СТАРАЯ НОВАЯ КИТАЙСКАЯ СКАЗКА

Много веков назад китайский император приказал построить новый город — чтобы был он самым большим и прекрасным городом в Азии. Дважды народ возводил Пекин, и дважды враги разрушали его. Старый мудрец посоветовал императору: пусть лучший мастер Китая отольет огромный колокол, — чтобы звон его достигал границ необъятного государства и на юге, и на севере, и на востоке, и на западе. Самый искусный мастер Чэнь взялся за работу. Помогала ему дочь, пятнадцатилетняя красавица Сяо Лин. Дважды много дней и ночей кипел в раскаленной печи драгоценный металл. И дважды колокол получался с трещиной. Разгневался император, пообещал лишить мастера головы, если и на третий раз ничего не получится. Желая спасти отца, красавица Сяо Лин тайком побежала к мудрецу. «Голос колокола должен родить победу, — сказал мудрец. — Его нельзя отлить только из золота, серебра и железа. В металл нужно добавить кровь человека, готового отдать жизнь за свою землю».

И Сяо Лин бросилась в расплавленный металл. Лились слезы по щекам мастера Чэня, падали на огромный колокол, на поверхности которого не было ни единой трещинки. И когда однажды колокол загудел, хотя никто в него не ударял, весь народ поднялся против врагов-кочевников. Голос Сяо Лин дал им силу и мужество разбить чужеземцев.

Другая китайская сказка повествует о старике Юй Гуне. Он жил в деревне на берегу моря, с трех сторон окруженной высокими горами. Лишь один раз в год ее жители могли одолеть горную тропку, чтобы продать зерно и купить нужные товары. Юй Гун убедил своих сыновей, что нужно передвинуть горы. Когда 90-летний старик взял в руки лопату, над ними вначале смеялись. Но затем к нему присоединились все сельчане. Несколько поколений Юй Гуна шли к цели, но проложили в горах удобную дорогу.

А еще в китайском эпосе есть сказка о пятерых талантливых братьях-близнецах Лю; о народном живописце Маляне, чьи картины имели волшебную силу оживать… И сегодня быль, которая создается в Китае, во многом кажется сказкой. Увидеть нынешних Юй Гунов, Сяо Линей, Чэней и Малянов и немного прикоснуться к большой тайне мудрого Востока нам любезно предоставила возможность одна из известнейших и уважаемых в Китае газет — «Вен вей бао».

Как гостям в Китае нам показали лучшее — небоскребы и огромные современные аэропорты, широкие проспекты и колоритные улочки, с любовью созданные музеи и детские учреждения, театры и научные центры, магазины и рестораны. Что можно успеть за семь дней? Выучить слова «нехау» («здравствуйте») и «сесе» («спасибо»). Удивиться упорству и трудолюбию, потрясающей приспособляемости и выживаемости этих загадочных черноволосых людей, открытых и непроницаемых, любопытных и сдержанных, мудрых и мечтательных...

Узор из камня

«Вы какие-то не такие. Вы откуда?» — «Из Украины». — «А где она находится?» — «В Европе». — «В Европе? А почему я не слышал?»

Даже начавшийся дождь не помешал высокому полному китайцу вычислить нас в пестрой толпе туристов (среди которых было и достаточное количество иностранных) и завязать разговор на оживленнейшей улице Шанхая Нанкинлу, залитой яркими огнями многочисленных магазинов. И долго и упорно выяснять, что же это за страна находится за тысячи километров от его родины — самой большой страны в Азии. И воспринимать это как сказку.

