Швы накладывать будем?

Готовность Януковича и его команды закрутить в стране все имеющиеся гайки начала широко обсуждаться общественностью задолго до его инаугурации. О реформах Януковича никто не спорит. Одни в них не верят априори. Другие склонны больше говорит о «спешном наведении порядка», «необходимости восстановить управляемость страной», но не о потребности инициировать стратегические преобразования. Третьи ждут первых шагов новоиспеченного гаранта, поскольку словам благоразумно не верят.

Присутствует ли у Виктора Федоровича искренняя готовность и стремление проводить назревшие реформы? Обладает ли его команда сотвествующими планами, необходимыми инструментами? Знаниями, опытом, желанием, наконец?

А потому предлагаем беседу о «гайках» пока отложить. И перейти к разговору о «ключах». Чем новый обитатель Банковой собирается вскрыть заржавевшие замки наших проблем?

Первоочередной задачей новой власти является восстановление системы управления и определение единого центра принятия решений. У государственного организма явные проблемы с вегетативной нервной системой, да и центральная — явно не в порядке. Об их эффективном и четком взаимодействии даже говорить неловко. Отладить работу исполнительной и президентской вертикали — первоочередная задача Януковича и его команды.

Думаю, мало кто сомневается, что Банковая будет работать как часы. На фоне ющенковского секретариата уж точно. Кадровые назначения, произведенные Виктором Януковичем в первый президентский день, показали, что он рассматривает свою администрацию как политический орган. Кроме того, защитники президентской крепости подобраны тщательно и с учетом баланса интересов групп, присутствующих в Партии регионов. Сергей Левочкин — достаточно опытный бюрократ, прошедший школу работы с Леонидом Кучмой. Теперь он взрослый. Теперь он, как Медведчук. И у него своя администрация. Олег Рафальский также качественный бюрократ, знающий свое дело и вряд ли способный «крысятничать» при лоббировании орденов «за заслуги». Анна Герман, правда, все еще думает — бросаться ли ей в этом статусе на амбразуру, закрывая президента от пулеметных очередей его же «ляпов». Но в случае ее согласия перейти в АП, информационную политику Януковича она обеспечить сможет. Станислав Скубашевский, получивший в ведение кадрово-региональное направление — «домашний» человек президента. Он не станет пересогласовывать полученное от Януковича распоряжение с главой администрации. У первого заместителя Ирины Акимовой, кандидатура которой, как и фигура Скубашевского, была согласована в последний момент, похоже, своя миссия, но о ней чуть позже. Любопытно, кто возглавит внутриполитическое и юридическое направления в АП. Но в том, что это будут проверенные кадры — можно не сомневаться.

Вполне вероятно, что команда Януковича достаточно быстро восстановит вертикаль управления страной по линии Киев—регионы. Они это умеют, опыта не занимать. Янукович, в отличие от Ющенко, не допустит, чтобы 60% президентских указов не выполнялись — «головы поотрывает». И по линии Кабмина исполнительская дисциплина будет восстановлена, как это в темпе сделали регионалы в 2006-м. Чиновники четко поймут, кто принимает решения, кто их держит на контроле и через сколько дней они, чиновники, вылетят из кресла в случае невыполнения принятого решения. Это важно и нужно. Управленческий хаос и безвластие утомили всех. Исполнительская дисциплина и вертикаль — необходимые условия наведения порядка. Вопрос в том, что дальше?

Допустим, управленческая система оказалась отлаженной. И организм готов к передаче сигналов. Каких? Кто будет определять их качество, соотносить цели личные с общественными и государственными? Ключевое слово: реформы. Об их необходимости и неизбежности (кто шепотом, кто навязчиво публично) говорят практически все влиятельные представители Партии регионов. Более того, назначение Ирины Акимовой первым заместителем главы АП — это не только кадровый реверанс Сергея Левочкина Ринату Ахметову. Это некий символ экономических воззрений президента. Известно, что в планах команды Януковича — создание Комитета по реформам, призванного стать крупным think tank, на базе которого будут концентрироваться и выписываться представления о необходимых реформах. Работу этого комитета и должна курировать Акимова. Предполагается, что ключевое место в этой структуре будет отведено приглашенным зарубежным специалистам. Например, таким, как компания McKinsey, уже однажды разрабатывавшая по заказу Рината Ахметова программу реформ украинской экономики. В 2007-м получилось «не супер». Получится ли сейчас — большой вопрос. И не только потому, что McKinsey не рожает, а штампует рекомендации, как и большинство ей подобных западных компаний; и не только потому, что у многих стран мира есть опыт залечивания, но нет опыта лечения кризиса, но и по ряду других причин.

