УКРАИНА: ТУПИК В КОНЦЕ ЕВРОТОННЕЛЯ

В интервью «ЗН», посвященном проблемам европейской интеграции Украины, госсекретарь МИД Украины Александр Чалый призвал читателей нашей газеты к дискуссии на эту тему («ЗН» от 8 декабря 2001 г.). Сегодня мы публикуем один из первых откликов.

Первым из приоритетов внешней политики Украины определена европейская интеграция, то есть движение к вступлению в Европейский Союз (ЕС). Промежуточные результаты «продвижения Украины в Европу» свидетельствуют о том, что интересы нашей страны при этом часто остаются неучтенными, а то и ущемляемыми.

Европейский Союз — сообщество государств, объединенных для того, чтобы совместно выдержать жесткую мировую конкуренцию. И они не заинтересованы в присутствии украинских товаров на своем рынке. Свидетельством тому — ежегодный рост доли украинского экспорта, подпадающего под антидемпинговые расследования. Мизерный удельный вес Украины во внешнеторговом обороте с ЕС говорит о том, что для основных экспортных отраслей нашей экономики (металлургия, легкая промышленность, АПК) сегодня здесь места нет. Даже экономически важные совместные проекты (типа транспортного самолета Ан-70) страны ЕС отвергают по политическим мотивам.

Во многих публикациях можно встретить сетования о неконкурентоспособности украинских товаров и отсутствии иностранных инвестиций в нашу экономику. Как недавно еще раз напомнил и убедительно доказал российский исследователь А.Паршев, многие отрасли украинской экономики, как и российской, действительно являются априорно неконкурентоспособными на мировом рынке, а также инвестиционно непривлекательными. Происходит это из-за больших (по сравнению с западноевропейскими, американскими и азиатскими) затрат на производство, обусловленных геоклиматическими реалиями и, соответственно, из-за меньшей рентабельности этих отраслей. Следовательно, более важным для нас сейчас является не «разумное включение в мировую экономическую систему», а разумное дистанцирование от нее.

Углубление экономической интеграции с ЕС, кроме неочевидных преимуществ, несет в себе: угрозу многим украинским предприятиям со стороны европейских корпораций, что в свою очередь означает рост безработицы в Украине; обострение конкуренции между украинскими производителями и предприятиями новых членов ЕС на общем рынке Евросоюза; усиление экономического и политического давления на Украину в плане открытости украинского рынка для производителей стран ЕС.

Поучительным здесь является опыт европейской интеграции стран Восточной Европы. Как считают западные эксперты, у обоих частей континента — Запада и Востока — хотя и много похожих, но очень мало по-настоящему общих задач. А общее для Запада и Востока Европы стремление к росту благосостояния скорее разъединяет, а не объединяет их. Во-первых, традиционно высокий уровень личного потребления в восточноевропейских государствах блокирует диктуемую экономическими обстоятельствами необходимость умеренности и сдержанности. Во-вторых, западные предприниматели стремятся ограничить сферу производственной деятельности бывших соцстран выпуском малоценных первичных продуктов и полуфабрикатов. Товары тысяч восточноевропейских фирм не пользуются спросом на западных рынках. Похоже, что многие из них просто не могут подстроиться под требования западных потребителей. Неудивительно, что в прессе все чаще встречаются сообщения о нарастающем евроскептицизме в государствах Восточной Европы и Балтии.

Можно констатировать, что европейское экономическое пространство оказывается разделенным на развитый индустриальный центр — страны ядра — и отсталую периферию. Причем странам периферии придется с огромной трудностью приспосабливаться к ситуации, жертвуя традиционно сильными областями экономики, преодолевая социальные конфликты.

По мнению большинства экспертов, ЕС старается уклониться от восточноевропейского расширения, оттянуть принятие очень трудных экономических решений о допуске к своим рынкам, опасаясь получить в лице товаропроизводителей из Центральной и Восточной Европы (прежде всего фермеров) новых конкурентов. Тот факт, что прием первой очереди новых членов в ЕС постоянно откладывается, свидетельствует о том, что эта структура слишком погружена в собственные проблемы, углубляемые спадом производства, безработицей, неспособностью некоторых ведущих стран привести свои экономики и финансы в соответствие с задачей формирования экономического и валютного союза. Исходя в намного большей мере из узкоэкономической логики, чем из идеи объединения Европы, Запад выразительно начинает замыкаться на внутренних потребностях.

Как отмечал секретарь СНБОУ Е.Марчук, одной из ошибочных и опасных точек зрения является эксплуатация идеи Украины как «моста», «связующего звена» между Западом и Востоком (Россией, СНГ).

Во-первых, по мере интеграции Польши в Евросоюз, а Белоруссии — в Союз России и Белоруссии границы ЕС и российского экономического пространства смыкаются без каких-либо «промежуточных звеньев». А значит, роль «посреднических услуг» третьей стороны сводится к минимуму.

