Как спецслужбы "народной" Польши бандеровцев уничтожали

Когда думаю о том, что сейчас произошло в польско-украинских отношениях, непременно вспоминаю Ежи Гедройца, директора Литературного института и журнала "Культура", которые после Второй мировой войны осели в городке Мезон-Лаффит близ Парижа.

Гедройц всегда настаивал, что "именно поляки как "государственный народ" несут ответственность за то, как в Польском государстве вели себя с белорусами, литовцами, украинцами и евреями. И перед разделами Польши. И в межвоенный период, и во время Второй мировой…". Эти слова следует напоминать польским националистам, которые устраивают, как совсем недавно перед Посольством Украины в Варшаве, всевозможные антиукраинские акции. А нашим националистам, которые проводят антипольские мероприятия, я бы напомнил немного ироничную, но стратегически важную присказку: "Поляків гудьмо, але з поляками будьмо".

Я лично с поляками уже более 20 лет - с 1996-го. Именно тогда мы подписали первый протокол о создании общей украино-польской рабочей группы по подготовке издания "Польша и Украина в 30–40-х годах ХХ века. Неизвестные документы из архивов специальных служб". Так началось сотрудничество Отраслевого государственного архива Службы безопасности Украины (ОГА СБУ) с Министерством внутренних дел и Администрацией Республики Польша, а позже - с созданным в 1998 г. Институтом национальной памяти Польши. Я вошел в группу как представитель Национальной академии наук Украины, а именно от Института политических и этнонациональных исследований.

За эти годы менялась политическая конъюнктура в наших государствах, приходили и уходили президенты, правительства, Польша стала членом Европейского Союза и НАТО, Украина пережила Евромайдан, укрепила олигархо-советскую систему власти, достигла овеянного мечтой безвиза, начались украино-польские политико-исторические контроверсии новейшего времени. А мы с польскими коллегами из Института национальной памяти Польши (учреждения, которое во всем мире демонизировали из-за принятых польским Сенатом и подписанных президентом Анджеем Дудой изменений в его уставе) продолжаем свою совместную работу. Только что вышел из печати уже 9-й том нашей серии.

Обложка 9-го тома

Посмотрим на тематику предыдущих томов: "Польское подполье 1939–1941. Коломыя-Стрый-Золочев" (1998); "Переселение поляков и украинцев 1944–1946" (2000); "Польское подполье 1939–1941. От Волыни до Покутья" (2004); "Поляки и украинцы между двумя тоталитарными системами 1942–1945" (2005); "Акция "Висла" 1947" (2006); "Операция "Сейм" 1944–1946" (2007); "Голодомор в Украине 1932–1933" (2008); "Большой террор: польская операция 1937–1938" (2010).

Каждый из томов объемом около и свыше тысячи страниц. Была подготовлена также англоязычная версия 7-го тома, посвященного голоду начала 1930-х в Украине (Holodomor. The Great Famine in Ukraine, 1932–1933), который вышел из печати в 2009 г. А в следующем, 2010 г., мы издали на английском языке специальный сборник, в котором поместили наиболее интересные документы из всех предыдущих томов. Этим мы стремились облегчить ознакомление исследователей всего мира с нашими наработками, которые, по сути, являются трехъязычными. Тексты обычно мы подаем на украинском и польском, а также на русском языках (последний - это язык подавляющего большинства документов коммунистической спецслужбы). На территориях бывшего Советского Союза и бывшего европейского "соцлагеря" наш общий издательский проект (по продолжительности, по результатам работы, по качеству архивных оригиналов) по сей день является самым масштабным межгосударственным научно-издательским проектом.

И вот 9-й том. Две части, 1568 страниц текста. Работали мы над ним семь лет. Этому тому не боясь можно дать провокационное определение - это бандеровский том. Формально он называется "Организация украинских националистов в Польше в 1944–1950 гг. Ликвидация руководящих структур". Под руководящими структурами мы имеем в виду Провод ОУН под руководством Степана Бандеры в Польше, а точнее - руководство ОУН т.н. Закерзонского края (за линией Керзона), которое сформировалось в течение 1945 г., после проведения демаркации границы между Польшей и СССР. В состав оуновского руководства входили: проводник Ярослав Старух (псевдоним Стяг), его заместитель и референт пропаганды Василий Галаса (Зенон, Орлан), командир Украинской повстанческой армии (УПА) Мирослав Онышкевич (Орест, Богдан, Олег, Билый) и руководитель Службы безопасности (СБ) Петр Федорив (Дальнич).

