Дипломатические маневры на «огороде» и вокруг него

Встречу президентов России и США Владимира Путина и Джорджа Буша в Кеннебанкпорте (штат Мэн) по праву можно назвать самой задушевной и теплой за все долгие семь лет личных отношений лидеров. Эксперты давно отметили, что после того как практику приглашать иностранных гостей к себе домой ввел американский президент Герберт Гувер, «патио дипломатия», или дипломатия во внутреннем дворике, где принято говорить без галстуков (в переводе с испанского patio — «огород»), стала, пожалуй, наиболее излюбленным инструментом для хозяев Белого дома. Особенно в моменты обострения отношений с ключевыми партнерами, когда обычные дипломатические мероприятия не дают должного результата.

На таких встречах атмосфера абсолютно другая, нежели в Овальном кабинете Белого дома или Кэмп-Дэвиде. И смысл всей затеи в том, чтобы эта атмосфера позже так или иначе влияла на будущие официальные переговоры. По сути, такие встречи помогают разрядить обстановку, снять психологическую напряженность, однако на них, как правило, не решают проблемы межгосударственных отношений.

Буши приняли Путина в семью

В американском дипломатическом этикете встречи, подобные той, что состоялась в штате Мэн, не значатся как официальные, однако исторически сложилось, что прием в семейной резиденции американского президента — это привилегия, которой по традиции удостаиваются только самые важные иностранные персоны. Фактически это свидетельство наличия абсолютно «недипломатических», неформальных отношений двух политиков на персональном уровне. И главное тут именно теплота и искренность этих личных дружеских взаимоотношений. У Путина и Буша они продолжаются с июня 2001 года, когда американский президент, по его словам, впервые «заглянул в душу» хозяину Кремля.

Многие обозреватели отмечают, что эта встреча даже более показательна, чем приезд Путина на ранчо американского президента в Техас. Кеннебанкпорт — это резиденция бывшего президента США Джорджа Буша-старшего. Но не только. В некотором роде это родовое гнездо клана Бушей.

Сюда в начале 90-х Буш-старший пригласил президента Фран­ции Франсуа Миттерана, и, говорят, именно благодаря этой встре­че удалось получить поддержку Парижа в ходе операции «Буря в пустыне». Однако это редкий пример результативности подобных саммитов. А вот британский премьер Джон Мейджор, оказавшись в Кеннебанкпорте, вел себя как во время официального визита и не позволил себе расслабиться, перейти на неформальный тон или, по крайней мере, ослабить галстук.

Путину и Бушу удалось в полной мере продемонстрировать свои добрые отношения. Были и поцелуи, и совместная рыбалка, и подаренный российскому гостю двухколесный электросамокат, с которого, как все хорошо помнят, Буш уже однажды падал. Было совместное поедание омаров и рыбы-меч, что тоже, по словам наблюдателей, довольно показательно и традиционно. Все американские президенты во время таких встреч пытались удивить своих гостей местной кулинарией, ведь еще один непременный атрибут подобных рандеву — плотный ужин в тесном семейном кругу. Рассказывают, что когда в 1939 году президент Франклин Рузвельт принимал британских монархов — короля Георга VI и королеву Елизавету, он им устроил пикник и накормил тогда еще не известными при английском дворе гамбургерами. Король съел целых два.

Путина решили накормить лобстерами. Конечно, это не тот морепродукт, который к столу российского лидера подают каждый день, однако и удивить им, пожалуй, было сложно. По словам министра иностранных дел России Сергея Лаврова, который выдал меню президентской кухни, за поеданием омаров Путину легко далось обсуждение внутрироссийских проблем — состояния экономики и уровня демократии — с шутками и смехом, говорят очевидцы. Лидеры сошлись в том, что, говоря о демократических ценностях, они вкладывают одинаковый смысл в слова «свобода СМИ, права человека, развитие демократии». В то же время Буш так объяснил свое отношение к переговорам с Путиным: «Когда имеешь дело с мировым лидером, ты всегда думаешь, говорит он тебе правду или нет. С Владимиром Путиным у меня таких проблем не возникает. Иногда он говорит вещи, которые мне не хотелось бы слышать, однако я всегда уверен в том, что он говорит правду».