Во-вторых, степень прямых контактов между лидерами Западной Европы и России как на межгосударственном, так и на коллективном уровне настолько тесна, что даже гипотетически сложно представить ситуации, в которых украинское посредничество может быть эффективным.

В-третьих, возрастающее многоплановое сотрудничество России с государственно-территориальными образованиями Евроарктического региона (Дания, Швеция, Норвегия, Исландия, Финляндия, Гренландия, Аландские и Фарерские острова) дает основания говорить, что именно т.н. «Северное измерение» расширения ЕС выполняет роль, как сказано в общих документах, «мостостроителя и связного элемента в диалоге и сотрудничестве между остальной Европой и Россией».

В-четвертых, по заявлению представителей американской администрации, «ключевая роль ... географического, торгового и культурного моста между Каспийским регионом и Европой» отводится Турции. Что дезавуирует соответствующие претензии Украины с ее проектами оформления «украино-транскавказской оси» или буферных образований типа ГУУАМ.

В-пятых, события последних лет показали, что в случае возникновения существенных расхождений между Россией и США, в частности, по вопросам расширения НАТО, посреднические функции в ликвидации возникших осложнений с готовностью и успешно выполняют Франция, Германия, Италия. Не считая Совета Россия—НАТО, специализированных подразделений НАТО, сориентированных на взаимодействие с Россией, и соответствующих межгосударственных комиссий.

Развитие отношений Украины с ЕС необходимо рассматривать, учитывая ключевую роль США в регионе. Распространенным является мнение, что поддержкой расширения ЕС США хотят задержать углубление интеграции — американцам выгоднее непрочно спаянное широкое сообщество, не имеющее наднациональной власти и ясно выраженной глобальной стратегии. США не хотят преобразования общей валюты ЕС евро в полномочного конкурента доллара в системе международных расчетов. Менее спаянный ЕС не сможет противостоять Америке во время споров в ВТО, в переговорах о снижении таможенных тарифов.

В украинской политической элите все еще есть люди, которые хотят видеть Украину в НАТО. Здесь следует сказать, что НАТО уже вполне можно рассматривать как самодовлеющую бюрократическую структуру, обособившуюся от своих создателей и преследующую собственные корпоративные интересы (сохранение и увеличение рабочих мест, структурных подразделений и источников финансирования, повышение своего международного рейтинга, ослабление конкурентов в сфере международной безопасности, таких, как ООН и ОБСЕ). Поэтому экспансия НАТО отражает потребности брюссельской бюрократии в большей мере, чем национальные интересы отдельных членов альянса.

Расширение НАТО — это, по сути, военно-политический аспект американизации Европы, во многом нейтрализующей становление Евросоюза в качестве самостоятельного игрока на мировой арене. Исследователь А.Березняк считает, что за продвижением НАТО на Восток стоят интересы финансового капитала крупнейших мировых экономических группировок. Расширение блока является способом «расширенного» контроля со стороны США за действиями мощнейшего экономического евроагента — Германии — и, в конечном счете, немецкой марки и евро.

Что касается социокультурных оснований украинской «интеграции в Европу», то очевидно, что мы и Западная Европа хотя и очень близкие, но разные цивилизационные типы. Мы не можем стать Западом потому, что за нами стоят совсем другая история и ценности.

На фоне сложной европейской интеграции Украины перспективным направлением, наиболее доступным резервом ее внешней политики является деятельность в Содружестве Независимых Государств. Учитывая нынешний характер отношений с ЕС, Украина не может рассчитывать на вступление в него в ближайшие 10—15 лет. (Не говоря уже о том, что за ближайшие годы ситуация изменится, и под вопросом может оказаться вступление в ЕС даже некоторых восточноевропейских стран.) А потому наиболее реальная задача на эти годы — активное участие в реформировании экономических основ СНГ с целью приближения условий и связей в его рамках к ныне существующим в Европейском Союзе.

Для большинства стран — участников СНГ пока еще не очевидными являются преимущества консолидированного выступления на международной арене. В результате, хотя СНГ с формальной точки зрения и владеет международной правосубъектностью, оно практически никак не присутствует в мире в качестве самостоятельно действующего лица. Это радикальным образом отличает СНГ от ЕС или НАТО в плане возможного влияния на организацию международного политического порядка в Европе. Между тем в этом смысле СНГ является огромным незадействованным ресурсом для продвижения интересов как отдельных стран-участниц, так и Содружества в целом. Выявление и реализация этих возможностей СНГ — дело будущего.

