Уроки кризиса—2. Конец эпохи

Когда я смотрю и слушаю выступления ведущих украинских политиков в последние месяцы, меня не покидает ощущение легкого сумасшедшего дома. В то время, когда для лучших умов всего цивилизованного мира уже почти год единственным и безусловным приоритетом является тема финансово-экономического кризиса, наша властная элита занята только одним: отчаянной, самозабвенной борьбой за власть. Ну, хорошо, допустим через некоторое время победитель этой схватки получает полную свободу действий. Но куда он поведет страну? А об этом вообще не говорится! Кого ни послушай, все твердят одно: «Дайте порулить, я лучший управленец».

Но страна — это не завод и не банк. Тут одним лишь эффективным менеджментом не обойдешься, тем более во времена поистине чрезвычайные, когда никому в мире не ясен сценарий выхода из кризиса. Нам говорят, что пик этого самого кризиса в Украине уже миновал, и при наличии слаженных управленческих действий власти начнется выздоровление. То есть победим кризис политический, и автоматически все наладится. А я не верю! Хотя бы потому, что есть сильные сомнения относительно того, что украинская экономика сильнее и «кризисоустойчивее», чем, к примеру, в США, Испании, Швейцарии или Германии. А там ситуация последних месяцев, несмотря на отсутствие противоречий в руководстве этих стран, пока поводов для оптимизма совсем не дает.

В Америке недавно произошло несколько знаковых событий, но одно из них заслуживает особого внимания. Банкротство и национализация автомобильного гиганта General Motors — это не только крах американской модели рынка, а, по мнению многих комментаторов, не больше не меньше, как конец эпохи. И не только эпохи американского образа жизни, но и глобально — эпохи самоконтролирующегося рынка как безошибочного верховного судьи общества. Америка, как к ней ни относиться, была флагманом общества, основанного на частной инициативе и принципе жесткой конкуренции. И одним из главных символов американской мечты был автомобиль именно General Motors. В золотые для США 50-е годы эта фирма продавала на внутреннем рынке более половины машин для личного пользования. Широ­коизвестна фраза: «Что хорошо для GM, хорошо для USA». С банкротством GM уходит не только концерн со 101-летней историей — умирает центральный американский культурный символ. 1 июня 2009 года войдет в учебники истории как день, когда президент Обама, подписав соответствующий указ, навсегда изменил образ общественного устройства США.

То, что Обама был вынужден пойти на национализацию, явилось для Америки, с одной стороны, глубочайшим шоком, а с другой — ясным осознанием того, о чем один политолог метко выразился так: последний гвоздь в крышку гроба свободного рынка забит. Удивительно быстро — всего за пару месяцев — стало ясно, что капитализм в том виде, как он существовал 200 лет, исправно обеспечивая прогресс экономики и повышение жизненных стандартов, показал свою неготовность отвечать реалиям современного мира. Парадоксально, но именно глобализация как основной инструмент продвижения интересов транснациональных компаний положит, видимо, конец веку сверхприбылей этих самых корпораций. Примечательна недавняя обложка американского журнала Newsweek со слоганом «Теперь мы все социалисты!»

(Интересно было бы полтора года назад представить саму возможность такой обложки: в то время Нобелевскую премию по экономике получил американец Роберт Лукас, твердо стоявший на том, что большие экономические кризисы ушли навсегда…)

Президент Германии Хорст Коллер в недавней программной речи с горечью признал: «западная модель несет ответственность за рождение монстра — конгломерата финансов и политики, поставившего весь мир на грань катастрофы». Ведущие государства мира за последние 30 лет освободили рынки от всех сдерживающих факторов, последовав советам неолибералов от экономики, певших осанну жадности и философии успеха любой ценой. Результатом стало ска­зочное обогащение тонкого слоя биржевых игроков и создание невиданной в истории глобальной финансовой пирамиды, которая начала рушиться, грозя похоронить под своими обломками всех и вся. Пресловутый звериный лик капитализма проявился в своей истинной сущности.

Месяц назад в доверительной беседе на условиях анонимности один из руководителей крупнейшего банка Швейцарии сказал мне, что длящийся тогда несколько недель подряд период подъема на мировых финансовых биржах — не что иное, как искусственная попытка создать позитивный эмоциональный фон для оживления рынка, и эта попытка ничем экономически не обоснована. Жизнь подтвердила его точку зрения: всего через несколько недель как из рога изобилия посыпались новые тревожные «вести с фронта». Тут и неутешительные прогнозы о сроках выхода из кризиса, и частое упоминание термина «приближающаяся катастрофа», и предрекание, вслед за банкротством крупнейших компаний, дефолта целых стран — и не только нашей, но и Венгрии, Латвии, Исландии и даже Испании и Австрии.

Этот знакомый банкир сказал мне: для всех явилось огромным сюрпризом, что математические модели в экономике и финансах в условиях глобализации больше не срабатывают. Мир ока­зался сложнее. И — представьте себе услышать такое из уст «швейцарского гнома»! — обществу и экономике как никогда нужны Мораль и Нравственность. Потому что в противном случае нас ждет не долгий и болезненный выход из кризиса, что, по его мнению, является положительным прогнозом, а полный финансовый и общественный коллапс с неизбежной большой кровью и маргинализацией в мировом масштабе. И что привела ко всему этому жадность высшего финансо­вого менеджмента — умнейших амбициозных людей, выпускников Гарварда и Кембриджа. Тех людей, которые считались финан­совыми гениями, которые своим умом в существующей системе с нуля за несколько лет зарабатывали десятки миллионов долларов. Мой собеседник уверял меня, что предупреждал своих молодых активных коллег: игра стала слишком рискованной. Дальнейшее его замечание вызвало у меня невольную улыбку: «Нам теперь ясно, что надо разобраться с тем, как учат нашу молодежь в лучших университетах». Мне сразу вспомнилась бессмертная фраза Жванецкого: «Может, в консерватории что-то поменять?» Ну а в финале беседы банкир одного из самых мощных швейцарских банков задал риторический вопрос: «И, в конце концов, разве нужно человеку НАСТОЛЬКО много денег?»

