Quo Vadis, Украина? Часть вторая. Человеческий дух как фактор конкурентоспособности

Компании и экономики процветают вследствие давления, вызовов и новых возможностей, а не в результате благоприятной среды или внешней «помощи», позволяющих избежать необходимости совершенствоваться. Прогресс обусловлен переменами, а не чрезмерной озабоченностью стабильностью, которая ему (прогрессу. — Авт.) препятствует.

Майкл Портер.
The Competitive Advantage
of Nations. 1990

Многочисленные эксперты рекомендуют новому Президенту Украины и его будущему правительству незамедлительно сосредоточить внимание на внушительном количестве конкретных задач всеобъемлющего реформирования. Среди наиболее приоритетных они называют политико-административную реформу, реформу судебной системы, административно-территориальную реформу, введение обязательного медицинского страхования, либерализацию налоговой системы, существенное сокращение государственных расходов и введение адресной социальной помощи, совершенствование корпоративного законодательства, Гражданского кодекса, отмену моратория на продажу земли, отмену льгот для отдельных предприятий, присоединение к ВТО уже в 2005 году, адаптацию законов к европейским стандартам и заключение договора о свободной торговле.

Ничего плохого, как, впрочем, и нового в этих рекомендациях нет. Вопрос в другом. Нельзя объять необъятное. Погнавшись за многим, можно упустить главное. То есть за многочисленностью и сложностью приоритетов может затеряться самый сложный и жизненно важный вопрос, о котором Президент Ющенко, думается, знает и без советов извне.

Больше года назад, на пике общественных дебатов об интеграционных приоритетах для Украины, я писал в статье «Quo Vadis, Украина?» («ЗН», 08.11.2003), что не так важно то, с кем мы ассоциируем себя сейчас — с Востоком или с Западом. Куда важнее ответ на вопрос — что определяет стратегическую конкурентоспособность и нишу страны в мировой экономике, в чем средне- и долгосрочная стратегия развития этой самой конкурентоспособности.

В предыдущей статье я попытался сформулировать причины того, почему внятные ответы на эти вопросы до сих пор так и не были получены, почему не состоялось предсказывавшееся на заре независимости украинское экономическое чудо, которое должно было быть в стране, столь богатой естественными и интеллектуальными ресурсами. Хотя экономический рост за последние пять лет состоялся. И весьма впечатляющий. Самый динамичный среди стран СНГ.

Почему же не произошло экономическое чудо? Объяснение этому — в модели политико-экономической системы, сложившейся на изломе эпох, на первом этапе перехода страны к рынку. Название этой модели — закрытое акционерное общество «Украина» (ЗАО). Государство оказалось «захваченным» частными интересами нескольких бизнес-групп, которые, став, по сути, владельцами контрольного пакета украинского ЗАО, заинтересованы не в обеспечении стратегической конкурентоспособности страны, а в сохранении сфер влияния и аккумулированной собственности, а значит, и в ограничении конкуренции — как в экономической, так и в политической сферах.

ЗАО является неэффективной моделью, поскольку при выработке и принятии решений по определению не может полноценно учитывать интересы подавляющего большинства: потребителей, предпринимателей, малого и среднего бизнеса, интеллектуальной элиты, ученых, гражданского общества и т.п., которые вдруг стали «миноритарными» акционерами. Потому что, перефразируя незабвенного классика марксизма, нет таких барьеров, которые большой бизнес не преодолел бы ради прибыли в 100—200%.

Эта мысль не нова. В той или иной форме проблема несоответствия так называемого кланово-олигархического капитализма потребностям времени, идея более глубоких реформ во имя конкурентоспособности страны, а проще говоря, проблема отделения большого бизнеса от государства, затрагивалась очень многими исследователями и политиками. В последнее время даже сами «олигархи» не прочь поговорить об этом…

Среди задач, встающих сегодня перед новой властью, есть ключевые (то есть жизненно важные), первоочередные, просто важные, желательные и, возможно... даже вредные. Вредные, по крайней мере, сейчас, так как чрезмерное заострение на них внимания и развертывание в этой связи общественных и политических дебатов может помешать нацеленности на ключевую задачу. А это, на мой взгляд, демонтаж существовавшей до сих пор модели политико-экономической системы.

