Несвоевременный фэн-шуй

Четыре года назад бывший бютовец Олег Антипов - тот, который называл себя «депутатом-самолетом» - зарегистрировал в секретариате Верховной Ра­ды свой первый законопроект. В котором предлагал изменить государственный флаг Украины. Цвета оставить теми же, зато полосы поменять местами - жел­тую сделать верхней, а синюю - ниж­ней. Дескать, по фэн-шую нынешнее расположение цветов означает «упадок», а стоит принять его закон - сразу получится символ счастья. Особенно беспокоило нардепа Антипова то, как ны­нешние «упадочные» символы Украи­ны воспринимаются… в Китае. Там, мол, в фэн-шуе точно разбираются и могут попросту не захотеть иметь дело со страной с «неправильным» флагом. Впрочем, судя по антуражу визита Ху Цзиньтао, опасения «депутата-самолета» оказались напрасными. Китайцы никак не возражали даже против соседства своего флага с «нефэншуйным» украинским. И такими «символами дружбы» Киев был усеян непривычно густо. Правда, Олег Антипов уже давно не депутат. Но зато дело его живет…

Идею срочно поменять государст­венную символику на более «счастливую» на днях озвучил один из идейных соратников «товарища Ху» в Украине - Александр Голуб. Его, впрочем, не устраивает простая «перемена мест слагаемых». Как настоящему коммунисту, Александру Владимировичу куда ближе красный цвет, который на действующем государственном флаге не представлен вообще. А сочетание желтого с синим у большевиков вызывает отторжение со времен, когда они выходили «на бой с Центральной Радой». Даже в действующую конституцию упоминание о «сине-желтом» флаге коммунисты в 96-м никак допускать не хотели, пришлось даже включать этот вопрос в «большой компромиссный пакет». И вот теперь Голуб предлагает новый «компромисс». Если, мол, не хотите красный флаг, пусть будет малиновый. Как у запорожцев. С православным крестом. Без креста современным атеистам-ленинцам, видимо, никак не обойтись.

При этом формальным поводом для инициативы Голуба стало решение КС, признавшего неконституционным скандальный «закон о красном флаге», спровоцировавший «инцидент 9 мая» и тем не менее подписанный президентом. Для власти это было едва ли не лучшим выходом из ситуации - с одной стороны, Янукович выполнил свое обещание перед ветеранами, с другой - закон фактически утратил силу. Но коммунисты с этим согласиться никак не могли, по крайней мере публично. Поэтому и устроили «демонстрацию флага» перед зданием КС, поэтому и ответили на вердикт суда в стиле, традиционном для украинской политики, - «если наша позиция противоречит конституции, то тем хуже… для конституции». Сначала Голуб предложил внести в Основной Закон поправку о красном знамени. А теперь вот - о малиновом.

Смена оттенков в заявлениях, кстати, довольно показательна. Поскольку к Знамени Победы конституционные инициативы коммунистов на самом деле имеют весьма опосредованное отношение. Использовать красное знамя во время праздничных мероприятий суд ведь не запретил. А вот заменять им государственную символику… Но с другой стороны, Голуб ведь не предлагает коллегам из Компартии Китая вывесить на улицах городов КНР флаги Китайской республики (той самой, которую возглавлял Чан Кайши), хотя именно она была участницей антигитлеровской коалиции. И не попрекает их «неуважением к памяти погибших» и «плевками в ветеранов». Победа победой, но для нынешнего пекинского режима красный флаг с белым солнцем в синем квадрате - это прежде всего знамя их противника в гражданской войне, знамя тайваньского правительства, до сих пор не признающего коммунистов законным правительством всего Китая… И уже поэтому никакой альтернативы красному флагу с золотыми звездами допустить не могут. Зато в Украине Симоненко со товарищи «демонстрируют плюрализм».

Разумеется, и оппоненты КПУ, утверждающие, что национальная символика меняться не может, в общем-то выдают желаемое за действительное. Мо­жет. И традицию менять ее со сменой власти придумали вовсе не коммунисты. Первопроходцами стали французские революционеры, сменившие белый флаг монархии на триколор. Впрочем, и в триколоре порядок цветов несколько раз менялся. Не из-за фэн-шуя. Радикальные революционеры хотели, чтобы ближе к древку был красный цвет, а умеренные - настаивали на синем. В итоге победили сторонники синего. В Ирландии во время антибританского восстания 1916 года вместо традиционного зеленого знамени с арфой революционеры подняли зелено-бело-оранжевый триколор - как символ двух конфессий жителей острова и желанного мира между ними. В 1918 году монархия пала в Германии. И республиканцы заменили черно-бело-красный кайзеровский флаг на черно-красно-желтый. Гитлер, придя к влас­ти, знамя «веймарских предателей», разу­меется, отменил, но и кайзеровские полосы вскоре уступили место красному флагу со свастикой в белом круге - партийному стягу NSDAP. Испанские республиканцы поменяли красно-желто-красный флаг на малиново-желто-красный. Но Франко вернул старую расцветку.

После второй мировой, в которой антигитлеровская коалиция выступала под лозунгом освобождения народов, к нацио­нальным знаменам стали относиться бережнее. Разве что в странах «народной демократии под сталинским присмотром» некоторые флаги были «обновлены» социалистическими гербами (в случае с ГДР это можно было объяснить даже не идеологическими, а сугубо практическими соображениями, ведь ее флаг имел абсолютно идентичную с ФРГ «веймарскую» расцветку). А в Италии, на­оборот, герб монархии с флага исчез. Во время антикоммунистических революций в Венгрии, Румынии, Болгарии (кстати, этот рецепт использовали кустари-оппозиционеры) ненавистную символику просто вырезали ножницами, и над митингами реяли «дырявые» флаги. Пусть получалось не совсем аккуратно, но зато как романтично!

