МЕЧТЫ О СВОБОДЕ, ИЛИ ЗАРУБКИ НА СТЕНЕ КАМЕРЫ

Цель — это мечта, которая должна сбыться к точно определенному сроку

Харви Маккей

То, что Юлия Тимошенко мечтает об отставке Леонида Кучмы, — общеизвестно. Стремление экс-вице-премьера лицезреть главу государства низложенным столь же очевидно, как и стремление Леонида Даниловича видеть Юлию Владимировну заключенной. Наконец-то мечта «железной леди» украинской оппозиции приобрела формат цели. Ибо на днях руководитель «Батьківщини» проинформировала общественность, как именно долго будет длиться процесс отстранения от власти действующего Президента. 27 апреля сего года госпожа Тимошенко с подкупающей точностью сообщила: от судьбоносного момента нас отделяют ровно 263 дня. Почему именно 263, а не 163 или, скажем, не 264, пока ответить сложно. Один из лидеров Форума национального спасения сослалась на некий подробный план, предусматривающий целый букет мероприятий, главным украшением которого, безусловно, должен стать всеукраинский референдум. Поскольку «ЗН» в таинства упомянутого плана не посвящено, нам остается верить Юлии Владимировне на слово.

Возможно, организаторы свержения Кучмы и в самом деле располагают столь детальной программой низвержения Президента. Вероятно также и то, что подобная скрупулезность является психологическим трюком, призванным вызвать невольное уважение у одних, и невольную дрожь — у других. Могу предположить, что как минимум одного человека заявление Тимошенко привело в полный восторг. Дело в том, что дата гипотетического «выселения» верховного арбитра нации из Большого дома на Банковой практически совпадает с днем рождения Павла Лазаренко. Думаю, вынужденный постоялец казенного дома уже начал делать зарубки на стене камеры…

Судя по всему, организаторы очередного праздника всенародного волеизъявления настроены решительно. Первым шагом к референдуму стало создание штаба по его организации. Еще на прошлой неделе было объявлено, что инициативу уже поддержали полсотни политических организаций, в том числе «Батьківщина», Соцпартия и «Собор». Что лидеры указанных структур Юлия Тимошенко, Александр Мороз и Анатолий Матвиенко, вместе с другими видными участниками сопротивления режиму (Сергеем Головатым, Григорием Омельченко, Александром Турчиновым, Олесем Донием и Михаилом Волынцом) составили организационное ядро нового оппозиционного образования. Уже в середине этой недели во время оргсобрания к действу присоединился почти весь ФНС. Инициаторы референдума намерены добиться от Центризбиркома регистрации в предусмотренные законодательством 15 суток. А дабы «простимулировать» чиновников из ЦИК, оппозиционеры пообещали, что у здания на бульваре Леси Украинки будет регулярно дежурить «группа поддержки» с приличествующими политическому моменту лозунгами. «Крестные отцы» будущего общенационального опроса населения выразили надежду, что ряды их сторонников будут расти день ото дня. Юлия Тимошенко с присущей ей решительной категоричностью объявила: «альтернатива проведению референдума — пассивное наблюдение за тем, что происходит в стране». А также сообщила о том, что у оппозиции появился своеобразный «телефон доверия». Набрав заветный номер, всякий (кто не хочет пассивно наблюдать за происходящим) может, по словам Юлии Тимошенко, «получить четкие указания, как действовать и что делать, чтобы помочь проведению референдума».

Одним словом, жизнь оппозиции (по крайней мере, некоторой ее части) опять приобрела порядок и смысл.

«Нам своє робить...»

Наш народ референдумом удивить сложно. Украинский избиратель добросовестно посещал все праздники всенародного волеизъявления и столь же добросовестно оправдывал надежды «заказчиков». 17 марта 1991 года 22,1 млн. жителей тогда еще советской республики (70,16% от общего числа явившихся на участки) высказались за сохранение СССР как обновленной федерации равноправных суверенных республик. Еще больше — 25,2 млн. (80,17%) — поддержали вступление Украины в Союз суверенных государств, немало порадовав «заказчика» опроса Михаила Горбачева. Кстати, мало кто помнит, что на референдум планировалось вынести два вопроса. Целью второго было определить отношение граждан к частной собственности на землю. Но верховные политики «скользкий» вопрос по известным причинам «заиграли», а граждане, в силу неизвестных причин, потери не заметили.

