Глубокоуважаемый Владимир Павлович!

Владимир Павлович Горбу­лин, решивший использовать возможности неправительственной дипломатии, долго выбирал трезвомыслящего адресата в России для своего открытого письма. Выбор он ос­тано­вил на "старейшине стратегического сооб­щества" РФ Евгении Прима­кове. Текст "Откры­того письма" ака­демика Горбулина академику Примакову ZN.UA опубликовало в прошлом номере. На этой неделе был получен ответ. Мы публикуем и его. О трезвомыслии же - судить вам.

Глубокоуважаемый Владимир Павлович!

Никогда не предполагал, что буду с Вами обмениваться открытыми письмами. Этот жанр всегда вводит в переписку пропагандистские мотивы. Но не буду подвергать сом­нению ряд изложенных Вами фактов. Это ни к чему. Хотелось бы даже в форме обмена открытыми письмами сблизить наши позиции, что необходимо для поиска путей по выходу из нынешнего кризиса.

Давайте посмотрим, как видится происходящее в Украине не простыми обывателями, а теми, кто уже много лет своей жизни отдал политике. Не сомневаюсь, что к такой категории принадлежите и Вы.

Начало событий в Киеве, можно считать, застало нас врасплох. Так или иначе, но, поверьте мне, Вы должны учесть два момента российской первоначальной реакции: во-первых, твердое желание сохранить отношения с Украиной независимо от ее возможного европейского выбора. Может быть, у отдельных политиков было желание обусловить экономическую помощь Украине ее вступлением в Таможенный союз, но президент Путин решительно это пресек. Во-вторых, отсутствие какого-либо влияния на Януковича, симпатии к которому в Москве не питали, считая, что он всем своим предшествовавшим стремлением, как говорится, "сосать у двух маток" в немалой степени способствовал возникновению кризиса в Украине. Во время событий на майдане все контакты с ним служили одной цели - не допустить кровопролития.

Не скрою, к сожалению, не придавалось должного значения неоднородности протестующих на майдане. Однако это отошло по своему значению на задний план, когда мирные демонстрации переросли в вылазки боевиков. Может быть, настоящий поворот произошел, когда стало ясно, что киевские власти дейст­вуют под прямым диктатом тех, кто откровенно шел на столкновение с милицией под националистическими, фашистскими лозунгами. Нис­колько не сомневаюсь, что Вы, Вла­димир Павлович, с Вашим опытом недооценили соглашение действовавшего правительства с оппози­цией, гарантом которого выступили подписавшиеся под ним три европейских государства. Не могло это соглашение быть негативно воспринято оппозицией по той, лежащей на поверхности, причине, что Янукович принял все ее требования, в том числе возвращение к Конституции 2004 года и проведение новых выборов президента и парламента. Вы не могли не понимать, что у Януковича уже нет никакого политического будущего, хотя юридически он сохранил президентство до выборов. Можете поверить мне на слово, в Москве очень надеялись, что через это сог­лашение разрядится обстановка в Киеве. Однако соглашение было сор­вано "Правым сектором" и иже с ними, отказавшимися выполнить требование соглашения об уходе из захваченных административных зданий и с киевских улиц.

А дальше Рада приняла Закон о единственном языке - украинском на всей территории страны. Суть тех, кто пришел к власти в Киеве, еще острее проявилась, когда под давлением "Правого сектора" и при поддержке партии "Свобода" Тягнибока был отменен закон о наказании за пропаганду нацизма и фашизма. Хочу задать вопрос: можно ли говорить с "новым руководством Украи­ны", которое ни разу не одернуло, не осудило этих бандитов - многие из них убивали русских, да и украинцев, воевавших в Чечне, а сейчас обращаются к недобитым чеченским террористам с просьбой активизировать их действия в России.

Полностью согласен, что мы с Вами патриоты своих стран, и это не мешает нам искать взаимопонимания. Я всецело, искренне за то, чтобы не допустить российско-украинского кровопролития. Зная настроения президента Путина, хочу засвидетельствовать, что он будет делать все, чтобы найти политический выход из тяжелого кризиса. Но есть ли надежда, что на это пойдет и Киев?

Академик Евгений Примаков