Российская политика на Балканах: разделяй и влияй

В последние годы Западные Балканы не перестает лихорадить.

Относительной безопасностью могут наслаждаться лишь Словения и 3, которые институционно, экономически и политически сильнее своих соседей. Что же касается уязвимости Сербии, Боснии и Герцеговины, Македонии, а до недавнего времени и Черногории, то она проявляется по-разному, однако имеет одинаковые корни - слабость демократических институтов, коррупция, низкий уровень благосостояния населения, высокий уровень организованной преступности - как местной, так и международной. Коррупция, в частности и политическая, способствует проникновению организованной преступности в государственные институты, что создает замкнутый круг слабости и противостояния реформам. В связях с организованной преступностью в той или иной степени замечены практически все политические элиты региона.

Весь этот набор факторов вместе с приостановленным, но окончательно не решенным межэтническим и межрелигиозным конфликтом, превращается в легковоспламеняющуюся смесь, которая при благоприятных обстоятельствах взорвется. Ведь Западные Балканы остаются территорией, где многие, накапливая обиду, жаждут реванша. Примирения между конфликтующими сторонами так и не произошло, и шаткий мир удерживается влиянием западных стран, присутствием международных миссий ЕС (EUFOR), 3 (KFOR) и частичным внешним управлением в Боснии и Герцеговине.

Уязвимость региона делает его удобной мишенью для реализации российских амбиций по расширению сферы своего влияния в Европе. Вместе с тем Западным Балканам однозначно повезло в том, что их проблемы являются проблемами и Европейского Союза. ЕС и НАТО хотят превратить Балканы в безопасное пространство, и единственным действенным вариантом, уже сработавшим в Хорватии и Словении, является долгосрочная стратегия "стабилизации через интеграцию". Эти две западнобалканские страны, будучи членами ЕС и НАТО, полностью координируют свою государственную политику с коллективной политикой евроатлантических союзников и европейских партнеров, что делает их более устойчивыми к российскому влиянию.

Вместе с тем двусторонние отношения с Россией в Хорватии и Словении имеют свою специфику, обусловленную больше историческими факторами формирования государственности двух стран, чем внешнеполитическими. Словения тяготеет к балансированию и смягчению антироссийских настроений, что характерно также и для ее соседей - Австрии и Италии. Хорватия же, принимая во внимание агрессию России против Украины и поддержку Кремлем сербского реваншизма, демонстрирует жесткую антироссийскую позицию. Словения и Хорватия присоединились к антироссийским санкциям ЕС, осуждают действия России против Украины, зато динамика словенско-российских отношений довольно высока, с регулярными визитами высоких должностных лиц и стремлением расширять экономическое сотрудничество (за последние восемь лет президенты Словении и России встречались пять раз). Хорватия до сих пор не имеет своего посла в Москве и систематически вызывает гнев Кремля открытой поддержкой Украины в ее противостоянии российской агрессии, а двусторонние встречи на уровне министров иностранных дел возобновились впервые за последние 10 лет в 2017-м.

Пребывание Словении и Хорватии в ЕС и НАТО делает эти государства более стабильным и безопасным местом по сравнению с другими странами Западных Балкан. Предлагаемое Западом видение мирного будущего для конфликтного региона предусматривает интеграцию всех балканских стран в ЕС и максимальную евроатлантическую интеграцию, что должно сделать их политически, институционно и экономически более сильными. На сегодняшний день вне границ ЕС остаются Сербия, Черногория, Македония, Босния и Герцеговина и Албания, а вне границ НАТО - Сербия, Македония, Босния и Герцеговина. Присоединение Черногории к НАТО в начале июня с.г. вовсе не означает военного усиления альянса. Расширение НАТО в этом случае - это расширение зоны стабильности и снижение риска начала новой балканской войны.

Москва критикует политику Запада, однако не предлагает альтернативных путей примирения и сосуществования балканских народов. Стабильный регион, который находится в едином политическом, экономическом и безопасном поле с Западом, станет неудобным местом для россиян. Поэтому цель России через дестабилизацию региона остановить или приостановить европейскую и евроатлантическую интеграцию Западных Балкан, чтобы сохранить свое присутствие в регионе и получить дополнительные опции влияния на европейскую безопасность.