…На территории летнего императорского парка Ихэюань в северо-западных окрестностях Пекина, внесенного ЮНЕСКО в список объектов мирового значения (кстати, в Китае насчитывается 23 таких объекта), из гладких отшлифованных камней рабочие вручную выкладывают пешеходную дорожку. Нагружают на тележку большие камни, подвозят, разгружают. Камешки маленькие, в четверть карандаша, подгоняют друг к другу — получается затейливый узор. И нет в этом громадном художественном полотне ни малейшего изъяна, как нет злобы и ожесточения на лицах рабочих. Они — потомки тех, кто в свое время камень за камнем, год за годом возводил Великую китайскую стену — более 6300 км по горам, пустыням и степям Северного Китая. Даже после стольких веков бурь и перемен это сооружение не перестает восхищать, — потому что даже пройти по нему прогулочным шагом стоит усилий (множество подъемов и спусков почти отвесны), не говоря уже о том, чтобы бегать в доспехах и отражать атаки кочевников. О цене подобного строительства красноречиво говорят строки государственного гимна КНР: «…из своей плоти Великую стену поставим!..» Сегодня речь идет не о жертвенности, а о красоте. И стараются рабочие в основном для себя же: в летнем императорском парке подавляющее большинство туристов — китайские.

Можно возразить, что в стране огромное количество рабочих рук (ведь людей в Китае, включая Тайвань, уже живет около 1 млрд. 300 млн. чел.). И есть проблема трудоустройства. Кстати, очень показательна в этом отношении сфера обслуживания: обилие продавцов на квадратный метр торговой площади, смотрителей и сопровождающих — в музеях, официантов — в ресторанах. Увы, это уже не сказка — сокращения на предприятиях — реальность. Рабочие и служащие, которых сократили, обращаются в центры по услугам устройства на работу, где подписывают соглашение по основным жизненным гарантиям и трудоустройству сроком на три года. Если по истечении трех лет человек на работу так и не устроился, а с прежним предприятием трудовые отношения приостановлены, два года он имеет право получать пособие по безработице, а далее — одно из пособий прожиточного минимума, установленных для городов и поселков.

Для справки. К концу 1999 г. в Китае было 705,86 млн. занятых, в том числе в городах и поселках — 210,14 млн., в частно-индивидуальном секторе — 39,4 млн. Процент зарегистрированных безработных составил 3,1%. Страхованием по безработице охвачено около 100 млн. человек.

Стихия рынка

«Лука! Лука!». Этот призывный клич преследовал нас в местах скопления потенциальных покупателей — будь то базарчик, подступы к какому-нибудь историческому месту или престижный универмаг. Слово, образованное от английского «look» («смотри») и переделанное на китайский манер, — как боевой сигнал «ату покупателя». Не дай Бог, не обратит внимание, пройдет мимо. Что в общем-то часто и случается. Но если уж остановился… Здесь тебе весь ассортимент товара с полной характеристикой предъявят и все возможные сферы применения назовут. И товар расхвалят так, что просто жалко не взять — человек же для тебя старался. И за руки будут хватать, и цену сбавлять — причем везде, хоть с рук, хоть в магазине, — на 10—15—20%, а то и в два-три раза. Продавец в универмаге никогда не будет скучающе смотреть в окно или демонстративно разговаривать с коллегой. Кинешь взгляд на что-то, тут же несут примерить, не подошел цвет, несут другую вещь, другого фасона — пожалуйста, примерь. И не уходи без покупки — не уходи!!! Диалог в универмаге «Plaza»: «Купи маску». — «Сколько?» — «Столько-то».— «Нет, дорого». — «Бери вдвое дешевле». — «Нет, маску уже купил». — «Тогда купи куртку». — «Да не нужна мне куртка». — «Ну тогда купи хоть что-нибудь!»

…Когда выезжали из поселка на трассу, машину оккупировала стайка выжженных солнцем крестьянок. Корни лотоса и прочие экзотические для нас растения, аккуратно расфасованные в кулечки, протягивали в окно сразу десятки рук. Услышав отказ, так же стайкой побежали к следующей машине, затем к следующей, следующей (не так, как у нас у трассы бабушки чинно и благородно дожидаются, пока машина какая остановится у товара).

Участи уличного торговца не позавидуешь. Но семью кормить-то надо. А уж если покупатель понравился, то ему — совершенно бесплатно — отвесят столько искренних комплиментов…

И бросятся к следующему покупателю…

Для справки. Розничный оборот в 1999 г. составил 3113,5 млрд. юаней, в т.ч. в городе — 1909,2 млрд. юаней, в районах на уездном уровне и ниже — 1204,3 млрд. юаней. Розничная продажа выросла на 7,1%, в системе общепита — на 13,6%.