Подчеркну, что в нашем издании речь идет о ликвидации руководства ОУН в Польше, а не командования Украинской повстанческой армии. Обе организации, или формирования, мы толкуем как отдельные, а не тождественные структуры. В литературе предыдущих лет довольно распространенным было употребление двойного сокращения ОУН-УПА, что обосновывалось отсутствием разницы между ними. Между тем, по утверждению украинского исследователя Юрия Киричука, в УПА насчитывалось лишь примерно 50% членов ОУН бандеровского крыла. Остальные стрельцы и старшины были людьми других политических взглядов и убеждений, хотя УПА действовала под постоянным и пристальным контролем бандеровского руководства.

Составленная сотрудниками польской спецслужбы схема ОУН в Польше

Напомню: первые послевоенные годы в истории украино-польских отношений были особым периодом. Украино-польский конфликт, продолжавшийся на территории общего обитания двух наших народов в 1944–1947 гг., до сих пор вызывает весьма эмоциональные реакции. Также до сих пор остается малоизвестной или, так сказать, такой, которую избегают, тема деятельности украинских националистов в Польше в 1944–1948 гг. Вот мы с польскими коллегами и признали, что это веское основание для изучения данного вопроса на основе архивных фондов Института национальной памяти Польши и Отраслевого государственного архива Службы безопасности Украины (его фонды, до 1991 г. включительно, должен получить, но никак не получит Украинский институт национальной памяти, созданный в 2006 г.). Не буду пересказывать содержание тома. Кому интересно, почитайте. Приведу лишь несколько моментов.

Согласно установкам советских советников при польском ведомстве Общественной безопасности, Управление безопасности (УБ) не занималось разработкой ОУН. Боролись, прежде всего, с польским подпольем, а украинские вопросы полностью оставались в компетенции советских спецслужб. В 1945–1946 гг. гражданскую оуновскую сеть игнорировали, усилия были сосредоточены на по возможности более скором уничтожении сотен УПА. Главную роль в этом играло Войско Польское.

Доходило и до задержания членов ОУН. Однако следствия не проводили. Всех задержанных УБ передало органам безопасности Советского Союза. Их перевозили на советскую территорию, где и начинали следствие. В связи с подготовкой к выселению украинского населения с Лемковщины, Надсанья, Холмщины и Подляшья на территории в западной и северной части польского государства во время проведения акции "Восток" (позднее получившей название "Висла"), УБ начало готовиться к разработке ОУН. Издали соответствующие инструкции, но первые действия начали только во время акции "Висла".

Ситуацию кардинально изменило предательство. Речь идет о переходе в мае 1947 г. на сторону польской спецслужбы Ярослава Гамивки (Вишинского). Бывшего члена ОУН, финансового референта І округи ОУН, в дальнейшем использовали как тайного сотрудника под псевдонимом Ураган. От него получили богатый материал, позволявший воссоздать кадровую и руководящую структуру ОУН в Польше. В июне 1947 г. он объездил Перемышль и гмину Фредрополь, чтобы узнавать оуновцев. УБ окружило наиболее оживленные участки города, включительно с железнодорожным вокзалом, и внимательно следило за прохожими. К тому же Гамивка лично допрашивал своих товарищей из организации. Мерзкий, но интересный персонаж.

С тех пор коммунистические органы безопасности стремились любой ценой установить место, в котором скрывался Ярослав Старух. И, знаете, поляки никогда бы, наверное, не нашли место его тайника, если бы не… нервные действия самой Службы безопасности (СБ) ОУН-б, охранявшей крыивку Старуха. В какой-то момент, во время прочесывания леса, внимание польских воинов привлекло очень большое количество найденных мертвых тел. СБ безжалостно убивала всех, кто передвигался по лесу вблизи места укрытия, - грибников, просто прогуливающихся, местных жителей. Чтобы никто не мог донести о лицах, скрывавшихся в лесу. Это вызвало противоположные последствия. Тела убитых стали следом, который 17 сентября 1947 г. привел к крыивке "Стяга". Принимая во внимание преимущество противника и понимая безнадежность своего положения, "Стяг" приказал взорвать крыивку. Вместе с ним погибли четыре охранника.

Ярослав Старух

Еще один пример - история Марии Савчин, супруги Василия Галасы. Было установлено, что важным пунктом курьерской деятельности ОУН является Краков. Устроили т.н. котел, или засаду, в усадьбе священника римо-католического костела. В ловушку попала также и Мария, жена "Орлана" (т.е. Галасы) с ребенком. Она решила бежать, но цена свободы была дорогой.

Выйдя в другую комнату, Мария оставила собственного ребенка и через окно сбежала. Полугодовалый Зенко оказался в руках оперативной группы Министерства госбезопасности. После лет, проведенных в детском приюте, мальчик якобы был усыновлен сотрудником службы безопасности, который, возможно, участвовал в засаде в Кракове.