Прошло чуть более полугода, и граждане знакомой тропкой опять побрели к заветным урнам. Только на этот раз за тем, чтобы еще более дружно отдать свои голоса за отделение от СССР (обновленной федерации равноправных суверенных республик, Союза суверенных государств).
31,9 млн. (более 90%) 1 декабря 1991-го сказали независимости «да». Настал черед торжествовать Леониду Кравчуку. Первый Президент Украины позже вспоминал, что идея проведения референдума посетила его задолго до путча. Но Михаил Сергеевич отговаривал Леонида Макаровича, считая референдум пустой затеей, обреченной на политический провал.

Однако украинский народ скептика Горбачева показательно посрамил.

16 апреля 2000 года очередной правитель (на этот раз Леонид Кучма) предоставил отечественному электорату очередной шанс продемонстрировать политическую зрелость. Электорат в очередной раз оправдал высокое доверие, практически единодушно ответив «да» на все поставленные вопросы. 90% пришедших исполнить свой гражданский долг проголосовали за сокращение численности членов высшего законотворческого органа, 89% — за лишение парламентариев депутатской неприкосновенности, 85% — за то, чтобы наделить Президента дополнительными правами по роспуску ВР, 82% — за введение еще одной законодательной палаты. В свою очередь много вопросов возникло у тех, кто, в силу служебных обязанностей либо по причине природного любопытства пристально наблюдал за процессом. Избиратель, который (минут через пятнадцать после акта волеизъявления) был в состоянии внятно сформулировать, что он только что «волеизъявил», был большой редкостью. Лично мне среди многочисленных знакомых, посещавших в этот день «храмы народовластия», таковых отыскать не довелось. Стоит ли удивляться, что через год редкий отличник политграмоты сподобился припомнить, за что ж такое он голосовал в четвертый месяц последнего года второго тысячелетия. (Сомневающиеся могут обратиться к результатам опроса, проведенного Украинским центром экономических и политических исследований и опубликованного в одном из недавних номеров «ЗН».)

Кстати, некоторые специалисты в области электоральных душ задавались некоторыми вопросами еще год назад. Киевский международный институт социологии в мае 2000-го провел любопытное исследование и пришел к еще более любопытным результатам. Они сравнили официальные итоги с данными так называемых «экзит-полов» (т.е. опросов граждан, покидающих участки для голосования). Обнаружились занятные вещи. К примеру, согласно результатам «экзитов», за внедрение в Украине бикамерализма высказалось 65,13% обитателей Закарпатья. Согласно же сведениям ЦИК, — 96,77%. Аналогичные случаи были в Донецкой области — 55,98% и 86,41% соответственно, в Одесской — 56,06% и 76,94% и т.д. и т.п. Не хотим и далее злоупотреблять вашим терпением, но все же осмелимся привести еще три цифры из упомянутого исследования КМИС. По прогнозам социологов, идею введения двухпалатности в Украине должны были поддержать 61% избирателей, опрос избирателей после голосования показал, что «бикамералистов» в стране немного больше — 67,4%. После подведения итогов референдума выяснилось, что за «двухъярусное» строительство законодательного собрания отдали свои голоса 81,2%.

Сия занимательная математика дает повод несколько усомниться в корректности процедуры подведения итогов референдума. Но едва ли дает повод поставить под сомнение сами результаты. Факты — вещь безжалостная, а они таковы: наш народ неизменно благоволил к ясновельможным устроителям всенародных опросов. Даже приведенные выше цифры показывают: народ одобрил все, что ему предложили одобрить. Причем одобрил массово. Хотя, похоже, не так вызывающе массово, как нас пытались убедить.

Готов согласиться с Юлией Тимошенко, убежденной в том, что итоги референдума-2000 сфальсифицированы. Но готов разделить и мнение Александра Лавриновича, еще года полтора назад утверждавшего: если в один день провести два референдума, на которые будут вынесены диаметрально противоположные вопросы, наш народ ответит «да» и в том, и в другом случае. Не знаю, как точнее назвать этот феномен — «парадокс референдума» или «парадокс избирателя», но то, что этот парадокс существует, для меня — несомненно.

