Двойное разочарование

«Глубоко обеспокоен ситуацией в Грузии, ухудшившейся после моего отъезда из Тбилиси в воскресенье. Приоритетом для всех сторон должна стать сдержанность, следует избегать провокаций и не поддаваться на них. Свобода собраний гарантируется Европейской конвенцией о правах человека, и властям надлежит обеспечить правомерность и оправданность ограничений». Это более чем краткое заявление генерального секретаря Совета Европы Терри Дэвиса в Страсбурге было сделано 8 ноября. До этого момента СЕ старательно игнорировал бурное развитие ситуации в Грузии. Даже после визита г-на Девиса в Грузию для участия в международной конференции никаких официальных заявлений не было сделано. А на пресс-конференции в Тбилиси генсек СЕ говорил о том, что Страсбург не будет поддерживать ни власть, ни оппозицию, что все должны решить выборы, и увидел признаки здоровой демократии в том, что власть и полиция не мешают проведению мирных демонстраций (это было сказано до разгона митингующих 7 ноября).

«ЗН» обратилось за комментариями в СЕ еще две недели назад. Тем не менее многократные информационные запросы, отправленные специальному представителю генерального секретаря СЕ в Грузии, в офис президента ПАСЕ, в пресс-службу генерального секретаря, долгое время оставались без ответа. Лишь в четверг удалось по телефону получить короткий комментарий президента ПАСЕ Рене Ван дер ЛИНДЕНА.

— Господин президент, первая официальная реакция Совета Европы на развитие ситуации в Грузии появилась только сегодня, 8 ноября. С чем это связано?

— Сегодня докладчики Монито­рингового комитета по Грузии вылетают в Тбилиси. Им предстоит по поручению ПАСЕ на месте разобраться в происходящем и определить, что Совет Европы может предпринять для нормализации ситуации в Грузии, и в первую очередь призвать стороны, вовлеченные в конфликт, со всей ответственностью отнестись к необходимости выполнять обязательства, взятые при вступлении в СЕ. Прежде всего это очередь касается соблюдения законности и особенно использования мирных средств при разрешении конфликтов. В этих условиях решение не делать никаких заявлений до тех пор, пока наши докладчики не соберут полную и всестороннюю информацию, дает преимущество объективно оценить сложившуюся ситуацию.

— Тем не менее имеются выводы комитета по предупреждению пыток. Конечно, они были сделаны на основании весеннего визита в Грузию, но обнародованы-то 25 октября. То есть уже после ареста и освобождения Ираклия Окруашвили, о чем в докладе вообще не упоминается.

— Это существенно осложнит работу докладчиков мониторингового комитета, которым нужно будет использовать информацию, собранную комитетом по предупреждению пыток.

— Политика двойных стандартов в защите прав человека в Европе становится все более очевидной реальностью. Ходят упорные слухи о том, что вашим преемником на посту президента ПАСЕ станет россиянин Михаил Маргелов. В Вене уже начало действовать Евро­пейское агентство по фундаментальным правам человека, чьи интересы ограничены странами–членами Европейс­кого союза. А недавно и Владимир Путин предложил создать финансируемый Россией институт, который тоже будет мониторить соблюдение прав человека в Европе. Чего можно ожидать в дальнейшем при таком развитии ситуации?

— Я считаю, что нет никакой необходимости в создании новых организаций, занимающихся мониторингом прав человека в Евро­пе. Все 47 европейских стран (надеюсь, в скором времени к ним присоединится и Беларусь) являются членами СЕ. При вступлении в СЕ они обязались соблюдать единые европейские стандарты, определенные Европейской конвенцией по правам человека и защищаемые Европейским судом по правам человека. Поэтому я с самого начала крайне критически относился к созданию Европейского агентства по фундаментальным правам человека со штаб-квартирой в Вене. ПАСЕ (как, впрочем, и отдельные члены национальных делегаций) будет очень внимательно отслеживать, не дублирует ли новое агентство деятельность Совета Европы в вопросах защиты прав человека. Это касается и недавней аналогичной инициативы со стороны России, которая также является членом СЕ. Отно­сительно вопроса о моем преемнике, то я никоим образом не вмешиваюсь в процесс его избрания. За исключением одного аспекта: все страны–члены Совета Европы равны между собой, и все они страны-члены имеют равное право выдвигать своих кандидатов. Никаких исключений из этого правила по причине страны происхождения кандидата не может быть допущено. Несмотря на то, что сейчас в Совете Европы все чаще раздаются голоса о том, что страны, находящиеся под мониторингом СЕ, не могут выдвигать свои кандидатуры на этот пост, я должен отметить, что такого ограничения в правилах Совета Европы нет.

