Казус Труханова. Почему нельзя пропускать мимо ушей заявления мэра Одессы

Казалось бы, начатая Российской Федерацией еще в 2014 году война на выживание и проводимый геноцид украинского населения должны были бы обеспечить четкое и однозначное понимание чиновниками своей роли и искоренить пророссийские нарративы из информационного пространства, оставив их маргиналам и коллаборантам. Но прошло всего шесть месяцев с начала полномасштабного вторжения, как некоторые политики взялись за старое. И это уже может вредить международному имиджу Украины и дестабилизировать ситуацию внутри.

И сколько бы власть и общество ни закрывали глаза и затыкали уши, слова мэра Одессы о необходимости договариваться c Россией уже прозвучали на весь мир. Стоит ли объяснять, почему, кому и какие сигналы подает мэр миллионного украинского города? Оказывается, стоит. Чтобы потом снова не было поздно, как в Херсоне или населенных пунктах Донбасса.

Осторожное начало войны

В день начала полномасштабного вторжения городской глава произнес довольно бессодержательную речь,  как и на следующий день. В его тезисах не было ни одного упоминания о РФ, военной агрессии, Украине. Вместо этого прозвучали удобные ремарки о «работе в штатном режиме», «сложной ситуации» и «сплоченности одесситов». Сплоченности вокруг чего? Защите кого и от кого? Когда мир в одно мгновение разделился на черное и белое, мэр Одессы был достаточно осторожен в выражениях.

Дальше вообще недельная тишина и вдруг — фотосессии в украинской военной форме и как бы смелые антироссийские тезисы. Но и эта вспышка патриотизма быстро угасла: чем дальше, тем больше менялась риторика. Начались тезисы об «обманутых российских людях и солдатах» и «братоубийственной войне», о том, что мэра «беспокоит ненависть ко всему российскому».

Такие нарративы неоднократно продвигались Россией на международной арене. Дескать, Путин — единственный виновник этой войны, но никак не российский народ или военные, которых обманули и которые на самом деле не хотят этой войны. Вспомним спецоперацию России по продвижению «мученицы Овсянниковой», которая сразу же под этим соусом призвала снять санкции.

Более того, до 24 февраля мэра Одессы редко когда приветствовали западные политики. И именно полномасштабное вторжение открыло городскому голове возможность легализоваться среди представителей Запада. А также на более широкую аудиторию напомнить о «политическом характере и бесперспективности» уголовных дел в отношении него, рассматриваемых в Высшем антикоррупционном суде.

Нападение мэрии на обороноспособность

В октябре 2017 года вспыхнул скандал с захватом части территории военного аэродрома «Одесса-Школьный». Командование Воздушных сил ВСУ сообщило: «В Одессе около 08:45 неизвестные лица, около 40 человек в балаклавах, осуществили попытку рейдерского захвата части территории военного объекта, являющегося собственностью Министерства обороны Украины. Неизвестные лица, позиционирующие себя представителями торгово-развлекательного центра CITI-CENTER, частично демонтировали ограду воинской части А3571 и осуществили вывоз военного имущества в неизвестном направлении».

Это своеобразно прокомментировал и Геннадий Труханов на совещании в ОГА. Обращаясь к военным, он сказал, что «одному померещился захват», и «как офицер» отчитал их и заверил, что вопрос оформления земли будет решен (на видео с 27:53).

Еще в августе 2017-го одесский журналист Григорий Козьма в своем блоге сообщал, что военный аэродром «Одесса-Школьный» является единственным действующим аэродромом на границе с непризнанной ПМР, где дислоцируется воинский контингент Российской Федерации.

Оказалось, что за полгода до захвата территории Одесская городская рада во главе с мэром фактически из государственной собственности вывела около 90 гектаров земли, которую в ущерб аэродрому предполагали застроить. Конечно, произошло это без ведома Министерства обороны Украины и публикации проектов решений (параллельно с активизацией россиянами проекта «Бессарабия»).

4 июля 2018 года на заседании правительства министр обороны заявил, что в течение четырех лет министерство не может принять в Одессе ни одного решения о каком-либо земельном участке. Причина в частности в следующем: «Местные органы власти нередко по землям обороны принимают решения, принимать которых не имеют права. Это касается, например, аэродрома «Школьный».

После переизбрания президента в 2020 году дело сдвинулось с места, и судами по искам Минобороны и Военной прокуратуры были отменены все решения рады по земельным вопросам в отношении этого аэродрома.

