В правовой прострации

«Быдло!» — это слово с нескрываемой ненавистью и презрением прошипел мне прямо в лицо весьма ухоженный и дорого одетый грузный мужчина средних лет, заметив развевающуюся на моем рюкзаке синюю ленточку с символикой Евросоюза. Был декабрь 2013-го. Шел первый месяц Евромайдана. Мы с коллегами, выскочив из редакции после получения тревожных вестей, мчались по заснеженной Московской к Майдану. Мужчина, выплюнувший в меня свое оскорбление, только что вышел из дверей одного из расположенных на этой улице судов…

Решение Конституционного суда Украины, подорвавшее архитектуру выстроенной за годы после Евромайдана антикоррупционной системы и ввергшее страну в конституционный кризис, — такой же плевок, с теми же ненавистью и презрением, но уже в лицо каждого, кто хочет видеть Украину в Европе не только на географической карте, кому необходима Европа в Украине не за высокими заборами элитных предместий, а за каждой государственной дверью.

Предостережение министра иностранных дел Дмитрия Кулебы о возможном «фундаментальном кризисе доверия» в отношениях Украины с западными партнерами — не для красного словца. Эта опасность вполне реальна. И среди разнообразия всех прочих мотивов создателей конституционного кризиса в нашей стране — одна из основных (если не самая главная) целей его выгодополучателей: если не выходит между Украиной и Западом возвести железобетонную стену, то нужно хотя бы затормозить, а еще лучше — вообще остановить ее движение по европейскому пути, накопав на нем антиконституционных ям, залив коррупционной грязью и погрузив в густой правовой туман.

Совершенно не случайно наши западные партнеры буквально в каждом комментарии, в каждом посте в соцсетях на эту тему напоминают о закрепленном в Конституции Украины курсе европейской и евроатлантической интеграции, называют его одной из украинских конституционных ценностей, подчеркивают необходимость выполнения конституционной задачи необратимости этого курса и дипломатично выражают сомнения в том, что данная задача была учтена КСУ при принятии столь неоднозначного решения.

Наши европейские и евроатлантические партнеры в самом деле шокированы и глубоко опечалены решением КСУ. Особенно вызывающе оно выглядит после того, как совсем недавно на саммите Украина—ЕС и во время визита президента Зеленского в Великобританию украинской стороне вполне определенно дали понять: эффективная борьба с коррупцией — условие дальнейшего развития отношений и помощи со стороны наших партнеров.

Евросоюз устами своего представителя по вопросам внешней политики и политики безопасности Питера Стано уже официально заявил, что решение КСУ имеет далекоидущие последствия для всей антикоррупционной инфраструктуры Украины и ставит под сомнение ряд международных обязательств, взятых нашей страной перед ее международными партнерами, в том числе и перед ЕС. Борьба с коррупцией, акцентировал Стано, один из ключевых ориентиров и обязательств, взятых Украиной в рамках Соглашения об ассоциации с ЕС, недавно согласованной программы макрофинансовой помощи и процесса либерализации визового режима.

Если власть, все ее ветви не продемонстрируют достаточной политической зрелости и ответственности и не смогут сообща выработать и принять решения, позволяющие Украине достойно выйти из нынешнего кризиса, вызванного решением КСУ, последствия для страны на внешней арене будут, совершенно очевидно, весьма печальными. И они хорошо известны.

Во-первых, это потеря безвиза. Эту реальную опасность сегодня признают даже те, кто еще вчера призывал не пугать попусту украинцев криками «Волки! Волки!» и публично отрицал вероятность такого сценария. Во-вторых, невозможность получения финансовой помощи от западных институтов. Министр финансов С.Марченко в блоге для «24 канала» уже сообщил, что без законодательного урегулирования вопроса с КСУ международные партнеры заблокируют все финансовые сделки. По его свидетельству, под угрозой все проекты финансирования Всемирным банком на общую сумму 2,23 млрд долл.; два транша МВФ по 700 млн долл., 600 млн евро в рамках помощи ЕС и 350 млн долл. — от Всемирного банка в текущем году; в следующем — еще 1,5 млрд долл. от МВФ, 600 млн евро от ЕС и 350 млн долл. от Всемирного банка.

В-третьих (и в-главных), это именно утрата доверия западных партнеров, без которого невозможны ни дальнейшее продвижение Украины по европейскому пути, ни ее полноценное демократическое и экономическое развитие, ни ощутимая помощь партнеров в противостоянии российской агрессии.

