Мьянма: военные против монахов

Весь сентябрь внимание мирового сообщества приковано к Мьянме (до июня 1989 года страна называлась Бирмой, или Бирманским Союзом) — государству, расположенному в северо-западной части полуострова Индокитай. Здесь аполитичные представители буддистской церкви устроили настоящее восстание против правления местной военной хунты, которая не постеснялась замахнуться на святое и святых. Сами монахи взяли на себя роль выразителей воли народа (а это уже не раз бывало в истории страны), и за это именно им сегодня приходится испытывать политические гонения и репрессии. Западные СМИ поспешили назвать события в Мьянме шафрановой революцией, по цвету монашеских одеяний, которыми пестрели в эти дни улицы Янгона и других городов страны. Однако, похоже, смелые выступления были обречены на провал.

Буддистам несвойственно интересоваться политикой и экономикой. Но здесь, в Мьянме, курс правительства довел население до такого критического уровня жизни, что, по словам одного из возмущенных священнослужителей, который, как он сказал, живет подаянием, ему даже не на что лезвие купить, чтобы обрить голову. А ведь это нарушение монашеского устава.

Такое, в общем-то, банальное и по сути своей, бытовое объяснение неудовлетворенности жизнью человека, которого вообще не должны интересовать мирские проблемы, станут понятными, если кратко взглянуть на то, что произошло в этой стране.

Последние протесты связывают с существенным ухудшением социально-экономической ситуации после пятикратного повышения цен на бензин в середине августа. Это повлекло за собой рост цен на все товары и продукты питания. Спорадические протесты прокатились в стране еще в августе, а действительно массовым движение стало, когда его поддержали буддистские монахи.

В настоящее время подавляющее большинство населения Мьянмы (по различным оценкам, 80—83%) буддисты. Однако здесь есть и мусульмане, и христиане, а самому буддизму присущ синкретизм. Более того, разительно отличие буддизма монастырей и так называемой народной религии, которая фактически создает для буддийской монашеской общины материальную основу для существования. Буддистская община — сангха — пронизывает все уровни бирманского общества и, как следствие, не может оставаться в стороне от общественных интересов. Так случилось и 5 сентября, когда небольшая группа монахов — называют цифры от 300 до 500 (позже — до 1000) человек — устроила протест в городке Паккоку. Монахи захватили административное здание и разгромили локальный комитет по делам религий. Полиция и нанятые властями молодчики быстро разогнали монахов. По свидетельству очевидцев, полицейские стреляли в воздух, некоторые монахи были избиты и арестованы. На следующий день в монастырь, где зародился протест, пожаловала делегация из местных чиновников принести извинения и уладить все миром. Однако молодые радикально настроенные монахи захватили в заложники примерно 20 переговорщиков и вдобавок сожгли четыре машины, на которых те приехали. Только увещеваниями со стороны уважаемого престарелого настоятеля монастыря монахов удалось убедить с миром отпустить всех захваченных.

Впрочем, новость об избиении монахов в Паккоку быстро достигла других центров буддизма в Мандалае и столице страны Янгуне. При этом СМИ страны о них молчали. Монахи начали акции с требованием к властям извиниться за насилие. Постепен­но к монахам начали присоединяться граждане, которые добавили свои чаяния перемен в социально-экономической политике руководства. Впрочем, ни монахи, ни миряне не выдвигали требований отставки действующего правительства во главе с генералом Тан Шве. Максимум чего они хотели — это продолжения диалога с оппозицией, который был прерван более десяти лет назад по инициативе руководства.

Следует напомнить, что военные в Бирме пришли к власти в результате переворота 18 сентяб­ря 1988 года, и уже спустя два года попытались провести демократические преобразования, отважившись на всеобщие выборы в На­родное собрание. Однако на них победила крупнейшая оппозиционная партия «Национальная лига за демократию» под руковод­ством Аунг Сан Су Чжи. Тан Шве отказался передать власть парламенту, сославшись на то, что в стране нет конституции. В 1995 году была предпринята попытка созвать конституционную конференцию, проработавшая один год без видимых результатов. Оппози­ционерку Су Чжи в 1995 году посадили под домашний арест. Правительство страны (официальное название — государственный совет мира и развития) с тех пор предпринимает максимум шагов, чтобы конституционным путем легитимизировать власть военных в стране, в немалой степени паразитируя на миролюбивости местных буддистов.

В центре Янгона стоит золоченая пагода Шведагон — главная святыня местных буддистов. Имен­но отсюда начинали монахи свое шествие за подаянием. 18 сентября они прибыли сюда, чтобы принять решение не брать подаяние из рук лиц, связанных с правительством. Однако уже в этот день полиция со всех сторон окружила комплекс, не позволив монахам провести свои ежедневные церемонии. После этого каждый день большие группы монахов появлялись на улицах столицы, молча прося подаяния и читая молитвы. Они лишь требовали от властей извинений за то, что произошло в Паккоку.

22 сентября 1000 монахов прошли близ дома, где под арестом находится Су Чжи. Ли­дер оппозиции мол­ча и со слезами на глазах приветствовала монахов, те в свою очередь прочи­тали ей молитву.

