Украинско-японская ассиметрия

В роли очередного реаниматора украинско-японского диалога на высшем уровне выступил министр иностранных дел Таро Асо, посетивший с двухдневным визитом Киев. Конечно, после памятного турне Виктора Ющенко в Японию в украинской столице рассчитывали, что симметричным ответом на его шестидневное пребывание в Стране восходящего солнца должен стать визит премьер-министра Японии Дзюнъитиро Коидзуми. Тем более что за всю историю двусторонних отношений глава японского правительства ни разу не почтил своим присутствием Украину, а японская сторона была немало польщена тем, что Виктор Андреевич не стал уподобляться многочисленным западным коллегам, посетив японские острова в эксклюзивном порядке — без Китая и Южной Кореи.

Так или иначе, японская сторона предпочла откликнуться лишь на приглашение, в котором речь шла о проведении в Киеве первого заседания комитета по сотрудничеству Украина—Япония, созданного как раз во время прошлогоднего визита президента в Токио. Да и Киев в своем желании лицезреть на берегах Днепра японского премьера в последнее время особо не усердствовал: смысла встречаться с главой правительства, который через три месяца сложит свои полномочия, нет.

Вот и получился компромиссный вариант: министр иностранных дел, а заодно и кандидат в премьеры. Правда, находясь в Киеве, Таро Асо сам признался, что шансов занять главное кресло страны после выборов у него нет. «Выяснилось» это, по нашей информации, во время встречи японского гостя с Юлией Тимошенко. После того как Таро Асо поздравил Юлию Владимировну с будущим премьерством и пожелал быстрее пройти все юридические процедуры, дабы вместе начать работу во благо развития двусторонних отношений, Тимошенко, к огромному удивлению японской стороны, продемонстрировала глубокие познания внутриполитической ситуации в Японии, игриво спросив: «вместе как премьер-министры?». Таро Асо пытался объяснить, что у них выборы в сентябре, так что в любом случае Тимошенко первой станет премьер-министром. На что Юлия Владимировна, не растерявшись, ответила, что, учитывая медлительность коалиционного строения в Украине, может быть все, что угодно.

Ну а чтобы закончить тему визитов как таковых, заметим, что нормальной дипломатической практикой для Токио считается, когда глава внешнеполитического ведомства посещает ту или иную страну раз в три года. И если в случае с Украиной эта традиция соблюдается (в 2003 году в Киеве находилась с визитом министр иностранных дел Йорико Кавагуччи), то, например, в случае с Болгарией или Румынией она давно нарушена.

Сам по себе визит министра иностранных дел Японии примечателен по нескольким причинам. Во-первых, как поделился с автором этих строк один из участников переговоров, состоявшиеся в Киеве встречи стали, пожалуй, первыми, в ходе которых политика доминировала над экономикой. Было очевидно, что японцы начали более активно интересоваться как политическими процессами, которые наметились в регионе в целом, так и происходящим в самой Украине. Как, впрочем, и на ее внешнеполитических фронтах. Так, например, на встрече c президентом Ющенко, состоявшейся в аэропорту «Борисполь» (Виктор Андреевича как раз улетал на футбол), Таро Асо охотно поддержал упомянутую президентом тему евроатлантической интеграции Украины. В частности, поделился своими впечатлениями от недавнего посещения Литвы: его якобы очень удивило, что литовцы своим членством в НАТО дорожат больше, нежели вхождением в ЕС.

В то же время заметим, что в Токио нет единого мнения относительно того, является ли членство в НАТО бесспорным благом для Украины. В японском МИДе бытует мнение, что, учитывая довольно непростой диалог Киева и Москвы, вхождение Украины в Североатлантический альянс может дестабилизировать ситуацию в регионе. Куда охотнее японцы готовы поддержать объявленный Киевом курс на европейскую интеграцию. Причем именно в такой формулировке, ибо она, в понимании японских дипломатов, может означать и равнение на швейцарскую модель. И все это на фоне того, что сама Япония чрезвычайно заинтересована в углублении диалога с НАТО, поскольку уже не чувствует себя в безопасности. Насколько нам известно, об этом говорил и японский министр во время встреч (кроме переговоров, была еще и прогулка на теплоходе) со своим украинским визави.

Впрочем, для японцев важны несколько иные аспекты дипломатического сотрудничества с Киевом. Первый — это «консультационная» помощь Украины в вопросах, касающихся ведения переговоров с Россией. Японские дипломаты уверены: лучше украинцев никто не знает переговорной специфики россиян. А поскольку вопрос принадлежности северных территорий (или Южных Курил) остается открытым, японские партнеры, по всей видимости, еще не раз будут проявлять неподдельный интерес к тому, какую аргументацию используют украинские коллеги на переговорах по Черноморскому флоту.