В таком диалоге, не скованном рамками протокола, и состоит ценность подобных встреч. Однако для России эта встреча была более значима. Путин ехал на нее с открытыми картами, задолго до саммита четко определив вопросы, которые его волнуют, — противоракетная оборона, проблемы политического статуса Косово и иранская ядерная программа. Буш и его окружение ясно давали понять, что российский лидер не увезет из Кеннебанкпорта ответы на вопросы, которые мучают россиян. Однако и в этих условиях Путин поступил скорее как стратег, во многом взяв инициативу в свои руки, и продолжил радовать и удивлять американцев все более неожиданными предложениями.

Рыбалка по-президентски

О том, что героем саммита будет именно Путин, стало ясно, когда российский президент вытащил из океана вполне достойную рыбину. По русской традиции ее следовало бы съесть, по американской — пришлось отпустить. Многие потом шутили, что главной «рыбкой», соскочившей с крючка, должен был стать сам Буш, от которого как минимум ожидали внятного ответа на июньские инициативы России о совместном использовании Габалинской РЛС в Азербайджане вместо развертывания радара в Чехии и ракет-перехватчиков в Польше. Не дождавшись ответа, Путин, нисколько не смущаясь, существенно дополнил свои инициативы, предложив США совместно использовать на этот раз строящуюся российскую РЛС близ Армавира, а также не исключил, что к созданию системы ПРО следует привлечь не только Россию, но и Европу. Россий­ский лидер предложил еще подумать над идеей создания совместного центра для контроля над пусками ракет с возможностью мгновенной передачи данных между Москвой и Брюсселем. «В этом случае нет никакой необходимости размещать новые объекты в Европе — радары в Чехии и ударную группировку в Польше», — заключил Путин. В качестве площадки для обсуждения своей новой инициативы он предложил Совет Россия—НАТО и призвал другие страны Европы активнее подключаться к этому диалогу, если они хотят, чтобы с их мнением считались.

Как и в прошлый раз, Буш ничего не смог ответить на вполне конкретные инициативы Путина. Однако твердо заметил: третьему позиционному району американской ПРО в Чехии и Польше — быть. Пусть эти военные сооружения тоже войдут в глобальную систему предупреждения о ракетных пусках, предложил Буш, однако назвал идеи Путина «новаторским» и «сильным ходом». Российские дипломаты и чиновники сразу дали понять, что, согласившись на эти столь щедрые предложения Москвы, Вашингтон сразу снимет все подозрения в том, что именно он готовит новую холодную войну между двумя странами. Психологически именно этот момент был важнейшим, однако американцы, не дав четкого ответа, позже заставили самого Путина объяснять всем, что, по его мнению, Буш воспринял предложения хорошо, но ему нужно подумать.

Более плодотворными, однако, оказались переговоры по Ирану. Тут Буш не отмалчивался. «Когда Россия и США работают вместе, это имеет эффект. Мы ищем возможность подать соответствующий сигнал иранскому народу», — заявил Буш. «До сих пор нам удавалось работать в Совете Безопасности ООН, и мы продолжим эту работу», — более дипломатическим языком сказал Путин. А вот по Косово президенты не договорились. Вопрос спустили на уровень глав внешнеполитических ведомств.

Последние, кстати, тоже зря не сидели в Кеннебанкпорте. Переговоры Сергея Лаврова и Кондолизы Райс завершились инициативой, которой могли позавидовать и президенты, — стороны решили до 2009 года провести переговоры по сокращению ядерных арсеналов до уровня, минимально необходимого для обороны стран и обеспечения безопасности. В заявлении об этом говорится, что стороны обсудили разработку договоренностей на период после окончания действия Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ) в декабре 2009 года. По этому соглашению стороны обязывались сократить число межконтинентальных баллистических ракет на треть — до шести тысяч единиц. Однако уже в 2002 году в Москве Путиным и Бушем был подписан другой документ — Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов сроком действия до конца 2012 года. По этому документу достаточным для обороны для каждой страны признавалось количество в 1700—2200 ракет. Однако, как говорят в Москве, США нарушают это соглашение, признавая «наступательным потенциалом» только те 2192 ракеты, которые стоят на боевом дежурстве. В то время как другие две с половиной тысячи боеголовок на складах США пытаются не учитывать при выполнении договора, а следовательно, смогут к 2012 году сохранить у себя в общей сложности до 5000 ракет. В отношении же России Вашингтон, напротив, учитывает все ракеты, даже те, которые подлежат утилизации. Несмотря на то что и в этом вопросе не все ясно, именно эту договоренность назвали наиболее конкретным достижением саммита, который, по высказываниям российских журналистов и экспертов, несколько отодвинул наступление новой холодной войны в отношениях двух стран.