Что необходимо предпринять, чтобы избежать столь негативного сценария? Официально Евросоюз заявил, что Украина должна «в кратчайшие сроки восстановить законодательство об электронном декларировании активов и соответствующие задачи Национального агентства по вопросам предотвращения коррупции, а также стабилизировать правовой статус Национального антикоррупционного бюро Украины до 16 декабря как крайнего срока, установленного Конституционным судом». Другими словами, ключевое пожелание — оперативное восстановление антикоррупционной архитектуры.

Основных условий преодоления конституционного кризиса называют два — «быстро» и «разумно».

С «быстро», в общем-то, понятно. Западные партнеры, как и прогрессивная часть украинцев, небезосновательно опасаются, что КСУ может включить «бешеный принтер» и, войдя в раж, наштамповать решений, которые похоронят все значимые реформы, принятые после 2014 года. Ведь в ближайших планах КСУ — толкование норм о рынке земли, работе Высшего антикоррупционного суда, Фонда гарантирования вкладов физических лиц, закона о языке. Кроме того, благодаря решению КСУ суды уже закрывают дела о недостоверном декларировании, а коррупционеры, продолжая наслаждаться безнаказанностью и ее плодами, довольно потирают руки.

А вот что в понимании наших зарубежных партнеров означает «разумно», толком пояснить не может никто. По свидетельству нескольких источников ZN.UA, у «западников» нет четкой позиции или четкого представления, какие конкретно шаги необходимо предпринять украинским органам власти, чтобы найти «разумный выход» из кризисной ситуации. Они деликатно подчеркивают, что это — внутреннее дело Украины. Публично же часто акцентируется, что решать возникшие проблемы необходимо «методами правового государства», «полностью сохранить» независимость судебной ветви власти от законодательной и исполнительной, соблюдать верховенство права. При этом все отлично понимают: разрешить данный кризис (да еще и быстро), не выходя за существующие законодательные рамки, исключительно правовыми методами, практически невозможно.

Конечно, добровольная отставка судей, принявших скандальное решение, была бы идеальным (в т.ч. и для наших западных партнеров) выходом из ситуации. Но он, что опять же очевидно для всех, — из области зарубежной фантастики. Тем не менее символический жест 226 народных депутатов, обратившихся к 11 судьям, подорвавшим украинскую антикоррупционную систему, с требованием добровольно уйти в отставку был сделан. Быстро. «Батя, мы старались». Запад, видимо, должен быть впечатлен.

Однако дальше быстро никак не получится. Весьма активная законотворческая деятельность народных избранников, уже забросавших Верховную Раду двумя десятками законопроектов, направленных как на восстановление похеренных КСУ антикоррупционных положений, так и на ограничение (например, путем увеличения судейского кворума с 12 до 17) возможностей конституционных судей и дальше гробить реформы, быстрых законодательных плодов не принесет. Особенно когда «в товарищах согласья нет», и большинство политсил в парламенте (и олигархи, за ними стоящие) по-своему видят выход из кризиса (или его углубление) и преследуют прежде всего партийные (олигархические), а не державные цели.

И если поначалу послы ЕС и G7, озабоченно курсирующие последние две недели между зданиями на печерских холмах в стремлении помочь Украине остановить крушение антикоррупционной инфраструктуры, могли почувствовать хотя бы небольшую надежду, наблюдая бешеную активность на Банковой и Грушевского, направленную на купирование кризиса, сегодня количество возникающих у них тревожных вопросов, вероятно, стало увеличиваться.

Почему при таком богатстве выбора зарегистрированных в ВРУ свежеиспеченных законопроектов они (кроме авторства спикера Разумкова&Ко) не рассматриваются парламентом, несмотря на остроту и неординарность ситуации, когда время — критический фактор?

Почему депутаты (в основном из «Слуги народа») сначала обращаются к 11 судьям Конституционного суда, предлагая им добровольно сложить полномочия, а потом вдруг срочно берутся за рассмотрение кандидатур на два вакантных места в КСУ по квоте парламента? Ведь назначение двух новых судей разблокирует работу Конституционного суда после того, как четверо судей, выступивших против одиозного решения этого органа, отказались участвовать в работе КСУ до нормализации ситуации легитимным способом, тем самым застопорив «бешеный принтер»?