Могу поспорить, к примеру, что если завтра внести в «референдумный бюллетень» два пункта — «Доверяете ли вы Президенту Кучме?» и «Не доверяете ли вы Президенту Кучме?», — подавляющее большинство населения даст положительный ответ на оба вопроса. Как вы понимаете, предлагая биться об заклад, корреспондент «ЗН» ничем не рискует — при этой власти вопрос №2 не будет внесен никогда…

Тут вам не здесь. Тут Он вопросы отвечает

Еще 10 апреля «фигурант» будущего референдума с безапелляционностью человека, призванного гарантировать соблюдение конституционных норм (но при этом, как показывает практика, крайне скверно знакомого с буквой Основного Закона) заявил, что «не возражает» против очередного правового опроса «демоса». Поскольку, по мнению гаранта, он не будет иметь юридической силы.

Возражать (либо не возражать), равно, как и судить о возможных правовых последствиях гипотетического референдума, надлежит Конституционному суду и то только в том случае, если для начала другая инстанция (ЦИК) надлежащим образом зарегистрирует инициативную группу. А та, в свою очередь, сформулирует вопросы, которые будут выноситься на суд народа.

27 апреля свою версию озвучила Юлия Тимошенко: «Считаете ли вы, что Леонид Кучма за уничтожение прав и свобод украинского народа должен в соответствии с принципами верховенства права подать заявление об отставке в соответствии со статьями 108 и 109 Конституции Украины?»

2 мая с альтернативным текстом выступил Александр Мороз. Причем информация агентства «Интерфакс-Украина», посвященная этой теме, вышла с красноречивым заголовком — «Соцпартия Украины создает собственный штаб по проведению референдума». Сейчас уже ясно, что Сан Саныч не будет конкурировать с Юлией Владимировной, и «соцштаб» с его множеством первичек будет составной частью общего. Однако вначале формулировки, предложенные лидером СПУ, несколько отличаются от тех, что несколькими днями ранее предложила глава «Батьківщини».

Мороз вместо одного вопроса предложил три. Первый можно считать смягченным вариантом «тимошенковского» — «Считаете ли вы, что деятельность Л.Д.Кучмы на посту Президента Украины привела к нарушениям прав и свобод граждан, ухудшила благосостояние украинского народа, снизила авторитет Украины в мире, и потому Л.Д.Кучма должен выступить с заявлением об отставке с поста президента согласно ст.108 и ст.109 Конституции Украины?»

«Нарушение» и «ухудшение» выглядит более взвешенно, чем «уничтожение», и потому такая версия имела больше шансов встретить понимание профильных органов. Но. К «титульному» вопросу экс-спикер отчего-то «привязал» еще два — «фундаментальный» (касающийся изменений Конституции, закрепляющих усиление полномочий парламента) и «социальный» (о государственных гарантиях в сфере образования, здравоохранения и т.д.).

В результате, «учредительное собрание» по поводу референдума утвердило 401 голосом два вопроса:

Вопрос №1

Согласны ли вы с тем, что за произошедшее с Украиной и ее народом за все годы правления Президента Л.Д.Кучмы (катастрофическое разрушение экономики, резкое ухудшение благосостояния народа, рост преступности и коррупции, падение авторитета Украины в мире, массовые нарушения прав граждан и прочее), он должен в знак раскаяния сам добровольно уйти в отставку и объявить о ней в соответствии со статьями 108 и 109 Конституции Украины?

Вопрос №2

Согласны ли вы с тем, что в Украине вследствие правления Л.Д.Кучмы утвердился авторитарный, антидемократичный властный режим, и поэтому после отставки нынешнего Президента нужно установить европейскую модель организации власти, по которой народ через избранных им своих представителей участвует в формировании Кабинета министров Украины и осуществляет контроль за его деятельностью?

Не хотелось бы следовать примеру Президента и перебирать на себя функции Конституционного суда. «ЗН» не вправе давать правовые оценки предлагаемым документам. Но мы рискнем спрогнозировать, что у согласованных вопросов немного шансов пройти одобрение КС (которому почти наверняка придется давать свою оценку). Делая подобный прогноз, автор этих строк руководствуется объективными обстоятельствами — предыдущими решениями Конституционного суда. На субъективном факторе (админресурсе) останавливаться не будем, свято веруя в полную независимость членов единственного органа конституционной юрисдикции.