Между прочим, доказательством его искренности стало для меня сообщение о том, что в начале июня его банк, а вскоре и вся Швей­цария, первой в мире приняла регуляторные ограничения на воз­можность сверхвысоких зар­плат и бонусов для банкиров. Кроме этого предусмотрены защита от чрезмерно спекулятивных финансовых инструментов и обязательность предупреждения клиентов о возможных рисках при покуп­ке акций и т. д. Швейцарские банки как самые передовые в мире пер­выми пострадали от кризиса, первыми и делают выводы: они убеждены, что к их рекомендациям вскоре присоединится финансовые институты других развитых стран. Кстати, национальное агентство FINMA, разработавшее новый банковский кодекс, заодно с ним разослало следующий прогноз для экономики Швейцарии в 2009 году: взлет безработицы на 4 %, падение ВВП на 3 %, что означает продолжение спада как минимум на два года. Привожу столь подробно данные цифры потому, что эта страна и по уровню жизни, и по организации экономики является, безусловно, передовой в мире.

Итак, развитой мир уже начал структурные изменения самой сути общественного строя, процесс происходит невероятно быстро — потому что угроза отнюдь не миновала, хеппи-энд все еще не является непременным. Ясно лишь одно — в любом случае в выигрыше окажутся те страны, которые максимально быстро и эффективно проведут фундаментальную перестройку. К великому сожалению, Украина уже «опаздывает на поезд». А умы всех кандидатов на роль лидера нации заняты только лишь манящим призраком абсолютной власти. Изначально предполагается, что все основные игроки знают, что делать со страной в случае беспрепятственного доступа к рычагам управления. Но по их редким ответам на конкретные вопросы о своих планах становится очевидно, что для всех них априори система свободного рынка прекрасна, и надо лишь добиться ее правильного функционирования в нашей стране. Ей-богу, неплохо было бы заставить их всех хоть на недельку прекратить раскладывание своих макиавеллиевских пасьянсов, и ознакомить с тем, что пишет серьезная западная пресса! Тем более, у меня нет ни малейших иллюзий насчет того, что они это хоть изредка делают.

(Заметка на полях. У нас «новыми лицами» и «свежей кровью» на возможных президентских выборах являются в том чис­ле и бывшие банкиры. Представ­ляю себе абсолютную абсурдность подобной ситуации в любой развитой стране сейчас, когда само слово «банкир» стало поч­ти ругательным, и эпитеты типа «бессовестные мерзавцы» в адрес молодых финансистов можно прочесть не только на плакатах антиглобалистов, но и в крупнейших консервативных журналах Европы. Кстати, возвращаясь к Украине, одно из этих «новых лиц» с банковским прошлым в своих интервью убежденно и откровенно рассказывает, как рано — еще в начале 90-х — понял, что все в новом мире будет крутиться вокруг денег, и вообще его всегда больше всего интересовал процесс делания денег.)

Ну как можно продолжать упрямо игнорировать проходящие в мире процессы!

Все дело в том, что глубоко укоренившийся на Западе принцип частной инициативы связан с не менее важным понятием социальной ответственности. Сейчас последняя дала там сбой, но если на Западе она всегда реально существовала, то в Украине мы можем говорить о двух десятилетиях полной социальной безответственности и абсолютного цинизма власти и большого бизнеса. Если в Европе и США именно государство сейчас выступает не только в роли борца с кризисом, но и помощника для граждан, то у нас ситуация остается незыблемой: индивидуум и государство глубоко враждебны друг другу. И совершенно ясно, кто виноват в этом противостоянии.

У нас уже стала расхожей фраза, что жизнь в стране изменится только после смены элит. Но последние политические события ясно дают понять: старая элита никогда добровольно не отдаст власть и пойдет для этого на любые действия вплоть до полного лишения народа права хоть как-то участвовать в общественной жизни. Поэтому единственный способ добиться этой самой смены элит — создание гражданского общества. Только реальное, искреннее движение снизу переломит ситуацию. Активная, пассионарная часть страны должна наконец-то выйти из спячки и задуматься над тем, в какой стране будут жить ее дети.

В Украине есть журнал с говорящим названием — «Власть денег». Нынешний цивилизационный вызов времени всему человечеству заключается в том, чтобы заменить власть денег властью нравственности. Сейчас во всем мире заново перечитывают уже, казалось бы, давно отправленного на свалку истории Карла Маркса с его точным анализом капитализма и предвидением гигантских кризисов. Причины их Маркс изучил досконально, со способами же выхода из этих самых кризисов у него, как известно, было похуже. И прошедшая с тех пор трагический путь цивилизация постепенно стала понимать, что главные ответы на кризисные вызовы нужно искать в великой культуре и философии.

Нравственный закон, о котором говорил Иммануил Кант, есть внутри КАЖДОГО человека, и наша задача — ввести его в саму суть функционирования общества. Иного пути нет. Маятник истории качнулся. Наступает новая эпоха, и в несколько ближайших лет решится, какое место в мире займет Украина в XXI веке. И зависит это только от нас.