ТОЧКА ОТСЧЕТА?

А теперь ответы на вопрос: «Ощущаете ли вы себя свободным человеком сейчас?». Утвердительно ответили 26%, близость к этому состоянию констатировал каждый пятый, «скорее нет» — 22,3% и «категорическое нет» — 26,6%. Затруднились с ответом около 5% опрошенных. Ощущение свободы народа в разные периоды истории определяется совокупностью различных представлений о том, что является свободой для каждого гражданина. Свобода зарабатывать, свобода самовыражаться, свобода строить карьеру, свобода без страха ходить по улицам, свобода не бояться завтрашнего дня. В конце концов для одних свобода — это возможность под уютным абажуром смотреть жизнеутверждающие советские фильмы и комедии, снятые в середине кровавых тридцатых годов; а для других — счастье с пустыми карманами курсировать под карнизом, на котором когда-то висел железный занавес. Их может быть много, этих свобод. И, кажется, нельзя объяснить, почему ощущение свободы целого народа спустя девять лет после распада тоталитарного государства растаяло, как леденец...

Впрочем, может быть, объяснение где-то рядом? Согласно опросу УЦЭПИ, 32% наших сограждан заявили о своем желании эммигрировать из Украины на постоянное место жительства. На вопрос о наличии подобных планов 61,5% ответили отрицательно и 6% еще не определились. Подавляющее большинство — 81,7% причиной своих мыслей об эммиграции назвали тяжелую экономическую ситуацию, 8% пошли бы на этот шаг, коренным образом меняющий жизнь, из-за нарушений прав человека, имеющих место в Украине. От 2 до 2,4% опрошенных сменили бы место жительства из-за высокого уровня преступности, тяжелой экологической ситуации и невозможности удовлетворить собственные культурные потребности.

Попытка узнать, с какой из держав у опрошенных ассоциируется нынешняя Украина, четкого ответа не дали хотя бы потому, что почти 60% отказались проводить исторические параллели. Но почти 13% считают, что наша страна в 2000 году напоминает Советский Союз после окончания Второй мировой войны; 12% нашли сходство с Советской Россией времен нэпа; 6% — с Российской империей перед октябрем 17-го года, 2,4% полагают, что наше отражение — это Чили времен Пиночета. Война элит во Франции времен Наполеона Бонапарта даже 1% опрошенных не напомнила ситуацию в Украине, но почти 2% (или всего 2%) готовы сравнить ее с Римской империей времен Нерона. Но с чем бы мы ни ассоциировали свою страну, большинство из нас готовы ее защищать в случае войны (57%). Правда, 24,5% ни при каких обстоятельствах воевать не собираются (будем надеяться, что так ответили те, кто надеется, в случае чего, ковать победу в тылу), 10,5% не определились. А 8% ставят свой ответ в зависимость от того, против какой страны нужно будет воевать. Именно их голоса учитывались при ответе на вопрос: «Готовы ли вы воевать за Украину, если против нее будут выступать следующие страны?» И вот что вышло:

>

Однако, слава Богу, война нашей стране не угрожает. И это одно из самых главных достижений за 3288 дней, прожитых ею в качестве независимого государства. Но это совсем не означает, что независимости Украины ничего вообще не мешает. Мешает, и прежде всего энергетическая зависимость. Так считают 78% опрошенных и только 9% не согласны с этим. На втором месте среди факторов, являющихся палками в колесах движущегося к Европе и цивилизации государства, является... диктат экономических условий со стороны международных финансовых организаций. В этом уверены 64,1%. В защиту МВФ, Всемирного банка, ЕБРР и К свое слово сказали 16,8%. Но судя по последним событиям, как за пределами нашей страны, так и в ее верхах, число апологетов получения финансового допинга на ныне существующих условиях будет уменьшаться. 42,2% граждан Украины с подозрением относятся к размещению иностранных военных баз на территории страны. 35% опрошенных по этому поводу не беспокоятся и считают, что этот фактор украинской независимости не мешает. Любопытно, что в этом пункте самое большое число неопределившихся — 22,8%. По всей видимости, эти люди, подобно королю из «Обыкновенного чуда», ощущают, что происходит что-то неладное, но что именно, понять не могут. И наконец, самым незначительным фактором, способным помешать независимости нашей державы, 24,7% считают функционирование на территории Украины иностранной прессы. 54,8% убеждены в том, что корреспонденты «Файненшнл таймс» или «Рейтер» многотысячные тиражи «Комсомольской правды», «Совершенно секретно» или вещание ОРТ не способны причинить какой-либо вред украинской независимости. Вместе с тем чуть больше 20% еще присматриваются к деятельности тех, кто гораздо больше, чем украинские СМИ, влияет на формирование имиджа Украины в мире, а иногда и в самой Украине.

Впрочем, каким будет этот имидж, решать нам, гражданам страны. Ведь плохая новость, которая является хлебом для журналиста во всем мире, почти всегда имеет повод. И чем меньше будет таких поводов, тем лучше будет не только имидж, но и наша жизнь. А мы надеемся на то, что она будет лучше, несмотря на то, что, судя по ответам на нижеследующий вопрос, последние несколько лет стране становится все тяжелее. «Какой год за время независимости оказался, на ваш взгляд, самым тяжелым для страны?», — спросили социологи УЦЭПИ у тех, кто девять лет, проживая на территории Украины, получал или не получал зарплаты и пенсии, вкладывал или не вкладывал в трасты, выдвигал, голосовал, слушал одинаковые новости и читал одинаковые газеты. И вышло следующее: 1991 год самым тяжелым посчитали 6,6%, 1992 — 5,3%, 1993 — 3,5%, 1994 — 3,4%, 1995 — 3,2%, 1996 — 5,1%, 1997 — 3,6%, 1998 — 7,8%, 1999 — 22,6%, 2000 — 26,5%. Бесспорно, можно предположить, что человеческая память склонна спустя годы сбрасывать балласт негатива и нести с собой по жизни лишь позитив давно прошедших лет. Но в этой ситуации напрашивается еще один вывод: начало и середина 90-х годов — это была настоящая битва государственной элиты за сохранение и укрепление по форме независимого государства. И сейчас, спустя годы, можно сказать, что власть сражалась за нее, пытаясь урегулировать вопросы, связанные с газом и нефтью, Черноморским флотом, не формальным, а истинным дипломатическим признанием, собственностью, ядерным оружием и многими другими проблемами, большинство из которых на сегодняшний день остались уже позади. В те годы, когда в верхах все бурлило и плавилось, в низах шла более-менее нормальная, обеспеченная подкожным жиром жизнь. Сейчас же, когда в верхах все утряслось и все оказалось расставленным по своим местам и интересам, население созналось, что чувствует себя куда менее комфортно, нежели в начале и середине последнего десятилетия. Может быть, если власть поделится с народом своей уверенностью в завтрашнем дне, а народу удастся переложить на власть часть своей активности в хлопотах об этом самом дне, то неуклонно растущая кривая «самых тяжелых годов для Украины» в 2001 переломится и направится вниз?