Второй аспект — общая позиция Украины и Японии в вопросе ядерной программы Пхеньяна. С момента заострения северокорейского кризиса у Токио появилась возможность закрепить за собой реноме регионального лидера. Сделать это японские внешнеполитические стратеги пытаются с помощью создания некоего антиядерного клуба. Присутствие Украины в рядах этой коалиции важно уже потому, что в свое время Киев добровольно отказался от третьего по мощности ядерного потенциала в мире. Примечательно, что буквально через три дня после визита японского министра МИД Украины обнародовал заявление, в котором осудил запуск Северной Кореей ракет, среди которых и ракета большой дальности, а также призвал «немедленно прекратить программу ракетных испытаний, продолжение которой может привести к непредвиденным последствиям». И хотя украинские дипломаты заверяют, что это никак не связано с визитом министра, есть основания полагать, что японские «мотивы» в подготовке данного мессиджа все же присутствовали.

Кроме того, Япония всерьез озабочена вопросом экспорта украинских вооружений в Юго-Восточную Азию. Представители японской делегации заверили автора этих строк, что эта тема никоим образом не связана с заявлением министра обороны РФ Сергея Иванова о незаконной продаже ракет в Иран и Китай, которое, по странному стечению обстоятельств, было озвучено как раз в тот момент, когда Таро Асо готовился преодолеть воздушное пространство между Киевом и Москвой, а была обозначена в повестке дня заранее. Более того, по имеющейся информации, российская сторона успела засветить этот вопрос и на двусторонних переговорах Асо с Лавровым, состоявшихся как раз перед визитом в украинскую столицу. Видимо, с расчетом на то, чтобы шефу японской дипломатии было о чем поговорить в Киеве с Тарасюком. В результате украинскому министру ничего не оставалось, как пообещать японцам уже осенью организовать на сей счет двусторонние консультации.

Примечателен сам факт, что Таро Асо посетил Киев после заседания министров иностранных дел «большой восьмерки» в Москве. Как результат — российская тема стала едва не доминирующей во время общения японского министра с украинским коллегой. И, судя по содержанию беседы с Тарасюком, Таро Асо явно находился под сильным впечатлением от происходящего на саммите «большой восьмерки». Как, впрочем, и от чрезмерно самоуверенного поведения Путина.

Так, по нашей информации, министр охотно проводил параллели путинской России с далеким от демократических стандартов Китаем, а также прогнозировал, что спустя некоторое время может произойти так, что Япония и Южная Корея станут двумя маленькими демократическими островками в большом антидемократическом море.

А в том, что японцам близка тема демократического развития не только Восточноазиатского региона, но и Восточноевропейского, стало понятно, когда японские гости выразили желание «аккредитовать» своего представителя при форуме Сообщества демократического выбора. Любопытно, когда украинцы предложили японцам стать наблюдателем в ГУАМ, гости предпочли переключиться на другую тему. Один из членов делегации позже делился с автором этих строк, что одно дело — Сообщество демократического выбора, которое по своей форме является форумом, и совсем другое — организация, за которой тянется шлейф антироссийскости. Возможно, реакция японской стороны была бы несколько другой, если бы членом ГУАМ до сих пор являлся Узбекистан, страна, которая значится среди участников так называемой дипломатии шелкового пути — приоритетного направления японской внешней политики, с недавнего времени более известного как формат Центральная Азия +Япония.

Вряд ли стоит Киеву рассчитывать и на то, что во время предстоящего саммита «большой восьмерки» в Петербурге (сильные мира сего весьма озабочены предстоящим обсуждением вопросов энергетической безопасности) японская сторона замолвит слово и об Украине. Отечественным переговорщикам в данной ситуации необходимо учесть один пикантный момент: в то время как Украина декларирует желание найти альтернативный России источник газа и нефти на Ближнем Востоке, Япония, энергетически зависящая именно от этого региона, сегодня видит потенциального и, что немаловажно, стабильного поставщика именно в России.

Впрочем, если вы спросите любого мало-мальски осведомленного в украинско-японских делах представителя Страны восходящего солнца, что же сегодня является ключевым моментом в двустороннем диалоге, он даст ответ, который, без преувеличения, дискредитирует все внешнеполитические усилия Киева на японском направлении. Речь идет о непрекращающихся спорах вокруг международного аэропорта «Борисполь», под реконструкцию которого японская сторона выделила кредит в размере 170 млн. долл. под 1,5% годовых. Следует заметить, что этот проект стал первым в рамках программы Официальной помощи развития правительства Японии. Но уже сегодня японские коллеги открыто намекают: если бориспольская проблема в ближайшее время успешно решена не будет, проект может стать и последним.

Ситуацию усугубляет и то, что за последние полтора года новая украинская власть уже успела дискредитировать себя в глазах японского бизнеса ликвидацией свободных экономических зон, в одной из которых «трудилась» известная японская компания Yazaki. Так и не дождавшись обещанных компенсаций и порядком устав от разъяснительных бесед с представителями украинских властей, несколько месяцев назад Yazaki была вынуждена продать свой завод в Закарпатье малоизвестной американской компании.

И стоит ли после этого удивляться тому, что уровень японских инвестиций в Украину в прошлом году упал, а компания Toyota предпочла открыть свой завод в российском Санкт-Петербурге?