Собственно, вопросов и у послов, и у неравнодушных украинцев и раньше было немало. Вот, например, президент Зеленский, приехав на прямой эфир на ICTV, не скрывал возмущения в адрес главы КСУ Александра Тупицкого и негодовал по поводу сокрытия им недвижимости в Крыму, оформленной по законодательству РФ еще в 2018 году. Но ведь Тупицкий был избран главой Конституционного суда в сентябре 2019-го, то есть уже во время Зе!президентства. Почему же его крымская недвижимость всплыла только сейчас? Почему не сподобились проверить добропорядочность лица, претендовавшего на столь ответственный пост, до того, как он его занял? Как свидетельствуют источники ZN.UA, кандидатура будущего главы Конституционного суда согласовывалась с ОПУ, и, выбирая из двух претендентов — Сергея Головатого и А.Тупицкого, тогдашний глава президентского офиса Андрей Богдан «благословил» почему-то второго. Почему, можно только догадываться. Правда, не забывая при этом, что судьей КСУ Тупицкий стал в мае 2013-го, когда советником президента Януковича и руководителем главного управления по вопросам судоустройства его администрации был Андрей Портнов (в общем-то, не чужой для Богдана человек). Некоторые наши собеседники считают, что многогранные таланты этого выдающегося юриста в истории вокруг КСУ незаслуженно недооценены…

Или вот еще: неужто на Банковой не знали и даже не догадывались, какое решение готовится в недрах КСУ? Как поведал нам один из источников, ему еще за неделю до резонансного решения КСУ звонили коллеги из Европы и встревоженно интересовались, мол, а что это там у вас в КСУ такое готовится? В Европе тревожились, а на Банковой ни о чем не подозревали? А чем тогда занимаются представитель президента в КСУ Федор Вениславский и замглавы ОПУ Андрей Смирнов? И разве глава СБУ Иван Баканов не ездил в КС на переговоры с просьбой не оглашать скандальное решение до местных выборов? А если знали или подозревали, то почему не подготовились заранее и соответствующие решения принимали на срочно созванных заседаниях СНБОУ и правительства? Так эффектнее выглядит в «ящике»? Или недооценили опасность?

Послы G7 в неофициальных беседах с журналистами и представителями власти дают понять, что они видят, что за решениями Конституционного суда стоит в первую очередь Коломойский с его интересами (а некоторые европейские чиновники в Брюсселе в приватном общении даже замечают, мол, надо бы посадить кое-кого из олигархов, тогда и подобных кризисов, вероятно, не будет). Но самые проницательные из них понимают, что роковое решение было также благословлено не только беспечной Банковой, не понимавшей тяжести его последствий, но и министром внутренних дел Арсеном Аваковым, который, в частности, в предыдущем решении КСУ — по НАБУ (читай — Сытнику) — очень хотел свести счеты за дело с рюкзаками. И поведение депутатов, контролируемых в «Слуге народа» и Коломойским, и Аваковым (а перечень этих мандатоносцев для послов отнюдь не является тайной), доказывает для западных дипломатов понятную вещь: этот союз направлен на разрушение сложившейся в Украине антикоррупционной системы. Которая хоть и малоэффективна, но, тем не менее, отличается от «староверческой», совершенно прогнившей. Просто проявлять это свое знание открыто послы не стремятся, поскольку просто не видят точки приложения сил в этой стране, не видят, кто здесь может сегодня что-то реально решать. Кроме, разве что, Авакова, выстроившего неплохие отношения с обоими лагерями в США. И, что уж там говорить, у него великолепные отношения с Францией, за которой мы так много донашиваем — и вертолеты, и катера, и скоро вот поезда. Аваков — один из весьма вероятных и наиболее эффективных кандидатов на центр власти в случае смены правительства, поэтому открыто предъявлять ему претензии никто не торопится. Просто смотрят, прищурившись.

Также по-прежнему не спешат наши западные партнеры критиковать и президента. Зная о чрезвычайно болезненном отношении Зеленского к критике, опасаются его эмоциональной, а не конструктивной реакции. Ведая о в общем-то и не особо скрываемой антизападности некоторых персонажей из ближайшего окружения президента, боятся оттолкнуть его и потерять контакт. Поэтому и высказываются публично крайне деликатно даже по тем вопросам, где действия или намерения главы Украины вызывают у них сомнения или неприятие.