Как коллеги коллегам

Побывать на родине бумаги и книгопечатания и не увидеть знаменитую рисовую бумагу было бы просто неприлично. Но так же необъективно было бы не спросить у своих коллег из газеты «Вен вей бао», не боятся ли они конкуренции с электронными средствами массовой информации.

Для справки. Общий тираж газет в 1999 г. составил 20,1 млрд. экз., журналов — 2,9 млрд. экз., в год выпускается около 6 книг на душу населения.

Коэффициент охвата телевещанием составляет 91,6%, в стране насчитывается 77 млн. абонентов кабельного ТВ.

В реестре Управления по делам прессы и печати числится 36 издательских организаций, выпускающих электронную продукцию, подготовивших в общей сложности 200 видов электронных изданий. 1 января 1997 года в Интернете открыт Информационный центр Китая.

Да, конечно, ответили нам, ХХІ век — век новых технологий. Но есть предпочтения. Тот, кто читал газеты, так и продолжает их покупать. И недостатка в читателях газета «Вен вей бао» не испытывает. Мало того, сеть корпунктов в разных странах постоянно растет. Кроме «Вен вей бао» концерн «Вен син» выпускает еще 12 газет различной тематики и занимается книгоизданием. Деньги зарабатывают сами. В частности, новое 47-этажное здание в центре Шанхая — собственность концерна. На верхнем этаже находится несколько ресторанов, где принимают гостей.

Так что коллеги смотрят в будущее. Ведь что написано пером, да потом напечатано… И нам толику своего оптимизма передали.

Все лучшее — детям

Значение этого придуманного в СССР лозунга очень хорошо начинаешь понимать именно в Китае. Я не случайно сделала этот снимок в шанхайском детском саду. Мама, папа, друзья, любимые зверюшки или игрушки, герои сказочные и реальные — китайские дети воспринимают окружающий мир ярко и красочно потому, что он рад им.

Чи Меи, заведующая шанхайским «Сун Цин Лин киндергаден» — детским садиком имени Сун Цин Лин (супруги Сун Ят Сена) — худенькая, очень подвижная черноволосая женщина с первого взгляда показалась мне весьма молодой как для такой должности. Первое впечатление подтвердили стремительность движений: госпожа Чи не ходила — бегала, а также демократизм ее воззрений, и то, что средний возраст воспитателей в руководимом ею садике меньше 30 лет. Уже почти в конце нашей встречи выяснилось, что в педагогике она с 1976 года. 31 год педстажа, доктор наук. Вот только тогда я заметила несколько серебристых паутинок на ее висках…

«Сун Цин Лин киндергаден» садик необычный. И не только потому, что его основала такая известная в стране особа. И не только потому, что здесь вместе воспитываются малыши разных национальностей — кроме Китая из 32 стран мира. И не только потому, что условия здесь кажутся сказочными. Сад стал одним из лучших в мире учреждений по раннему детскому развитию, методической базой — здесь постоянно апробируются и внедряются различные программы обучения детей раннего возраста. Воспитатели набираются полезного опыта как в других провинциях страны, так и за рубежом. И научная работа для них — абсолютно нормальное явление.

Госпожа Чи уверена: послушные дети развиваются хуже. Ей нравятся активные — как более свободные. Раньше в Китае традиционное воспитание базировалось на послушании. Нынче взоры педагогов обращены на Запад — где воспитание более свободно. Однако речь идет о своеобразном симбиозе лучшего национального с интернациональным. «А еще у каждого ребенка свой характер, и мы стараемся это обязательно учитывать. Очень важно воспитать личность — с нормальной самооценкой, здоровую физически, уверенную, любопытную и независимую, готовую к сотрудничеству и умеющую держать себя в обществе — и уважать ее», — вот такое своеобразное кредо педколлектива.

