«Исконные земли» или «неотъемлемая территория»?

В отношениях России и Японии - очередной виток напряженности по поводу южных островов Курильской гряды Итуруп, Кунашир, Шикотан и островов Хабомаи, которые в Токио именуют «Северные территории» и считают их исторически японскими. Россия настаивает на своем суверенитете над ними, и готова рассматривать возвращение лишь островов Хабомаи и Шикотан как условие подписания мирного договора с Японией. Нынешнее обострение нарастало постепенно полтора года, после того как японский парламент впервые легально закрепил свои претензии на острова, назвав их «исконными землями», поправкой к специальному закону и потребовал их скорейшего возвращения. Российские законодатели в ответ заявили, что в отношениях с Японией «усилия по решению проблемы мирного договора, по сути, утратили как политическую, так и практическую перспективу». В последние месяцы напряжение достигло нового пика после первого в истории посещения 1 ноября 2010 года этого спорного региона российским президентом Дмитрием Медведевым, а затем чиновниками правительства РФ. Японцы оказались явно не готовыми к такому повороту событий. Стало известно, что посольство Японии в России до последнего момента считало поездку Медведева на Курилы маловероятной и тем самым ввело в заблуждение руководство своей страны. В результате японский посол в Москве Масахару Коно вскоре будет снят - вину за просчеты в российской политике приписали ему. Тем временем в Токио набирает обороты массированная кампания, призванная сохранить лицо нынешнему правительству и премьеру, которые, впрочем, пока тоже не знают, как эффективно реагировать на вызывающие действия со стороны России. Москва, похоже, и сама не прочь воспользоваться проблемой Курильских островов для решения внутриполитических задач, раздувания ура-патриотических настроений, а на международном и дипломатическом поприще представить конфликт с Японией как заявку на более активную роль России в Азиатском регионе.

В начале февраля на Южные Курилы неожиданно прилетел министр обороны РФ Анатолий Сердюков. В план его визита входило посещение гарнизона 18-й пулеметно-артиллерийской дивизии на островах Итуруп и Кунашир и облет на вертолете острова Шикотан. Дислоцированные здесь части вооружены устаревшей техникой - танками Т-55 и гаубицами образца 1938 года. Вывод военных: дивизию необходимо переформировать и перевооружить, о чем глава оборонного ведомства и заявил в ходе визита. Позже эту идею поддержал и российский президент. А СМИ начали муссировать информацию, что на островах может быть размещена бригада зенитно-ракетных войск, возможно, даже оснащенная комплексами С-400 вместо имеющихся ЗРК «Стрела» еще советских времен. Впрочем, позже представители генштаба опровергли спекуляции о масштабном усилении группировки: ее численность останется в пределах 3,5 тысяч военнослужащих, а для прикрытия с воздуха будет достаточно комплексов ПВО средней дальности типа «Бук», которые будут выполнять задачи войсковой ПВО. Затем также появилась информация, что именно Тихоокеанский флот получит первые два вертолетоносца типа Mistral, которые для России построят французы. Есть также планы модернизировать взлетную полосу на острове Кунашир, превратив ее в авиабазу.

Японская сторона выражала лишь озабоченность и сожаление. Планы наращивания военной силы соседом в регионе назвали «ушатом холодной воды» и решили следить за дальнейшими действиями более внимательно. Впрочем, угрозы российские войска на Курильских островах для Японии представлять не могут, поскольку в обычных вооружениях Страна восходящего солнца имеет как количественное, так и качественное преимущество. А решение увеличить группировку войск именно на островах или желание, например, создать здесь постоянную авиабазу выглядит с военной точки зрения бессмысленным - в усилении и модернизации нуждаются части, прикрывающие весь Дальний Восток России или хотя бы город Владивосток.

После этих событий 7 февраля, в ставший уже традиционным для Японии День Северных территорий, премьер-министр Японии Наото Кан назвал визит Медведева на Кунашир «непозволительной грубостью». Позже Кан отказался дезавуировать свои заявления, сославшись на то, что более половины японцев считают: Россия должна вернуть четыре острова, в то время как еще 21% полагают, что можно было бы получить сначала острова Шикотан и Хабомаи, оставив вопрос о более крупных Итурупе и Кунашире на будущее. Хотя свои заявления японский премьер делал явно в расчете на японскую публику, чтобы подыграть большинству, они вызвали международный резонанс в первую очередь в России.

В ответ на это заявление Дмитрий Медведев сообщил, что «острова являются неотъемлемой территорией РФ», на которую полностью распространяется ее суверенитет. Он потребовал не только обеспечить защиту Южных Курил с военной точки зрения, но также объявил острова «стратегическим регионом» и распорядился «создать» здесь дополнительные экономические преимущества и инвестиционную привлекательность. По его словам, Россия готова рассмотреть вопрос участия других стран, не только Японии, в экономическом развитии этого региона. Эта фраза стала реакцией на декабрьский отказ Токио от предложения российского лидера создать на островах зону свободной торговли между двумя странами. Медведев также не исключил, что вновь поедет на Курилы, если потребуется.