Не столько даже ради торжества общепринятых в цивилизованном мире подходов и принципов организации политки и экономики. А для того, чтобы наш проект «Украина», превратившись из ЗАО в ОАО, стал эффективным и конкурентоспособным. Что, в конечном итоге, принесет более весомые дивиденды всем без исключения акционерам.

Что касается первых системно-политических шагов в этом направлении, то заслуживает внимания весьма конкретная их формулировка, предложенная английским экспертом Джеймсом Шерром («ЗН», 15.01.2005). Это — обеспечение де-факто территориального единства страны и демократизация избирательной системы, разрыв со старым режимом во всех его аспектах, творческая консолидация и демократизация силовых структур и правоохранительных органов, установление эффективных и равноправных отношений с Россией, оптимизация финансового и морального участия Запада. Согласен с британским экспертом и в том, что не стоит сейчас затрагивать такие противоречивые и неподготовленные вопросы, как продажа земли, членство в НАТО, люстрация и пр. — это может привести к непродуктивной потере времени и темпа.

Теперь конкретно о реформах при переходе к рыночной экономике. Здесь нет и не может быть чего-либо, возникающего из ничего. Да, процесс происходит медленнее, чем хотелось бы. Да, были системные перекосы в виде «захвата государства» кланами, процветали коррупция с административно-налоговым «беспределом», «политизация» собственности банковской системы, зависимость судебной системы и правосудия. Однако страна и «миноритарные» акционеры не топтались на месте. Принимались законы, часто отвечающие мировым стандартам, происходила трансформация собственности (более 65% ВНП производится сегодня в частном секторе), появился и уверенно становится на ноги малый и средний бизнес, создана современная по форме и функциям банковская система, есть стабильная национальная валюта, осуществлена реформа системы регулирования энергетики и регулирования ядерной безопасности, началась пенсионная реформа.

Экономисты Европейского банка реконструкции и развития регулярно проводят сравнительный анализ показателей перехода для всех 27 стран региона. Согласно этой информации, по состоянию на 2004 год прогресс Украины по четырем основным направлениям реформ — реформа собственности и корпоративного сектора, либерализация рынков и торговли, создание эффективного финансового сектора, регулирование монополий и реформы в области инфраструктуры (транспорт, связь, энергетика, коммунально-муниципальное хозяйство) — весьма и весьма неравномерен.

Например, по шкале от 1 до 4+ у страны «четверка» по малой приватизации (благодаря чему в какой-то мере и заложена социальная основа частного сектора и среднего класса), «четыре» — по либерализации цен, «тройка» — по большой приватизации, либерализации внешней и внутренней торговли и валютной системе. А дальше — сплошные «двойки»: по реструктуризации предприятий и корпоративному управлению, по политике конкуренции, по реформе банковской системы («два с плюсом»), по сектору небанковских финансовых институтов и фондовому рынку, а также по реформе регулирования монополий в инфраструктурных отраслях. То есть налицо существенное отставание по приоритетным направлениям второго этапа перехода, который предполагает структурные и институциональные реформы.

Если взять ближайшую и популярную точку сравнения, Российскую Федерацию, то не так уж мы сильно и отстаем от нее, как многим кажется. Особенно с учетом того, что ЗАО «Россия» гораздо более масштабное, и основано оно на эксплуатации природных ресурсов, что в долгосрочном плане скорее создает проблемы, нежели их решает. Однако этот факт не должен расслаблять. По оценке экономистов ЕБРР, Россия несколько опережает Украину по реформам в области корпоративного управления, фондового рынка и небанковских финансовых институтов, а также некоторых секторов инфраструктуры (имеется в виду недавняя реформа регулирования железнодорожного транспорта).