Но прежде всего маленькие воспитанники — будущие граждане своей страны. На огромной территории детсада (2,6 гектара), кроме просторных помещений для групп и уютных спален, компьютерного класса, библиотеки с читальным залом, великолепного бассейна, спортзала, сада (65% территории занимают зеленые насаждения), прудиков с рыбками, изобилия площадок для игр, нашлось место и для мини-музея истории, и для традиционных уголков китайского дома, и для флагштока, на котором по очереди дети утром поднимают государственный флаг. На стенах красуются лучшие детские поделки: бумажные змеи, традиционные красные фонарики, обувь. Дети других национальностей, хоть 70% обучения у них идет на английском, обязательно изучают китайский.

…На стене — настоящая посуда: кастрюли, сковородки, только в миниатюре. Здесь дети учатся готовить национальные блюда. А в этом уголке лоскутки, иголки, ножницы — тут постигают азы шитья. А чтобы малыши научились самостоятельно делать покупки, их отвезут в настоящий магазин. Дети должны быть приспособленными к жизни, научиться помогать по дому, уважать старших, любить младших.

Госпожа Чи заметила, что четкой установки, какую сумму знаний нужно вложить в детскую головку, нет. Нужно развивать ум, способности, умение делать своими руками, растить детей здоровыми. А главный принцип развития — через игру.

По вторникам и четвергам детсад открывает двери для родителей, дедушек и бабушек: чтобы посмотрели, как учатся и развиваются их чада. Решают все спорные вопросы. Ведь домашнее воспитание, по мнению госпожи Чи Меи, самое важное. Если ребенок, как говорят у нас, «трудный», — тут уж надо браться за него всем миром — и в семье, и в детсаду.

Конечно, меня интересовал вопрос, а в какую же сумму обходится пребывание в садике. Отдать ребенка на круглосуточное отделение стоит 1000 юаней в месяц (125 долларов), ежедневное — 800 (100 долларов). Сад финансируется государственным общественным фондом «Благо» (детсады могут быть государственными, коллективными, частными, совместными с вложением иностранного капитала — форма финансирования приветствуется любая). Средняя зарплата воспитателя в детсадах Шанхая — 2000 юаней (250 долларов). Воспитатель с научной степенью в «Сун Цин Лин киндергаден» получает 3000 юаней (375 долларов).

Высок ли престиж профессии воспитателя? «Сейчас родители больше внимания обращают на своих детей, экономическое положение стабилизировалось, поэтому профессия популярна», — отвечает Чи Меи. Строгий отбор студентов на специализированные отделения педагогических вузов, когда несколько человек выбираются из нескольких сотен желающих, способствует тому, что в дошкольную педагогику приходят действительно те, кто хочет работать на этой ниве.

И тут я, не выдержав, спросила: «Скажите, а у вас профессия воспитателя тоже женская?» Оказывается, именно в Шанхае более десяти лет назад появился первый воспитатель-мужчина. Нынче же «усатый нянь» (кстати, подобное определение весьма понравилось госпоже Чи) — распространенное явление. И в «Сун Цин Лин киндергаден», естественно, таковой имеется. Он преподает физкультуру — очень важный предмет. Здоровый дух может быть только в здоровом теле.

Кстати снимок, сделанный на занятии в группе, — весьма показателен. Детишки поздоровались со мной (безо всяких подсказок) и мгновенно переключились на урок, будто бы и нет чужого рядом. Никаких комплексов, чувства страха — наверное, это лучшая иллюстрация достижений «Сун Цин Лин киндергаден».

Позволив себе не поверить, позволив себе усомниться — ведь садик-то образцово-показательный, — я поставила вопрос ребром нашему сопровождающему, собкору «Вен вей бао» в Украине Чжоу Цзяньцзюню: как выглядит среднестатистический садик, скажем, в обычной деревне? Он с ответом не медлил: везде, в самой глухой деревне детям выделят лучшее помещение.

Китайская семья: папа, мама и один я

Для справки. Дети до 14 лет составляют в Китае 25, 7% населения. От 15 до 64 лет — 67,6%. Пожилые люди старше 65 лет — 6,7% (или 86,87 млн. человек). С 1995 по 1999 год рождаемость снизилась ( с 20,63 млн. до 19,09 млн.), составив 15,23% и немного повысилась смертность с 7,92 млн. до 8,10 млн. — 6,46%. Чистый прирост населения в 1999 году составил 10,99 млн., естественный прирост — 8,77%, снизившись на 0,76%. По численности населения Китай занимает первое место в мире.