Ход полномасштабного вторжения продемонстрировал, насколько важную роль играл этот военный аэродром, которого могло бы не быть, если бы планы городской власти были реализованы.

Политический и культурный бэкграунд

Свою политическую карьеру Труханов построил в Партии регионов, в частности был народным депутатом, «боролся против фашизма» и голосовал за «диктаторские законы». Во время событий 2013–2014 годов он упрямо не замечал ничего противозаконного в действиях тогдашней власти и одобрял действия «Беркута», а Евромайдан, собиравший сотни тысяч протестующих, называл «кучкой провокаторов, которые хотят вернуть себе власть».

Негативную реакцию и осуждение Труханова вызвали только акции Евромайдана и его сторонников. Но на агрессивные и противозаконные действия симпатиков России городской глава почему-то не отреагировал.

Лояльные к Труханову телеканалы размещали видео, на котором риторика мэра и его приверженцев сводилась к тому, что какой-либо протест в Одессе — это «экстремисты», «пособники фашизма» и «приехавшие гастролеры». 2 мая 2014-го появилось его видеобращение,  в котором маргиналами он назвал «приезжих из других регионов Украины», упрямо не замечая откровенно экстремистских действий приезжих из «братской России» и маргиналов с Куликова поля, которых во время предвыборной кампании называл «земляками» (на видео с 00:37). И хотя городской голова публично призвал «к миру», но все обвинения летели не в сторону пророссийских экстремистов, что развязывало им руки, а градус напряжения лишь повышался.

Во время создания террористических организаций «ДНР» и «ЛНР» и развертывания оккупационных войск РФ на востоке Украины Труханов был убежден, что «мы не будем воевать с братским русским народом». А в разгар военной аннексии он своеобразно призвал саботировать мобилизацию: «отнестись, как к проверке», ради чего записал целое видеообращение.

До последнего мэр противился и признанию РФ страной-агрессором, а в 2017-м снова заговорил о «фашистах» и национализме, вспоминая неудобную общественность. (Содержательной частью деятельности большинства одесских политиков был «местечковый шовинизм», постоянные упоминания об исключительности Одессы и одесситов, о навязывании какой-то политики из Киева и другие тезисы вроде «власть не слышит Донбасс».)

Как видим, во времена максимального единения украинского народа на фоне Революции Достоинства и начала российско-украинской войны политику Геннадия Труханова сложно назвать проукраинской или же оппозиционной к российскому вторжению. Нарративы, которые продвигались городским головой, мягко говоря, очень напоминали тезисы российской пропаганды.

Также упрямо городской голова и его соратники боролись с декоммунизацией. Несмотря на позицию и протесты общественности, Труханов трижды пытался вернуть городу коммунистические названия и убрать названия в честь бойцов полка «Азов» и других погибших воинов.

ВАС ЗАИНТЕРЕСУЕТ

«Дерусификация» как сигнал России: не лезьте, вы здесь чужие!

Например, несмотря на результаты голосования на организованных самой радой слушаниях, глава его фракции в раде Олег Бриндак «с голоса» внес на голосование проект решения об отмене результатов декоммунизации и возвращении советских названий, что вызвало всеукраинский резонанс. Похожую карту Труханов попытался разыграть и перед выборами, организовав незаконные общественные слушания о возвращении проспекту Небесной Сотни названия Маршала Жукова для «восстановления исторической справедливости». Обе эти попытки были отменены судами.

В то же время полярной является позиция Геннадия Труханова к маркерам «русского мира» — памятнику Александру Суворову, установленному по его инициативе, и памятнику Екатерине ІІ. Последний был установлен в 2007 году на основании решений, которые в 2008 году и на протяжении 2017–2019 годов признаны судами всех уровней незаконными.

Думская

Во избежание необходимости демонтажа, пророссийские силы и сам Труханов начали бурную дезинформационную кампанию. Распространяются тезисы об «основании города и общей истории», «сталкивании людей лбами» и вообще откровенная ложь о том, что суд «установил, что он установлен законно».

Как видим, роль городского головы в процессах появления российских маркеров на территории Одессы и противодействии их демонтажу и переименованию берет начало задолго до 24 февраля 2022 года. И именно его Российская Федерация может благодарить за их наличие.

