ПРОЦЕСС ВОССОЕДИНЕНИЯ

Команда Михаила Саакашвили записала в свой актив еще одно очко. Под нажимом аджарской оппозиции и давлением Тбилиси рухнул один из наиболее одиозных режимов, ассоциирующийся у многих с авторитаризмом, репрессиями, средневековым феодализмом, клановостью, коррупцией. Бывший лидер Аджарии Аслан Абашидзе теперь находится в Москве: ему и членам его семьи Михаил Саакашвили гарантировал неприкосновенность в случае бескровного ухода. Тбилиси же восстановил суверенитет центральной власти над этим регионом, который долгое время подчинялся ему лишь формально. «Процесс воссоединения страны начался», — патетически провозгласил Саакашвили, обращаясь из окна кабинета Аслана Абашидзе в здании Верховного Совета Аджарии к приветствующей его в Батуми толпе.

Сейчас в автономии объявлено прямое президентское правление, которое будет осуществляться вплоть до проведения выборов в Верховный Совет Аджарии. Упразднена должность главы автономии. «Мы никогда уже не допустим создания в Аджарии поста президента или схожей некой должности, позволяющей единолично править автономией», — сказал Саакашвили, обещая аджарцам наведение порядка. Уже арестованы несколько наиболее одиозных фигур из окружения Аслана Абашидзе: бывший заместитель министра безопасности Аджарии Гоги Купреишвили, экс-командующий внутренними войсками Аджарии Мурад Цинцадзе, глава администрации Кобулетского района Кариела Халваши… Впрочем, Тбилиси убеждает аджарцев, что репрессии коснутся только тех, за кем числятся преступления.

Обращает внимание на себя то, что восстановление суверенитета центральной власти Грузии над Аджарией прошло бескровно, чему способствовала избранная Тбилиси тактика изматывания. В этой политике главное место занимала оппозиция в автономии. Поддерживаемая центральной властью она успешно использовала в своих действиях росшее среди аджарцев недовольство политикой Абашидзе: в результате противостояния Батуми и Тбилиси в автономии росли цены на продукты питания, поскольку почти вся торговля со столицей прекратилась. Применялось и внешнее давление: у границ с Аджарией Тбилиси проводил военные маневры. В результате Абашидзе стал терять контроль над своими действиями и совершать ошибку за ошибкой, предоставляя Тбилиси все больше поводов для его легитимного смещения.

В конце апреля — начале мая нервы у Абашидзе сдали. Посчитав, что Тбилиси готовит военное вторжение, он объявил всеобщую мобилизацию, приказал взорвать главные мосты, соединяющие Аджарию с Грузией, и закрыл школы. В свою очередь Тбилиси ответил ультиматумом, призвав аджарские власти разоружить местные военизированные формирования. Одновременно студенты Батуми, сторонники Михаила Саакашвили, начали уличные акции протеста. После встречи с грузинским премьер-министром Зурабом Жвания на сторону центрального правительства перешел министр внутренних дел автономии, а до того многие представители полиции и службы безопасности. Вокруг Абашидзе образовался вакуум.

От одиозного лидера отвернулись даже россияне, без сомнения, сыгравшие свою роль в его отставке. В разгар кризиса в Батуми прилетел секретарь Совета безопасности РФ Игорь Иванов, который убедил Абашидзе отправиться вместе с ним в Москву. Со стороны может показаться, что Россия в этой ситуации пошла на серьезные уступки, проиграв в этой партии Саакашвили. Ведь Абашидзе, имеющий тесные связи с российскими бизнесменами и военными, был верным союзником Москвы, и с его уходом Россия теряет один из рычагов влияния на ориентированную на Запад Грузию.

Между тем это не совсем так. Очевидно, что в Кремле принимали решение, исходя из политических реалий, сложившихся в автономии в частности и стране в целом. При этом в Москве не могли не учитывать, что поддержка такой одиозной фигуры, как Абашидзе, могла отрицательно отразиться на имидже России и негативно повлиять на отношения с новым грузинским руководством, с которым Кремль наладил нормальный политический диалог. К тому же для России немаловажна реальная поддержка Саакашвили в ее борьбе с чеченскими сепаратистами, что означает усиление контроля Тбилиси на грузинско-чеченском участке границы…

Успешно разрешив проблему аджарской автономии и ее всевластного лидера, взоры команды Саакашвили теперь обращены в сторону Абхазии и Южной Осетии.

Но, в отличие от Аджарии, в этих автономиях проживают не этнические грузины, и в их среде сильны сепаратистские настроения. Не стоит забывать и о том, что в Абхазии и Южной Осетии в прошлом была пролита кровь. Это, безусловно, осложняет процесс восстановления суверенитета центральной власти над мятежными автономиями.

Очевидно, что, как и в случае с Аджарией, Саакашвили и его команда будут делать ставку на местную оппозицию и пытаться мирным путем добиться воссоединения страны, гарантируя им широчайшую автономию. По словам посла Грузии в Украине Григола Катамадзе, в случае, если Абхазия пойдет на нормализацию отношений с центральной властью, то Тбилиси готов идти на компромисс и вести речь о самой широкой автономии. По словам грузинского дипломата, проблема отношений Тбилиси с Абхазией схожа с проблемами Аджарии: «Это в большой степени проблема руководителя Абхазии и его окружения, которое наживается на контрабанде и торговле наркотиками».

Но готовы ли в Сухуми к компромиссу? Пока что лидеры Абхазии используют в своих выступлениях воинственную риторику. Министр иностранных дел Абхазии Сергей Шамба также исключает повторение аджарских событий в своей республике. «Пусть не надеются, что подобный спектакль можно разыграть в Абхазии. Абхазы не грузины, и в воздух стрелять не будут, а будут стрелять куда следует», — заявляет он. «Попытка грузинского руководства экспортировать «революцию роз» в Абхазию, как это было сделано в Аджарии, заведомо обречена на провал, поскольку Абхазия не является частью Грузии, а представляет собой самостоятельное государство», — в свою очередь заявляет министр обороны этой непризнанной республики Вячеслав Эшба.

По словам того же Сергея Шамба, Абхазия не намерена вести переговоры с Грузией о воссоединении. «В Абхазии нет ни одной политической силы, ни одного политического лидера, которые бы могли исходить из возможности объединения с Грузией, — утверждает он. — Политический спектр Абхазии един в том, что считает единственным путем дальнейшего развития путь независимости». Однако в действительности все не так просто. Лидер непризнанной республики Владислав Ардзинба смертельно болен. И в Абхазии уже давно идет борьба за власть. Многие из тех, кто боролся в начале девяностых за независимость Абхазии, помимо своей воли теперь оказались не у дел. И они готовы к сотрудничеству с центральной грузинской властью. Именно на них и будут делать ставку в Тбилиси в своей политике собирания земель.