Несмотря на такой явно неблагоприятный фон, 11 февраля глава МИД Японии Сэйдзи Маэхара посетил Москву. Правда, ехал не столько договариваться, сколько еще раз озвучить непримиримую и жесткую японскую позицию. Ему было отказано во встречах как с президентом, так и с главой правительства России. В то же время переговоры с коллегой, главой внешнеполитического ведомства РФ Сергеем Лавровым продемонстрировали полное расхождение позиций двух стран по Южным Курилам. Российская сторона считает, что в Токио должны признать итоги Второй мировой войны, и только в этом случае можно будет вернуться к вопросу о мирном договоре. Чтобы снять сомнения, Россия предложила создать двустороннюю комиссию историков для изучения вопроса принадлежности Курил. Этот вариант японская сторона отвергла сразу. Позже генеральный секретарь японского кабинета министров Юкио Эдано заявил, что «даже с учетом итогов мировой войны четыре северных острова являются территорией нашей страны. Что бы ни говорили российские высокопоставленные официальные лица, … наша позиция непоколебима с исторической и юридической точек зрения». Он не привел аргументов, но сам Маэхара, оценивая итоги визита в Россию, сказал, что русские никогда не жили на этих островах. В результате «оккупации» 1945 года более 17 тысяч японцев были изгнаны с этих территорий. Сегодня более семи тысяч японцев готовы снова поселиться на островах. По его словам, мирный диалог с Москвой все еще возможен, но напомнил, «послевоенный период отношений между Россией и Японией еще не закончен».

Российская позиция сегодня состоит в том, что есть возможность работы с Японией по подготовке мирного договора «без предварительных условий и односторонних исторических увязок». Российский МИД также отмечал, что на встрече Лаврова с японским коллегой «обсуждалась проблема мирного договора, включая аспект пограничного размежевания». Однако россияне видят главную причину несговорчивости своих партнеров в периодическом «скатывании» руководства Японии на радикальные позиции. Это обусловлено, прежде всего, внутриполитической ситуацией в стране, где и правящая партия, и оппозиция не прочь заработать дивиденды на проблеме «северных территорий». В этих условиях шансов договориться в ближайшей перспективе практически нет. Тем не менее результатом встречи дипломатов двух стран в Москве стало решение провести в начале марта в Токио очередной раунд российско-японского стратегического диалога на уровне первых заместителей глав внешнеполитических ведомств двух стран. В Токио также не исключают, что в нынешнем году может состояться и визит премьера Наото Кана в Москву, поскольку ранее такое приглашение им было получено от Медведева лично, пока его российская сторона не отзывала.

Позитивным итогом визита главы японского МИДа в Москву стало также согласие Японии вернуться к обсуждению вопросов экономического сотрудничества на островах и в целом на межгосударственном уровне. В прошлом году товарооборот двух стран достиг 24 млрд. долл., удвоившись по сравнению с 2009 годом. Однако именно из территориального спора на саммите АТЭС в ноябре в Йокогаме Япония и Россия не смогли подписать меморандум об экономическом сотрудничестве. Также было сорвано подписание соглашения между «Газпромом» и японским правительством по вопросу о поставках сжиженного природного газа. Японию возмущают попытки российской стороны привлечь на Курилы китайских или корейских инвесторов. Таким образом, в конфликт оказались бы втянутыми несколько стран, и разрешение курильской проблемы стало бы еще более сложным. В последние дни Токио отдельно сделало предупреждение Сеулу и Пекину воздержаться от участия в российских проектах, если такие предложения будут получены. Впрочем, нужно также учитывать, что интерес японцев к Курильским островам в экономическом плане подогревается главным образом возможностью доступа к природным ресурсам, некоторые из которых доступны для промышленной разработки только там.

Одновременно японская сторона понимает, что Россия не в силах самостоятельно справиться даже с теми задачами, которые перед своими чиновниками поставил Дмитрий Медведев: обеспечить для живущих на Курилах граждан уровень жизни такой же, как на материке. Этот процесс растянется на годы, даже если Россия выполнит все намеченное в рамках программы социально-экономического развития Курил, рассчитанной до 2015 года с бюджетом 32 млрд. рублей. После описанных событий российские власти готовы ее увеличить еще на 13 млрд.

В политическом плане японцы заручились поддержкой своей позиции у США, однако даже лояльности Вашингтона для Токио может оказаться мало, чтобы проблему Южных Курил вывести на международный уровень. Более того, Япония имеет вялотекущие территориальные споры почти со всеми своими соседями, и от некоторых из них, например, Китая, она в последнее время также получила несколько весьма болезненных ударов по самурайскому самолюбию. Но пока альтернатив в жесткой японской политике не просматривается. В российской, к слову, тоже. Но Москва, перехватив инициативу в свои руки, сегодня имеет большее поле для маневра.