В долгосрочной перспективе это нужно также для российских энергетических проектов. Несмотря на то, что Россия была вынуждена отказаться от проекта "Южный поток", который должен был проходить через Западные Балканы, Москва не отказалась от самой цели - создания южного газового коридора - и реализует ее через Турецкий поток и возможное его европейское продолжение - "Турецкий поток-2". Западные Балканы являются географически удобным входом для общих российско-турецких энергетических проектов, поэтому Кремлю важно сохранить политические возможности для их реализации.

Однако Россия ограничена в рычагах влияния. Москва политически не контролирует ни одно из западнобалканских государств и не имеет возможности определять их политико-безопасный вектор развития. Среди политических сил у власти в странах региона нет пророссийских партий. Политики стараются проводить сбалансированную политику, ослабляя российское давление и сохраняя прозападный вектор развития. Основное влияние Москвы сконцентрировано в энергетическом секторе, где Россия имеет либо монопольные (Сербия, Босния и Герцеговина), либо господствующие (Черногория, Македония) позиции. Но в целом экономическое присутствие России на Западных Балканах незначительно, а главным торговым партнером всех стран региона является ЕС.

Таким образом, поле возможностей для деятельности российских агентов влияния в странах Западных Балкан сужается до информационной сферы, культурной дипломатии и дестабилизационной деятельности. Вместе с тем культурно-исторические особенности региона дают России очень широкий арсенал средств и инструментов. Кремль использует нарративы панславизма, православие и исторически "особые отношения" между Россией и славянскими народами на Балканах. Москва активно развивает антизападный дискурс, который опирается на миф о "ненависти" Запада к православным славянским балканским народам. Главные тезисы просты: Россию и южных славян (сербов, черногорцев, македонцев) связывают особые отношения, и только Россия заботится об их интересах, а Запад становится на сторону албанцев, боснийских мусульман, хорватов.

Несмотря на ограниченный ресурс инструментов и средств влияния, российское присутствие на Западных Балканах весьма ощутимо. Россияне эффективны благодаря своей способности принимать быстрые решения и действовать гибко, часто незаконными методами - подкупом и провокациями. Победа пророссийских сил на выборах - желательная, однако не критичная для России необходимость на нынешнем этапе. Кремль сотрудничает и с политическими элитами, коррумпируя их, и с аутсайдерами политических гонок, используя их для создания нужного политического ландшафта.

Высокий уровень коррупции, в частности и среди политиков, способствует российскому влиянию. Россия успешнее действует там, где соединяется склонное к патернализму славянско-православное общество со слабыми демократическими институтами и дефицитом реформ на пути к европейской интеграции. В такой среде России удается получить большую общественную поддержку, которую она в дальнейшем может конвертировать в политическое влияние. Например, восприятие сербским обществом отношений с Россией как "особых" заставляет правительство страны балансировать между евроинтеграционным курсом и стратегическим партнерством с Россией. Москва не устает напоминать сербам о поражении в войне после распада Югославии, о бомбардировке НАТО сербских объектов, об отделении Косово и постоянно делает акцент на неизменности "братской" российской поддержки в этом вопросе. Проявлениями такой "поддержки" являются причастность России к провокационному поезду "Косово - это Сербия"; вето России в 2015 г. на проект резолюции СБ ООН по осуждению массового убийства в 1995 г. в Сребренице как акта геноцида; препятствование членству Косово в ЮНЕСКО и т.п.

Эксплуатация сербского реваншизма дала России политический контроль над Республикой Сербской - частью Боснии и Герцеговины (БиГ). Москва ведет себя так, будто заинтересована в распаде БиГ, хотя все понимают, что это станет толчком к новому вооруженному конфликту в регионе. Относительный покой в стране обеспечивают частичное внешнее управление (согласно Дейтонским соглашениям) и миссия Высокого представителя. Россия открыто настаивает на завершении миссии, закрытии офиса Высокого представителя и дестабилизирует БиГ, поддерживая Милорада Додика, президента Республики Сербской.

Москва поддерживает инициативы М.Додика, направленные на подрыв государственности и территориальной целостности БиГ, а именно: его контроверсионные и провокационные заявления, намерение проводить всевозможные референдумы (относительно членства в НАТО, недоверия правоохранительной системе БиГ) и т.п. Яркой провокацией, инициированной М.Додиком, был незаконный референдум 25 сентября 2016 г., на котором большинство населения Республики Сербской проголосовало за установление даты празднования Дня республики, что послужило причиной конфликта внутри БиГ и вызвало критику со стороны балканских (включая Сербию) и западных стран. О признании результатов референдума позже заявил заместитель директора департамента информации и прессы МИДа РФ Александр Бикантов, который также в 2015 г. пространно высказался и относительно необходимости провести референдум о недоверии системе правосудия БиГ. Такая настойчивая политика инициирования и проведения референдумов может свидетельствовать о подготовке референдума по выходу Республики Сербской из состава БиГ.

