Зеркало для героев

Вспомнился диалог, якобы состоявшийся в свое время между Альфредом Хичкоком и Уолтом Диснеем. Магистр триллера публично позавидовал мэтру анимации - мол, если тебе, старина, разонравился какой-то персонаж, ты всегда можешь его стереть. На что собеседник резонно заметил: зачем же сразу стирать? Можно переделать. На худой конец, перекрасить.

Наши политики зарисовались так, что не сотрешь. Хотя иногда очень хочется. И переделать их, увы, невозможно. А вот перекраске они поддаются весьма охотно.

Нынешняя политическая жизнь легко укладывается в прокрустово ложе банальной книжки-раскраски. Вчера - красный, сегодня - оранжевый, завтра - голубой. Невзрачно серый или мрачно-черный легким движением превращается в белого и пушистого. В утомительном романе-хронике о тайных преступлениях и грядущих наказаниях, похоже, поставлена точка. Настало время похабного комикса. Незатейливые сюжеты, незамысловатые персонажи. Надуманные страсти, наигранные переживания. Опереточные злодеи, примитивные герои.

Окружающая действительность утратила искренность, остроту и драматизм. Страна тоскливо переживает муторный период тотального крушения мифов и повального развенчивания кумиров, разрушение системы координат и разложение системы ценностей. Несостоявшиеся (или несостоятельные?) живые легенды демонстрируют редкостную склонность к суициду. Люди, самой судьбой призванные исполнять роль если не моральных авторитетов, то хотя бы третейских судей, с непостижимой легкостью разменивают служение народу на услужение внезапно разбогатевшему хамству и стремительно возвысившейся серости. Персоны, вроде бы уже застолбившие себе место в учебниках истории, за каким-то дьяволом пополняют ряды доверенных лиц, штатных помощников, внештатных советников, бесплатных агитаторов и высокооплачиваемых пропагандистов. Вчерашние герои признаются в трусости, записные моралисты кичатся цинизмом, проповедники с мазохистским наслаждением публично отрекаются от веры.

Очередной акт добровольного политического самосожжения на днях совершил Александр Мороз. Собственно говоря, «отречение от ереси» случилось достаточно давно.

Еще в 2005-м бессменный кормчий СПУ утверждал, что именно Леонид Кучма давал конкретные поручения бывшему министру внутренних дел Юрию Кравченко в отношении Георгия Гонгадзе. В том же году газета «Товарищ», орган руководимой Морозом партии, обнародовала материалы, из которых следовало, что именно экс-гарант являлся организатором убийства журналиста. Однако с 2006-го высказывания о непосредственной причастности Кучмы к гибели Гонгадзе становились все более осторожными.

В мае нынешнего года в интервью агентству УНИАН лидер социалистов, похоже, окончательно сменил амплуа гневного обвинителя на роль рассудительного адвоката: «Я ни разу не заявлял: «Кучма заказал Георгия». Он и зависимые от него люди, прикрываясь его влиянием, по-дурацки заботились о «чести мундира»… Источник дела - банальный, примитивный. Он смог использовать определенные черты характера Леонида Кучмы, созданную им систему безответственной и безнаказанной власти…»

Тогда откровения Мороза не вызвали массового отклика. Те же самые слова, повторенные им три месяца спустя, получили колоссальный общественный резонанс.

В чем причина? Она проста - заявление бывшего спикера было сделано за считанные дни до 70-летия бывшего президента. В канун юбилея, наверное, самой неоднозначной фигуры в новейшей истории страны Мороз вернулся к риторике десятилетней давности. «У меня нет претензий к Кучме как к человеку. Он такой, какой он есть. Со всеми его преимуществами и недостатками. А окружение знает еще больше и с успехом этим пользуется...», - это слова Мороза образца 1998-го. «Обязан заявить, что заказчиком исчезновения журналиста Георгия Гонгадзе является президент Украины Леонид Кучма, причем заказчиком, который систематически контролировал ход выполнения своего поручения…» И еще - «Если дело дойдёт до суда, то я представлю все свидетельства, что Леонид Кучма приказал убрать Гонгадзе». Это уже Мороз образца 2000 года, Мороз времен Форума национального спасения и «Украины без Кучмы», вождь и трибун, объект восхищения и пример для подражания. Человек, которому избиратели великодушно простили недавнее весьма оскорбительное сравнение с баранами. Простили, чтобы в скором времени опровергнуть еще одно язвительное морозовское замечание, что «они еще не дозрели до статуса народа, являются просто людьми и населением».