На встречных курсах

Впрочем, такой оптимизм разделяют далеко не все. Уже спустя несколько часов после окончания саммита из комментариев в прессе и заявлений чиновников и конкретных дейст­вий по обе стороны Атлантичес­кого океана стало понятно, что им абсолютно нет дела до дружественного настроя двух президентов. США настаивают на своем в вопросе ПРО, и, по мнению аналитиков, американцы будут намеренно тянуть с ответом на российские инициативы, а тем временем продолжат запланированные работы и по радару в Чехии, и по установке ракет в Польше. Так, в последний день саммита в Кеннебанкпорте в Праге Совет национальной безопасности Чехии, действующий от имени правительства, официально дал добро на постройку радара близ городка Мишов, в 90 киллометрах к юго-западу от столицы. Вопрос должен к концу года обсудить чешский парламент, однако итог голосования практически не вызывает сомнений.

Еще одним неприятным известием для Путина накануне саммита стало сообщение об успешном испытании в рамках американской ПРО еще одного вида ракеты-перехватчика. Она способна сбивать боеголовки буквально за несколько секунд до их детонации на нисходящем отрезке траектории. А за несколько дней до этого США объявили о том, что «национальная» система ПРО фактически превращается в глобальную, так как ее элементы уже в ближайшие месяцы будут перенесены в космос. В США испытаны первые спутники космического слежения и мониторинга ракетных пусков (Space Tracking and Surveillance System — STSS), которые позволят «видеть» ракету противника на всей траектории полета и обеспечат ее 100% уничтожение.

Россияне на это ответили демонстративным испытанием своей «Булавы». 4 июля первый вице-премьер российского правительства Сергей Иванов фактически вернулся к старой риторике по поводу того, что у России имеются средства преодоления американской ПРО. И он настоятельно рекомендует Вашингтону принять последние инициативы Путина, которые назвал «новаторскими и всеобъемлющими». В случае отказа обсуждать проблему ПРО Россия не только отзовет вышеуказанные инициативы, но также даст «асимметричный и эффективный ответ» на возникающую у ее границ угрозу. «Мы знаем, что делаем, — это 100-процентное обеспечение безопасности страны при любом развитии событий», — сказал Иванов.

Позже на этой неделе Россия получила сразу два удара в спину по Косово — независимость края, одобренную резолюцией ООН, де-факто поддержала Украина. Сергей Лавров тотчас же связался с Арсением Яценюком, чтобы прояснить позицию, хотя украинский министр еще раньше давал понять, что Киеву ближе позиция США и Европы. Европейская позиция также стала жестче. Понимая озабоченность России в этом вопросе, представитель офиса Хавьера Соланы Кристина Гальяк высказалась в том ключе, что так или иначе именно Евросоюз сделал для Косово больше, чем Россия. И если Москва в Косово отстаивает исключительно собственные амбиции, то Евросоюз работает над тем, чтобы в объединенной Европе эту проблему решить.

Возможно, также канут в Лету и договоренности по Ирану, если они окажутся единственным просветом на фоне затянутого тучами небосвода российско-американских отношений. Кстати, историки отметили, что когда-то американские президенты приглашали в гости для неформальной беседы и Никиту Хрущева, и Леонида Брежнева. Но отношения так или иначе впоследствии портились, кстати, по причинам, мало зависящим от президентов, дружбы которых оказывается недостаточно, чтобы изменить или по крайней мере несколько затормозить назревающие в двусторонних отношениях столкновения.

Путин и Буш, однако, не намерены сдаваться и уже объявили, что в следующий раз увидятся в начале сентября на саммите АТЭС в Австралии. Возможно, к тому времени результаты переговоров в Кеннебанкпорте дадут определенные результаты и президенты России и США смогут поговорить более предметно. Со­хранив в то же время воспоминания о том хорошем времени, которое они провели, занимаясь рыбал­кой и поедая омаров.