Что случилось сейчас, и как власти реагировать на ситуацию

Заявления мэра итальянскому изданию о том, что Путин «не хочет бомбить» Одессу, а с оккупантами «необходимо постепенно договариваться, искать компромиссы и избегать конфронтации», вызвали всеукраинский резонанс. Как бы мэр потом ни объяснял свои слова, которые якобы были вырваны из контекста, тезисы зафиксированы.

Странно было читать о том, что Одессу, куда с 24 февраля было около десяти «прилетов», в том числе в жилые дома, не хотят бомбить. А также слышать о договоренностях или компромиссах и избегании конфронтации, с первых дней широкомасштабной агрессии продвигаемых российской стороной.

Пока государственная власть уверенно заявляет, что никаких переговоров на условиях России не будет, мэр портового города, к которому приковано внимание всего мира, говорит противоположное — вещи, созвучные с тезисами страны-оккупанта.

Также традиционно мэр встал на защиту памятника Екатерине ІІ, Пушкину и Гагарину, заявив, что демонтировать их статуи (где статуя Гагарина в Одессе, вообще тайна) нет смысла, поскольку «от этого история не меняется» и «он ждет».

То, что памятники и гуманитарная политика в целом — безусловно, такая же линия фронта, четко понимает государство, провозгласившее дерусификацию частью своей политики. Это четко понимают города, пережившие оккупацию или находящиеся под обстрелами. Сумы, Чернигов, Николаев и другие без колебаний избавляются от маркеров агрессора. Это делают даже страны Запада, на территории которых боевые действия не ведутся. Поэтому такие заявления одесского мэра — плевок в каждого из них. Циничными также выглядят ссылки на то, что «этот вопрос должны решать одесситы». Ведь от российских оккупантов Одессу, как и другие города Украины, защищают люди из разных уголков страны, а вопрос демонтажа памятников уже давно вышел на национальный уровень.

Но интересно то, что пророссийская риторика продвигается мэром на внешнем рынке — в интервью западным медиа, на внутреннем же — банальные посты в честь «памяти защитников Украины» и фотосессии в военной форме. Особенно цинично то, что обычно мэр использует защитников Украины и президента в информповодах после очередного «зашквара».

Абсолютно противоположная риторика для внутреннего потребителя еще раз демонстрирует ненадежность и беспринципность такой позиции. Стоит вспомнить городского голову Святогорска Владимира Бандуру, который сначала называл Россию страной-агрессором, а потом перешел на сторону россиян и благодарил оккупантов «за профессионализм в освобождении города». Незабываемо и поведение экс-мэра Херсона Сальдо, сначала провозглашавшего проукраинские тезисы, а после возглавившего оккупационную администрацию Херсонской области.

Но главное — это полнейшее отсутствие реакции государства на такие безответственные высказывания городского головы. Молчат и его коллеги из Ассоциации городов Украины, и большинство депутатов Верховной Рады.

Или такие заявления не ко времени? Наоборот, если за шесть месяцев полномасштабной войны Труханов не понял, что недопустимо спасать свой рейтинг за счет целой страны, то как раз пришло время продемонстрировать Одессе и всей Украине, что реакция на какие-либо пророссийские нарративы будет немедленной.

Кто-то скажет, что власть не хочет нападать на политика с высоким рейтингом, опасаясь реакции одесситов. Но так ли это в действительности? Часть его приверженцев уже сегодня отказываются от его поддержки из-за отсутствия однозначной нормальной позиции после начала полномасштабного вторжения. Когда, если не сейчас, определяться с  позицией?

Как бы на самом деле должна была реагировать власть в отношении Труханова? На местном уровне полномочия мэра могут быть прекращены решением городской рады по его заявлению. Но это кажется маловероятным с учетом того, что большинство в раде — его идеологические союзники.

Если же говорить о центральной власти, то одним из рычагов является создание военной администрации, которую, например, создали на областном уровне. Это отстранит мэра до следующих выборов и лишит легитимности и политического веса такие вредные для Украины заявления. Есть и другие варианты — коммуникационные (жесткое публичное осуждение позиции и прочее), хотя даже они не звучали ни на уровне СНБО, ни с других высоких трибун.

Да, все это может стать прецедентом в практике местного самоуправления и нести определенные риски, но победа в войне того стоит. А отсутствие реакции может быть воспринято и нашими союзниками, и нашими врагами как содействие таким заявлениям, поэтому молчание сейчас недопустимо.

Больше статей Артема Карташова читайте по ссылке.