«Я не могу себя презирать. Я честно делал свое дело, уважал себя за честность и считал, что люди меня за это уважают», - делился сокровенным с читателями «Всеукраинских ведомостей» Мороз в 1998 году. А четыре года спустя, политик, всегда ценивший в окружающих прежде всего последовательность и порядочность, сделал еще одно душевное признание: «Больно разочаровываться в людях…»

Не могу сказать, что меня разочаровывают поступки политиков. Позднее разочарование суть последствие раннего очарования, а его, по счастью, не случалось. Их поступки меня оскорбляют.

Причастность власти к убийству журналиста, к фальсификации выборов-2004, к отравлению кандидата в президенты. Все это - не просто список обвинений, коллекция слухов или сборник легенд. Это стало набором формул, в конечном итоге запустившим долгожданный процесс формирования общественного самосознания. Осознания того, что тогдашняя власть преступна, что за преступлением должно следовать наказание, что новая власть устранит безнаказанность.

Расследование каждого из перечисленных дел называлось делом чести. Но ни одно так и не было доведено до конца. Убийцы, отравители и фальсификаторы не найдены. Те, кто вчера символизировал антинародный режим, сегодня - в конфидентах у ставленников народной власти. На бывших кандидатов в зэки нынче льется дождь наград. Как недавно горько заметил один из героев Майдана, «сначала нас лишили веры в торжество справедливости, а сейчас лишают веры в ее существование».

Если и преувеличение, то не большое. Впрочем, я бы сказал иначе. Сначала исчезла вера в справедливую власть. Затем исчезла власть.

Говорят, что в канун юбилея Кучмы увеличилось количество надписей «Данилыч, вернись!» на столичных заборах. Не склонен верить, что значительная часть населения действительно искренне желает подобного «ренессанса». Впрочем, не стану расписываться за всех, скажу от себя. Если бы возникла угроза возвращения, автор этих строк вернулся бы на Майдан. Даже рискуя оказаться в полном одиночестве.

Кучма и Янукович были олицетворением полной безнадеги. Ющенко символизировал робкую, сомнительную, но все же надежду. И повторись осень 2004-го, я был бы там же. Неза­висимо от того, подсыпали ли диоксин Виктору Андреевичу и платил ли кому-то Борис Абра­мович. Пото­му что лично я был там не за деньги и не ради конкретного персона­жа. Во имя веры в справедливую власть. А потому, повторись осень 2004-го, я бы кричал о том, о чем тогда вполголоса предостерегал. Прекрасно понимая, что один мой голос мало что изменит.

Кучма был олицетворением той власти, пороки которой были очевидны. Ющенко привнес безвластие. Что хуже? Вы знаете? Я - нет.

В последние дни с Банковой доносились слухи о том, что готовится указ о присвоении именитому юбиляру звания Героя Украины. Дадут его Кучме или нет - вопрос. Но сам факт обсуждения примечателен. Спра­ведливо это или нет? Сложно ответить. Как по мне, он достоин подобного звания не меньше, чем Засуха или, скажем, покойный Кирпа.

Он был сильным президентом. Он был сильным игроком. Он был сильным соперником. Он был врагом, о котором может только мечтать всякий уважающий себя боец. Его власть была жестокой. Но, по-моему, она не была такой бессовестной. И уж точно не была такой беспомощной. Во всяком случае - она была.

Так что хотя бы за это звания Героя Украины он заслуживает. Вот только мои представления о героях, судя по всему, отличаются от представлений бывшего и нынешнего президентов. Представления об Украине - тоже.