Венгерский фронт гибридной войны: case studies

Фигурантами трех судебных процессов, неспешно проходящих сейчас в Кракове, Ужгороде и Киеве, стали весьма разные люди - польские национал-радикалы; провинциальные украинские бандиты; ветераны АТО.

Они вряд ли даже знают о существовании друг друга. Тем не менее, их истории похожи. Их объединила готовность устроить за деньги провокацию и то, что объектом провокации была избрана закарпатская венгерская община.

Кто и зачем покушается на украино-венгерские отношения? Конечно, тремя изложенными ниже историями ответ на этот вопрос не исчерпывается. Однако они, каждая по-своему, показательны и поучительны. Но сначала - немного о контексте.

Курс на "нарастающее насилие"

В сентябре прошлого года на Конференции по человеческому измерению (HDIM-2018) в Варшаве, крупнейшем периодическом мероприятии, посвященном соблюдению странами - членами ОБСЕ обязательств в сфере защиты прав человека, российские организации и их дочерние предприятия в других странах приложили массу усилий, чтобы заполнить все возможное пространство мероприятия антиукраинской пропагандой. Спекуляции на теме притеснения украинской властью национальных меньшинств были одним из двух-трех основных направлений усилий кремлевских псевдоправозащитников.

Среди прочей макулатуры заезжие борцы невидимого фронта распространяли изданный в двух языковых версиях, на русском и английском, доклад "Венгерское национальное меньшинство в Украине: Насилие националистов идет по возрастающей". В выходных данных книги написано "Варшава, 2018", хотя напечатана она была в московской типографии. Брошюра позиционировалась как "научно-популярное издание", выпущенное от имени межрегионального движения "За демократию и права человека". Главный спикер организации со столь безупречным названием (и соавтор доклада) - российский историк Александр Дюков. Когда-то он занимался историей Второй мировой войны, но лет десять назад решил сосредоточиться на разоблачении "бандеровцев", и эта трясина поглотила его. Несколько основанных им организаций (помимо упомянутой, Фонд "Историческая память" и Группа информации по преступлениям против личности) издали за последние четыре года целую линейку информационного продукта, рассказывающего о якобы массовых нарушениях прав человека в Украине. Но вернемся к "венгерскому" докладу.

Само его заглавие привело меня в профессиональный восторг. Украино-венгерские отношения действительно переживают не лучшие времена. Венгрия недовольна новым украинским законом об образовании, Украина - массовой раздачей паспортов этническим венграм в Закарпатье. Но "насилие"? "Националистов"? "По нарастающей"?

Поясню для тех, кто не следит за темой. В 2011-2013 гг. в Закарпатской области действительно происходили инциденты вандализма по отношению к венгерским памятникам. Были и факты агрессии против туристов, демонстрирующих венгерскую национальную государственную символику. В тех случаях, когда ответственных удавалось установить, ими оказывались, в основном, активисты "Свободы", включая руководителя областной партийной организации. Однако никакого роста агрессии, и, тем более, насилия с начала войны зафиксировано не было. Скорее, наоборот. Несмотря на определенный градус накала политических страстей, количество реальных преступлений на почве ненависти по отношению к венгерской общине и объектам ее инфраструктуры не "нарастало", а уменьшалось. Так, региональный лидер "Свободы" Олег Куцин, признанный виновным в поджоге Памятного знака в честь 1100-летия перехода венгров через Карпаты на Верецком перевале в 2011 г., в 2013 г. уже говорил, что теперь будет добиваться восстановления исторической справедливости, как он ее понимает (т.е., демонтажа памятника), но исключительно законными методами.

Авторы брошюры, однако, пытаются сформировать у читателя ощущение совершенно иной динамики. В их интерпретации "украинские националисты, начав с осквернений памятников и избиений отдельных активистов", в 2017 году уже готовятся "подавлять "венгерскую угрозу" таким же насильственным путем, как и "русскую весну" в Харькове весной 2014 г.". Само сравнение показательно в своей абсурдности, однако, справедливости ради, отмечу, что похожий тезис, действительно, сформулировал бывший депутат от "Свободы" Юрий Михальчишин.