Первая из них — неизбежные проблемы с имплементацией наработанных решений. В принципе идея создания интеллектуального центра по реформированию — вынесенного за пределы правительства — не лишена смысла. Редкий министр и редкая ведомственная команда способны провести самоампутацию. И поэтому «внешняя» разработка реформ сплавом приглашенных и ведущих отечественных специалистов, наверное, целесообразна. Другое дело — как ее внедрять. Возможно, будущий Комитет по реформам будет создан как орган при СНБО, и его наработки будут получать официальный статус решениями этого межведомственного учреждения и обеспечиваться путевкой в жизнь в виде указов президента. Но если для проведения изменений понадобится парламентское большинство, сшитое исключительно с корыстными целями, то будут ли законодательным органом поддержаны предложенные реформы? А вдруг реформы окажутся непопулярными, и неестественная коалиция, чувствующая над собой дамоклов меч досрочного роспуска, не захочет убивать остатки рейтинга? А если Кабинет министров возглавит человек, не считающий себя камикадзе или просто решивший, что «всем, кому я за назначение должен — я прощаю», — все наработки так и повиснут в воздухе?

Вторая проблема — кадровый состав исполнительной власти. Кто будет проводить реформы? Джига — в МВД? Джарты — в Минтрансе? Азаров — в Минфине? Бойко — в Минтопе? Стельмах — в Нацбанке? Продолжать?.. Два года назад инициатор программы реформ, написанной в McKinsey, назвал большинство этих людей «сбитыми летчиками». Но с 2007-го Партия регионов новых не нашла и не обкатала. По сути, кроме Акимовой, ПР никем не разжилась. И даже если Комитет по реформам возглавит Александр Шлапак, кто может гарантировать, что из-под пера экономистов Акимовой и Шлапака выйдет оптимальный вариант реформ, напрямую с экономикой не связанных, — образования, правоохранительной системы, здравоохранения? Кто сегодня может утверждать, что министры от любой коалиции, делегированные контролировать потоки, готовы внедрять наработки? Или кто-то считает, что ряд нунсовцев и литвиновцев в кабинетах Андрея Клюева, Александра Лавриновича и Бориса Колесникова торгуются за реформы?

Третья проблема — политическая воля. Виктора Януковича к власти привела треть взрослого населения Украины. Если его легитимность почти не вызывает сомнений, то масштабы его поддержки обществом находятся на критическом уровне. Соответственно рейтинг для политика, знающего о перспективе предстоящих местных и, возможно, досрочных парламентских выборов, — вопрос не последний. Именно поэтому надо полагать, что социолог Евгений Копатько дважды в месяц будет замерять общественное настроение. Согласно задумке, проведение реформ, многие из которых не будут восприняты обществом на ура, станет строго соотноситься с колебаниями социологических показателей. Как вы считаете, народ поддержит увеличение пенсионного возраста? А урезание льгот кому-то понравится? А повышение тарифов для населения на газ будет воспринято с восторгом? Все это, между прочим, не только требования МВФ, деньги которого власти будут нужны. Эти непопулярные шаги, по мнению большинства экспертов, — реальная необходимость. По большому счету, все просто. Либо новая команда во главе с Януковичем проводит необходимые, в том числе и болезненные реформы, осознанно жертвуя своими политическими перспективами и спасая Украину; либо она восстанавливает управляемость и жесткую дисциплину с единственной целью: сделать Януковича главным инкассатором страны.

