Военные преступления и неотвратимое наказание

Шел май 1993 года. На Западных Балканах продолжалась война всех против всех. Мир уже всколыхнули этнические чистки в Хорватии, Боснии и Герцеговине, Косово и массовые убийства в Вуковаре, Сараево, Мостаре, Приедоре. Через два года сербские солдаты убили более 8000 мусульманских женщин и детей в Сребренице, что было признано актом геноцида, который отрицают Россия и Сербия. Массовые убийства означали рост числа военных преступников, которые должны быть наказаны.

Поэтому в разгар войны Совет Безопасности ООН на своем заседании 23 мая 1993 года принял резолюцию №827 о создании Международного трибунала для судебного преследования лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные на территории бывшей Югославии с 1991 года (МТБЮ). Его задачей стало расследование военных преступлений (все они были разделены на четыре группы), розыск и наказание военных преступников. К компетенции Трибунала были отнесены преступления, совершенные только государственными служащими и военачальниками высокого уровня, а среднего и нижнего - передали национальным органам правосудия.

Международный трибунал проработал до 21 декабря 2017 года. За это время 1200 сотрудников из 77 стран провели 10896 дней на судебных процессах против 161 обвиняемого, подготовив 2,5 миллиона страниц протоколов и решений. 90 подсудимых были осуждены, 20 - оправданы, 17 - умерли в ходе процессов, 13 дел переданы в национальные суды, 2 - продолжателю Трибунала - Международному остаточному механизму для уголовных трибуналов (МОМУТ). Также продолжают работу национальные суды и специализированные прокуратуры. Активное участие принимает гражданский сектор, в частности, Региональная комиссия по расследованию преступлений, совершенных на территории бывшей Югославии в 1991–2001 годах.

Такие силы должны были бы быстро найти и наказать всех виновных в преступлениях против человечности. Но оказалось, что все гораздо сложнее, а многие вопросы остаются без ответа и поныне. Почему, к примеру, в Боснии и Герцеговине (БиГ) все еще не раскрыты более 500 военных преступлений, а 4500 лиц ожидают судебных решений? Почему военный преступник и великосерб Воислав Шешель активно участвует в политической жизни Сербии и отрицает геноцид в Сребренице в трехтомнике, увидевшем свет в январе? Почему национальные суды рассматривают все меньше дел, связанных с военными преступлениями?..

Поиск ответов на подобные вопросы актуален для Украины в контексте неотвратимости наказания военных преступников, захвативших часть Донбасса и Крым. Да и народные избранники решили принять закон, предусматривающий уголовно-правовое преследование за преступления против человечности, агрессию и военные преступления. Однако дальше круглых столов (тоже нужных) дело не движется. Возможно, это и к лучшему. Может, выключив "турборежим", наши депутаты внимательно изучат то, что мешало и мешает на Балканах наказывать преступников, и смогут избежать многих проблем и вопросов.

К примеру, реально ли сегодня достичь консенсуса мирового сообщества и получить мандат ООН на создание и работу трибунала/комиссии? Убежден, что нет. Даже созданный решением СБ ООН Трибунал о расследовании преступлений на территории бывшей Югославии практически сразу превратился в объект манипуляций, фальсификаций и критики со стороны России и Сербии. МТБЮ, заявляли российские дипломаты и твердили тамошние масс-медиа, является "бледной копией" Нюрнбергского трибунала, у которого "отсутствуют справедливость и эффективность в работе". Сегодня же в условиях российской агрессии и двойственной позиции Запада добиться решения о создании международного органа по расследованию преступлений на оккупированных территориях практически невозможно. Ведь агрессор является членом Совбеза ООН и заблокирует любое подобное решение.

Изменить ситуацию могли бы официальные обращения Украины, ее президента или Верховной Рады в ООН с просьбой о создании структуры по расследованию военных преступлений России в Донбассе и Крыму. Такой шаг помог бы избежать неизбежного российского вето в Совете Безопасности. А украинские дипломаты, достаточно успешно работающие с делегациями Ассамблеи, могли бы обеспечить принятие такого решения Генеральной Ассамблеей ООН. Но для этого надо, наконец, четко заявить: у нас идет война с российским агрессором и погибает мирное население. Да, вероятнее всего, рассматриваться эти заявления будут не один месяц, но политика маленьких шажков/действий порой эффективнее громких заявлений и битья лбом о стену.