Потом Мария Савчин находилась в подполье в Карпатах, на Волыни и Полесье. В 1953 г. была захвачена вместе с мужем. Их перевезли в киевскую тюрьму на улице Владимирской. Галасе предложили выслать курьера от его имени в США для установления контакта с Зарубежным представительством Украинской главной освободительной рады - созданным в 1944 г. органом политического руководства борьбой за независимую Украину. Галаса не соглашался на неизвестного ему связного, согласившись, в конце концов, только на кандидатуру жены, Марии Савчин. Заложниками в Украине оставались их родственники, сын (родился в 1948 г.), да и он сам. По договоренности Галасы с женой, она должна была раскрыть, кто ее направил за границу, и не возвращаться в СССР. Перед отъездом в 1954 г. ей дали возможность из окна автомобиля увидеть своего 6-летнего сына Петруся.

Мария Савчин выполнила свою миссию и рассказала о провокационных планах тех, кто ее послал за рубеж. Она осталась в США, где и ушла из жизни в апреле 2013 г. Такой вот персонаж, о котором можно снять интересный художественный фильм.

После ликвидации руководителя главной целью УБ стало установление места пребывания оставшихся членов Провода ОУН - "Ореста" и "Орлана". Они, как считалось, автоматически должны были заменить Ярослава Старуха. Разыскивался также "Дальнич". Вскоре последний был расшифрован в тюрьме МГБ в Варшаве. Розыски Мирослава Онышкевича тоже были результативными и увенчались успехом в начале марта 1948 г. В результате кропотливого следствия УБ вышло на командующего УПА, и 2 марта 1948 г. его арестовали. Последними актами этой исторической драмы были смертные казни. Мирослава Онышкевича казнили в 1949-м, а Петра Федорива - в 1950 г.

Тремя годами позже в руки советских органов безопасности попал и был завербован Василий Галаса. После того как "Маричка" не вернулась из-за границы, он жил на квартире в Киеве под пристальной охраной. Его снова арестовали, а в 1958 г. приговорили к 10 годам исправительных лагерей за "антисоветскую деятельность". Впрочем, через два года его выпустили из тюрьмы, хотя после освобождения за ним постоянно следили работники госбезопасности. Галаса ушел из жизни в 2002 г. Мне приходилось с Галасой встречаться, но очень сожалею, что никогда не имел возможности поговорить с ним о его непростом прошлом. Своеобразной компенсацией стала работа над 9-м томом и подготовка к печати документов, касающихся Василия Галасы. Кроме того, напомню, что напечатаны воспоминания Марии Савчин и Василия Галасы. И это также захватывающее чтение.

Мария Савчин и Василий Галаса со своим ребенком

Я упоминал предателя Ярослава Гамивку. Он прожил 80 лет и активно работал на польскую спецслужбу как эксперт по украинским делам. Жил в городе Жешуве под легендированным именем Ивана Свитальского. Там и умер в 1998 г.

Как вы уже поняли, наша работа содержит не только документы общего характера, она еще и, так сказать, очеловечена. Вместе с тем мы сделали несколько интересных наблюдений общего плана. Напечатанные впервые источники (рапорты, записки, агентурные донесения и протоколы допросов) выразительно раскрывают механизм определенной зависимости польских органов безопасности от советских. Именно советская сторона провела разработку руководства ОУН в Польше. А знаете, какой фактор стимулировал повышение внимания к оуновской сети в Польше? Попытки отдельных членов ОУН установить связь с посольствами США, Великобритании и других стран и проведение акции "Висла".

…Поэт, публицист, историософ Евгений Маланюк, который с 1920-го по 1944-й жил в Польше, всегда одинаково беспощадно относился к национальным недостаткам и комплексам и поляков, и украинцев. Однажды он даже написал, что нормальным украино-польским отношениям может способствовать только чудо. Думаю, нашу совместную рабочую группу в течение уже 22 лет спасает чудо труда.

Мы работаем, не стремясь ничего друг другу доказать или опровергнуть. Все эти годы мы идем ad fontes, от источников, разыскивая, открывая, сравнивая, а не навязывая ничего ни себе, ни нашим читателям. Мы уважаем мнение друг друга, но - поверьте - умеем и дискутировать. Правда, делаем это не по-хамски, а вполне корректным, научным, толерантным образом. Наверное, это и позволяет нам находить взаимопонимание. Отважусь утверждать, что мы создали собственную микроматрицу украино-польских отношений. Чтобы к ней внимательнее присмотрелись те, кто создает нынешний большой украино-польский политический дискурс.