Четвертая проблема — у Януковича мало времени. Сто дней — это не придумка event-менеджеров. О том, что Виктор Ющенко упустил свой шанс, самым прозорливым стало ясно именно по завершении этого периода. Виктор Андреевич пришел к власти без четкого магистрального видения развития страны; без пакета подготовленных законопроектов, проектов указов и постановлений будущего Кабинета министров. К тому же решения о кадровых назначениях принимались в последнюю ночь перед заседанием Верховной Рады. Что мешало Виктору Андреевичу три предыдущих года готовить программу и определять профессионалов, ответственных за ее реализацию на всех участках, знает он один. Янукович после двух лет оппозиции пришел к власти приблизительно в том же состоянии. Во-первых, он никогда не управлял страной и не принимал ключевых решений, задающих магистральное направление в ее развитии. Коридор возможностей, векторов и приоритетов всякий раз, когда премьером становился Виктор Янукович — определяли президенты. По коридору Кучмы Виктор Федорович ходил на цыпочках. По коридору Ющенко — как мимо тещиного дома. Теперь он впервые будет определять направление, движения Украины сам. Готов ли он к этому? Задумывался ли над этим? Во-вторых, кадровая политика Януковича от ющенковской отличается несущественно. Просто он имеет больший запас квалифицированных бюрократически опытных кадров. Но тот факт, что после выборов никто не мог назвать твердо фамилию ответственного за то или иное направление, говорит о повторении пройденного. И дело не только в кадровых капризах «Нашей Украины», смешивающих колоду назначений. Дело в том, что у лидера политической силы, имеющей самую массовую поддержку в стране и многолетнюю историю, не отлетают от зубов имена министров финансов, здравоохранения, культуры, экономики, обороны и т. д.

Нужно ли говорить, что в этих условиях у Януковича не может быть осознанного, утвержденного плана тактических и стратегических реформ?

И еще — Ющенко принял страну, в которой экономика поднималась на 8% в год, были рабочие места, не галопировали цены, государственные финансы были в балансе и страна не подсела на иглу внешних заимствований. Более того, на внешних рынках металлурги и химики пребывали в упоении от все возрастающего спроса на украинскую продукцию. Обо всем этом придется забыть — и внутри и вовне безнадега, куда ни кинь, всюду клин.

Сто дней существуют для того, чтобы в этот период, во-первых, выполнить несколько тактически важных предвыборных обещаний, чтобы порадовать широкие массы. А во-вторых, начать реформы долговременные, стратегические, очень болезненные на первых этапах, которые дадут стране результат через 3—5—7 лет, а для людей станут менее болезненными хотя бы к 2012-му либо к 2015 году. Именно так должна бы сработать правильная команда правильного президента. Насколько известно «ЗН», такого плана команда Януковича не имеет. Но даже если б имела, понадобилась бы концентрация всех сил для того, чтобы сделать верные шаги в цейтноте. Почему в цейтноте? Во-первых, потому что экономике очень плохо, и каждый день требует проявления героизма на пожаре. Во-вторых, потому что блиц-криг с коалицией у Януковича не получился. И, возможно, его подтолкнут на нарушение Конституции, сколачивая коалицию путем изменения Регламента, что должно якобы позволить формировать депутатское большинство тушками, а не фракциями. А если и это не пройдет, тогда что? Досрочные парламентские выборы, на которые Янукович пойдет с позаимствованным тезисом «Мы хотели, но нам не дали»? Да и местные выборы, как ни насилуй Конституцию, а максимум в декабре проводить придется. Значит, с осени уже будет не до реформ. Одним словом, что Виктор Федорович посеет в ближайшие три—четыре месяца, то и пожнет… в час «Ч».

Безусловно, несправедливо утверждать, что команда Януковича пришла к власти, абсолютно не представляя, что она хочет изменить в стране.

В первом же поствыборном номере «Зеркало недели» дало возможность Николаю Азарову и Борису Колесникову представить их видение необходимых реформ. Интересна, на наш взгляд, была и статья Наталии Изосимовой, главы Фонда развития Украины, финансируемого Ринатом Ахметовым и сотрудничающего с McKinsey. Последний материал был примечателен двумя вещами. Во-первых, он указал направление мысли: реформа банковского сектора; принятие нового Налогового кодекса; упрощение регуляторной среды для бизнеса; снятие моратория на продажу сельхозземель; масштабные инфраструктурные проекты с привлечением частного капитала; усовершенствование процедуры банкротства; реформа госаппарата. Но вторая интересная деталь: в тексте программной статьи отсутствует слово «коррупция». Но о последнем — чуть ниже.