Китайские семьи, наблюдаемые нами в Пекине и Шанхае, в полной мере иллюстрируют партийные установки: мама, папа и один ребенок. Подобный лозунг — жестокая необходимость, продиктованная заботой о благосостоянии: ведь показатели на душу населения заставляют Китай относить себя к развивающимся странам. Людей много, земли и природных ресурсов мало (первая в мире по народонаселению и третья по территории страна имеет на душу населения 0,075 га пашни — самый низкий показатель в мире). С 1957 по 2000 год численность населения страны увеличилась почти вдвое, а площадь пашни уменьшилась на одну восьмую (12,5%). Жесткая демографическая политика принесла свои плоды: без нее жителей страны сейчас было бы примерно на 200 млн. больше.

В Китае есть Госкомитет по делам планового деторождения. В стране поощряются поздние браки и поздние рождения детей. Первое, что делают в органах регистрации браков, когда туда является пара, желающая заключить брачный союз, — внимательно проверяют паспорта и идентифицируют возраст: ведь браки разрешены для мужчин с 22 лет, для женщин — с 20-и. В городах семейные пары в большинстве своем и не хотят иметь больше одного ребенка: лучше дать одному все, чем всем ничего. А вот в селах, где нужны рабочие руки, разрешаются послабления. Если первой родилась девочка, разрешается повторить попытку произвести на свет сына, — но сохранив определенный интервал после рождения первого ребенка. В районах нацменьшинств — в зависимости от воли и численности этой национальности, наличия местных ресурсов, состояния экономики, культурных традиций и т.д. семьи могут иметь по двое—трое детей. Ну а для слишком малочисленных нацменьшинств ограничения не устанавливаются вообще.

Хотя некоторые источники говорят о том, что простые китайцы, боясь штрафов, не ставят власти в известность о рождении очередного ребенка. Однако ни доказать, ни опровергнуть это нам не удалось.

По статистике же на каждые 100 семей в Китае в среднем приходится 358 человек. То есть современные семьи становятся все более компактными. Но даже если взрослые дети живут отдельно от родителей, родственные связи не угасают. Очень часто три-четыре поколения одной семьи можно встретить в ресторане за традиционной китайской вечерней трапезой. И еще. Наверное, это примета времени, но процент разводов в Китае увеличивается.

Для справки. Среднедушевые доходы городского населения по стране — 5854 юаня, в деревне 2210 юаней. Цены на продукты и одежду находятся примерно на одном уровне, чуть ниже цены на транспорт и связь. Более чем в 667 городах и 1682 уездах была введена система обеспечения прожиточного минимума. Если в 70-е средний китаец мечтал о наручных часах, велосипеде и швейной машинке: в начале 90-х — о телевизоре, холодильнике, стиральной машине, то в 2000-м — уже об автомобиле, видеокамере, квартире.

Где бы мы ни были, везде наблюдали похожие умилительные картинки. Познание мира семейно, втроем. Муж с женой и сыном исследуют Великую китайскую стену. Целая очередь из мам, пап и детей стремятся попасть в Шанхайский музей градостроительства. Поднимается семья на самую высокую в Азии шанхайскую телевышку — «Жемчужину Востока», и ребятенок с ними, потом на память о покоренной вершине ему купят надувную миниатюрную копию телевышки. Идут папа с мамой ужинать в ресторан — годовалая девочка сидит за столом и официанты обслуживают ее как взрослую — ставят приборы, подносят еду. А мама показывает ей, как есть апельсин ложечкой.

Крепче за сердце держись, пешеход

Водители в больших китайских городах — явление уникальное. Хотя популярность велосипеда в Китае не падает, в Пекине, например, на 14 миллионов жителей приходится 1 млн. 600 тысяч автомобилей. Помня о киевских пробках и даже не имея водительского опыта, могу сказать определенно: в Пекине киевский ас будет выглядеть новичком, только получившим права. Множество железнодорожных магистралей и автострад связывают столицу с районами всей страны. Пробки в час пик огромнейшие. Для разгрузки построены кольцевые развязки. Вдоль проспектов и улиц с двух сторон — дорожки для велосипедов.