Последние страницы доклада выдержаны в мрачных тонах. После описания ситуации в Харькове в апреле 2014 г. авторы внезапно делают следующий логический кульбит: "В Одессе 2 мая 2014 года националистам, массово прибывшим из других регионов для поддержки местных праворадикалов, удалось физически уничтожить актив Антимайдана, загнав их в здание Дома профсоюзов, который затем был подожжен. Сейчас похожий сценарий "обкатывается" в Закарпатье, где украинские националисты отрабатывают массовые марши с участием приезжих бойцов необандеровских организаций. Пока же в Закарпатье националисты перешли к актам насилия. Ранним утром 4 февраля 2018 года в Ужгороде была предпринята попытка поджога офиса венгерской национальной организации…"

Что ж, пришло время познакомиться поближе с "перешедшими к актам насилия в Ужгороде националистами".

Дело № 1: "Лёлик и Болек"

Около часа ночи 4 февраля 2018 г.два молодых человека бросили в здание Общества венгерской культуры Закарпатья бутылку с зажигательной смесью. Она отскочила от стены и не загорелась. Злоумышленники ушли, как оказалось позже - созваниваться с организатором всего происходящего, который велел им сделать что-нибудь более впечатляющее. Купив на заправке еще бензина, через три часа молодые люди вернулись. На этот раз они разбили первое стекло двойной оконной рамы, сунули между стеклами пропитанную бензином куртку и подожгли ее. Собственно, в результате только оконная рама и обгорела. На этот раз организатор остался удовлетворен. Исполнители спешно покинули Украину через словацкую границу.

Из-за нелепого поведения преступников особого труда установить их личности не составило. 21 февраля они были арестованы польскими правоохранительным органами. Поджигателями оказались Адриан Марглевски и Томаш Рафал Шимковяк, активисты праворадикальной группы "Фаланга". На следующий день был задержан Михал Прокопович, член движения "Смена", которого обвиняют в организации преступления. Это с ним незадачливые поджигатели созванивались из Ужгорода в ночь на 4 февраля.

И "Фаланга", и "Смена" известны своей пророссийской позицией, которую они отстаивают, вероятно, не всегда бескорыстно. Лидер "Смены" Матеуш Пискорский в настоящее время находится под арестом по обвинению в шпионаже в пользу России.

Согласно показаниям одного из подозреваемых, по заданию М.Прокоповича поджигатели должны были перед поджогом нарисовать на стене здания свастику и число "88", чтобы навести полицию на версию о причастности к преступлению украинских национал-радикалов. Для отчета перед заказчиком всю провокацию необходимо было снять на видео.

В ходе судебного разбирательства, недавно начавшегося в Кракове, стало известно, что провокацию польским экстремистам заказал пророссийский немецкий праворадикальный политический деятель - помощник депутата Бундестага от партии "Альтернатива для Германии" журналист Мануэль Оксенрайтер.

Дело № 2: ветераны

Когда любители не справляются, за дело берутся профессионалы.

Спустя три недели после неуклюжего поджога, 27 февраля 2018 г., на подоконнике того же здания Общества венгерской культуры в Ужгороде кто-то закрепил и привел в действие самодельное взрывное устройство. На этот раз здание пострадало более серьезно, часть помещений Общества выгорела.

4 марта в Кропивницком полиция задержала двоих подозреваемых. Ими оказались Александр Белобородько и Владимир Кондратенко, ветераны АТО. По данным следствия, в подрыве здания они участвовали "с целью провокации международного осложнения" за материальное вознаграждение. В преступление их вовлек еще один ветеран АТО - Константин Кривич. Именно он, по версии следствия, непосредственно заложил взрывное устройство. Кроме того, в причастности к преступлению подозревается гражданин Молдовы Сергей Василиха. Сразу после подрыва он покинул Украину и находится, предположительно, на территории самопровозглашенной "Приднестровской Молдавской Республики". Глава Закарпатской областной государственной администрации Геннадий Москаль утверждал, что С.Василиха - сотрудник т.н. "Министерства государственной безопасности" ПМР, и что он был заказчиком преступления.

К.Кривича удалось арестовать только в августе. Насколько можно понять из материалов дела, до этого он скрывался под чужим паспортом, в который вклеил свою фотографию.

Кривич - любопытный персонаж. До войны он был помощником народной депутатки от Партии регионов Раисы Богатыревой. В апреле 2015 г. начал службу в добровольческой роте национальной полиции "Святая Мария", созданной при активном участии активистов партии "Братство" Дмитрия Корчинского (ранее, по собственным утверждения, Кривич участвовал в АТО в составе Добровольческого батальона ОУН, но без официального оформления).

