеза — Ющенко, Литвина, Тимошенко, Маляренко иже с ними? И отчего так воспевающий коллективный дух Порошенко столкнулся с коллективным отпором таких разных политиков, как Гриценко, Турчинов и Пискун? Кстати, далеко не всегда ладящих друг с другом.

Можно попытаться все свести к конфликту между отдельными персонами. Можно все пояснить стремлением Порошенко забрать у Минобороны хозяйственную деятельность, у Генпрокуратуры — следствие, у СБУ — «наружку и прослушку» и нежеланием глав этих структур делиться указанными выше функциями. Можно посетовать на то, что социальные выплаты тяжелым бременем лягут на плечи военного ведомства, а должны были бы стать строкой в госбюджете. Можно верить или не верить тому, что секретарь Совбеза, прикрываясь указанием главы государства, пытается отбирать у силовиков объекты и земли. Можно судачить о том, нужно или не нужно создавать Национальное бюро расследований, какие у него должны быть функции, и кто его должен возглавить — Шокин, Король, Стретович или кто-то еще. Можно спорить о достоинствах и недостатках разных концепций реформирования силовых органов. Можно, хотя и сложно. Потому что часть информации является секретной, а открытые данные понятны далеко не каждому.

Много чего можно. Понять, простить, принять на веру. Одного нельзя уразуметь — куда подевался председатель Совбеза, должность которого никто не отменял? Командная игра подразумевает наличие командира. От которого зависит выработка командных правил игры. Только от него — и более ни от кого. И как раз в этом случае ссылки на него не только уместны, но и обязательны. Совбез под руководством его главы должен решать, что сокращается, что отменяется, что вводится, что взрывается, что утилизируется.

Один член Совбеза едет на танковый завод — и завтра страна узнает, что мы все бросаем и сосредотачиваемся на строительстве новой современной бронетехники. Другой посещает завод авиационный — и выясняется, что танк уже не нужен, и все силы будут брошены на разработку ультрасовременного самолета. Третий попадает на склады вооружения и с восторгом рассказывает, куда и за сколько это можно продать, забыв о том, что продать это модно только теоретически и то, исключительно в «горячие точки». А туда продать практически невозможно, если мы не хотим нарваться на санкции.

Это не может называться государственной политикой, потому что это хаос. Власть так и не научилась жить и работать системно. Спонтанные президентские инициативы — распустить ГАИ или закрыть порты — могут изумлять. Но куда страшнее, когда отдельно взятый член СНБОУ может выступить со спонтанной инициативой, способной подорвать безопасность страны. И не важно, чем он при этом руководствовался — стремлением приумножить власть, пролоббировать бизнес или принести пользу Родине.

Ибо этот отдельный персонаж не несет ответственности за это. Подобная ответственность — на плечах президента. И построить систему безопасности куда более важная задача, чем построение туалетов для инвалидов. Если он этого не понимает, это страшно. Потому что безответственный глава Совбеза превращает СНБОУ в совет национальной опасности.

* * *

«ЗН» связалось по телефону с секретарем СНБОУ и попросило ответить на несколько вопросов.

— Насколько известно, в начале сентября состоится заседание Совета безопасности и обороны, посвященное теме реформирования силовых ведомств. Почему вы выступили с критикой силовых структур раньше, а не дождались заседания СНБОУ по данному вопросу?

— Я глубоко убежден, что реформа правоохранительных органов и спецслужб — одна из ключевых задач новой власти. Поскольку речь идет о военной организации государства и правоохранительных органах, реформирование должно проходить скоординированно и целенаправленно. При этом определяющую роль должны играть не руководители ведомств, а позиция политического руководства государства. Ибо речь идет о национальной безопасности. Сложность задачи, ее общественная значимость требуют научного подхода и широкой публичной дискуссии на этапе подготовки решений. После решения Совета национальной безопасности и обороны и соответствующих указов президента обсуждение теряет смысл — решения надо выполнять.

Именно поэтому я выступил с довольно резким заявлением, инициируя содержательную дискуссию. К сожалению, мои оппоненты не захотели или не смогли выступить по сути. Но я считаю такую дискуссию жизненно необходимой и поэтому буду прилагать все силы для ее организации. В частности, буду признателен «Зеркалу недели», если оно предоставит свои страницы для изложения соответствующих концептуальных предложений.

Хотел бы отметить, что иллюстрацией угрозы нереформированных структур правоохранительных ведомств и спецслужб и законодательства об их деятельности для национальной безопасности стало их активное и непосредственное вовлечение в избирательный процесс. Если за полгода никто не был привлечен к ответственности, значит, такое вовлечение, во всяком случае на уровне среднего звена, происходило без серьезного нарушения действующего законодательства и ведомственных нормативных актов. Пока необходимые меры, которые исключали бы подобную политизацию, не приняты, отсутствие реформы внутренней структуры и изменения нормативного обеспечения военной организации государства и правоохранительных органов сохраняет подобные или еще более опасные для Украины угрозы.

В готовящемся ныне проекте Государственной программы развития ВС Украины на 2006—2011 годы приведена чрезвычайно жесткая оценка ситуации в Вооруженных силах. Из-за соображений секретности не могу ее изложить, но поверьте, ситуация очень сложная. Именно этим и вызвано мое жесткое выступление. Хотел бы подчеркнуть: речь идет о проблемах институтов, а не о конкретных людях. И личностная реакция на мои комментарии только подтверждает необходимость решительного реформирования.

При этом хотел бы особо отметить высказанную, хотя бы на словах, во время обсуждения как на совещании руководителей правоохранительных органов у президента, так и в СМИ, готовность к реформам со стороны Генеральной прокуратуры.

— Был ли у вас разговор с президентом по этому поводу и какова его реакция на последовавшие заявления председателя СБУ и руководителя Минобороны?

— По своему статусу я не должен и не буду комментировать содержание своих разговоров с президентом.

— Как уже сообщалось в прессе, концепция реформирования армии прошла утверждение в соответствующем комитете ВРУ и в Минобороны. Была ли она представлена на рассмотрение вам и если нет, то почему вас не информировали?

— В соответствии с законодательством Украины, Государственную программу развития ВС Украины, в данном случае на 2006—2011 годы, рассматривает СНБОУ. Ее подготовка предусматривает несколько этапов:

1. Разработка проекта Программы в Министерстве обороны.

2. Согласование проекта в соответствующих центральных органах исполнительной власти.

3. Рассмотрение Кабинетом министров Украины.

4. Рассмотрение Советом национальной безопасности и обороны Украины.

5. Окончательное утверждение президентом Украины.

На всех этих этапах необходима профессиональная дискуссия. Я категорический противник келейного обсуждения и любого давления в ходе выработки документа. Ныне проект Программы находится в Кабинете министров. Идет рабочий процесс подготовки решения.