Когда в товарищах согласья нет

«Министр или не министр?» — ответ на этот сакраментальный вопрос, безусловно, волнует не только Бориса Тарасюка. В недоумении — целая страна. И, пожалуй, не одна. Иностранные дипломаты с интересом, переходящим в беспокойство, и с беспокойством, перетекающим в раздражение, созерцают грызню высших должностных лиц. Тщетно пытаясь понять, есть ли на Михайловской площади законный хозяин. И есть ли вообще хозяин в этой стране. То, что иными наблюдателями воспринимается как курьезный политический анекдот, в действительности представляет собой сокрушительный удар по репутации государства. Которая и без того давненько не выглядит безупречной.

Де-факто

Глава внешнеполитического ведомства был смещен со своего поста 1 декабря постановлением Верховной Рады, которое было поддержано 247 депутатами. Сразу после обнародования вердикта ВР Борис Тарасюк объявил решение высшего законодательного органа незаконным, выразив готовность идти в поисках правды до конца.

И пошел. В Шевченковский райсуд. Этот орган оперативно рассмотрел жалобу отставленного министра и счел возможным приостановить действие приговора, вынесенного парламентариями. 5 декабря Борис Иванович известил о судебном решении общественность. В тот же день увидел свет президентский указ №1033, состоящий из одного предложения «В соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 106 Конституции Украины постановляю: министру иностранных дел Украины Тарасюку Борису Ивановичу продолжать исполнять свои должностные обязанности».

Виктор Янукович (находившийся с визитом в США) поспешил назвать шаг судей безответственным. И пообещал, что по возвращении на родину он проведет необходимые переговоры с президентом и спикером, чтобы отыскать безболезненный выход из ситуации.

Сутки спустя восстановленный в правах Тарасюк был вновь в них поражен. Его попросту не допустили на заседание правительства — министр Кабинета министров Анатолий Толстоухов оскорбил своего коллегу (бывшего?) действием, захлопнув перед его носом дверь. Уязвленный министр (экс-министр?) выразил возмущение демонстративным неуважением к судебной власти и к президенту лично. И пообещал идти в поисках правды дальше. То есть в Генпрокуратуру.

Несколько часов спустя Виктор Ющенко устами своего пресс-секретаря в очередной раз подтвердил политико-правовой статус члена правительства Тарасюка.

С чем в свою очередь решительно не согласился Минюст. Данное ведомство 7 декабря обнародовало текст юридической экспертизы, из которого следовало, что глава государства превысил свои конституционные полномочия. Министерство рекомендовало Виктору Ющенко отменить свой указ. Намекнув, что в противном случае этот документ может стать предметом рассмотрения в Конституционном суде.

8 декабря из источников в секретариате президента стало известно, что в КС уже обратилась группа депутатов из «Нашей Украины». Нардепы хотят получить от толкователей права ответ на вопрос — «Имел ли парламент право смещать министра иностранных дел без соответствующего представления президента?». Когда именно будут даны необходимые разъяснения, неизвестно. Но многие ответственные лица на Банковой полагают, что не скоро. Там думают, что в условиях противостояния двух центров политического влияния судьи Конституционного суда не станут торопиться принимать чью-либо сторону. А это означает, что руководитель важнейшего государственного органа может находиться в подвешенном состоянии достаточно долго.

Если только не завершится успехом торг между Януковичем и Ющенко. Первый раунд переговоров состоялся вчера, но к согласию, насколько можно судить, стороны пока не пришли. Каждая из них считает себя правой.

Насколько обоснованно?

Де-юре

Чтобы попытаться подтвердить (опровергнуть) правоту тех и других, придется обратиться к текстам как минимум трех важных документов.

В первую очередь речь пойдет, разумеется, о Конституции. Статья 85 Основного Закона относит к полномочиям парламента назначение премьера, министра обороны и министра иностранных дел (по представлению президента), назначение остальных членов Кабинета (по представлению премьера), а также (цитируем) — «увольнение указанных лиц с должностей».

