УКРОЩЕНИЕ СТРОПТИВЫХ

Принципы, которые были принципиальны, были непринципиальны.

Виктор Черномырдин

В течение последних двух лет ОАО «Газпром» все чаще выступает в роли основного проводника геополитических интересов Москвы на постсоветском пространстве. Причем политики в действиях газового монополиста иногда больше, чем решений, продиктованных экономической целесообразностью. Тем не менее умение комплексно решать поставленные перед ОАО задачи стало визитной карточкой команды Алексея Миллера.

В числе последних можно смело выделить усиление геополитического влияния РФ на просторах СНГ путем полного (если не сказать тотального) контроля над газодобычей в Средней Азии и газовыми рынками братских славянских республик. Об этом и ранее неоднократно заявляли представители «Газпрома». Но более четко позицию России по данному вопросу сформулировал Владимир Путин. Выступая с заключительным словом на российско-германских межправительственных консультациях, президент РФ заявил, что «трубопроводная газовая система — это детище Советского Союза, и только мы в состоянии поддерживать ее в рабочем состоянии, даже если речь идет о частях, находящихся за пределами России».

Достаточно показательными в этом плане являются отношения «Газпрома» с Беларусью. Более полутора лет руководство российской газовой монополии отрабатывает в этой стране тактику приобретения контроля над государственной газотранспортной системой (ГТС). И, судя по последним событиям, небезуспешно. При этом необходимо учитывать, что процесс создания Международного газотранспортного консорциума по управлению ГТС Украины начался практически одновременно с белорусским. И победа ведомства Миллера над маленькой и гордой страной любителей крахмальных корнеплодов вполне может стать прецедентом при решении аналогичных вопросов с украинской стороной в будущем.

В апреле 2002 года между РФ и Беларусью было подписано межправительственное соглашение, предусматривающее поставки российского газа по ценам пятого пояса, что составляет 28 долл. за тыс. кубометров. Вторым пунктом договора предусматривалось акционирование и создание совместного предприятия по транспортировке газа на базе «Белтрансгаза». Планировалось, что СП начнет работать с 1 июля 2003 года, чего по ряду принципиальных разногласий так и не случилось, а переговорный процесс продолжается и по сей день.

Так уж повелось в отношениях бывших советских республик, что самыми принципиальными становятся те экономические вопросы, которые трансфертом через большую политику можно конвертировать в реально осязаемые вечнозеленые аргументы для собственного бюджета. Одним из таких моментов стала стоимость белорусской ГТС. С оговоренных в начале 600 млн. долл. стараниями белорусского президента Александра Лукашенко цена 100% пакета «Белтрансгаза» к середине этого года увеличилась до 5 млрд. долл. По мнению «Газпрома», такая сумма — утопия и ставит крест на всех прежних договоренностях. При этом от независимой оценки состояния газотранспортной системы Беларусь категорически отказалась.

Вторым камнем преткновения стал размер пакета акций «Белтрансгаза», который должен перейти к «Газпрому». Белорусская сторона настаивает на том, что контрольный пакет должен остаться у государства. Представители российского газового монополиста придерживаются абсолютно иной точки зрения, аргументируя ее необходимостью получения твердых гарантий возврата инвестиций (стоимость модернизации белорусской ГТС «Газпром» оценивает в 1,7 млрд. долл.) и возможностью влиять на финансовую деятельность будущего СП.

Как и в ситуации с украинским консорциумом, президент Беларуси намеревался разрешить все инициированные им принципиальные моменты в ходе личных встреч с В.Путиным. Но Кремль более полугода всячески избегал контактов с белорусским лидером, оставив решение вопросов на откуп правительствам двух стран. Вполне возможно, что все эти принципиальные моменты и были бы урегулированы в рабочем порядке. Но А.Лукашенко продолжал финансовый поход на Москву и потребовал от России более 2 млрд. долл. компенсации за интеграцию с российской экономикой, практически провалив введение единого рубля на территории двух государств. Рубикон был перейден.

Кабинет Касьянова рекомендовал «Газпрому» пересмотреть ценовую политику поставок газа в Беларусь в сторону увеличения. В свою очередь российский газовый концерн объявил, что собирается поднять цену на газ для Беларуси в два с половиной раза — с 912 до 2400 российских рублей (примерно 80 долл.) за 1000 кубометров. Выступая 18 сентября на Энергофоруме стран СНГ в Ялте зампред «Газпрома» Александр Рязанов назвал такую меру для Беларуси «холодным душем». Такое решение представитель «Газпрома» мотивировал необоснованными претензиями белорусской стороны на:

· увеличение транзита российского газа по территории республики до 100 млрд. кубометров (при существующем объеме в 25 млрд. кубометров и пропускной способности ГТС в 75 млрд. кубометров);

· увеличение объемов поставок газа в Беларусь до 33 млрд. кубометров (при ежегодном потреблении в 16—17 млрд. кубометров);

· участок российского газопровода Ямал — Западная Европа.

Комментируя решения «Газпрома», белорусский президент оценил возможные убытки бюджета страны от увеличения цены российского газа в 120 млн. долл. Правительственные чиновники Беларуси и независимые эксперты были менее оптимистичны в своих прогнозах, называя цифру в 500 млн. долл., что сопоставимо с размером годового содержания белорусской системы образования.

Тем не менее газово-рыночная встряска на фоне молчаливого неодобрения Кремля и угрозы значительного бюджетного дефицита возымела свое действие на А.Лукашенко. Уже в начале октября стало понятно, что Беларусь пошла на попятную. Без каких-либо официальных заявлений с белорусской стороны «Газпром» инициировал процесс реструктуризации белорусского долга за газ в размере 126 млн. долл. без предъявления требований уплаты пени и штрафов.

Чуть позже последовали и заявления белорусских чиновников. Замминистра энергетики Александр Сивак сказал, что Беларусь уже направила российскому правительству и руководству «Газпрома» предложения о возобновлении переговоров по созданию российско-белорусского СП. Но осторожно добавил, что Беларусь «вступает в очередной раунд переговоров пока со старыми исходными условиями». Другой замминистра энергетики республики Петр Жабко сообщил, что Беларусь готова пойти на уступки и, возможно, принять, по крайней мере, некоторые условия «Газпрома». В общем, инцидент в какой-то мере можно считать исчерпанным.

Если же рассматривать белорусский опыт в контексте российско-украинских энергетических отношений, то для Украины все еще только начинается. И хотя ЕЭП — не союзное государство, а Украина — не Беларусь, но в вопросе создания «газового» консорциума принципиальных моментов не намного меньше. Тем более что в предсвадебной экономической ситуации в любовные отношения славянских стран очень органично может вписаться удачно апробированный россиянами вариант борьбы с принципиальностью партнера.