Говоря о приоритетах реформ, необходимо все же задуматься о долгосрочной стратегии конкурентоспособности страны и ее компаний. Необходимо отличать эту стратегию от мер по углублению рыночной трансформации.

Стратегия конкурентоспособности не может состоять из быстрых ответов на насущные проблемы дня сегодняшнего. Такая стратегия должна ответить на вопрос, в чем — в каких отраслях и видах производств, услуг, в каких областях знаний и интеллектуального капитала — страна и ее компании, люди, интеллектуальные и иные продукты смогут успешно конкурировать в глобальном контексте и благодаря чему возникнет основа для устойчивого роста. А также определить, на чем и как нужно сосредоточиться в плане стратегических приоритетов развития, чтобы достичь конкурентоспособности в обозримой перспективе. Фактически подготовить Украину экономически к очень жесткой конкуренции в рамках Евросоюза, присоединиться к которому мы хотим в ближайшей перспективе.

С наскока такой ответ не получить, даже если очень хочется. Здесь нет готовых рецептов и решений.

Очевидно, у новой власти имеется видение путей повышения конкурентоспособности страны. Однако более широкая дискуссия будет совсем не лишней. Для этого сейчас сложилась благоприятная ситуация: новый Президент с либерально-гуманистическим мировоззрением, но главное — гражданская активность поднявшегося с колен народа.

В вопросах конкурентоспособности страны мне импонирует концепция гарвардского ученого Майкла Портера. Приведенная в начале статьи цитата из его известной книги — лучшая иллюстрация его позиции. Высоко ценю также взгляды члена Римского клуба доктора Богдана Гаврилишина, который еще в начале 90-х проводил среди украинской политической элиты семинары по определению факторов конкурентоспособности страны.

Рассматривая факторы роста в несколько более широком, нежели это принято, контексте, Портер приходит к выводу, что создание новых знаний и способность предпринимательского сектора эффективно и конкурентно воспринимать и воплощать их (что-то наподобие инновационной модели роста, о желательности которой в Украине говорят уже давно) — это и есть новые движущие силы конкурентоспособной экономической модели.

Склоняюсь также к тому, что, несмотря на распространенность в Европе «дирижистских» и «социально-солидарностных» взглядов на рыночную экономику, реальный ключ к динамическому прогрессу и росту — в действенной внутренней конкуренции и внешней конкурентоспособности. И это отнюдь не означает возврата к «дарвинистскому» капитализму, где выживает сильнейший. Наоборот, речь идет о более продуманной социальной ориентированности проводимых рыночных реформ.

Вывод, сделанный аналитиками ЕБРР после анализа первой, 1991—2003 годов, волны реформ в Центральной и Восточной Европе: на втором этапе социальная составляющая реформ должна стать одним из ключевых приоритетов правительств, поскольку главный фактор производительности и конкурентоспособности — интеллект и знания, а это в первую очередь люди. И не отдельные личности, входящие в списки богатейших людей мира или Европы, а сотни миллионов в списках избирателей.

Интересно также отметить следующее: и Портер, и Гаврилишин считают, что национальная самобытность, менталитет, колорит, история и национальный характер — отнюдь не «лубочные» декорации для туристического потребления. Правильно осознанные и поддержанные, они могут быть очень даже действенными источниками подпитки ключевых факторов конкурентоспособности.

Как, впрочем, и вещи более эзотерические. Например, дух. Правильная мотивация («нам никто не поможет, кроме нас самих»), упорство и целеустремленность («упорство и труд все...») и своевременная концентрация усилий. Возможно, все это звучит совсем не по-экономически. Однако задам риторический вопрос: «А не является ли весьма ощутимой материальной силой, неким «фактором производства» беспрецедентная гражданская ответственность, энтузиазм на грани героизма и невероятная активность миллионов людей?»