Однако примерно в эти дни стало известно, что из провинций на границе с Таиландом власти начали перебрасывать в столицу регулярные части. К 25 сентября военные блокировали монастыри, не разрешая монахам выходить на улицы. Против граждан, которые наряду с монахами начали протестовать против своеволия руководства, применялось огнестрельное оружие. Введен комендантский час, все, кто пытался организовывать протесты, арестовывались. В начале октября проведены рейды армии и полиции не только по крупнейшим храмам, но также по домам горожан, которые сочувствовали демонстрантам.

Пятого октября стало известно, что не менее десятка монахов убиты в столкновениях с полицией, которая пыталась силой взять под контроль монастыри. Такие данные обнародованы офи­циаль­но. Австралийские диплома­ты, однако, считают, что погибших не менее 30 и 1400 человек арестованы. Диссиденты полагают, что всего за последнюю неделю подавления протестов по всей стране убиты 200 человек и 6000 арестованы. Ни одну из указанных цифр подтвердить не уда­ется, так как с минувшей пятницы (28 сентября) власти Мьянмы отключили серверы двух основных и единственных фирм–провайдеров интернет-услуг в стране. Ограничено международное телефонное сообщение. Полиция изымает телефоны прямо на улице, если замечает, что владельцы мобильных устройств ведут фиксацию протестов или действий правоохранителей.

По словам американского посла в Мьянме Шари Вилларозы, которая все еще имеет возможность передавать информацию по неконтролируемым правительством Мьянмы каналам, персонал посольства насчитал более 15 монастырей, откуда монахи были изгнаны практически полностью. Другие монастыри окружены военными и бронетехникой, и монахам не дают возможности выйти за пределы своих жилищ, верующим запрещают входить на территорию монастырей. Эти сведения подтверждают другое сообщение, что в начале недели монахам столичных монастырей было приказано покинуть свои обители и отправиться в провинцию, в села, где они родились, до соответст­вующего распоряжения.

Как бы там ни было, уже со среды в Янгоне наблюдалось относительное затишье. Снова открыты магазины и рестораны. На улицах возобновилось нормальное движение, но в потоке машин можно заметить много военных и полицейских джипов, громкоговорители предупреждают людей сохранять спокойствие и не участвовать в антиправительственных акциях. Люди лишь выражают сожаление, что все так закончилось, но новых акций не предпринимают.

Свою оценку всему происходящему в Мьянме в ближайшие дни должен дать Совбез ООН. В его основе доклад Ибрагима Гамбари, специального посланника организации в Мьянме, который он в пятницу вечером подал генсеку ООН Пан Ги Муну по результатам своего четырехдневного пребывания в Янгоне и переговоров как с лидером хунты генералом Тан Шве, так и двух встреч с лидером демократической оппозиции Аунг Сан Су Чжи. Уже известно, что хунта не собирается идти на какие-либо уступки и начинать диалог.

Представители официального Янгона назвали все происходящее попыткой «неоколониальных» сил установить свою власть в стране, инициировав массовые протесты. Министр иностранных дел Мьянмы У Ньян Вин, выступая с трибуны Генассамблеи ООН, заявил: «Мы решительно идем по пути строительства демократии». «Элементы» внутри и за пределами страны при «поддержке некоторых влиятельных государств» пытались свести на нет все усилия местного правительства. Далее, считает дипломат, под предлогом «нестабильности и не демократичности» Мьянма могла стать жертвой «иностранного вторжения».

Не дожидаясь решения Объе­диненных Наций, страны Евро­пей­с­кого Союза, а также США, Австралия и ряд других решили ужесточить санкции против членов правящего в Мьянме правительства. Впрочем, даже Брюс­сель не пошел дальше запрета выдавать визы мьянманским чиновникам, а также ограничил инвестиции в эту страну. В то же время никаких санкций не введено против тех компаний, которые работают на богатых нефтью и газом месторождениях Мьянмы. Именно этим объясняется то обстоятельство, что пока США не осудили события в Янгоне с трибуны Генеральной Ассамблеи ООН, мир достаточно пассивно наблюдал за тем, что происходит в этой стране. Прежде всего это касается влиятельных соседей Китая, Индии, которые имеют рычаги влияния на хунту. Под давлением мирового сообщества в Дели ограничились весьма невнятным предупреждением соседу. Пекин и вовсе посоветовал остальному мировому сообществу не совать нос в дела отдельного государства, которое само позаботиться о своем будущем.

Возможно, это и так. Однако, судя по последним сообщениям, протесты почти совпали с грядущими переменами в госсовете Мьянмы. Как стало известно, на этой неделе генерал Тан Шве и еще несколько высокопоставленных военных отсутствовали в столице в самые горячие дни. Поговаривают, что еще в понедельник они на один день слетали в Сингапур, где в критическом состоянии находился премьер-министр Мьянмы Сое Вин. По данным источников, на которые ссылается немецкая пресса, премьер-министр был сразу помещен в палату интенсивной терапии. Европейские дипломаты в Мьянме считают, что глава кабинета находится при смерти, и его кончина вызовет новые потрясения в руководстве хунты и внутриполитическую борьбу в верхах. Впрочем, если именно это обстоятельство двигало теми, кто пытался придать протестам монахов политическую и антиправительственную составляющую, то их расчет был ошибочным. Хунта выстояла. Пока.