Не только Путин: Китай формирует «круг друзей»

Олимпийская площадка стал демонстрацией не только грандиозного действа, но и важных геополитических сигналов со стороны Китая. Власть страны неоднократно призывала Запад избегать «политизации спорта», однако сама не упустила шанс конвертировать спортивные дивиденды в геополитические бонусы.

Зимние Олимпийские игры-2022 стали дипломатическим выходом Китая на международную арену как глобальной силы. Не лишенной, правда, внутренних и внешних вызовов. Так что и послания к разным целевым группам выстраивались как с помощью хореографического символизма, предложений высоким иностранным гостям строить вместе «общую судьбу для всего человечества», так и в виде громких заявлений с вполне конкретными претензиями на смену нынешнего мирового порядка по собственным критериям.

Приезд российского президента Владимира Путина на церемонию открытия Олимпийских игр с самого начала предполагал политический подтекст. Путин приехал искать поддержки китайской власти в период нового обострения отношений своей страны с западными государствами и «безопасностных гарантий», разместив на границах с Украиной более чем стотысячные войска.

КНР и РФ продемонстрировали согласованную позицию по ряду вопросов, касающихся международной безопасности, и предложили альтернативное видение глобального управления для стран, недовольных нынешним так называемым единоличным лидерством США. По мнению Пекина и Москвы, некоторые силы, представляющие «меньшинство на мировой арене, продолжают отстаивать односторонние подходы к решению международных проблем и использовать силовую политику, практикуют вмешательство во внутренние дела других государств, вредя их законным интересам». Россия и Китай как мировые государства с богатым культурно-историческим наследием видят свое право полагаться на собственные традиции демократии, гарантирующие их гражданам право участвовать в разных формах управления государством и общественной жизнью. Таким образом, по их мнению, попытки других государств навязывать свои «демократические стандарты», присваивать монопольное право на определение уровня соответствия критериям демократии ведет к разделению по идеологическим признакам, в частности путем создания узкоформатных блоков или ситуативных альянсов.

Критика ситуации с правами человека в Синьцзян-Уйгурском регионе, ставшая поводом дипломатического бойкота западными государствами нынешних Игр, как и репрессии в Тибете накануне летней Олимпиады-2008, создают негативный информационный контур вокруг Китая и влияют на его усилия в продвижении собственного позитивного имиджа в мире. Власть КНР рассматривает такие действия как «вмешательство во внутренние дела государства» и активно старается прекратить обсуждение этого вопроса на международном уровне, что ей не всегда удается.

К примеру, законодательные органы восьми западных стран — США, Великобритании, Канады, Нидерландов, Литвы, Бельгии, Чехии и Франции — приняли постановление о геноциде против уйгуров и других тюркских мусульман в Синьцзяне. А японский парламент прямо накануне церемонии открытия Олимпийских игр-2022 в своей резолюции выразил беспокойство о ситуации с правами человека в КНР. Ответная реакция не заставила себя ждать: в общем российско-китайском заявлении Пекин и Москва вспомнили о потенциальных угрозах окружающей среде от выбросов радиоактивной воды из японской аварийной атомной станции «Фукусима». И поскольку весьма пространный документ преимущественно сфокусирован на общих положениях и проблемах международного порядка, персонификация именно японского кейса выглядит как ответ на ее поддержку позиции США в отношении Китая и Украины в конфликте с Россией.

Не упустил Пекин и возможности поиграть на нервах Великобритании, являющейся его последовательным критиком в вопросах Синьцзяна и Гонконга, а также участником безопасностного пакта AUKUS, созданного с целью сдерживать КНР в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Во время переговоров с аргентинским президентом Альберто Фернандесом за кулисами Олимпийских игр Си Цзиньпин публично поддержал претензии Аргентины на Фолклендские острова. Кроме нынешнего заявления, китайский представитель поднимал этот вопрос и на сессии ООН по деколонизации летом прошлого года, хотя на референдуме 2013-го островитяне большинством голосов изъявили желание остаться британской заморской территорией.

Официциальный сайт Кремля

Официальная позиция КНР в отношении Фолклендов сразу заставила задуматься, не встанет ли она на сторону России по вопросам Крыма, Абхазии и Южной Осетии, учитывая рост уровня взаимной поддержки. Однако нынешний жест в сторону Аргентины — больше политическое заявление, поддерживаемое еще со времен Ден Сяопина. Это рефлексия на историческую травму «столетнего унижения» и неравных договоров, которые привели, в частности, и к колонизации Гонконга Великобританией. В современных вопросах территориальных отношений Китай занимает осторожную позицию, на которую может повлиять разве что признание независимости Тайваня.

