«Санитары леса» и «часовые Родины»

Невеселые вопросы и мысли возникают в связи с событиями, которые происходят сейчас, да и в целом за последние лет десять, в Службе безопасности Украины и вокруг нее. Уж чего только мы не насмотрелись, каких только экспериментов не проходили! И никак не можем процесс закончить: то проклятое прошлое КГБ вместе с ужасной «прослушкой» нам мерещится, то никак не можем самых преданных лично первым руководителям государства начальников подобрать.

Так и хочется спросить у тех, кто по закону должен направлять и контролировать СБУ: пресловутая «декагэбизация» в Службе безопасности уже завершается или только начинается? И вообще, нужна эта служба государству или нет? Если нужна, то для каких целей? Как «президентская» альтернатива «кабминовской» милиции? Тогда, простите, это не специальная служба, а инструмент внутриполитических разборок. Давайте уж лучше ее ликвидируем и не будем играть в казаки-разбойники за счет налогоплательщиков. Прекратим издеваться над личным составом, который все еще наивно полагает, будто он выполняет важные задачи по обеспечению государственной безопасности.

Но раз уж понимание роли и места СБУ в нашей стране не поднимается выше разумения этого ведомства как еще одной милиции, придется на популярном уровне объяснить читающей общественности различия между спецслужбами и полицейскими органами.

Вы улавливаете разницу между угрозами лично вам, вашей безопасности, имуществу, порядку на улицах — и угрозами безопасности страны, ее независимости, демократическому конституционному строю? Между противником в виде бандитской криминальной среды, расхитителей и взяточников, организованных преступных групп — и изощренным, обладающим государственной поддержкой, интеллектуальными и материальными ресурсами противником в виде иностранных разведок или политически мотивированных внутренних и зарубежных организаций, ставящих своей целью подрыв основ нашей государственности? Расследование совершенных уголовных преступлений — это одно, и совсем другое — противостояние профессионалам другой страны, вскрытие их тайных замыслов и операций. Именно из-за деликатности и политической чувствительности выполняемой работы контрразведывательные и разведывательные органы и называют специальными службами.

Различие решаемых задач диктует разницу в подготовке кадров, воспитании соответствующих умений и навыков. Один не расстается с оружием, постоянно работает в агрессивной среде, в том числе с риском для жизни, должен уметь мгновенно сориентироваться в острой ситуации, быстро и не отвлекаясь на церемонии получить и закрепить доказательства преступления. Другой не расстается с ручкой, компьютером и мыслями о том, как интерпретировать новые особенности в поведении и связях иностранного разведчика. Одному надо хорошо знать уголовный кодекс, другому — особенности политики иностранного государства или деятельности международной террористической организации. Один, образно говоря, — «санитар леса», другой — «часовой Родины». Оба ведут оперативную работу похожими методами, пользуются техническими и человеческими источниками информации. Оба специалиста востребованы государством и уважаемы обществом как профессионалы. Однако они представляют две совершенно различные оперативные культуры, и если их поменять местами, то один из них может оказаться слишком «нежным», а другой слишком «грубым» для качественного выполнения соответствующих функций. Потому-то история знает мало примеров, когда перемещение кадров из спецслужбы в милицию (полицию) и наоборот имело долговременный положительный эффект.

Так что же мы творим, «укрепляя» СБУ кадровыми сотрудниками МВД? Вместо тщательного подбора и заботливого выращивания профессиональных кадров, их расстановки в соответствии с проявленными деловыми качествами берем и сносим среднее и высшее руководящие звенья, назначаем людей со стороны, не объясняя никому, по каким критериям. Присваиваем высокие воинские звания, игнорируя установленные процедуры и тот факт, что специальные звания в прокуратуре и милиции — не то же самое, что воинские. Закон о Службе безопасности гласит, что заместители председателя назначаются по представлению председателя — и только! Председателя нет, а назначения идут. Причем характерно, что среди новых назначенцев, как и в составе коллегии спецслужбы, нет контрразведчиков, то есть профессионалов, которые должны бы составлять кадровую основу. О каком воспитательном процессе, о какой преемственности, культивировании профессиональных традиций и опыта можно говорить? Интересно, представляют ли командиры Службы, дающие повседневные указания подчиненным, что такое система контрразведывательных мер в стране и из каких элементов она состоит? И что должен думать, глядя на эти процессы тот оперуполномоченный, который по идее мечтает стать генералом? Будет он вдохновенно, с энтузиазмом работать, уверенный в том, что его способности и старания заметят, оценят по достоинству? Что он в результате адекватно вырастет по службе? Где уж тут мечтать о воспитании профессионалов-контрразведчиков!

С должностей без объяснения причин снято и оставлено не у дел, то есть в распоряжении Службы, немало опытных, профессионально подготовленных руководителей, выросших в контрразведывательных подразделениях до генеральского и полковничьего уровней. Некоторые из них пребывают в этом распоряжении, ожидая нового назначения, до года и более, и применения им не находится. Очевидно, не заслуживают чьего-то высокого доверия. Спрашивается, где эти квалифицированные специалисты будут востребованы, куда их направим «на укрепление»? Может быть, сделаем «чейндж» с МВД? Идея вполне в духе сегодняшних подходов.

В процессе происходящего «реформирования» СБУ многовато рассуждений о приведении ее структуры, задач и статуса к «европейским стандартам», лишении Службы правоохранительных функций, придании ей сугубо цивильного характера, сведении деятельности к контрразведывательной и информационно-аналитической работе. На деле, к всеобщему изумлению, издается указ об обязательности замещения должностей заместителей председателя военнослужащими, контрразведчики оказываются «за бортом», а кадры укрепляются самыми что ни на есть настоящими специалистами по правоохранительной («полицейской») практике.

Я с огромным уважением отношусь к мужественной профессии, высокому оперативному мастерству коллег из Министерства внутренних дел, не раз видел их в работе и, не кривя душой, могу признаться, что не умею многого из того, чем в совершенстве владеют они. И не их вина, что наше государство сегодня так расставляет акценты и ведет такую (а точнее, никакую) кадровую политику. Но я также глубоко уверен в том, что каждый должен заниматься своим делом, в нем расти и совершенствоваться, а прыжки из ведомства в ведомство вряд ли будут на пользу как органам, так и их сотрудникам. Хотелось бы в этом ошибиться и порадоваться в будущем за Службу, обновленную и усиленную с приходом специалистов смежного профиля. Но… На самом деле подобное «укрепление» и «реформирование» Службе безопасности не нужно, оно ведет к исчезновению того самого «спец», которое отличает ее, с одной стороны, от милиции, а с другой — от многочисленных аналитических центров. Конъюнктурные кадровые комбинации, имеющие своей целью лишь извлечение политической или корпоративной выгоды, оперативным составом легко прочитываются, вызывая глубокое разочарование и деморализацию.

Государство должно, прежде всего, поставить перед СБУ внятные задачи именно государственной важности, освободить ее от «мелочевки», проявить реальную заботу о людях, которые там работают, придать им уверенность в своих силах и правоте дела, которым они занимаются. Сотрудник спецслужбы должен чувствовать к себе высокое доверие и ответственность, должен верить своим командирам, учиться у них патриотизму, служению своему высокому долгу. Только при таких условиях Служба безопасности по-настоящему сможет обеспечить то, что от нее требуется: надежную защиту интересов государства, демократического общественного строя, гражданских прав и свобод.