Штрафы за нарушение правил ощутимые — от 20 долларов. Кстати, стражи порядка здесь умеют быть весьма ненавязчивыми и незаметными, но бдят сурово. Никакие просьбы и уговоры не помогли водителю нашей машины (к слову сказать, профессионалу с большой буквы), когда он в целях экономии времени вырвался из пробки кратчайшим путем, при этом не создав аварийной ситуации (!), отделаться от штрафа в 180 юаней (22,5 доллара).

Самая длинная улица в Пекине протяженностью 20 км и шириной 28 м — проспект Чан Ань. В переводе это означает «длинная и спокойная». В столице почти все проспекты, улицы и переулки тянутся с юга на север и с востока на запад, пересекаясь между собой в виде своеобразной шахматной доски, а в самом центре города находится императорский дворец династий Мин и Цин — Гугун (Запретный город).

По сравнению с Пекином Шанхай с его множеством извилистых маленьких улочек держал нас в состоянии постоянного стресса. Такое ощущение, что здесь пешеход и водитель соревнуются, кто быстрее проскочит, и никакой светофор им не указ. Мало того, очень часто пространства улочки хватало только для того, чтобы по ней промчался автомобиль, и, если ты не вжался в стенку, водитель не виноват…

Охота к перемене мест

Первое впечатление от великолепия аэропортов сменилось вторым. Когда пришлось регистрироваться на самолет до Шанхая. Ни один пассажир не допускается к регистрации билетов, пока не заплатит «аэропортное»: для пассажиров внутренних рейсов сбор в размере 50 юаней (6 долларов), для международных — 90 юаней (11 долларов).

Тем не менее аэропорт бурлит как растревоженный улей. На взлетной полосе очередь. Огромное количество людей перемещается с места на место. И среди них особый народ — туристы.

Во всех «places of interests» — достопримечательных местах, где бы мы ни были, всегда и везде вливались в нескончаемый поток черноволосых туристов. Сегодняшние доходы китайцев позволяют им всей семьей путешествовать по своей стране и не только. Туристические управления всех районов организовывают маршруты, помогающие знакомить с местным колоритом и национальными традициями (на территории Китая проживают представители 56 национальностей). Наблюдение за всем этим вызвало ностальгию по прежним маршрутам выходного дня и поездкам, которые когда-то организовывали профсоюзами…

Число туристов внутри страны за 1999 год составило 710 млн., доходы от внутреннего туризма — 280 млрд. юаней. Валютные же поступления от международного туризма превысили 14 млрд. долларов. По числу принимаемых иностранных туристов Китай занимает шестое место в мире. Нынче он стремится стать ведущим туристическим центром и переместиться на четвертое место в мире, срок намечен к 2020 году. Туризм должен превратиться в опорную отрасль народного хозяйства с валовой стоимостью 2,91 трлн. юаней (10% ВВП). Все отрасли туризма в Китае открыты для иностранных инвесторов. В его развитии позитивно и эффективно используется иностранный капитал. Очевидно, недавнее вступление Китая в ВТО также даст новый импульс в этом направлении.

«Китайская Венеция»

Можно только по-доброму позавидовать, с какой любовью китайцы относятся к своему прошлому, как берегут свои святыни, как доходчиво стараются рассказать и показать все, чем ценна китайская история. Только в Пекине находится 120 музеев.

Предания старины глубокой и достижения современности открыты и доступны всем. А в экспозиции используется принцип максимальной наглядности и доходчивости. Например, кроме подробнейших описаний на китайском и английском, используется такое нехитрое приспособление, как телефон-гид. Не нужно ходить толпой, не нужно подстраиваться под речь экскурсовода. У определенного экспоната включил запись на нужном языке и слушай подробнейший рассказ. Не понял — включил снова. А недавно открывшийся музей истории Шанхая поразил нас не только обилием предметов старины. Здесь разыграна целая театральная постановка — с шумами, светом, музыкой и движением — при участии восковых фигур. Причем такого высочайшего качества, что многие поначалу принимают их за живых людей. Такая наглядность заставляет подолгу стоять у определенных «кусочков истории» не только детей, но и взрослых. Впечатляет и врезается в память надолго.