Позиция «зуб за зуб» стала распространенным инструментом внешней политики Пекина. С ростом американско-китайского противостояния она особенно заметна. Усиление экономического веса и влияния в мире сделали Китай более напористым и уверенным в себе, а также дали в руки инструменты давления, позволяющие влиять на поведение отдельных государств или формулировать зеркальные действия в ответ.

Продвижение геоэкономической инициативы «Пояс и путь» помогает Китаю не только получить широкие экономические и инвестиционные возможности, доступ к экспортным рынкам и природным ресурсам, но и увеличить политический вес и заручиться лояльностью элит во многих странах мира, прежде всего с авторитарными режимами. Однако, в отличие от США с их широким кругом союзников или России, удерживающей влияние на отдельные постсоветские страны, слабость Китая состоит в относительном одиночестве на международной арене, которое ему в последние годы частично помогает компенсировать Москва.

Полагаясь на экономические взаимосвязи с государствами-партнерами, Пекин избегает создания союзов или альянсов, считая их рудиментом холодной войны. Негативное отношение КНР к альянсам США и Европы начало возрастать с усилением их критики в сторону китайской власти, а также с возникновением QUAD и AUKUS, направленных непосредственно на сдерживание Китая. Безопасностные интересы Пекина на сегодняшний день лежат вне границ Европы, в Азиатско-Тихоокеанском регионе, и никоим образом не страдают от расширения НАТО, против которого Пекин выступил впервые, поддержав позицию Москвы.

Очевидно, это можно объяснить смещением внимания Китая с региональной безопасности на глобальную как основу «обеспечения общей комплексной неделимой и устойчивой безопасности», ну и, конечно, противодействием США и их союзникам уже в более широком формате, вместе с РФ. Однако Совместное заявление РФ—КНР все же оставило много вопросов без ответов и разночтения из-за размытости использованных формулировок. Так что глубина обязательств двух сторон станет понятной с развитием событий вокруг ситуации в Украине и формированием отношений между Россией и Западом на этом фоне.

Кроме присутствия российского президента, китайской власти важно было заручиться поддержкой высоких должностных лиц других стран.

Проведение в декабре прошлого года саммита демократий во главе с администрацией Джо Байдена вызвало в Китае вполне понятное ответное желание собрать «круг друзей» на церемонии открытия Олимпийских игр. Оно было продиктовано не только стремлением разорвать единство американских союзников, но и необходимостью продемонстрировать престиж Китая среди стран мира, несмотря на противодействие США. Пекин долго избегал формирования круга единомышленников, поскольку видел себя уникальным игроком, готовым продолжать свое развитие на расширенном географическом пространстве ради создания «сообщества общей судьбы». Выбранная экономическая формула сотрудничества давала уникальную возможность безоговорочно дружить как с авторитарными режимами, так и с демократическими правительствами.

В нынешней ситуации, когда Китай претендует на глобальное лидерство по собственной модели формирования международных отношений, необходимость в «круге друзей», которые разделяли бы китайское мировоззрение, становится более очевидной. Присутствие лидеров более чем тридцати стран на церемонии открытия Олимпиады помогло избежать дипломатического провала Игр. Присутствие официальных лиц из отдельных стран, чьи спортсмены не принимали участия в самих соревнованиях, была продиктована в первую очередь их стремлением продемонстрировать поддержку Китая. В этом смысле визит всех пяти президентов Центральной Азии позволил сгладить проблему уйгурских меньшинств, ставшую ахиллесовой пятой Олимпийских игр в Пекине. Такая поддержка предполагает экономические выгоды взамен, которые пообещал Пекин во время двусторонних встреч и многосторонней в рамках С+С5.

Олимпиада-2022 в Пекине ожидаемо стала продолжением американско-китайского противоборства. Геополитика затмила сам спортивный праздник. И хотя Китай на словах призвал отделить спорт от политики, сам вместе с Россией использовал олимпийскую площадку для старта глобальных гонок, что лишь усложнило и без того непростую ситуацию в мире.

Больше статей Наталии Бутырской читайте по ссылке.