В перспективе вырисовывается ситуация, когда объективные факторы на протяжении ближайших пяти лет обусловят преобразование СНГ в конфедерацию ее участников, подобную Европейскому Союзу, с делегированием некоторых полномочий на наднациональный уровень. Такой выбор рано или поздно будет сделан элитами стран бывшего СССР, прежде всего Украины, России и Белоруссии, хотя бы по причине схожести в психологии, деловой и политической культуре, а также необходимости выступления одним фронтом в международных вопросах.

Вероятность образования подобной конфедерации увеличивается тем, что в недалеком будущем появится рынок, который объединит соседей России — тех, кто по вышеупомянутым причинам не сможет войти в систему мирового рынка, или же тех, кто уже «сходил» в него и разорился.

Объединению усилий будут способствовать и проблемы коллективной безопасности. Их решение для Украины посредством сотрудничества с европейскими и евроатлантическими структурами представляется невозможным из-за цивилизационных отличий, разных интересов и целей, расхождений в военно-технических стандартах. С другой стороны, Украина как никакая другая страна подготовлена к военному сотрудничеству со странами СНГ.

Можно убедительно считать, что наиболее продуктивным для украинской европейской интеграции является подход, когда она будет отвечать долгосрочным интересам всех ее соседей, включая Россию.

По оценке эксперта А.Борисюка, для Евросоюза Россия остается приоритетным внешнеэкономическим фактором — крупным торговым партнером и объектом инвестиций. Она рассматривается Западной Европой как единственный гарант политической устойчивости СНГ, связующее звено европейской и азиатской экономических систем, а также как важный инструмент сбалансирования американского присутствия в Европе.

Для Украины Россия остается политическим, идеологическим, экономическим, информационным, культурным, научно-технологическим и военным полюсом (что подтверждается и опросами населения). Ее мнение невозможно игнорировать в регионе Центральной и Восточной Европы, СНГ, на Ближнем Востоке. А значение России как ресурса для Украины состоит отнюдь не в дешевых энергоносителях и потенциальном рынке сбыта украинской продукции. Намного большую ценность, считает народный депутат И.Кирюшин, представляют желание и способность России проводить экспансионистскую политику на внешних рынках.

Нормальным отношениям с Российской Федерацией мешают прежде всего причины психологического порядка. В отношениях с ней украинской дипломатии следует избавиться от комплекса провинциальной неполноценности и порождаемой им фронды, а также безосновательных претензий на «европейское первородство». Проделав такую работу над собой, не олигархам, но политикам можно будет нормально договариваться по всем вопросам, чего так ждут народы обеих стран.

Как справедливо считает директор Института мировой экономики и международных отношений НАНУ Ю.Пахомов, в отношениях между Украиной и Россией должна идти речь о взаимодействии стратегическом, которое дает возможность взять реванш на мировой экономической арене. Главная причина необходимости сотрудничества наших стран — не утраченный пока что шанс объединения двух взаимодополняющих частей недавно еще могущественного единого социального интеллекта и научно-технологического потенциала. Той части, которая была оторвана, каждой стране недостает, чтобы снова состояться. При этом уникальность недавнего целого надолго исключает замену «деталей» аналогичным западным образцом.

Итак, освобождаясь от ограниченных внешнеполитических формул последних лет, Украине следует ориентироваться, прежде всего, на исторически, экономически и культурно близких партнеров.

На пути экономизации внешней политики следует обеспечить становление обновленной, высокотехнологической специализации Украины; перейти от торгово-посреднической к производственно-инвестиционной модели внешнеэкономической деятельности; установить благоприятный торговый режим, общую валютную политику и восстановить кооперационные связи со странами бывшего СССР и СЭВ.

Особо важным следует считать изменение идеологической, ценностной парадигмы украинской внешней политики. Сейчас в этой сфере властвует евроцентризм — в глубине своей расистская идеология, согласно которой есть лишь одна цивилизация (европейская, западная), а все другие просто от нее отстали. Часть нашей интеллигенции еще на волне перестройки впала в соблазн этой идеологии и является ее радикальным пропагандистом. Эта часть оказывает огромное влияние и на политический режим, и на внешний курс государства.

Сегодня ничто так не мистифицируется, как политика Запада, его интересы и отношение к Украине. Звучат унизительные для нашего государства и дипломатического опыта рассуждения о «евроатлантических шансах для Украины». А от заверений Украины в ее «европейскости» отдает уже комплексом неполноценности. С другой стороны, как писал африканский экономист и социолог Самир Амин, «критика евроцентризма вызывает самое мощное сопротивление — здесь мы вступаем в область табу. [...] На деле критика евроцентризма ставит под вопрос положение богатых этого мира».

Тотальное замалчивание такой критики наблюдается сейчас в Украине, особенно в средствах массовой информации и экспертном сообществе. А тем временем евроцентристская ориентация лишает украинскую внешнюю политику рационального, осмысленного выбора, который бы учитывал специфику политической практики, народного хозяйства и социокультурных особенностей нашей страны.