Между экономикой и принципами

В минувший вторник в украинском МИДе праздновали маленькую победу, одержанную в нелегких боях на кулуарном фронте. Глава государства подписал несколько указов, которые в очередной раз должны усилить координирующую роль этого министерства во внешнеполитической деятельности Украины. По стечению обстоятельств, которые придают этому событию определенный символизм, 29 ноября, ровно через два года после подписания Леонидом Кучмой указа «О мерах по повышению эффективности внешнеполитической деятельности», низводившего министерство до уровня подразделения администрации президента, Виктор Ющенко отменил решение своего предшественника. Одновременно он подписал указ № 1660 «О внесении изменений в Положение о Министерстве иностранных дел Украины». Однако формальное упрочение позиций МИДа, как координатора в осуществлении внешней политики нашей страны, не может скрыть противоречий во властной команде при определении внешнеполитических приоритетов и серьезных проблем в координации деятельности при их реализации.

В поисках стрелочника

Возьмем, к примеру, недавние заявления украинского премьера. Позабыв о такте, Юрий Ехануров во время своего выступления на съезде Союза малых, средних и приватизированных предприятий фактически обвинил украинскую дипломатию в непрофессионализме. В укор дипломатам ставилось то, что они не работают, по примеру своих коллег из других стран, на бизнес, хотя, по убеждению премьера, «должны глотку рвать» на этом поприще. В связи с этим глава правительства посетовал, что нужно перевоспитывать персонал дипломатического корпуса. В качестве примера «ляпов» МИДа, которые отрицательно влияют на двусторонние экономические отношения со странами-партнерами и негативно сказываются на бизнесе, Юрий Ехануров, во-первых, вспомнил о выдаче визы высокопоставленному чиновнику администрации президента Тайваня. Это, дескать, чревато проблемами, связанными с подписанием Украиной и Китаем двустороннего протокола по доступу на рынки товаров и услуг. И, во-вторых, привел пример с Ираном. По словам главы правительства, осуждение Украиной ущемления прав человека в Иране негативно сказалось на переговорах с этой страной по продвижению на его рынок проекта самолета Ан-140.

Мы далеки от того, чтобы видеть деятельность украинского МИДа в розовом цвете. У украинской дипломатии хватает проблем: и на российском направлении, и евросоюзовском с американским, и в странах третьего мира. Есть о чем поговорить и по кадровому вопросу. Однако критика должна быть обоснованной. Что нельзя сказать о тайваньском и иранском казусах, приведенных премьер-министром в качестве примеров. Так, случай с Ираном никак не связан с тем, что Украина присоединилась к резолюции генеральной ассамблеи ООН по правам человека в этой стране. (Резолюцию, принятую 18 ноября, активно лоббировали Соединенные Штаты и Европейский Союз, в то время как Россия, Беларусь, Узбекистан, Туркменистан, Зимбабве и еще около шести десятков стран выступили против.) И хотя Тегеран действительно болезненно реагирует на заявления, критикующие его ядерную программу и состояние с правами человека, проблемы, возникшие с Ан-140, имеют все же экономический, а не политический характер.

Дело в том, что Харьковское государственное авиационное производственное предприятие (ХГАПП) в силу ряда причин сталкивается с проблемами при организации поставок комплектующих на иранский завод в Исфахане, где и происходит сборка самолетов. В результате, чтобы провести испытания самолетов, иранцы вынуждены были снять с уже готового изделия недостающие комплектующие и переустановить их на время испытаний на готовящийся к сдаче самолет. Эту проблему, кстати, иранская сторона не раз поднимала на переговорах с украинскими высокопоставленными чиновниками. В частности, и во время визита нынешним летом в Иран тогдашнего секретаря СНБОУ Петра Порошенко. Не так давно на эту тему говорили в Дубаи руководители украинского Минпромолитики и представители иранской самолетостроительной компании HESA. Но подобные проблемы возникли в силу двух причин. Во-первых, это связано с несвоевременной оплатой иранской стороной самолетокомплектов, которые поставляет ХГАПП. А во-вторых, контракт действует уже около десяти лет. Цена комплектующих увеличилась, а контракт не предусматривал индексации роста цен. В результате рентабельность проекта для ХГАПП, мягко говоря, не является высокой…

