Все хотят кодекс! Все?

Все хотят новый Налоговый кодекс. Независимо от политической ориентации и даже при отсутствии таковой, нахождения на государственной службе или занятия частным бизнесом, все находятся в предвкушении принятия этого документа.

Желание тех, кто у руля, понять проще. Ведь как хочется заявить: сколько другие пытались, а смогли мы! Ну а оппозиции-то кодекс зачем? Противоборствующие политические силы, а стремление общее! Стремление общее, цели разные.

У Николая Азарова свои приоритеты: «Мы не должны упустить из виду ни одного предложения, направленного… на расширение базы налогообложения, повышения ответственности как налогоплательщиков, так и контролирующих органов».

По-другому видит главную цель Петр Порошенко. Стремление к Налоговому кодексу он пояснил желанием получить строгие правила игры: «Этот кодекс должен быть договоренностью между государством и бизнесом, в которой будет определено, сколько и за выполнение каких функций плательщики должны уплачивать государству налогов».

И хотя один выдающийся государственный деятель прямо не противоречит другому, столь же выдающемуся, очевидно, для них главное в кодексе не одно и то же. Неудивительно: взгляды пожизненного государственного чиновника не могут совпадать со взглядами бизнесмена. Но нет ничего плохого, когда народный избранник не забывает, откуда он пришел в ВР и куда может вернуться (допустим, что это так). Это ли не гарантия искреннего желания обеспечить себе, а заодно и другим ведение бизнеса на прочной законодательной основе?

Правда, после анализа кодекса сомнения в искренности оппозиции невольно закрадываются. А может, за поддержкой документа скрывается желание в недалеком будущем показать пальцем на инициаторов его принятия?

Для популяризации Налого­вого кодекса кого только власть не привлекает. Что там похвалы различных провластных структур! В поддержку документа выступила и Ассоциация плательщиков налогов. Значит, налогоплательщики Налоговым кодексом довольны? В это можно было бы поверить, если бы не проскользнувшее в СМИ сообщение о том, что одну из региональных ассоциаций плательщиков налогов возглавил… зам. начальника налоговой администрации области. Прямо как у Жванецкого: «Хочешь взять лося? Вступай в общество охраны природы!»

Имитация всенародной поддержки Налогового кодекса уже настораживает. А содержание заметки о трогательном единстве налогоплательщиков и налоговых органов просто пугает. Там просто, без затей заявляется: «У нас общая цель —наполнение бюджета государства». И выражается уверенность, что кодекс в этом деле поможет.

С ними все ясно. Но ведь у налогоплательщиков, не входящих в ассоциацию при налоговой службе, цель иная. Им было обещано другое: снижение налоговой нагрузки и благоприятное для ведения бизнеса налоговое законодательство. Налогоплательщики пока радости от грядущего кодекса не проявили, хотя они как никто другой устали от действующего законодательства. Они тоже хотят изменений. Но вряд ли тех, которые им предлагает проект.

Скептическое отношение к кодексу вполне объяснимо. Адепты не упускают случая обратить внимание на то, что кодекс предусматривает снижение ставки НДС на 1%. Но почему-то забывают обратить внимание, что тот же кодекс предусматривает увеличение штрафа до 100% от доначисленной суммы, взамен действующей санкции от 10 до 50%! Один процент от ставки НДС взамен удвоения штрафов? Уж не это ли имеется в виду под расширением базы налогообложения?

Да, можно вспомнить, что были штрафы и 200%, но так то в период, когда карбованцы вечером были в два раза дешевле утренних. В условиях теперешней стабильности валюты стопроцентный штраф является самым суровым наказанием в истории налогообложения Украины. И сразу становится ясно, что имел в виду Николай Азаров, говоря о повышении ответственности налогоплательщиков.

Но остается неясным, в чем состоит повышение ответственности контролирующих органов. В проекте кодекса правонарушением названы противоправные действия только налогоплательщиков или их должностных лиц. И в перечне лиц, привлекаемых к ответственности, кроме них, никого больше.