Прослужил, однако, он недолго. Уже в мае 2015 г. вместе с восьмью сослуживцами Кривич принял участие в ограблении фермерского хозяйства. В качестве "оправдания" бандитского налета горе-полицейские подкинули сотрудникам агрофирмы оружие и "георгиевские ленточки". За участника боевых действий активно заступались депутаты от Радикальной партии. В адрес власти звучали громкие обвинения в репрессиях против добровольцев. Возможно, в результате общественного давления приговор был максимально мягким. Кривич отделался условным сроком и даже попытался сделать политическую карьеру (он успел побыть местным депутатом от Радикальной партии). В своем аккаунте в Фейсбуке Кривич размещал фрагменты классических нацистских плакатов и своеобразные картинки, на которых украинская символика смешивалась с символикой Третьего рейха.

Судебные заседания по сути дела пока не начались. Последний раз, 18 января, Ужгородский районно-городской суд только продлил обвиняемым срок предварительного содержания под стражей. Пока неясно, какова была роль в организации преступления приднестровца С.Василихи, был ли он, действительно, как утверждал Г.Москаль, заказчиком подрыва. Однако есть надежда, что скоро мы это узнаем.

Дело № 3: Серийные провокаторы

Хронологически данная попытка провокации произошла несколько раньше. 1 октября 2017 г. на Закарпатье были задержаны одессит Сергей Бахчеван и житель Черкасс Борис Мущенко. В машине у них были обнаружены гранаты и баллон с пропаном. По словам Б.Мущенко, они намеревались подорвать венгерский памятный знак на Верецком перевале. Как и в описанных выше случаях, подрывники действовали не в силу нетерпимости к венграм и их национальным символам, а за деньги.

Почти одновременно в Киеве был задержан Дмитрий Чернодубравский, по версии следствия - заказчик преступления, а чуть позже - еще один предполагаемый исполнитель, Богдан Шевченко.

Согласно информации, обнародованной вскоре СБУ и МВД, задержанные провокаторы подозреваются более чем в двух десятках подрывов, поджогов и других преступлениях, совершенных для дестабилизации межэтнических отношений в Украине и дискредитации страны на международной арене. Список эпизодов дела впечатляет. Следствие предполагает, что преступники, в частности, осквернили синагогу в Черновцах (19 ноября 2016 г.); осквернили могилу рабби Нахмана в Умани (21 декабря 2016 г.); осквернили мемориал жертвам массового уничтожения этнических поляков и евреев в Гуте Пеняцкой Бродовского района Львовской области (9 января и 12 марта 2017 г.); осквернили "польскую" часть мемориала жертв тоталитаризма в заповедном комплексе "Быковнянские могилы" (25 января 2017 г.); осквернили польское кладбище в пос. Подкамень Бродовского района Львовской области (12 марта 2017 г.); бросили взрывное устройство возле посольства Литвы в Киеве (24 апреля 2017 г.); подорвали гранату под офисом Организации украинских националистов (20 мая 2017 г.); привели в действие взрывное устройство возле офиса партии "Национальный корпус" в Оболонском районе Киева на улице Зои Гайдай (22 мая 2017 г.); бросили гранату в посольство США (8 июня 2017 г.); нанесли антисемитские граффити на несколько еврейских объектов и попытались поджечь синагогу в Львове (30 июня 2017 г.); бросили взрывное устройство в консульство Польши в Луцке (10 июля 2017 г.); бросили гранату на улице Грушевского в Киеве (24 августа 2017 г.); сначала осквернили, затем пытались взорвать памятник участника боевых действий в Киеве на ул. Л.Курбаса (24 августа 2017 г.); бросили гранату в Умани, ранив паломников (21 сентября 2017 г.); и др.

В феврале должно начаться слушание дела по сути в Печерском районном суде г. Киева. Правда, на скамье подсудимых оказались только Д. Чернодубравский и С. Бахчеван. Б. Мущенко и Б. Шевченко скрылись от следствия из-под домашнего ареста и находятся в розыске.

Теория заговора или частная инициатива?

Конечно, не только венгерские объекты подвергаются атакам проплаченных провокаторов. Собственно, из последнего дела это видно. Кроме того, на протяжении 2018 г. полиция и СБУ арестовали еще несколько групп, специализировавшихся на антисемитских и антипольских провокациях.