В частности, что касается президентского законопроекта о лишении полномочий нынешнего состава КСУ, срочно внесенного в Раду, то западные партнеры прекрасно осознают его неоднозначность. Они видят, что предложение «снести зашкваренных судей» серьезно раскололо украинский антикоррупционный лагерь, что эфиры и соцсети переполнены ожесточенными дискуссиями. Одни украинцы, даже вовсе не являясь Зе!фанатами, считают, что в сложившейся неординарной ситуации президент поступил правильно, пытаясь радикальными, пусть и не совсем законными, методами спасти плоды тех немногих реформ, которые удалось провести Украине. Другие твердо убеждены: одни неконституционные решения нельзя исправлять другими, также противоречащими Основному Закону.

«Слуги народа» в парламенте не спешат поддержать президентский законопроект, который, по имеющейся информации, голосов в Раде пока не набирает, что вызывает крайнее неудовольствие Зеленского. Вплоть до публичных угроз распустить парламент в случае дальнейшего взаимного недопонимания между президентом и его парламентской фракцией. К слову, послы «семерки», активно включившиеся в процесс консультаций по выходу из кризиса, согласно информации наших дипломатических источников, считают подобные угрозы блефом, поскольку понимают, что внеочередные парламентские выборы Зеленскому невыгодны, так как на них его ожидает еще больший провал, нежели на недавно прошедших местных.

Несмотря на усердные попытки команды Зеленского создать впечатление, что западные партнеры поддерживают его «решительные шаги», причем все, включая и «разгон» КСУ, очевидно, что это не так. Своими месседжами партнеры на самом деле «приветствуют намерение украинских властей восстановить полноценную и независимую работу антикоррупционных учреждений», «призывают все стороны объединиться в диалоге» и «решить нынешний кризис конструктивно и методами правового государства».

Показателен пример освещения недавней телефонной беседы министров иностранных дел Дмитрия Кулебы и Жан-Ива Ле Дриана, после которой украинский МИД оповестил общественность о том, что Д.Кулеба сообщил коллеге о «разрушительных последствиях печально известного решения Конституционного суда Украины», а тот в свою очередь отметил, что «Франция поддерживает решимость, с которой президент Украины Владимир Зеленский начал действовать в этой ситуации». Кто хоть немного знаком с работой французского МИДа, знает, что там достаточно редко дают на своем сайте сообщения о подобных телефонных беседах. И если делают это, то либо для того, чтобы подчеркнуть чрезвычайную важность события, либо для того, чтобы дать свою версию и расставить собственные акценты. На этот раз французский МИД не промолчал, и после появления сообщения пресс-службы украинского внешнеполитического ведомства обнародовал и свое.  В его трех коротких абзацах разве что вот это лаконичное предложение можно отнести к теме украинских проблем, связанных с решением КСУ: «Он (министр Ле Дриан. — Т.С.) подчеркнул важность того, чтобы Украина продолжала идти по пути реформ, начатых с 2014 года». Слов «поддержки решимости президента Украины Владимира Зеленского» в этом сообщении мы не обнаружили…

Как подтвердили несколько наших источников, партнеры Украины хотели бы увидеть менее радикальные и более законные шаги по преодолению кризиса, нежели роспуск нынешнего состава КСУ. Хотя, думается, не только посол Германии Анка Фельдхузен, так же, как и многие украинцы, задается вопросом: может ли Конституционный суд в своем нынешнем составе действовать в соответствии со своими конституционными задачами? Но хотя западные партнеры и подчеркивают необходимость скорейшего выхода из кризиса, тем не менее предпочитают поэтапное его разрешение. Главное — как можно быстрее восстановить антикоррупционную инфраструктуру и предотвратить возможность дальнейших деструктивных действий КСУ. А затем уже ждать выводов и рекомендаций Венецианской комиссии, совершенствовать процесс отбора и назначения судей (возможно, с участием международных экспертов), постепенно менять состав КСУ по мере истечения сроков полномочий его одиозных судей и, самое главное, наконец-то по-настоящему заняться судебной реформой, которая, по мнению той же А.Фельдхузен, в Украине еще практически и не начиналась.

А еще, главное, понимать: эта реформа и антикоррупционная система нужны не Фельдхузен и не другим послам G7 или ЕС. Они нужны нам. Чтобы больше никто не мог безнаказанно презрительно плевать нам в лицо.