ЗАБОЙ

вокруг реструктуризации угольной отрасли

«Кирпич ни с того ни с сего, - внушительно перебил неизвестный, - никому и никогда на голову не свалится».

(М.Булгаков, «Мастер и Маргарита»)

Светлана РЯБОШАПКА, УНИАР (специально для «ЗН»)

Власти с изменившимся лицом всю неделю занимались угольной отраслью и неплатежами. То есть платежами, конечно. Впрочем, постановление КМ «О состоянии дел в угольной отрасли...» и Указ Президента о структурной перестройке в ней же появились на свет еще в бытность премьер-министром Евгения Марчука. И то, что обладающий феноменальной деловой хваткой новый глава КМ - господин Лазаренко начал свою «премьерную» деятельность именно с угольных проблем, заставляет и нас вновь обратиться к этой теме.

Похоронить дороже

Угольщики бастуют. Не так чтобы очень, но все-таки около 30 донецко-луганских шахт перманентно стоят по нетехническим причинам. Если, конечно, невыплату заработной платы можно считать причиной не технической. Немножко скучной арифметики. По словам министра угольной промышленности Сергея Полякова, в первом квартале 1996 года 40 бюджетных триллионов «позволили не допустить дальнейшего роста задолженности по заработной плате в текущем году» и речь идет в основном о задолженности прошлогодней - по словам того же Полтавца - триллионов 36. На шесть триллионов Минэнерго закупило угля для зимовки тепловых электростанций - эти деньги тоже пойдут (или уже пошли?) на зарплату шахтерам. Имея привычку играть словами, ваш автор хотела добавить: «на ЗАПЛАТУ шахтерам», но подумала и не решилась... Время-то наступает серьезное: легко сказать - перестройка целой отрасли, да еще такой, которая ничего на экспорт не делает, а следовательно, денег хронически не имеет. Пока что ситуация выглядит так, что практически нерентабельным шахтам дотируют цену их угля, а теоретически прибыльным дают всяческие вкусности вроде средств на капитальное строительство и обещания десяти триллионов технического кредита от коммерческих банков прямо сейчас. Кроме того, на передачу социальной сферы (традиционно портящей структуру себестоимости угля) в коммунальную собственность местных властей предполагается дать Донецкой области - 9 триллионов, Луганской - 6. Из средств бюджета, которые появятся в результате приватизации. Во втором полугодии госбюджет будет пересмотрен - необходимо изыскать еще 35 триллионов для все тех же шахт, потому, что взялся дотировать - дотируй. Что еще из арифметики? Ах да, знаменитый Фонд стабилизации топливно-энергетического комплекса, запланированный в объеме 108 триллионов (на сегодня, говорят, есть 5 триллионов и налоговая инспекция с милицией, чтобы добыть недостающее). Если же пополнить фонд не удастся, то «найдем другие источники», пообещал вице-премьер Василий Евтухов. Он же на вопрос «А не дешевле ли обойдется позакрывать нерентабельные шахты» ответил, что отнюдь не дешевле, а даже намного дороже: «Вопрос стоит так: либо не добывать уголь вообще, либо добывать, постепенно снижая существующую себестоимость. Поэтому не надо делать резких движений - угольная отрасль требует государственной поддержки. Цена угля - в среднем 32,5 доллара - то, что можно пустить на наш рынок. Наш уголь в долларовом эквиваленте несколько выше. За счет чего выше. Получается, что отрасль, конкретная шахта не зарабатывают себе на жизнь. Почему? Потому что она нерентабельна. Давайте тогда закроем. Подсчитали и оказалось, что закрыть - дороже, потому что нужно поддерживать водоотлив, социальную сферу, безработных. Дешевле поддержать существующее производство и постепенно выйти на рентабельный уровень. Механизм такой есть. Частично он состоит из закрытия шахт - никуда не денешься. Но это нужно делать постепенно».

К сказанному остается добавить, что бюджетные средства, иностранные кредиты и прочие деньги будут поступать в отрасль через структуру компании с по-немецки длинным названием: «Укруглереструктуризация». Компания государственная, при этом - акционерная. По-моему, закрытая. На мой вопрос, нельзя ли пристроить свой ваучер в «Укр-угле-и т.д.», министры улыбнулись хорошей, но старой шутке.

А в это время где-то...