Россия очень эффективно использует межэтническое и межрелигиозное противостояние в регионе, в частности между албанцами и представителями славянских этносов. Так, в Македонии, не будучи формально причастной к возникновению политического кризиса, Москва подливает масла в огонь межэтнического противостояния, традиционно заняв позицию защитника славянского православного македонского народа перед лицом албанской угрозы. Комментируя политический и институционный кризис в стране, Министерство иностранных дел РФ выступило в марте с.г. с двумя заявлениями, в которых утверждается, что македонский политический кризис спровоцирован внешним вмешательством со стороны западных стран, и что македонцам пытаются навязать "албанскую платформу".

В Сербии Москва вдохновенно бередит рану Косово. Этот вопрос - болевая точка как для внутрисербской политики, так для отношений Сербии с ЕС. Продвижение на пути евроинтеграции требует от Белграда имплементации т.н. Брюссельского соглашения, или Соглашения о нормализации отношений между Сербией и Косово. Это сложный процесс, который должен привести к мирному решению вопроса и принятию этого факта сербским обществом. До согласия между сербами и албанцами еще очень далеко, стороны откровенны во взаимной неприязни, и для провоцирования конфликта не нужно прилагать много усилий. Для России разворачивание конфликта вокруг Косово - выгодный сценарий.

Показательно здесь участие России в организации провокации с поездом "Косово - это Сербия". Его появление послужило причиной очередного обострения отношений между Белградом и Приштиной, что едва ли не привело к срыву переговоров в Брюсселе об имплементации "Брюссельского соглашения". Еще больше ситуация ухудшилась после заявлений косовской власти о создании собственной армии. Россия не имеет влияния на политику Албании и Косово, однако использует агрессивную риторику косовских и албанских лидеров в своей пропаганде и уверяет сербов в готовности развивать сотрудничество в оборонительной сфере.

Россия хочет иметь военное присутствие на Западных Балканах. В идеальном варианте это должна была бы быть российская военная база. Однако на такую близость с Москвой не отваживается ни одно западнобалканское государство, даже Сербия. Сейчас центром координации российского влияния на Балканах и ведения разведки считается Российско-сербский гуманитарный центр (РСГЦ) в городе Ниш, созданный в 2012 г. под эгидой МЧС России и МВД Сербии. Россия требует предоставить работникам центра дипломатический иммунитет и свободу передвижения наподобие того, что имеет персонал НАТО на территории Сербии, а также превратить РСГЦ в региональный координационный центр.

Несмотря на давление со стороны Москвы, сербская власть не идет на удовлетворение этих требований, поскольку они противоречат ее евроинтеграционным обязательствам. Одно из главных условий для потенциальных кандидатов на вступление в ЕС - избегать создания дублирующих механизмов, а Сербия, Черногория и Македония являются участниками Гражданского механизма ЕС - функциональной системы ликвидации последствий стихийных бедствий и реагирования на чрезвычайные ситуации. Поэтому создавать подобную систему гражданской защиты под патронатом России западнобалканские страны и не хотят, и не могут. Но это официальная позиция. Неофициальной, однако более существенной причиной того, что западнобалканские страны избегают сотрудничества с РСГЦ, является понимание, что этот центр - плохо замаскированная шпионская структура.

О важности для России сохранить Западные Балканы в сфере своего влияния свидетельствуют меры, на которые отважилась российская власть, чтобы помешать вступлению Черногории в НАТО. Начиная со времени присоединения Черногории к антироссийским санкциям ЕС (2014 г.), Россия развернула дестабилизационную деятельность в стране. К более активным действиям Москва перешла после решения НАТО в декабре 2015 г. о присоединении Черногории к альянсу. Кремль углубил политические связи с пророссийскими силами в Черногории (в мае 2016 г. между черногорскими партиями - Демократической народной и Социалистической народной - и "Единой Россией" подписана "Ловченская декларация") и активизировал радикальные силы и медиаресурсы для антизападной и антиправительственной кампании. Но даже мощная российская поддержка не помогла этим партиям выиграть выборы осенью 2016 г., что спровоцировало Москву на неудачную попытку организовать государственный переворот в Черногории.