По каждому из упомянутых пунктов можно хлопать в ладоши, а можно выразить скепсис. Ну, например: на сегодняшний день Владимир Стельмах все еще является наиболее реальным главой Нацбанка при Януковиче. В честь этого Владимир Семенович даже денежку с ликом нового президента отчеканил. То есть после всех «художеств» с рефинансированиями, курсами валют, способствования безналоговой продаже нескольких крупных частных банков — Стельмах будет проводить реформу? Ага. А что подразумевается под новым Налоговым кодексом? Снижение НДС? Замена его налогом с оборота или с продажи? А мораторий на продажу сельхозземель — самое время снимать по совету западных экспертов? Когда весь мир стремится обменять теряющие стоимость фантики на земли и реальные производства? Инфраструктурные проекты? Нужны, кто спорит? Но если Украина является страной, в которой свою инвестицию нельзя защитить ни правильно данной взяткой, как в Азии; ни в беспристрастном суде, как в Европе, — то много ли найдется желающих? Реформа госаппарата, конечно же, необходима. Но пока она началась с популизма: президент объявил о том, что в два раза уменьшил себе зарплату и уменьшит ее чиновникам АП. И дело не в том, что он не имеет на это законного права. Янукович попытался убедить нас, что он теперь станет жить на 15 тысяч гривен в месяц. На самом деле при той форме оплаты труда, которая существует в секретариатах и администрациях, честнее было бы государственный фонд заработной платы вообще отменить. Ведь это не более чем три-четыре обеда в ресторанах «Порто» или «Марио». Президент, подав сигнал лицемерия, задал этот стандарт по всей вертикали. Именно этот момент является фокусом понимания отношения к предстоящим реформам: они, скорее всего, будут иметь популистско-пиаровский характер. При всей своей возможной правильности и необходимости вышеупомянутые меры не затрагивают хронических заболеваний украинской власти, экономики и общества.

И в этом пятая проблема — планируемые реформы будут поверхностны. Все это — ботокс и анальгин. А нужны жесткие диеты и операции. Можно охотиться за иностранными инвестициями и даже привлекать их; можно инициировать крупные инфраструктурные проекты; можно принимать новые законы. Но законы не будут выполняться; сметы проектов раздуются или умрут от тендерных откатов и чиновничьих «долей»; а любые объемы инвестиций — ничто в сравнении с ресурсами, оборачивающимися в украинской тени, в схемах таможни, налоговой, «Нафтогаза», железной дороги, земельных афер, медицинских и прочих тендеров. Деньги в стране есть. Их только нет у страны. Сколько ни вливай крови в украинскую экономику, но если у нее ампутированы, но не зашиты конечности, то деньги МВФ, нацбанковского станка или инвесторов будут утекать в никуда. С государственной и общественной точки зрения, разумеется.

Ни от одного влиятельного регионала я не слышала об инициативе, призванной обеспечить прозрачность структуры собственности всех предприятий Украины. Не имитации прозрачности, прикрывающей так называемые сейфовые соглашения с реальными собственниками, а настоящей прозрачности, поддерживаемой единой доступной базой данных. Чтобы было понятно: кто стоит за телеканалом; за ГОКом; за компанией, выигравшей тендер на потешных условиях или победившей в конкурсе приватизации и т. д. Без этого бороться с коррупцией смешно. Механизма же, позволяющего определить истинных бенефициаров той или иной структуры, в Украине не существует. Смешно: Дмитрий Фирташ в прессе заявляет о том, что контролирует 75% газораспределительных компаний страны — обл- и горгазов. На основании этого заявления народные депутаты направляют запрос в Антимонопольный комитет и СБУ. От обоих адресов идут отписки. Потом вносится депутатский запрос на имя премьера. Прилетает ответ: «Сведения о причастности Дмитрия Фирташа к владению газораспределительными компаниями не подтверждаются». Такой ответ был получен в период председательствования в СБУ Валентина Наливайченко и премьерства Юлии Тимошенко. А есть надежда, что Валерий Хорошковский, которому за небезразличную позицию «Интера» во время предвыборной кампании был обещан пост главы СБУ, даст другой ответ?

В предъявленном списке реформ ничего не говорится о необходимости создания условий для свободной конкуренции. У нас формально все в порядке и с коксующимся углем, и с госнефтью, и с металлургией, и с перевозками на железной дороге? Только с ферросплавами проблема — все у Коломойского. Но на самом деле это ведь верхушка айсберга. Огромные государственные мощности в упомянутых сферах, через приватизацию менеджмента, работают на украинских олигархов. Так все и оставим? Похоже, да. Ибо о специальной роли Антимонопольного комитета и изменении антимонопольного законодательства вопрос не поднимается. Как, впрочем, и о разделении бизнеса и власти.