Еще абсурднее выглядит случай с выдачей в октябре бизнес-визы сотруднику тайваньской администрации, которого пригласил в Украину Виктор Пинчук. В этой ситуации наша страна вообще оказалась меж двух огней, поскольку Украина не имеет двустороннего протокола о доступе на рынки товаров и услуг не только с Китаем, но также и с Тайванем. И если бы было принято решение отказать высокопоставленному тайваньскому чиновнику в выдаче визы, то Киев имел все шансы усложнить переговоры с Тайбеем по подписанию протокола, необходимого для вступления в ВТО.

С другой стороны, задавал ли себе вопрос премьер-министр, на основании чего украинский МИД должен был отказать в выдаче визы тайваньцу? Только на том основании, что он гражданин Тайваня и сотрудник президентской администрации? А ведь этого высокопоставленного чиновника не разыскивал Интерпол и его пригласил в Украину народный депутат…

Впрочем, по словам украинских дипломатов, происшедшее практически не повлияло на наши отношения с Пекином, поскольку в Киеве сделали все, чтобы тайваньский чиновник не встретился с официальными лицами Украины. Другое дело, что и без этого случая в отношениях официального Киева с Пекином хватает мелких промахов и значительных ошибок. И когда-то они достигнут критической массы с неприятными последствиями.

Например, кто-то в правительстве задумывался о том, к каким последствиям для украинско-китайских отношений привела отмена визита в КНР министра обороны? Официальный комментарий — необходимость присутствия Анатолия Гриценко на совещании у президента, посвященном бюджету-2006. Однако существует и другое объяснение: в секретариате президента посчитали, что глава оборонного ведомства в последнее время слишком много ездит за границу. Посему на поездку министра обороны было наложено вето президента за три дня до визита. И инициаторы этого решения особо не задумывались о том, как это оценят в Пекине, который является специфическим партнером. Ведь Китай — один из крупнейших импортеров украинской металлургической продукции и активный партнер нашей страны в сфере военно-технического сотрудничества…

Так что если уж и говорить о «перевоспитании», то скорее надо ставить вопрос о профессионализме помощников премьера, которые подготовили непроверенные справки для спича своего шефа и тем самым поставили его в неприглядное положение. В контексте обвинений Юрия Еханурова есть о чем поговорить и о координации внешней политики. Однако выступление премьера примечательно в другом аспекте: очевидно, что в высших эшелонах украинской власти не все разделяют взлелеянную Борисом Тарасюком идею об активной позиции официального Киева в вопросах защиты демократии, считая ее иррациональной и приносящей вред стране. Поскольку, полагают оппоненты подобного курса, в нагрузку к иллюзорному имиджу последовательной сторонницы распространения демократии Украина также получает серьезный набор проблем со странами, являющимися ее ведущими торгово-экономическими партнерами.

«Прифронтовой проект»

Примечательно, что свое недовольство премьер-министр озвучил за несколько дней до начала первого форума Сообщества демократического выбора (СДВ), соинициаторами которого выступили Виктор Ющенко и Михаил Саакашвили: инициатива была оглашена во время их августовской встречи в Боржоми. Одной из целей этого проекта является распространение и укрепление европейских и демократических ценностей в каспийско-черноморско-балтийский регионе.

Сообщество демократического выбора, появившееся в рамках проводимого Киевом курса на поддержку демократических процессов на постсоветском пространстве, выглядит достаточно привлекательно. Его апологеты полагают, что СДВ позволит «освободить регион от остатка разделительных линий, от нарушений прав человека, какого-либо духа конфронтации и замороженных конфликтов, распространяя таким образом сферу демократии, безопасности, стабильности и мира на всю Европу, от Атлантики до Каспийского моря». К плюсам Сообщества относят и то, что помимо официального уровня этот процесс включает в себя также и участие неправительственных организаций, которые могут использовать форумы этого содружества как площадку для диалога. При этом подразумевается, что никаких серьезных дивидендов, кроме имиджевых, Украина не получит. Правда, в Киеве рассчитывают на то, что это неформальное сообщество объективно поспособствует упрочению позиций нашей страны в качестве регионального лидера и не даст скатиться на периферию интересов Европейского Союза и Соединенных Штатов.