Проанализировав достижения целого ряда успешных стран (США, Швейцария, Швеция, Япония, Южная Корея, Великобритания, Дания, Сингапур), можно говорить о том, что в разные периоды в разных странах фактором конкурентоспособности и роста выступали в том числе и высокие взлеты человеческого духа. Будь то глубокий патриотизм, уникальная работоспособность, самодисциплина, готовность к ограничениям и лишениям, амбициозность или стремление к первенству. И хотя управлять этим эзотерическим феноменом невозможно, использовать его тогда, когда налицо подъем национального духа и самоуважения, сам Бог велел.

Хотел бы сослаться на слова нашего великого соотечественника, ученого-натуралиста В. Вернадского, который еще в начале прошлого века практически вплотную подошел к осознанию феномена информационно-энергетического поля человечества, или ноосферы (от латинского «ноос» — разум). Выводы, сделанные почти сто лет назад, могут в какой-то степени подтолкнуть нас к осознанию «материальности» человеческого духа как фактора конкурентоспособности.

«Я сознаю, — писал Вернадский, — что в народных массах бессознательно идет работа, благодаря которой вырабатывается что-то новое, что-то такое, для чего и стоит жить и что приведет к неведомым, неизвестным результатам... Как долго идет и шла такая работа — я не знаю; я еще не понимаю и каким образом она происходит, но для меня несомненно, что она происходит совокупной работой отдельных единиц. ...Сила идеи именно в том, что даже когда те, которые первые принялись за нее, разметутся или падут в своей слабости, она зарождается без их ведома в других людях и несется дальше, и поднимает массы, и сама растет, изменяется».

А теперь пару слов о вещах более «прозаических» — некоторых важных, на мой взгляд, акцентах в ходе второго этапа рыночных реформ.

ЕБРР отслеживает прогресс в области перехода в странах операций в первую очередь на основе тех проектов, которые тщательно сам отбирает и финансирует, а также в процессе обмена опытом с другими системными кредиторами и стратегическими инвесторами. Существенный опыт в Украине (суммарный портфель проектов — почти 2 млрд. долл.) и интенсивный политический диалог на высшем уровне позволяют не только определять «узкие места» и соответствующие приоритеты, но и таким образом формировать условия проектов, чтобы в процессе их реализации выполнение условий приводило к системным сдвигам на микро- и макроэкономическом уровне. Именно поэтому Банк очень часто «неудобен» для клиентов из частного сектора (бюрократичности ему тоже не занимать), хотя весьма полезен для структурного и системного воздействия на экономику.

Рекомендации ЕБРР, содержащиеся в ежегодном Докладе о переходе, хоть и лаконичны, но выстраданы практикой. Если исходить из выводов Доклада-2004, то очевидно, что в первую очередь следует сосредоточить усилия в тех сферах, где, как уже отмечалось выше, Украина пока не преуспела. Необходимы: 1) существенное углубление политики открытой и честной конкуренции; 2) реструктуризация и повышение капитализации крупных предприятий, а также реформа корпоративного управления; 3) улучшение инвестиционного климата с целью более эффективной конкуренции за привлечение прямых и портфельных инвестиций; 4) регулятивные реформы в области транспорта, телекоммуникаций, энергетики, сферы коммунально-муниципальной инфраструктуры. Модернизация последней — вопрос не только социально-экономический, но и очевидный приоритет в стратегии национальной безопасности. Ведь при прочих равных условиях эффективно регулируемая и управляемая инфраструктура (транспорт, связь, система водо-, тепло- и энергоснабжения и транспортировки) приводит к снижению общих издержек национального бизнеса, его общей энергоемкости, обеспечивает более качественный уровень услуг и таким образом способствует как снижению уровня бедности, так и повышению конкурентоспособности переходной экономики в целом.

Несколько слов о банковском секторе. Он значительно окреп, усложнился, над ним — в целом эффективный регулятор. Однако, несмотря на впечатляющие темпы роста депозитов и активов, а также акцент в сторону ужесточения требований к размерам капитала, существует несколько структурных и «политических» проблем.