А пока происходила пресс-конференция «по углю», где-то в недрах Кабинета министров очень много народу совещалось по поводу платежной проблемы. Поскольку речь идет о дотируемой угольной отрасли, то проблема платежей, в частности платежей в бюджет, - проблема «родная». Потому - о ней пара слов и немного истории.

Еще в январе прошлого года Национальный банк Украины, сильно подозревая, что дело неплатежей стало делом всенародным, предложил проблему изучить. Тем более, что к тому времени платежная безнадега достигла полутора- двухгодичного возраста, то есть подросла, окрепла и показала прорезавшиеся зубы. На прошедшей неделе рабочая группа, призванная «зрить в корень» платежного кризиса, приступила. При поддержке программы ТАСИС и участии представителей НБУ, Минфина, Минстата, Минэкономики планируется выяснить основные причины неплатежей. Элемент новизны состоит именно в этом, поскольку до сих пор правила хорошего властного тона предписывали в пожарном порядке «гасить» следствия. Или последствия. И вовсе, смею предположить, не потому, что причин никто не понимал. Так что, не дожидаясь выводов рабочей группы, примем в качестве одной из причин платежной неразберихи очевидную: неплатежи устойчиво существуют потому, что они устойчиво выгодны. Прежде всего - как способ ухода от налогов. Плюс - своеобразный метод управлять финансовыми потоками - внутри предприятия, между предприятиями, между государствами.

Взаимная задолженность начала очень быстро расти в 1993 - 94 годах. Безоплатные поставки, работа на склад, накопление огромных объемов неликвидных активов на предприятиях. На сегодня ПОЛОВИНА оборотных средств предприятий размещена в дебиторской задолженности, в запасах товарно-материальных ценностей, что и объясняет «наличие отсутствия» денег на расчетных счетах: таковы следствия «мягкой» монетарной политики, защиты отечественного товаропроизводителя, пополнения оборотных средств предприятий из кармана населения, фиксации курса. На сегодня политику НБУ также нельзя назвать ну очень жесткой: правительство как получало безоплатное денежное довольствие, так и продолжает его получать.

В 1995 году, с торможением инфляции, к источникам пополнения оборотных средств директоров предприятий добавилась массовая невыплата зарплат. Официальная невыплата. Для значительной части работающих это означало безработицу. Для госсистемы - безработицу скрытую, или скрываемую. А официальная задолженность продолжала расти.

«Динамика накопления задолженности по зарплате отражает не только разделение предприятий на благополучные и безнадежные, но и то, что к концу года мы получим значительное увеличение числа официально зарегистрированных безработных», - считает представитель НБУ в «рабочей группе по неплатежам» Виктор Лисицкий, но от каких-либо выводов пока отказывается. Тем не менее очевидно, что многострадальному бюджету предстоит рано или поздно озаботиться выплатой пособий и всяческой социальной защитой. А на какие, извините, средства? Полученные в результате приоритетной перестройки угольной отрасли? Почему именно угольной? Отвечая на последний вопрос, советник Президента Валерий Литвицкий заметил, что в угольной отрасли наблюдаются наибольшие структурные патологии, но, конечно, перестраивать надо все в комплексе - и химию, и металлургию, и энергетику вообще. С этим просто невозможно не согласиться, но почему - из бюджета? И где такой бюджет вообще существует?

Промежуточный финиш

Можно, конечно, собрать шесть-семь коммерческих банков в Киеве, задействовать ряд «карманных» банков при крупных промышленных предприятиях и от первых потребовать по триллиону (с «Проминвеста», конечно, три триллиона - он большой, ему видней), а из вторых образовать нечто вроде консорциума. Беда в том, что даже при хорошей погоде вся банковская система одномоментно может извлечь из себя на нужды бесплатно трудящихся шахтеров 4, максимум - 5 триллионов. А требуется, по постановлению, 12 в мае и 5 в июне. Ну, банкам не привыкать - что-нибудь придумают, тем более, что при таких государственных расходах эмиссионно-инфляционная ситуация вполне может измениться к концу года настолько, что взятый кредит правительство вернет легко и с процентами. Пока что властям удавалось худо-бедно, но держаться «в рамочках» относительно пристойной инфляции. Но «кирпич» пополнения оборотных средств приоритетных отраслей за счет мифических доходов уже висит над головами налогоплательщиков. Готовы ли те же угольщики платить инфляционный налог?