Идет шестой год войны, но созданы ли у нас законодательная база и структура соответствующих органов для будущих преследований военных преступников, подобные существующим в странах бывшей Югославии?

В Сербии действуют Прокуратура по расследованию военных преступлений, Специальное судебное отделение по военным преступлениям в окружном суде Белграда. Их деятельность регулируется в первую очередь Законом об организации и компетентности государственных органов в расследовании военных преступлений, другими законами.

В Боснии и Герцеговине во главе расследований стоит Суд (Палата по военным преступлениям) и Прокуратура БиГ. Законодательная база состоит из Дейтонских мирных соглашений, Закона о международной правовой помощи в уголовных делах, законов о суде и прокуратуре, четырехстороннего протокола (БиГ, Сербия, Черногория, Хорватия) о сотрудничестве прокуратур в расследовании преступлений, совершенных во время войны.

Хорватские прокуратура и суды руководствуются в своей деятельности Законом о применении Устава МТБЮ в уголовных преследованиях нарушений международного и уголовного права, Основным уголовным законом, Законом об амнистии, соответствующими протоколами с соседними странами. Кроме центральных судов и прокуратуры, расследования ведутся и соответствующими органами четырех жупаний (областей), где совершалось наибольшее число преступлений в ходе войны.

Премьер-министр Республики Косово Альбин Курти заявил о важности скорейшего принятия закона о военных преступлениях, геноциде и преступлениях против человечности и агрессии, что позволит прокуратуре и судам провести расследования и передать обвинения в МОМУТ.

Несмотря на такую развитую структуру, расследование военных преступлений в странах региона "деградирует", заявил недавно последний главный прокурор МТБЮ и нынешний главный обвинитель МОМУТ Серж Брамарец. К примеру, в Боснии и Герцеговине в 2014–2018 годах лишь на 50% уменьшилось число раскрытых преступлений, а в Хорватии замедлились темпы рассмотрения дел до 20–30 в год.

Розыск и осуждение военных преступников на Западных Балканах продемонстрировали необходимость подготовки общества к принятию аксиомы: среди военных преступников могут оказаться не только боевики и российские военные, но и наши защитники, - война! Кто и как их будет судить? А ведь есть еще, и немало, людей, поддерживающих сепаратистов, в верхушке политической власти, судебной системы и правоохранительных органов Украины, которые уже сегодня действуют против еще не начавшихся расследований.

А как проводить амнистию? Больная тема, ведь надо решить вопрос - мир или справедливость? Украинские политики из разных лагерей часто твердят: простить всех, они, мол, все граждане Украины. Этим демагогическим заявлениям следует противопоставить четкую юридическую базу, созданную на болезненном опыте амнистий на Западных Балканах, сформулировав соответствующие критерии амнистирования.

Готовы ли мы к противостоянию в стране по итогам обвинительных приговоров? События в регионе показывают, что большинство обвинительных приговоров МТБЮ и национальных судов приводили к обострению политической обстановки, митингам протестов с требованиями отмены наказания "нашим героям". Так было в Сербии (не без участия России), Хорватии, Боснии и Герцеговине, Косово. В них продолжаются героизация осужденных военных преступников, четко разделяемых по национальному признаку, защита "наших" не только общественным сознанием, но и политиками, преследующими свои интересы.

Не следует терять времени и надеяться на скорое создание международного трибунала/комиссии по расследованию преступлений в Донбассе и Крыму. Время собирать камни: начинать активный и системный сбор доказательств будущих судебных процессов против военных преступников и создавать их фундамент - правовую базу. Может, все же стоит ратифицировать Римский статут и обратиться в Международный уголовный суд в качестве временной меры?

Мир должен, наконец, понять, что Украина находится в состоянии войны и защищает свой суверенитет. Мантры "мир любой ценой" следует заменить на алгоритм действий - мир, освобождение территорий и неотвратимое наказание преступников во имя Украины.