Проект СДВ, равно как и внешнеполитическая поддержка демократических процессов в мире, рассчитан исключительно на внешнего потребителя. Поскольку, как показывает опыт прошлого, вопросы усиления демократических институтов в мире в массе своей не слишком волнуют украинского избирателя, более озабоченного социальными и экономическими обещаниями партий и политиков. (В отличие от Соединенных Штатов, где распространение демократии во всем мире является одним из ключевых элементов предвыборной кампании кандидатов.) Однако в существующих условиях совместная украинско-грузинская инициатива несет для Украины помимо внешнеполитических и имиджевых выгод также и множество рисков. Не случайно, один из украинских экспертов назвал Сообщество демократического выбора «прифронтовым проектом».

Прежде всего, как не раз указывали оппоненты подобного внешнеполитического курса, это негативно сказывается на отношениях с Россией, которая рассматривает украинскую политику поддержки демократических процессов, с одной стороны, как разновидность политики экспорта революции, с другой — как попытку создать антироссийскую ось. На днях Глеб Павловский достаточно красноречиво представил неофициальный взгляд Кремля на затею Киева. По мнению главы Фонда эффективной политики, на форуме СДВ «фактически будет создана ось демократических стран, которые не желают находиться в орбите влияния России». Впрочем, господин Павловский не считает реальной угрозой для России эту попытку. Но все же Москва, по его мнению, должна ответить усилением Организации договора коллективной безопасности (ОДКБ) и монетизацией отношений с Грузией, Украиной и Молдовой.

В ситуации, когда в Москве агрессивно воспринимают идею Сообщества демократического выбора, маниакально подозревая Киев в намерении создать антироссийскую ось, украинская власть должна не только приглашать российского президента принять участие в форуме. Для реализации этого проекта нужна политическая воля украинского руководства и необходимые ресурсы в государстве, чтобы противостоять политическому, экономическому и энергетическому давлению России. Впрочем, апологеты этого внешнеполитического курса говорят о том, что Кремль всегда будет испытывать раздражение, наблюдая за подобными действиями Киева, и постоянно искать рычаги влияния. Так, РФ недовольна намерением Украины вступить в НАТО и постоянно угрожает свертыванием военно-технического сотрудничества двух стран. Однако подобные российские гримасы не мешают реализации курса евроатлантической интеграции: в этой политике украинское руководство мало оглядывается на своего северовосточного соседа. А еще раньше российские политики столь же воинственно воспринимали объединение ГУАМ. Так что, чем раньше в Москве правящая политическая элита осознает, что Украина находится вне орбиты российского влияния, тем будет лучше. «Нам надо исходить из того, что в некоторых вопросах наши с Россией интересы расходятся», — полагают сторонники нового внешнеполитического курса.

Со многими из этих аргументов можно согласиться. Идея, безусловно, хороша. С другой стороны, на носу зима, а нынешнее состояние ресурсов, прежде всего энергетических, не позволяют Украине идти на конфронтацию с Россией. В ситуации, когда Киев и Москва никак не могут договориться об условиях поставки российского природного газа в нашу страну и его транзите в 2006 году, когда набирает обороты процесс вступления Украины в НАТО, демонстрация подобного внешнеполитического курса — дополнительный раздражающий фактор. Который, как прогнозируют некоторые эксперты, может привести к тому, что ради иллюзорных результатов в деле распространения и поддержки демократии наша страна вынуждена будет пойти на серьезные уступки россиянам в конкретных сферах двустороннего сотрудничества.