Общение с лицами, входящими в окружение инициаторов референдума, позволяет считать, что последние отдают себе отчет в том, что их идея может не встретить должного понимания у «разрешительных» структур. Они осознают: даже если референдум состоится, даже если он приведет именно к тем результатам, на которые надеются Тимошенко, Мороз и другие непримиримые оппозиционеры, это не будет означать смены режима. Ибо нет нормы о том, что утративший доверие обязательно должен уходить на покой. Так кому он нужен — этот референдум?

Краски или кисти?

Попытаемся ответить на этот, внешне риторический, вопрос. Зачем вообще нужны референдумы? Как известно, народ является главным источником власти. Однако влиять на эту власть он способен только опосредованно, при помощи избираемых им, народом, представителей. Но если у народа есть основания считать, что «посредники» игнорируют волю «источника», он вправе прибегнуть к форме прямой демократии, — т.е. к референдуму.

Это — теория. Практика намного циничнее. В действительности народ — лишь краски для кистей политиков. Особенно в тоталитарных и посттоталитарных государствах, где у «слуг народа» особо трепетное отношение к своим «хозяевам». Как правило, не народ при помощи референдумов демонстрирует власти свою силу, а власть использует народ для укрепления своей силы. А также для демонстрации силы оппонентам. Именно этого — масштабного увеличения полномочий и окончательного подавления оппозиции добивались, например, Адольф Гитлер в 1934-м и Борис Ельцин в
1993-м. Аналогичную цель, судя по всему, преследовал в 2000-м и Леонид Кучма.

Но есть и другие примеры, когда политические силы, находящиеся в оппозиции, используя референдум, пытаются отодвинуть от руля силы, находящиеся при власти.

Есть подобный пример и в украинской истории. 26 сентября 1993 года — дата референдума, который так и не состоялся. Но именно он во многом позволил состояться нынешнему Президенту. Кто помнит, как все начиналось? И когда?

7 июня 1993 года по стране прокатились масштабные забастовки. Бастующие, преимущественно шахтеры, сразу выставили политические требования, которые через десять дней были воплощены в постановление Верховной Рады. Парламент объявил о проведении референдума о доверии Президенту и высшему законодательному органу. Фактически это было началом новой избирательной кампании. Со всеми необходимыми атрибутами и со всеми вытекающими последствиями…

Уйдя в отставку 21 сентября 1993-го, тогдашний премьер сделал шаг навстречу президентству. Остальные шаги сделали за него. Через два дня Леонид Кравчук, находившийся под тройным давлением — парламента, России и шахтеров (угрожавших новыми забастовками), — согласился на проведение досрочных выборов. Еще через день избирательная кампания сменила состояние «де-факто» на статус «де-юре».

Аналогии хромают. Кучма — не Кравчук. Ющенко — не Кучма. Волынец — не Звягильский. Вашингтон — не Москва. Но при желании можно найти много общего между той Украиной и Украиной этой. Меньше стало разве что иллюзий...

Цель отличается от мечты не только наличием фиксированной даты исполнения желаемого. Цель предусматривает средства. Референдум — инструмент достижения политических целей. Референдум — не как ритуал волеизъявления. Референдум — как политическая акция. Как способ цивилизованного давления. На Президента, на общественное мнение внутри страны и за ее пределами. На народ, единственный источник власти.

Не видящий цели обречен лишь мечтать о свободе. И делать зарубки на стене камеры.

У Юлии же Тимошенко есть свой ответ на вопрос о возможном игнорировании Президентом результатов возможного референдума. Она считает, что после позитивного ответа Кучма просто станет телом, сидящим в кресле президента, но перестанет для народа и международной общественности быть главой государства по сути.

В этом случае надо полагать, что политические законы окажутся тождественны природным, и перезрелый плод рано или поздно на землю упадет. Вопрос в другом: кому хватит сноровки воспользоваться этим падением: народу, оппозиции или тем, кто уже давно не просто хочет, но и готов взять власть, выцарапываемую из рук Кучмы чужими руками — руками организаторов референдума?