Но более всего нас поразила «китайская Венеция». Собственно говоря, таких «Венеций» в бассейне среднего и нижнего течения Янцзы много. Наиболее известны Сучжоу и Ханчжоу. Даже древняя китайская поговорка воспевает их красоту: «На небе есть рай, а земля гордится Сучжоу и Ханчжоу». Их особенность в том, что они построены на пересечении каналов, озер и рек. И «подобно водяной лилии между Сучжоу и Ханчжоу лежит городок Чжоушань» в провинции Цзянсу.

В 1086 году некий Чжоу Дишонг подарил храму Цинфу 13 гектаров земли, позднее эту территорию назвали в его честь — Чжоушань. Прошло более 900 лет, но архитектурный стиль города хорошо сохранился. Более 60 процентов домов построены во время династии Мин (1368—1644) и Цин (1644—1911) — около 100 классических дворов и 60 кирпичных арок.

Многочисленные лодки — чем не гондолы, перемещающие туристов, улицы, построенные параллельно каналам и соединяющиеся мостами, уютные китайские дворики, утопающие в зелени и цветах. Как лотос, Чжоушань со всех сторон окружен водой. Две речки пересекают его крест-накрест. Соединение каналов, горок, беседок, мостиков, домов, садов, цветников; россыпи жемчуга, горы живых и вареных креветок, плещущаяся в тазах рыба и черепахи, дымящиеся свиные ноги в коричневом соусе (местный деликатес), национальные наряды в сине-белых тонах из выращенного здесь же хлопка, обилие сумок ручной работы и картин, написанных местными художниками,— все это создает неповторимую ауру сказки (помните: «О, Венеция, сказочный город…») Кстати, что характерно, мы не почувствовали никакого запаха плесени и гниения, если учесть, что городу на воде «всего» тысяча лет.

«Гуманный любит горы, а мудрец реки», — говорят в Китае. Сидя в лодке и слушая мелодичные, протяжные песни китайских гондольеров, мы прониклись тысячелетним покоем. Наш «водитель»-лодочник — непроницаемый символ такого покоя (см. фото). Кстати, мы пообещали, что его снимок опубликуют в украинской газете. Кажется, он не поверил. Между прочим, лодочник — не только живописная, но и достаточно доходная профессия. Если на промышленном предприятии рабочий в Чжоушане получает 5000 с небольшим юаней в год, крестьянин чуть больше 2000 юаней, то гондольер — до 35000.

Бассейн среднего и нижнего течения Янцзы — очень живописен и густонаселен. Дома стоят буквально впритык друг к другу. И нет таких привычных нашему взору грядок и садиков. Земли на душу населения мало и используется она очень интенсивно, ведь климат позволяет снимать по два урожая в год. Как раз убирали рис. Аккуратные снопики заполняли небольшие делянки. Здесь также выращивают пшеницу, рапс, хлопок. В огромном количестве озер «нагуливают жир» карпы, белые амуры, толстолобики, лещи, рыба-лапша, крабы, креветки, мидии, лягушки, зреет жемчуг в створках жемчужниц, а также растут водные растения-деликатесы — лотос, водяной орех, эвриалу, стрелолист и болотница.

Круглый стол

Вечер. Зажигаются китайские красные фонарики у входов в многочисленные рестораны. Китайцы семьями чинно шествуют на ужин. Традиционная китайская трапеза состоит из невообразимого для европейца количества блюд (мы пытались подсчитать — от 10 до 20). Представьте себе, как приготовить такой обед или ужин в домашних условиях! Рестораны эту проблему решают. Сюда приходят семьи из нескольких поколений. Свободных столиков практически не бывает. Мало того, мы были свидетелями драки за место в очереди (например, для фирмы «Благополучие c Востока», которой уже более 200 лет, и более известной как «Китайский самовар», это лучшая реклама!).