Можно не доверять отечественным правоохранительным органам. У меня не всегда есть уверенность, что за спиной всех преступников, которых МВД или СБУ связывают с Москвой, действительно стоят российские спецслужбы (как это было, например, в случае нападения на стихийное ромское поселение во Львове, закончившееся убийством). Однако в одном из описанных случаев расследование и суд проходят в Польше, и это - независимое подтверждение предположений о провокационном характере многих произошедших в Украине преступлений, которые выглядят как совершенные на почве ненависти. После оглашения приговоров уже нельзя будет игнорировать заявление украинских официальных лиц об инспирированном извне характере многих агрессивных проявлений ксенофобии, как это пока делает официальный Будапешт и многие международные правозащитные организации.

Даже только из приведенных примеров видно, что явление носит системный характер. Однако на каком уровне осуществляется планирование, организация и координация подобных провокаций?

Я не думаю, что все описанные случаи (как и многие другие) направлялись из единого центра. При изучении доступных материалов следствия в глаза бросается масса несуразностей, случайностей и просто глупости в действиях провокаторов. Конечно, прогулка двух туристов в Солсбери и многие другие примеры показывают, что не следует переоценивать спецслужбы северо-восточного соседа. Операции спецслужб на практике далеки от образа, созданного шпионскими сагами. Тем более что в данном случае речь идет о дешевых субподрядах. Вряд ли имеет смысл ожидать соблюдения базовых правил конспирации от случайных людей, зарабатывающих таким образом лишнюю пару сотен долларов.

Однако, строго говоря, ни в одном и случаев у нас нет доказательств того, что прямой заказ поступал от российских спецслужб, равно как и деньги на его исполнение. И, судя по всему, не думаю, что следует ожидать их появления в ходе судебных слушаний. В одном случае ниточки уходят в Берлин. В другом - к скрывшемуся от правосудия жителю Тирасполя. Наконец, в третьем - предполагаемые, по мнению Арсена Авакова, вдохновители провокаторов - бывшие народные депутаты от Партии регионов Владимир Олийнык и Сергей Тулуб, которые хоть и уехали в Россию, но в контактах с ФСБ или ГУР замечены не были. Да и то, насколько позволяет судить доступная информация, их причастность к преступлениям вряд ли возможно будет доказать, особенно пока они недоступны для украинских правоохранительных органов.

В случае с немецким журналистом, предложившим польским национал-радикалам совершить антивенгерскую акцию в Украине, тоже нет основания для утверждения о заказе из Москвы. Исследователь связей Кремля с европейскими ультраправыми д-р Антон Шеховцов предполагает, что Мануэль Оксенрайтер мог проявить инициативу для того, чтобы в дальнейшем предлагать окологосударственным российским пропагандистским организациям и фондам аналогичные проекты. Основываясь на богатом изученном материале, А.Шеховцов объясняет, что эта система напоминает порядок подачи грантовой заявки в цивилизованном мире. Претендент сам выступает с инициативой некоего потенциально привлекательного для фонда проекта, на который он хочет получить финансирование или за выполнение которого он претендует на какой-либо другой бонус, например, доступ к информационным ресурсам или участие в каких-то международных мероприятиях. Одновременно он старается продемонстрировать свою способность к выполнению подобных задач. Далеко не у всех получается завязать сотрудничество. По крайней мере пока нет никаких оснований утверждать, что у М. Оксенрайтера уже был предварительно одобренный заказ. Скорее можно догадываться, что он действовал по собственной инициативе.

Мне кажется, излишней конспирологией будет и предположение, что авторы доклада о "нарастающем насилии националистов" в отношении венгерского меньшинства в Украине были в курсе, кто совершил описанные ими инциденты. Если обобщать, то скорее, мне кажется, можно говорить об общей атмосфере ожидания заказа. Как организаторы провокаций, так и пропагандисты, изображающие правозащитников и экспертов, наперегонки пытаются угадать пожелания Кремля еще до того, как найдут тропинку к окошку кассы.

Впрочем, и без понимания деталей устройства внутренней кухни можно уверенно констатировать системность провокаций, призванных обострить межэтнические отношения и нанести вред международному положению Украины. Из статуса "политического заявления" этот тезис переходит в статус "юридически доказанного факта", и это само по себе крайне важно.