Холодные ветры с Памира

С гор Памира в сторону Кремля повеяло холодом. Такая перемена погоды вызвала бурю в Москве, где привыкли смотреть на Таджикистан как на протекторат России. Ведь экономическая зависимость страны от РФ и слабость центральной власти, казалось бы, предопределяли пророссийскую ориентацию Душанбе. А присутствие российского контингента усиливало возможности Москвы влиять на политику этой страны и давало тамошним политикам уверенность, что они контролируют ситуацию. Тем не менее, не считаясь с возможными последствиями для таджикских гастарбайтеров в России, руководство центральноазиатской республики решилось на непривычный для себя демарш в отношении Кремля. Поводом к нему послужило заявление, сделанное президентом РФ во время его недавнего визита в Узбекистан: Дмитрий Медведев сказал, что Россия не станет участвовать в строительстве гидроэлектростанций в Центральной Азии без согласия на то соседних государств.

В Душанбе эти слова восприняли как нарушение прежних договоренностей с Россией. Ведь ранее Москва проявляла готовность участвовать в завершении строительства Рогунской ГЭС, а также еще трех гидроэлектростанций на внутренних реках Таджикистана. В результате из Душанбе не только отправили в Москву резкую ноту, но и приняли решение отменить визит таджикского президента Эмомали Рахмона в российскую столицу. Под вопросом было и его участие в саммитах ОДКБ и ЕврАзЭС. Как объясняли таджики, — из-за энергетического кризиса в их стране. Однако Рахмон все же приехал в Белокаменную, чтобы принять участие в саммитах организаций.

То, почему Эмомали Шарипович обиделся на слова Дмитрия Анатольевича, во многом объясняется противоречиями, существующими между Таджикистаном и Узбекистаном и вызванными обостряющимися проблемами по поводу использования водных ресурсов Центральной Азии. В Таджикистане и Киргизстане находятся верховья рек Амударьи и Сырдарьи, которые обеспечивают водой большую часть Центральной Азии, в том числе Туркменистан и Узбекистан. В то же время Таджикистан постоянно испытывает нехватку углеводородных энергоресурсов. И пытается восполнить их дефицит путем строительства гидроэлектростанций. На реке Вахш уже действуют пять ГЭС. В будущем планируется пуск еще четырех, в том числе самой крупной — Рогунской.

Эти ГЭС не только обеспечивают страну электроэнергией, но и дают Душанбе возможность регулировать стоки воды, идущие в Узбекистан, который использует их для ирригации земель. Потому в Ташкенте остро реагируют на таджикские планы, заявляя, что строительство Рогунской ГЭС нарушит существующий водный баланс и нанесет непоправимый ущерб узбекскому хлопководству, главному источнику доходов. Усугубляет ситуацию и то, что в Ташкенте подозревают Душанбе в поддержке сепаратистов. Дело в том, что узбекские Бухара и Самарканд населены преимущественно таджиками. А узбекские власти болезненно относятся к попыткам идентификации местного населения с таджикским этносом. Что, в свою очередь, вызывает ответную реакцию Душанбе. В то же время Ташкент, претендуя на роль регионального лидера, поддерживает проживающих в Ходжентской области Таджикистана этнических узбеков, составляющих более трети населения.

Так что не удивительно, что отношения между двумя странами весьма напряжены. Дело дошло даже до того, что Узбекистан минирует границу с Таджикистаном и строит обходные железнодорожные пути. И использует всевозможные средства, чтобы заставить Душанбе проводить политику в интересах Ташкента. Например, с 27 декабря прошлого года Узбекистан перестал пропускать через свою территорию электроэнергию, идущую из Туркменистана. В результате сегодня в Таджикистане введен лимит на потребление электроэнергии: регионам она подается по два-три часа в сутки, а Душанбе — по 15 часов.

И то, что в этой непростой ситуации Москва приняла сторону Ташкента в его противостоянии с Душанбе по строительству новых ГЭС, таджикское руководство расценивает как серьезный удар. Конечно, россияне решали в Узбекистане стратегическую для себя задачу покупки узбекского газа. Без него российскому «Газпрому» было бы трудно обеспечить выполнение своих обязательств по поставкам газа в европейские страны-потребители. Ради достижения этой цели в Кремле были готовы пойти на многие уступки Ташкенту, который, к тому же, в последние месяцы демонстрировал намерение выйти из-под российского влияния. Но после заявления Медведева в Душанбе посчитали, что Россия, соглашаясь на согласованную с Узбекистаном политику в водно-энергетической сфере, решает свои проблемы за счет интересов Таджикистана. Таджики чувствуют себя обманутыми, поскольку, будучи стратегическими союзниками России, не получили желаемого от Москвы.