Сложнее было с бывшими советскими республиками, чьи официальные флаги, в общем-то, не имели ничего общего с «дореволюционными» национальными символами. Но те, кто такие символы имел, в конце концов их и восстановил. Для остальных флаги приш­лось придумывать - метод, в котором нет ничего предосудительного, именно таким образом были созданы десятки флагов по всему миру (от российского три­колора, «сочиненного» Петром Пер­вым, до канадского знамени с кленовым листком, проект которого был отобран на общенациональном конкурсе). И в том, и в другом случае, впрочем, флаги, утвержденные после распада СССР, предпочитали не менять. Исключений было только два. Но весьма и весьма показательных.

Первым от национального «бело-красно-белого» знамени отказался Алек­сандр Лукашенко, который не хотел иметь ничего общего с «эпохой Шушке­вича». Вместо него Беларусь получила откорректированную символику БССР - с флага, к примеру, исчезли только серп, молот и звезда (вполне объянимо - мировую революцию Александр Гри­горьевич не замышлял, а местные коммунисты очень быстро оказались в оппо­зиции). Вторым - от «кизилового» флага - решил откреститься Михаил Саака­швили. Откреститься в буквальном смыс­­ле этого слова, поскольку на новом грузинском флаге красуются один большой крест и четыре маленьких (кресты, да еще и красные - Александр Голуб мог бы обзавидоваться, если бы ему не нужно было клеймить «русофобов» и «проамериканских марионеток» из нынешней грузинской власти). Для Саака­швили смена символики была одним из элементов своеобразного ребрендинга страны в глазах Запада, Лукашенко пытался сыг­рать на ностальгических чувствах бывших советских граждан, но подход по су­ти был тем же. В компанию ав­торитарных «творцов символики» мож­но добавить, кстати, и Путина - он российский флаг не трогал, но с гимном поступил вполне в лукашенковском духе (и весьма предусмотрительно, между прочим, ведь «отмененными» флагами на митингах еще можно помахать, а мелодию Глинки - гимн России ельцинского времени - напевать уж точно не будешь).

Очевидно, что и в Украине инициативы, подобные голубовской, могут иметь хоть какую-то перспективу только в том случае, если их возьмет на вооружение действующая власть. С ее авторитарным напором. Но если Янукович и хотел бы походить на Путина, Лука­шен­ко или Саакашвили, то остается совершенно непонятной выгода, которую он мог бы извлечь из гипотетической смены символики. Что она - простите за тавтологию - могла бы символизировать? Несхожесть с предшественниками? Но Ющенко и Тимошенко не настолько прочно ассоциируются с сине-желтыми знаменами, скорее с оранжевыми, а национальный флаг был тем же и при Кучме, на которого нынешний президент во многом как раз хотел бы быть похожим. Начало новой эры? Вряд ли для миллионов украинцев «новое время» ассоциируется с новой символикой, скорее с изменениями в их собственной жизни, да и ждут они не столько перемен, сколько стабильности и покоя. Связь с временами казатчины (если уж следовать логике Голуба)? Но неужели эта связь настолько важна для большинства избирателей нынешнего президента (он-то батуринскими реконструкциями как раз не увлекается) и уж тем более противопоставлена «сине-желтой» традиции? В общественном сознании обе эти линии национальной истории тесно переплелись - и за пос­ледние десятилетия, благодаря школе и просветительским усилиям энтузиастов, это переплетение стало еще большим. Да и не вызывает нынешняя национальная символика активного отторжения у абсолютного большинства граждан, что бы ни утверждали по этому поводу Александр Голуб со Спири­доном Килин­каровым. С ней как минимум свыклись, она ассоциируется не только с действующей властью, но и, ска­жем, со спортивными победами - пусть и не такими многочисленными, как хотелось. И уж тем более не тянет на роль популярного альтернативного символа малиновое знамя - его скорее всего вообще не воспринимают как символ.

А вот проблемы, которые возникнут в случае попытки смены символики, - куда нагляднее. Очевидно, что миллионы сограждан воспримут подобную инициативу враждебно, как личный вызов. Одно дело, когда вызывающе ведут себя маргиналы (на них могут просто не обратить внимания), и совсем другое, когда инициативы маргиналов поддерживает власть, популярность которой и так снижается. Даже для дезорганизованной и дезориентированной оппозиции это станет настоящим подарком, причиной и поводом для объединения, удобным инструментом для мобилизации активистов и привлечения новых сторонников. И все это - только для того, чтобы потешить самолюбие коммунистов?

История с «краснознаменным» решением конституционного суда и «принуждением к спокойствию» во Львове свидетельствует скорее о том, что власть в последнее время предпочитает придерживаться линии на общественное умиротворение. По меньшей мере там, где не страдают ее жизненные и коммерческие интересы. Зачем прилагать усилия для продавливания экзотических конституционных инициатив, для утверждения которых еще нужно собрать 300 го­лосов в парламенте, если можно пос­тавить точку в вопросах, не решавшихся десятилетиями, хотя вроде бы и не вызывавших публичных дискуссий. Например, утвердить наконец большой герб, как этого требует конституция с 1996(!) года. Для этого ведь и сил больших не требуется, достаточно демонстрации воли - и результат уже почти готов. Главное - избежать синдрома «Спрытка и Гарнюни», появившихся благодаря «доброжелателям» неизвестно откуда в самый неподходящий момент.

А любителям фэн-шуя и малиновых шаровар лучше предоставить возможность заниматься любимым делом в сферах более далеких от государственного управления. Лучше и для власти, и для страны.