Перейдем к пояснениям. Сторонники Тарасюка считают, что раз некое должностное лицо назначается по представлению главы государства, то логично, что и увольнять его следует только при наличии президентского представления. Их противники убеждены, что раз подобное в Конституции не обозначено, то никакого представления и не требуется.

Скорее всего, правы вторые. Ибо если бы законодатель считал президентское представление обязательным элементом процедуры увольнения премьера, а также глав МИД и МО, он бы, наверняка, это обозначил. Как он это сделал в случае с назначением данных лиц. Однако наше «скорее всего» — гипотеза, не более. Однозначный ответ вправе дать только Конституционный суд.

Есть и другой путь — предусмотреть необходимый механизм в законе «О Кабинете министров». Конституция не обязывает депутатов сделать президентское представление необходимым условием увольнения. Но она и не запрещает этого. И, кстати, в обоих законопроектах (поданных президентом и правительством) такое требование присутствует. Но законопроект — не закон. Потому когда Борис Тарасюк приводит это обстоятельство в качестве дополнительного подтверждения своей правоты, его аргументы выглядят несостоятельными.

Следующий акт, который нам придется изучить, — Регламент Верховной Рады. Статья 202 депутатского устава гласит, что полномочия члена правительства досрочно прекращаются в случае:

— увольнения его с должности по представлению премьер-министра, а в отношении министра обороны или министра иностранных дел — по представлению президента;

— увольнения его с должности по представлению премьер-министра по предложению коалиции.

Те, кто считает, что Тарасюк был уволен абсолютно законно, трактуют эту норму следующим образом. Инициаторами отставки могут быть три субъекта:

— президент, могущий требовать от Рады увольнения только министров иностранных дел и обороны;

— премьер, имеющий законный шанс избавиться (разумеется, с помощью парламента) от любого члена Кабинета, кроме министров иностранных дел и обороны;

— коалиция, обладающая правом требовать крови любого министра, но только в том случае, если ее желание разделяет министр.

Те, кто убежден, что Борис Иванович отстранен от должности незаконно, считают, что статья 202 однозначно определяет: министр иностранных дел увольняется только по представлению президента. Следовательно, парламент регламент нарушил.

И опять мы позволим себе усомниться. Но не станем вас посвящать в свои сомнения. По той простой причине, что регламент по природе своей антиконституционен. Согласно статье 92 Конституции, организация и порядок деятельности парламента регулируются исключительно законами. А в соответствии со статьей 83 той же Конституции, регламент (как раз и определяющий организацию и порядок деятельности парламента) статуса закона не имеет. Вывод: правовой статус регламента, мягко говоря, сомнителен. А его несоблюдение не влечет за собой никаких осязаемых последствий. Это, к сожалению, ясно и без Конституционного суда. Хотя для чистоты эксперимента поборники законности (с обеих сторон) могут в КС обратиться и по этому поводу.

Важная деталь: то, что регламент — не закон, существенно облегчает жизнь большинству. Которое может в любой момент переписать регламент, не опасаясь президентского вето. Если Тарасюк и его сторонники так заботятся о соблюдении регламента, коалиция может:

— подправить его, вообще убрав упоминание о представлении президента;

— провести повторное голосование за смещение министра иностранных дел в четком соответствии с новым регламентом.

Документ номер три в нашем списке — Кодекс об административном судопроизводстве. Насколько можем судить, опираясь именно на него, Шевченковский суд поставил под сомнение решение Рады. Согласно статье 171 данного акта, деятельность судов предполагает «рассмотрение административных дел в отношении законности (кроме конституционности) постановлений Верховной Рады, указов и распоряжений Президента Украины…»

Распространяется ли действие этой статьи на наш случай? Опять-таки вопрос. И поскольку ответы на него дают самые разные, лучше было бы уточнить сие у Конституционного суда. Но, по нашему мнению, суд, вероятнее всего, вышел за пределы своей компетенции. Почему? Потому что увольнение Тарасюка осуществлялось на основании не КЗОТ, а Конституции. А значит, райсуд принимать к производству подобное дело, надо думать, не должен был.