Ведь в Таджикистане на безвозмездной основе расположена 201-я российская военная база, а на Памире функционирует центр электронного слежения за космическими объектами «Окно». Таджики даже предоставили в распоряжение России военный аэродром «Айни», расположенный в 15 км от Душанбе. В обмен на это российский президент Владимир Путин не только в 2004-м списал таджикский долг перед Россией, но и пообещал инвестировать в экономику Таджикистана в течение ближайших пяти лет 2,5 млрд. долл. В том числе и участвуя в строительстве Рогунской ГЭС. Эти деньги очень нужны стране, экономика которой развивается благодаря кредитам МВФ и ЕБРР. (Впрочем, и во времена Советского Союза Таджикская ССР развивалась во многом благодаря субсидиям, выделяемым Москвой.) Сегодня таджикская пресса отмечает, что «российская база у нас уже есть, а российских инвестиций в обещанных объемах нет».

Отсутствие их — достаточно серьезная проблема для Таджикистана, остро ощущающего последствия прошлогоднего неурожая и мирового экономического кризиса. Таджикский бюджет уже недополучил многие десятки миллионов из-за падения цен на алюминий и хлопок. Мировой экономический кризис также привел к существенному снижению денежных поступлений от таджикских гастарбайтеров. (В прошлые годы около 40% ВВП страны составляли денежные переводы трудовых мигрантов, работающих в России.) При том, что хорошо оплачиваемую работу в Таджикистане найти трудно, а цены на продукты питания растут, для многих семей заработанное гастарбайтерами — основной источник существования. Сокращение рабочих мест в России означает, что многие таджики останутся без работы у себя дома. Это увеличит социальную напряженность в стране, где, по данным ООН, почти 80% населения страны живет за чертой бедности, а уровень безработицы до недавнего времени достигал 40% трудоспособного населения. Кстати, ряд экспертов считает, что кризис в российско-таджикских отношениях в Душанбе будут использовать во внутриполитических целях. Ведь ничто так не сплачивает, как общий враг…

Хотя Эмомали Рахмон и прибыл в Москву на саммиты ОДКБ и ЕврАзЭС и даже встретился с Дмитрием Медведевым, это вовсе не означает, что инцидент исчерпан. По большому счету, возникший в российско-таджикских отношениях кризис — свидетельство неэффективности проводимой сегодня Россией политики по отношению к странам бывшего Советского Союза в целом и центральноазиатским государствам в частности. Ведь президент, укрепивший позиции в собственной стране, начинает тяготиться всеобъемлющей российской опекой и пытается дистанцироваться от Москвы. Следствием последнего стала, кстати, и начатая несколько лет назад политика дерусификации, когда многие таджики, и, прежде всего, сам Рахмон, демонстративно отказались от русских окончаний в фамилиях.

И хотя маловероятно, что российский орел покинет горные пики Памира, все же нынешний кризис в двусторонних отношениях таджикское руководство использует для дальнейшего отстранения от Москвы. Сегодня Таджикистан готов расширить круг своих внешнеполитических и торговых партнеров за счет Китая, Ирана, Соединенных Штатов и Европейского Союза, других стран Центральноазиатского региона. Кстати, Китай и Иран уже давно присматриваются к Рогунской ГЭС. (Тем более что Душанбе ранее вел переговоры с Тегераном об участии в строительстве этой гидроэлектростанции.) Очевидно, что эти страны попытаются использовать нынешнюю ситуацию для укрепления своих политических позиций в регионе. В свою очередь их интерес к Таджикистану и к региону старается использовать и Душанбе.

Например, во время недавнего визита в эту страну главы центрального командования США генерала Дэвида Петреуса Эмомали Рахмон согласился предоставить союзникам по антитеррористической операции «Несокрушимая свобода» транспортный коридор для переправки в Афганистан военных и гуманитарных грузов. При этом в Душанбе надеются, что намерение Соединенных Штатов увеличить свой контингент в Афганистане приведет к расширению американской помощи и инвестиций в Таджикистан. Уже сегодня американцы активно участвуют в развитии транспортной инфраструктуры в этой стране.

По мнению ряда таджикских экспертов, расширение военного сотрудничества между Душанбе и Вашингтоном может привести к открытию американской военной базы в Таджикистане. Эти предположения выглядят тем более реалистично, что президент Киргизстана Курманбек Бакиев заявил о прекращении использования военно-воздушной базы «Манас» Соединенными Штатами. Впрочем, если Москва предложит Душанбе нечто выгодное, возможно, дело и не дойдет до появления американской базы в Таджикистане. А как показывают события последних лет, Кремль прилагает усилия, чтобы и далее сохранять страны Центральноазиатского региона в сфере своего влияния. Во всяком случае, таджики и россияне договорились, что Эмомали Рахмон еще раз посетит Москву в конце февраля. А к этому времени, вероятно, будут подготовлены важные решения, которые позволят нейтрализовать у таджиков горький привкус от заявления Дмитрия Медведева в Узбекистане.