Сети российских агентов влияния плотно покрывают все Западные Балканы. Например, в Сербии белградский Центр евроатлантических исследований насчитал 109 таких структур, включая российские фонды и пророссийских депутатов сербского парламента. Инструментами и агентами влияния России в странах Западных Балкан являются политики и партии с антизападной позицией, пророссийские чиновники, православная церковь, медиа, граждане с радикальными взглядами, местные неправительственные объединения и организации, российские организации разных видов деятельности.

Главные усилия Москва направляет на постепенную радикализацию обществ западнобалканских стран, соответственно, очень интенсивная работа ведется в среде националистически и радикально настроенной молодежи. Основные организационные контакты для налаживания сотрудничества происходят на уровне чиновников и политиков среднего звена, бывших участников боевых действий, участников патриотических организаций и т.п. Сеть таких контактов довольно плотная и не ограничивается носителями православно-славянских идей. Анализ деятельности лишь одной из многих российско-балканских структур - Сообщества российско-сербско-черногорской дружбы "Славянский мост" - позволяет сделать выводы о том, что цель организации - развитие сети контактов между балканскими и российскими политиками, чиновниками, представителями спецслужб. Темой встреч чаще всего является патриотическое воспитание молодежи и распространение идей славянского единства. Вместе с тем больше всего встреч черногорских и сербских чиновников и политиков на протяжении последнего года проводилось с российскими спецназначенцами, чеченскими чиновниками и военными, участниками парамилитарных патриотических объединений и политиками. В событиях "Славянского моста" участвовали также представители "ДНР".

Особой отдельной группой, которую всячески поддерживает Кремль, являются сербские правые радикалы и православные ветераны балканских войн. Как показал случай с неудачным переворотом в Черногории, россияне используют сербских националистов как инструмент в своих планах дестабилизации региона. Масштаб этой проблемы известен, наверное, лишь сербским или западным спецслужбам, поскольку вербовка, подготовка и организация радикальной молодежи происходит через вполне легальные клубы и общества боевой и спортивной подготовки. Это происходит и в других странах Европы, равно как это имело и до сих пор имеет место в Украине.

Сеть контактов ветеранов югославских войн и сербских националистов демонстрирует, что многие ее члены вовлечены в российско-украинский конфликт в Донбассе - как комбатанты и как организаторы ресурсного обеспечения незаконных вооруженных формирований. Поверхностный обзор перекрестных интернет-ссылок парамилитарных сербских организаций и их партнеров в России обнаруживает широкое вовлечение в них ресурсного обеспечения организаций якобы нейтрального характера, география которых распространяется и на Украину. Примером, достойным внимания, здесь может быть деятельность сербской общины "Свети Сава" (г. Днепр), основанной Драганом Станоевичем, который позиционирует себя одним из лидеров Всемирной сербской диаспоры. Несмотря на кажущуюся экономическую и культурную деятельность этой организации в Украине, она тесно контактирует с российской организацией "Косовский фронт", основанной российскими гражданами, которые участвовали в балканских войнах, и оказывающей регулярную поддержку в террористической деятельности боевикам "ЛНР" и "ДНР".

Дестабилизационную политику России в Западнобалканском регионе очень хорошо осознают как страны Западных Балкан, так и страны евроатлантического сообщества. Сегодня Сербия, Македония, Босния и Герцеговина являются, наряду с Украиной, еще одним полем цивилизационного противостояния России и Запада. От появления гибридных войск РФ Западные Балканы спасает географическая отдаленность, которая, однако, не спасает от проявлений гибридной агрессии.

Мы много слышим о том, что Украина должна была бы использовать опыт урегулирования конфликта на Балканах, к примеру, положительный опыт Хорватии, но каждый конфликт имеет свои особенности, в частности и российско-украинский. Но при этом Украине действительно не помешает изучать и учитывать западнобалканский опыт противостояния российской агрессии. Потому что благоприятная для российского влияния балканская формула объединения предрасположенного к патернализму славянскоправославного общества со слабыми демократическими институтами и дефицитом реформ на пути к европейской интеграции полностью характеризует и украинскую реальность.