Разбирать еще один документ — президентский указ — не станем. В силу его бессмысленности. Опровержение указами постановлений Рады — несуразица. Подтверждение указами решений суда — тем более.

Чужой среди чужих?

Банковая вообще вела себя довольно странно. Беспочвенность обвинений, выдвинутых коалициантами Тарасюку, была очевидной. Но столь же очевидной была и беспомощность президентской команды в священном деле отстаивания своих. Временами закрадывалась крамольная мысль, что Ющенко и (или) его наперсники сомневались, а стоит ли вообще бороться за конкретного персонажа. Еще месяц назад первый замглавы президентского секретариата фактически объявил о капитуляции СП в этом вопросе. Цитируем сообщение «Интерфакса-Украина» от 10 ноября сего года: «Арсений Яценюк заявляет, что, согласно Конституции, парламент вправе уволить министров, назначенных по квоте президента, но не может назначить новых без представлений главы государства (здесь и далее выделено автором. – прим. ред.) «В разделе о полномочиях Верховной Рады написано, что к компетенции парламента относится «назначение по представлению президента Украины министра обороны и министра иностранных дел», но так же «к компетенции Верховной Рады относится и увольнение этих лиц». То есть, как вопрос назначения, так и вопрос увольнения — это вопросы постановлений Верховной Рады», — пояснил А.Яценюк. Он напомнил, что президент принимает решение, «кого представлять, и Верховная Рада не может самостоятельно принимать решений о назначении любого из двух вышеуказанных министров». «Однако она может самостоятельно принять решение об увольнении члена правительства, но только на основании, предусмотренном законом. А здесь есть два пункта: первый — по итогам работы, а второй — по политическим вопросам», — отметил А.Яценюк. Он подчеркнул, что хотя согласно Конституции, Верховная Рада сама принимает решение по увольнению министров без представления президента, «но назначить новых министров она не может» без главы государства.

6 декабря тот же Яценюк в интервью тому же агентству уже куда более решительно защищал права Тарасюка: «Есть решение суда. И если мы говорим, что у нас правовое государство, то необходимо исполнять решение суда…»

Не менее странным было поведение шефа Арсения Петровича, Виктора Балоги. В день снятия министра Виктор Иванович временами говорил о Тарасюке как о политическом покойнике. Заявлял о том, что Тарсюк подчинится решению Рады. (Тарасюк в это же самое время утверждал диаметрально противоположное). Говорил о том, что несмотря на отставку главы МИД, внешнеполитический курс страны не изменится. Но не исключал, что президент может внести кандидатуру Тарсюка повторно. Каждой из этих фраз глава СП фактически признавал законность решения парламента.

Если бы Банковая была заинтересована в сохранении Тарасюка на посту (или хотя бы в сохранении лица), то господа Балога и Яценюк, как минимум, воздержались бы от подобных комментариев. А, как максимум, загодя озаботились бы подготовкой представления в Конституционный суд. Ведь вопрос о смещении оранжевых министров возник не вчера. Комментарий первого заместителя руководителя СП датирован 10 ноября, и к тому моменту в Раде уже полным ходом шла подготовка к избиению Тарасюка.

История с Тарасюком еще не окончена. Но некоторые выводы можно сделать уже сегодня. Позволительно говорить не только о конфронтации между правящей коалицией и президентской командой, но и об отсутствии координации действий внутри последней. А еще допустимо предположить, что верховенство права, о котором неустанно твердят обе враждующие стороны, и тех, и других мало заботит. Законы и для тех, и для других – не более, чем оружие. Просто одни более уверенно с ним обращаются. Но о торжестве законности, судя по всему, не пекутся ни в одном из лагерей. В противном случае дуэль была бы перенесена туда, где ей и следует происходить, – в Конституционный суд.