Сергей Левочкин, не то премируемый, не то по праву деливший пирог прибылей «РосУкрЭнерго», возглавил администрацию президента. Что этим хотел сказать президент? Какой стандарт задать? К альтруистам не отнесешь и братьев Клюевых, и Юрия Бойко, и Василия Джарты, и Бориса Колесникова, да и Николай Азаров не мышь церковная. А Валерий Хорошковский, в случае назначения на пост главы СБУ, явит миру вообще новый тип олигарха — олигарха-силовика. Представляете: миллиарды, самый рейтинговый канал (потемкински переданный кому-то в управление), опыт работы в российском бизнесе и не какой-то там купленный зам в Службе, как у других, а собственное кресло силовика — с прилагаемым «ухом», возможностями и высоким уровнем не только профессиональной, но и нравственной деградации личного состава. Это российским, американским, британским или венгерским главам спецслужб на встречах с украинским коллегой будет смешно — им-то все видно. Они-то знают и кто такой Могилевич, и кто такой Бенькович. А мы с вами получим «молодого реформатора», который в лучшем случае будет думать, что руководит спецслужбой, а в худшем — возьмет зама — Землянского или Шатковского, которые будут в нем поддерживать эту убежденность... Ничего личного: аналогичная история выстроится в случае ожидаемых кадровых решений по Минтопу, Минтрансу, Нацбанку, налоговой, таможне. Других «писателей» у Януковича нет. А имеющиеся не умеют по-другому «писать». Компетентные циники утверждают: единственное, что сможет обеспечить президент, так это строгий контроль над тем, чтобы облеченные его доверием министры и вице-премьеры возделывали строго отведенную им ниву и не усложняли и без того непростые отношения в команде «заступами за межу». Условно: если Юрий Анатольевич отвечает за газ, то Андрей Петрович в это не вмешивается, но при этом — и «газовик» не проявляет излишнего интереса к электроэнергетике Клюева.

Однако мы увлеклись. Возвращаясь к теме необходимости наложения швов, хочется напомнить, что с 1 апреля вступает в силу отложенный во времени Закон «О повышении ответственности за коррупцию». Тот самый, который по предложению депутата-регионала не начал действовать с 1 января нынешнего года. В законе, безусловно, присутствуют «хомуты» и неприемлемые кальки с западного законодательства. Все они известны, и устранить их — абсолютно посильная для парламента задача. Вопрос: как поведет себя президент и его фракция? Будет инициировать оптимизацию и запуск закона в срок, или еще раз предложит отложить его, скажем, до начала следующего года, когда формирование всех центральных и новых местных команд, уже после выборов, произойдет в условиях привычной, бесконтрольной, коррупционной среды?

И тут еще один вопрос накопился. По сути — ключевой. С судами что будет? Все варианты судебной реформы, обсуждаемые на сегодняшний день, имеют право на жизнь. Суть в другом: новой власти нужен объективный арбитр или свой «семейный» судья? «Конечно же, нам нужен независимый суд», — скажет вам любой представитель Виктора Януковича. А если речь зайдет об очередной приватизации Одесского припортового? Не слышу?.. Если в стране не появится суд как независимый, профессиональный арбитр, то о каких реформах может идти речь? Судебная реформа, как и большинство других, имеет форму и суть. Форма важна. А суть обеспечивается политической волей. Если судья, чьи решения дважды отменяет вышестоящая инстанция, не уходит на «вэлфер», любая форма реформы — лишь имитация. Если работу 10 тысяч судей не в состоянии отследить десятки тысяч оперативников и создать судье Зварычу, там где он находится, некое комьюнити, то какой смысл что-либо реформировать? Если после предупреждения президента о недопустимости «телефонного права» в отношениях с судами, за звонок к судье с должности не будет снят министр, губернатор или глава районной администрации, то к чему эта пародия? Но откажется ли сам Виктор Янукович от закулисных коммуникаций с судьями, например, Конституционного суда? А сможет ли он, имея Межигорье, задать вопрос милиционеру, судье или прокурору: «А откуда у тебя, архаровец, при государственной-то зарплате, домик трехэтажный?»

«Правление есть исправление. Кто же посмеет не исправиться, когда исправитесь вы сами?» — так объяснял суть правления Конфуций. Уже неоднократно говорилось о том, что три основные задачи президента сводятся к следующему — определение артериального вектора движения и развития страны; подбор профессиональной команды, способной реализовать это движение на капиллярном уровне; установление нравственных стандартов работы команды. И последний пункт в нашей ситуации едва ли не важнее двух предыдущих. Новой власти, безусловно, нужно дать шанс. Но что-то мне подсказывает, что Конфуций — лох…