Трудно поверить, что налогоплательщики смогут себя уверенней чувствовать в условиях обещанной стабильности законодательства, благодаря обещаемому мораторию на изменения в налоговом законодательстве. Но как бы оптимистически ни оценивалось качество проекта, необходимость правок, вскоре после принятия кодекса, несомненна. Сколько круглых столов ни проводи, сколько экспертов ни привлекай, а полноценный анализ кодекса начнется только после его принятия. Ничего удивительного: скрупулезно прорабатывать многостраничный проект, который то ли примут, то ли нет, никто не будет. А главное, как показал опыт, как бы тщательно нормативно-правовой акт ни готовился, практика его применения всегда обнаруживает недостатки.

Опыт сглаживания проблем, при этом возникающих, существует. Например, в момент принятия действующей редакции закона о налогообложении прибыли в 1997 году на полгода был установлен мораторий на проверки. Благодаря ему налогоплательщики имели возможность исправить неизбежные поначалу ошибки до того, как к ним пришли проверяющие. И не только исправить ошибки, но и учесть изменения, которые последовали едва ли не сразу после принятия закона. А теперь вместо моратория на проверки хотят принять мораторий на изменения! Чтобы дольше мучаться? Чтобы под предлогом стремления к стабильности законодательства получить стабильную базу для применения санкций?

На самом деле в обещании моратория нет ничего нового. Действующим Законом «О системе налогообложения» предусмотрено, что внесение изменений в законы о налогообложении возможно не позднее, чем за шесть месяцев до начала нового бюджетного года, и вступают они в силу с начала этого года. Ну и кто об этом вспоминал?

Налогоплательщиков больше беспокоит не возможность изменений — в полный отказ от них все равно никто не верит. Куда важней их характер. Многие изменения, вносящие ясность в закон, можно только приветствовать. К тому же налоговое законодательство не находится в обособленном пространстве. И с изменением других законов зачастую возникает необходимость вносить сопряженные изменения в налоговые законы.

Но самое главное — это порядок вступления изменений в силу. Ведь в большинстве случаев изменения к законам начинали действовать в день опубликования. Опустим всем понятные объяснения, почему это плохо. Заметим только, что новый Налоговый кодекс в этом плане ничего не меняет. И оправдание есть: зачем? Сказано же — мораторий.

Куда разумнее было не ставить иллюзорную задачу неизменности законодательства, а установить, что изменения могут вступать в силу хотя бы не ранее, чем с налогового периода, следующего за тем, в котором они были опубликованы.

Налоговый кодекс расширяет возможности для применения штрафов. В проекте уже нет правила конфликта интересов — нормы, не раз помогавшей налогоплательщикам спастись от произвола контролеров. Напомним, эта норма освобождала налогоплательщиков от ответственности в случае, если законодательство допускало неоднозначность его трактовки. Или это намек, что неоднозначности законодательства не будет? Нет, будет, и кодекс это признает!

Взамен права пользования правилом конфликта интересов проект кодекса при неоднозначности законодательства милостиво разрешает налогоплатель­щикам обратиться в орган, уполномоченный осуществлять официальную трактовку закона. Как будто такого права у налогоплательщиков раньше не было! Однако если учесть, что официальную трактовку закона вправе осуществлять только Конституционный суд, можно представить, особенно с учетом текущих событий, насколько легко удастся реализовать налогоплательщику такое право.

Правда, в кодексе на налоговый орган возлагается обязанность устанавливать налоговые правила предоставления налоговых разъяснений таким образом, чтобы они не допускали неоднозначной трактовки норм налогового законодательства. Но то, что это недостижимо, разработчики признают уже в следующем подпункте проекта: там значится, что не может быть привлечен к ответственности налогоплательщик, действовавший согласно разъяснению, которое было впоследствии изменено или отменено. А ведь и меняют, и отменяют.

Поэтому на практике реальной трактовкой законодательства станут разъяснения налогового законодательства налоговой службой. Это все равно, что в соревновании двух команд одной дать судейский свисток...

