Принуждение к свободе

Начало 2016-го принесло огромные испытания для мировых рынков капитала. Сломалась одна из ключевых взаимосвязей между рынком акций и ценами на сырье. Традиционно, когда нефть падала в цене, акции на развитых рынках реагировали позитивно - помню, как в 90-х годах прошлого столетия рынок в США рос в ответ на снижение цены нефти. Логика за этим движением достаточно простая - больше денег остается у потребителей, инфляция уменьшается, у Федерального резерва появляется пространство для маневра и снижения учетных ставок, что всегда позитивно для акций.

В конце 2015-го мы наблюдали обратную тенденцию - падение цен на нефть сопровождалось негативной рыночной реакцией. Признаюсь, я сам долго не мог разобраться, почему это происходит. И только сейчас, когда нефть торгуется на более чем 10-летних минимумах, стало понятно, что это - ответ на серьезнейшую угрозу всей мировой экономике от уменьшения доходов ресурсно-ориентированных стран.

При стоимости нефти в районе 100 долл. за баррель все ее мировое производство приносило примерно 3 трлн долл. в год. Сейчас эта сумма снизилась до одного триллиона. Если к этому добавить низкие цены на зерно и металл, которые традиционно тесно связаны с ценой нефти, то можно примерно оценить громадный масштаб потерь в торговых балансах стран - производителей сырья. Несмотря на то, что огромная доля этих поступлений разворовывалась коррумпированными властями и приближенными к ним бизнесами (практически все ресурсные страны имеют одинаковые проблемы), значительная часть доходила до населения и увеличивала его покупательную способность. Сейчас мы видим в этих странах массовое снижение доходов населения, которое лишается привычного уровня комфорта и потребления. И это, в свою очередь, уже бьет по компаниям на развитых рынках, являющимся основными производителями товаров широкого потребления.

Беда на рынки финансов редко приходит одна - мы наблюдаем сдувание рыночного пузыря в Китае, повышение ставок в США, сложности с обслуживанием долгов у компаний и стран, производящих подешевевшее сырье. Падение нефти также увеличило глобальную конкуренцию, что дополнительно толкает вниз цены на товары. Если раньше доставка зерна из Аргентины в Европу стоила 50 долл. за тонну, то теперь порядка 10 долл. Мы имеем полномасштабный торговый кризис.

Очевидно, что в средне- и долгосрочной перспективе мы сталкиваемся с серьезными и системными рыночными вызовами - финансовыми, сырьевыми, торговыми, валютными (валютные войны в 2016-м наверняка будут очень жесткими). Плюс, если конъюнктура энергетических и других сырьевых рынков не восстановится хотя бы частично в течение одного-двух лет, возникает угроза дальнейшей эскалации политической напряженности на международной арене. Но в настоящий момент в наиболее острой фазе мы наблюдаем именно торговый кризис, а не финансовый.

Пока мы не видим панической продажи активов и роста золота (традиционного индикатора недоверия к финансовой системе), просто наблюдаем, как рынок занимается поиском нового равновесия с учетом низких цен на сырье. Поиск эквилибриума может занять большую часть текущего года, и это будет очень нервное время для инвесторов - вполне возможно, мы увидим панику и на финансовом рынке тоже. Рынок находился в хрупком равновесии, которое, как оказалось, легко нарушить. Не удивлюсь, если ФРС и центральным банкам других развитых стран придется вмешаться и продолжить политику дешевых денег, чтобы оказать поддержку мировым ценам на сырье и активы. Но это не решение проблемы, а лишь покупка времени, и остается только надеяться, что более адекватные меры реагирования все-таки будут найдены.

Нас же сейчас, в первую очередь, интересует, что это означает для Украины? Радоваться нечему - наши основные экспортные товары сильно упали в цене, и низкие цены на нефть и газ не компенсируют потерь. Также, если раньше мы могли надеяться на эффект низкой базы и дешевой рабочей силы, то теперь это уже не является таким серьезным преимуществом - обнищание других стран и уменьшение стоимости транспортировки означают для нас только ужесточение конкуренции за рынки сбыта и инвестиции.

И здесь развернется самая жесткая битва. Чтобы компенсировать потери от падения стоимости ресурсов, развивающимся странам придется бороться за привлечение капитала в свои экономики. А это значит, что придется интегрироваться в мировые финансовые рынки, открывать экономику, снижать коррупцию и делать все возможное, чтобы стать более привлекательной для инвесторов, чем другие страны-конкуренты.

Пока на этом поприще у нас очень плохой послужной список. Мы остаемся на периферии мирового рынка капитала как одна из самых закрытых экономик. Ограничения на конвертацию гривни, как и множество других искусственных и архаичных запретов и ограничений, душат наши бизнесы. Право собственности не уважается. Нужно признать, что модель концентрации ресурсов в руках государства и олигархов с треском провалилась и привела к полному обнищанию страны и уничтожению бизнес-климата. И что всевозможные "нельзя" давно работают не на защиту страны или ее рынков, а в интересах лишь незначительной части общества, получающей за счет них дополнительную ренту. Ограничения эти, как правило, надуманы и практически всегда условны, существуя лишь для тех, кто их 1) не может или 2) не хочет обойти. Среди первых - мелкий и средний отечественный бизнес, а вторых - те самые иностранные инвесторы, которых мы "почему-то" никак у себя не можем дождаться.

Не нужно заканчивать Гарвард, чтобы понимать, что экономическая свобода - это хорошо, а несвобода - плохо. Достаточно посмотреть на результат стран, где люди и капитал чувствуют себя свободно, - США, Англии, Сингапура, и сравнить их с несвободными, такими, как Венесуэла и Северная Корея. К сожалению, сейчас Украина гораздо ближе ко второй части списка, чем к первой.

Только тотальный фокус на создание в стране открытого рынка, благосклонной к бизнесу налоговой системы, проведение прозрачной приватизации, максимальной либерализации движения капитала, наведение порядка в судах и обеспечение реальной защиты прав частной собственности могут дать нам шанс перезапустить экономику. Мы упустили шанс провести реформы в 2015-м, когда рынок еще оставался более-менее открытым, и теперь нам придется бороться за инвестиции в гораздо более сложных условиях.

Не говорю о том, что надо открыться немедленно, но нам жизненно необходимо (причем немедля!) выбрать дату, например, начало 2017 г., и сказать, что в этот момент мы полностью открываем Украину для бизнеса. За оставшееся время необходимо выполнить домашнее задание - подготовить объекты приватизации, обновить Налоговый кодекс, провести судебную реформу, подготовить закон о валютной и финансовой либерализации, обеспечив максимально возможный комплекс сопутствующих подготовительных мер. Нужно провести большую маркетинговую кампанию нашей страны как новой Украины, открытой для инвестиций, уважающей бизнес и права собственности. Объяснить населению, что экономическая свобода - это и жесткая конкуренция, и экономическая ответственность тоже. И что первое (впрочем, как и последующее) время легко не будет.

Это потребует огромных усилий, но у нас уже не осталось легких путей. Как их и не было изначально - мы просто занимались самообманом, делая вид, что реформируемся, по сути ничего при этом не меняя. Можно продолжать идти по пути медленного обнищания, скатываясь дальше на периферию мировых рынков, а можно использовать этот кризис как сигнал к действию. Только экономическая свобода является тем фундаментом, на котором мы сможем построить успешную Украину.