Заметим, что и у Европейского Союза к этому проекту отношение, мягко говоря, неоднозначное, в отличие от Соединенных Штатов, специально приславших на форум заместителя госсекретаря Полу Добрянски, а также Совета Европы, ОБСЕ и НАТО, представленных генсеками или их замами. Официально Евросоюз всячески приветствует то, что Украина разделяет общие для Европы демократические ценности, защищает их и даже создает Сообщество демократического выбора. Но в кулуарах, как рассказывали собеседники «ЗН», его представители недоумевают: и зачем вам это надо, если у вас и без этого хватает проблем? Весьма показательно вела себя высокая делегация Евросоюза. В Киеве специально подгадали, чтобы саммит Украина—ЕС и форум Сообщества демократического выбора проходили одновременно: украинцы хотели, чтобы Европейский Союз (который здесь представляли председательствующий в ЕС премьер-министр Великобритании Тони Блэр, президент Еврокомиссии Жозе Мануэль Баррозу, генсек Совета министров ЕС Хавьер Солана, а также еврокомиссары Бенита Ферреро Вальднер и Питер Мендельсон) поддержал форум СДВ. Но как ни старалась украинская дипломатия заманить важных европейских гостей на еще один форум, представители Евросоюза успешно от этого увернулись. По настоянию евросоюзовцев саммит Украина—ЕС состоялся в первой половине дня, по его завершении они быстренько уехали из Киева, оставив горький осадок в душах украинцев.

Эксперты полагают, что причина столь непоследовательного поведения представителей Европейского Союза заключается в опасении Брюсселя допустить «маргинализацию России». В глазах чиновников Евросоюза этому способствует среди прочего и проект Сообщества демократического выбора, который, повторимся, вызывает у россиян крайнюю степень неприятия. Не случайно Брюссель постоянно критикует Минск, но крайне редко — Москву. Но в то же время представителей ЕС несколько удивляет избирательная поддержка Киевом евросоюзовских заявлений. Так, наша страна не присоединяется к позиции Брюсселя по таким странам, как Азербайджан, Иран, Узбекистан. (А в будущем не будет присоединяться и по Казахстану.) И хотя украинские дипломаты говорят, что «Украина не обязана присоединяться ко всем заявлениям Европейского Союза, поскольку не является его членом», и решать этот вопрос будут исходя из национальных интересов, наших партнеров из ЕС подобная позиция задевает за живое. Хотя, отметим, и Брюссель, и страны — члены этого клуба сами не всегда последовательны в деле поддержки демократии (как, например, Франция в случае с саддамовским Ираком).

Но как бы избирательно ни присоединялась украинская сторона к заявлениям ЕС, провозгласив курс на поддержку демократии на постсоветском пространстве и в мире, Киев априори поставил себя в проигрышное положение по отношению к странам, от которых Украина находится в некоторой зависимости. Речь идет о государствах Южного Кавказа и Центральной Азии, которые имеют проблемы с правами человека. И это еще одна слабая сторона политики, проводимой сегодня официальным Киевом. Не стоит забывать, что Туркменистан для нашей страны — альтернативный источник газа, Азербайджан, который серьезно взялся за перевооружение своей армии, — перспективный партнер в сфере военно-технического сотрудничества, а Казахстан сегодня готов не только поставлять нефть для трубопровода Одесса—Броды, но и дать украинцам возможность разрабатывать несколько нефтяных месторождений. И если эти страны еще приемлют критику со стороны США, ЕС и ОБСЕ, то аналогичная позиция Киева в их глазах оскорбительна. И это приводит к охлаждению двусторонних отношений.

Как, например, это произошло в случае с Азербайджаном. Хотя Киев не присоединяется к заявлениям Евросоюза, касающимся этой страны, но Баку возмутило то, что Украина присоединилась к оценке ОБСЕ по парламентским выборам. В Баку посчитали, что Украина, которая, как и Азербайджан, вышла из одного советского «роддома» и также имеет проблемы с демократией, не может занимать подобную менторскую позицию.

Эти проблемы, нынешние и прогнозируемые, в конечном счете привели к тому, что внешнеполитический курс на поддержку демократических процессов в украинской власти вызывает неоднозначное отношение. И если проекту Сообщества демократического выбора уже дан ход, то какова будет дальнейшая судьба самого курса, который отстаивает МИД, неизвестно. Виктор Ющенко, получающий свою долю лавров на международных демократических форумах, пока еще поддерживает позицию внешнеполитического ведомства в этом вопросе. Но будет ли украинский президент столь последователен и в будущем, когда придется выбирать между принципами и экономическими выгодами?