Одна из них — перенасыщенность страны мелкими банками, большинство из которых слабы в плане концентрации капитала и активов, непрозрачны, поскольку являются «карманами» и «кассами» различных групп и структур. По большому счету, философия того, что коммерческий банк — это самодостаточный, специфичный (потому что жестко регулируемый) и трудный бизнес, хоть и воплощена в законах, а также в нормативах и регулирующих нормах НБУ, тем не менее не победила еще до конца в мышлении нашего бизнеса как класса. На повестке дня — нахождение практических путей консолидации и роста капитализации в банковской системе, в том числе через продажи, слияния, поглощения и привлечение системных стратегических инвесторов. Размер капитала банковской системы должен соответствовать растущему спросу реального сектора на заемный капитал удлиняющейся срочности. В противном случае это — серьезная структурная проблема и тормоз роста.

С проблемой капитализации тесно связан вопрос прозрачности банков, их деятельности в соответствии с международными нормами и стандартами, вопрос качества корпоративного управления. Для банков эти проблемы гораздо более важны, чем для многих других видов бизнеса, поскольку решающим фактором успеха в стратегии капитализации каждого финансового учреждения выступают нематериальные активы (intangibles), которые, кроме всего прочего, абсорбируют такие тонкие материи, как «раскрученный брэнд-нейм», «хорошая репутация», «доверие населения». А они напрямую зависят от качества и эффективности менеджмента и его взаимоотношений с собственниками.

О последнем вопросе особо. Налицо неоправданная политизация банковской системы, заключающаяся в том, что у каждого более-менее заметного банка есть, условно говоря «свой» — либо депутат, либо министр, либо глава администрации, либо глава налоговой. Ничего нового и сверхъестественного, по украинским меркам, в этом нет. Однако с точки зрения конкурентоспособности этот канал переплетения крупного бизнеса и большой политики должен отойти в прошлое, поскольку искажает сигналы на конкурентном поле, расслабляет менеджмент банков при разработке и реализации конкурентных и маркетинговых стратегий. Понимаю, достичь этого трудно, но жизненно необходимо.

Особняком стоят проблемы, связанные с формированием инвестиционной привлекательности страны, то есть способностью эффективно конкурировать с другими «новыми экономиками» за каждый инвестиционный доллар. Весьма плачевные показатели Украины среди всех стран региона красноречиво подтверждают непривлекательность для инвесторов ЗАО «Украина» как объекта приложения капитала. Так, по данным ЕБРР, средний показатель кумулятивных (1989—2003) прямых иностранных инвестиций на душу населения составил по всему региону 928 долл., по Центральной и Восточной Европе и странам Балтии — 2112, по Юго-Восточной Европе — 664, по СНГ — 292 долл. Украина с 128 долл. на душу — пятая снизу в списке стран СНГ, перед Киргизией (85), Узбекистаном (35), Таджикистаном (34) и Россией (31). В принципе, при осуществлении прочих необходимых мер, «честное и открытое правительство» плюс эффективная и независимая судебно-исполнительная система будут, на мой взгляд, способствовать существенному росту инвестиций и кредитов.

Хотя президентские выборы-2004 уже стали историей, битва за будущее еще далека от завершения. Она будет непростой, и главная трудность состоит в том, чтобы доказать: рыночные реформы и демократия могут реально улучшить качество жизни и превратить взлет человеческого духа в производительную силу и фактор конкурентоспособности.

От исхода этой битвы зависит очень многое. И не только для граждан Украины. Миллионы людей в отдаленных уголках пространства под названием СНГ будут напряженно следить за ее ходом, пытаясь сделать свой выбор, который определит для них и их детей образ жизни и линию поведения на многие годы вперед.

И напоследок о том, поможет ли нам заграница. Считаю, что никакая помощь не в состоянии помочь людям подняться с колен. Лишь тот, кто хочет гордиться своим домом, может построить для себя достойное жилище. Украине, как и Западу, необходимо своевременное и динамичное партнерство, чтобы успешно реализовать общий проект «Демократическая и процветающая Украина». Верю, что он станет самым убедительным доказательством материальности человеческого духа.