— Как вы считаете, Совет Европы сделал все возможное для предотвращения трагического развития ситуации в Грузии?

— Я считаю, что Совет Европы готов применить все имеющиеся в его распоряжении инструменты и внести конструктивный и позитивный вклад в снижение уровня напряженности в Грузии и обеспечить нормальный демократический выход из конфликтной ситуации.

Последние события в Грузии у тех, кто считал, что все инструменты СЕ для снижения уровня напряженности в Грузии в полной мере нужно было использовать раньше, вызвали болезненное разочарование.

Отношения между Тбилиси и Страсбургом простыми и плодотворными назвать сложно. Грузия вступила в СЕ в 1999 году и, естественно, попала под процедуру мониторинга. Кстати, доклад по вступлению Грузии в СЕ готовил нынешний генсек СЕ Терри Дэвис. Вскоре в Тбилиси был назначен специальный представитель генсека СЕ (на тот момент Вальтера Швиммера) для интенсификации демократических преобразований в стране. В 2004 году Пламен Николов был отозван из Тбилиси после обнародования своего комментария о том, что «руководство Аджарии и Грузии потеряло способность к диалогу». Ситуация с Аджарией разрешилась к полному удовлетворению грузинской стороны, а в Тбилиси прибыл новый специальный представитель, Игорь Гаон, который от комментариев предпочитает воздерживаться.

Впрочем, о докладчиках мониторингового комитета по Грузии подобного сказать нельзя. Венгру Матиашу Эрши это задание было поручено еще в 2000 году, и на его счету уже четыре доклада по Грузии. Албанец Кастриот Ислами присоединился к нему лишь в нынешнем году. В последнем из докладов (2006 год) говорилось не только о значительном прогрессе, достигнутом после мирной революции 2004 года, но и о сохранении определенных рисков для грузинской демократии. В частности, об отсутствии системы сдержек и противовесов сильной государст­венной власти, о слабости оппозиции и об очень высоком проходном барьере на выборах. Кроме того, г-н Эрши совместно с Люком Ван дер Бранде из Бельгии подготовили в прошлом году доклад о напряженности, возникшей между Грузией и Россией и сопровождавшейся принудительной депорта­цией грузин из России. Подготовили. Было предложено десятка полтора совершенно конкретных рекомендаций и даже принята на этот счет соответствующая декларация. Поднимался грузинский вопрос и в ходе нынешней осенней сессии ПАСЕ (она проходила 1—5 октября, то есть сразу после выступления и ареста Ираклия Окруашвили, но еще до его отказа от своих показаний и освобождения). С предложением создать специальную комиссию по расследованию обстоятельств гибели бывшего премьер-министра Грузии Зураба Жвании (после обвинений в его убийстве, выдвинутых Ирак­лием Окруашвили) выступил Ми­хаил Маргелов, председатель комитета Совета Федерации по международным делам. Предложение поддержки не нашло.

Стремление Запада сохранить демократическое реноме первого «истинно демократического государства» на Кавказе и заручиться союзником в решении энергетических проблем вполне понятно. Стремления Кремля в отношении завоеваний первой «цветной» революции простым очернением, скорее всего, не ограничиваются (в эфире радио «Эхо Москвы», например, за грузинскими событиями увидели уже только не руку, а и ногу Москвы…). В этих условиях не кажется странным тот факт, что Европейский союз все меньше верит в возможность подтягивания общеевропейского уровня защиты прав человека до брюссельской планки, и все больше опасается опускания его до кремлевской.

Практически не вызывает удивления позиция в этом отношении Украины. Разве может 12-я годовщина нашего вступления в Совет Европы, отмечаемая как раз на этой неделе, заставить вспомнить об обязательствах, которые Киев взял на себя в 1995 году, пообещав выполнить их в течение трех лет и которые не выполнил до сих пор? Разве может тот факт, что на наших парламентариях лежит ответственность за будущее не только нашей страны, но и Европы, заставить их откровенно подойти к представительству нашей страны на январской сессии ПАСЕ, на которой будут избирать ее президента, и поставить ребром вопрос: если все страны-члены СЕ равны, то почему Россия осталась единственной из 47 членов СЕ, не ратифицировавшей 6-й и 14-й протоко­лы к Европейской конвенции о правах человека (один из которых запрещает смертную казнь, а второй позволяет разблокировать работу Европейского суда по правам человека)? По численности украинскую делегацию (12 человек) превосходят только Франция, Германия, Великобритания, Италия и Россия (по 18 человек). А вот по влиянию…