Очень хорошее приспособление — вертящийся круг в центре основного, круглого же стола. По краям ставятся блюда. Хочешь попробовать — не нужно тянуться на другой край или тревожить соседа — просто крутани разок, и облюбованное блюдо остановится аккурат перед тобой. Или кто-то поможет тебе, подтолкнет круг. За таким столом и беседа течет по кругу — за ним невозможно поссориться, ведь положительные эмоции передаются по цепочке.

Можно сказать, что мы прошли своеобразное боевое крещение китайской кухней, — весьма специфический ассортимент которой крайне далек от того, что предлагается в киевских китайских бистро. Например, утверждают, что в Киеве настоящую утку по-пекински попробовать нельзя — из украинской утки это блюдо не получится. Это особый вид птицы, которая к тому же должна быть выкормлена и вырощена в окрестностях Пекина.

Многочисленные дары щедрой китайской земли — растения, зелень, овощи и фрукты, морские и земные обитатели, ползающие, плавающие, прыгающие, летающие и бегающие— все идет на стол. Эффект достигается при помощи специфических приправ и особой, быстрой кулинарной обработки.

…Когда официантка принесла огромное блюдо из соломки, где красовались немногочисленные кусочки чего-то жареного, мы ничего не заподозрили. Нас попросили угадать, что это, — мы насторожились, но не очень. Процесс узнавания пошел от противного. Раз мало, значит, зверь редкий. Кости мелкие, в наличии хребет. Летучая мышь? Нет. И тут осенило: змея! Так и оказалось. Живые ядовитые деликатесы смельчаки ловят в горах и доставляют прямо в ресторан. Мясо змей, говорят, полезно есть женщинам — оно способствует сохранению красоты. А по вкусу напоминает хорошую рыбу.

Лотос, бамбук, овощи и зелень сырыми не едят, их обязательно нужно приварить. Я поинтересовалась, есть ли в Китае ингредиенты для украинского борща. Оказалось, даже свеклу выращивают, хоть и мало, и борщ сварят…

Есть ли у китайцев любимые блюда? Есть. Иначе не было бы в Пекине ресторана, где готовят любимые кушания Мао Цзэ Дуна (самое любимое —мясо под названием хун жао жо — достаточно жирное и сытное — из свинины). А вообще количество яств просто не поддается подсчету. При таких глубоких кулинарных традициях, изобилии приправ и особом китайском способе приготовления можно приготовить даже камень.

Что в Китае пьют? Чай в огромных количествах. Тот напиток, который в Китае продают как кофе, гурманам лучше не пить.

В свое время меня потряс фильм по роману Мо Яня «Красный гаолян», в котором достаточно подробно был показан процесс изготовления вина из гаоляна. Нынче оно в Китае раритет. Зато здесь изготавливают очень неплохое виноградное вино, популярно также вино из риса. Гостей угощают 56-градусной китайской водкой или очень вкусным светлым пивом «Янцзы».

Из синтеза украинского тоста «будьмо» и его китайской интерпретации, звучащей приблизительно как «ка бым», получился замечательный китайско-украинский тост «кабымо!»

* * *

У подножия Великой китайской стены стоит стела со словами Мао Цзэ Дуна: «Кто дошел до Великой китайской стены — тот молодец». Иностранные туристы упорно штурмуют это чудо света, пытаясь взобраться как можно выше. Они также упорно учатся есть палочками, пытаясь отведать основные китайские блюда. Ведь это тоже помогает понять загадочную восточную душу.

Китайские реалии — современнейшие, из металла, солнечные часы, отмеряющие новое время в свободной экономической зоне Шанхая Пудун, огромные шары из живых роз, украсившие Площадь Века и Аллею Века ко Дню независимости страны, капиталистический Пуси в Шанхае, глядящий на коммунистический Пудун через реку Хуанпудзян, которую беспрерывно бороздят корабли и баржи, и надо всем этим красные флаги. Сказка да и только…

Редакция «ЗН» выражает благодарность посольству КНР в Украине и редакции газеты «Вен вей бао» за организацию поездки наших журналистов
в Китай.