Еще одной новеллой кодекса будут так называемые консультации, носящие индивидуальный характер. Видимо, для того чтобы налогоплательщики не смогли воспользоваться благоприятной консультацией для особого налогоплательщика, сумевшего добиться расположения налогового органа. Невольно вспоминается одно из лидирующих мест Украины в списке коррумпированных стран.

Но в целом никуда от разъяснений и консультаций не деться. Да и не является это само по себе негативом. Плохо то, что проект кодекса делает ГНАУ монополистом на разъяснения, с правом индивидуального подхода. Практика прошлых лет позволяет напомнить, как часто мнение ГНАУ расходилось с мнением судебных органов. Да и не только с ним. Одних только писем комитета ВР по вопросам финансов и банковской деятельности с точкой зрения на налоговое законодательство, отличающейся от позиции ГНАУ, сотни.

Правда, Петр Порошенко заявил, что кодекс должен быть актом прямого действия. По его мнению, «каждый плательщик налогов должен пользоваться именно нормами кодекса, а не нормами подзаконных актов, т.е. постановлений, приказов, разъяснений, писем и т.д.» Но, как сказал поэт, «ты пьешь волшебный яд желаний, тебя преследуют мечты». Непонятно, наши деятели в самом деле романтичнее Татьяны Лариной или делают вид, что верят в безупречный закон, который всеми будет пониматься одинаково и не потребует детализации тем или иным образом?

Так ведь это мы уже проходили. Десять лет назад нам также обещали законы прямого действия. Однако достаточно сравнить объем законов с ворохом писем различных государственных органов по поводу их применения и сразу станет ясно, что единомыслие недостижимо. Это доказывает и неизбежность различной интерпретации законодательства, и необходимость издания его разъяснений по его применению. Только почему это должна делать ГНАУ самостоятельно? Разве ей лучше знать, какой смысл закладывал законодатель в закон при его принятии?

Реально проблему неоднозначности налогового законодательства можно решить только путем законодательного урегулирования последствий спорной ситуации. Сколько можно ныть, что «у нас» нечеткое законодательство. «У них» тоже не без проблем, пусть меньших, а иначе зачем бы в других странах существовали специальные налоговые суды?

Решение проблемы неоднозначности достигается не обещанием ее ликвидировать, а тем, что в этом случае страдает виновник. То есть государство, не сумевшее в лице государственных органов добиться в законах ясности.

Неприемлемо то, что из-за отсутствия правила конфликта интересов за неоднозначность налогового законодательства будет рассчитываться налогоплательщик. В таком случае неоднозначность будет выгодна фискальным органам, которым будет как минимум выгодно сохранять статус-кво, а то и стимулировать ее появление. А требуется обратное: в случае неоднозначности решения должны приниматься в пользу налогоплательщиков и инициировать действия государственных органов к ее устранению. Раз конфликтные ситуации неизбежны, то правило конфликта интересов должно быть в кодексе не только сохранено — необходимо подробно выписать порядок его применения.

Сомнительны достижения разработчиков кодекса и в частностях. Не пытаясь объять необъятное, отметим лишь некоторые, касающиеся всех.

Кодекс освобождает от налога на доходы физических лиц наследство и подарки, полученные от близких родственников. Но одно дело, когда в наследство передается или дарится единственная квартира, машина, дача. Другое дело, когда в наследство (а то и в подарок) получают миллионы.

Да и безразмерное право на налоговый кредит по медицинским услугам может порадовать только на первый взгляд. Проект не против уменьшения налога при таких расходах на любую сумму. Хоть на миллион. Только многие ли могут потратить такие деньги, даже если это касается их собственного здоровья? Фактически во всех этих случаях заложен принцип: у кого больше денег, тому больше льгота.

Зато постепенное повышение размера налоговой социальной льготы до размера минимальной зарплаты так и остается невыполненным обещанием. Напротив, обещание внедрить косвенные методы налогообложения не забыто. Но это уже тема отдельного разговора…