Контролирует ли государство ситуацию в стране?

В последнее время украинское правительство начало проявлять удивительную щедрость в отношении своих извечных «пасынков» - государственных банков. С приходом кризиса стало очевидно, что они являются едва ли не единственным реальным рычагом влияния государства на ситуацию в экономике. И Ощадбанк, и Укрэксимбанк получили в последнее время невиданно щедрые вливания в собственный капитал.

Премьер-министр Юлия Тимошенко уже не раз заявляла о планах использовать принадлежащие государству финансовые учреждения для финансирования многих своих инвестиционных проектов. Но пока они в «чернильнице», госбанки уже активно используются для решения сиюминутных тактических задач. Особенно Ощадный, в отношении которого начали возникать некоторые вопросы.

«І цьому дала, і тому дала»

Вслед за вливанием осенью 2008 года в капитал каждого из госбанков по 1 млрд. грн. в самом конце прошлого года необычайно щедрый подарок получил Ощадбанк. Его «уставник» увеличился сразу на 11,7 млрд. грн. (до 13,9 млрд. грн.), то есть почти в шесть раз.

А 30 января с.г. на 3,7 млрд. грн. (в 2,2 раза) был увеличен и уставный капитал Укрэксимбанка. Обратив внимание на это обстоятельство, международное рейтинговое агентство Fitch Ratings подтвердило кредитные рейтинги учреждения. Фактически, долгосрочный рейтинг Укрэксимбанка соответствует аналогичному рейтингу государства Украина («B+» с негативным прогнозом), который является максимально возможным для украинских заемщиков.

Это сообщение оказалось практически единственным «лучом света» в мрачном потоке новостей с финансового рынка. В последнее время рейтинговые агентства объявили о целом ряде снижений рейтингов украинских финансовых учреждений. Одним из последних стало объявленное 5 февраля с.г. все тем же Fitch Ratings снижение индивидуального рейтинга Ощадбанка (с «D» до «Е»), а также снижение 12 февраля долгосрочных кредитных рейтингов Украины (с уровня «В+» до «В», прогноз - негативный).

Агентство констатировало, что этот его шаг в отношении украинского госбанка «отражает увеличение зависимости от государственной финансовой поддержки с учетом значительного объема кредитов государственной компании «Нафтогаз Украины», которые были выданы в конце 2008 года».

Fitch отметил, что кредиты НАКа составляли очень высокую долю (53%) в кредитном портфеле Ощадбанка, что составляло около 120% собственных средств банка на конец 2008-го.

На этом пункте необходимо остановиться подробнее.

Для начала следует напомнить, каким именно образом в конце прошлого года финансировалась оплата задолженности «Нафтогаза» за поставляемый украинским потребителям российский газ. Делалось это посредством кредитов Ощадбанка, который, в свою очередь, получал необходимое для этих целей рефинансирование НБУ.

Правда, сопровождались эти процессы весьма любопытными обстоятельствами. 6 и 13 ноября прошлого года Минфин вдруг осуществил два неожиданно успешных размещения своих долговых обязательств. Были проданы трехлетние гособлигации на общую сумму почти 6 млрд. грн., тогда как за все предыдущие десять месяцев с начала года объем размещений составил всего 1,5 млрд. грн.

Поскольку ставка размещения - 15,6% годовых в гривне - была очень далекой от рыночной стоимости ресурсов, наблюдатели тут же назвали единственных потенциальных претендентов на эти покупки - госбанки.

Ну а поскольку НБУ в итоге пополнил свой портфель ОВГЗ на 6 млрд. грн. (о чем свидетельствуют его же статданные), его совершенно справедливо заподозрили в финансировании дефицита бюджета - правда, не прямом, а при посредничестве коммерческих структур. Тем более что буквально накануне первого размещения гособлигаций, 4 и 5 ноября, Национальный банк выдавал рефинансирование на приблизительно такую же сумму и под такую же ставку (3,168 млрд. грн. под 15,8-16% годовых), при этом впервые не указав, на какой срок выдано рефинансирование.

Долги, долги, долги

Вскоре появилась информация относительно одного из вероятных направлений использования этих средств: Ощадбанк начал выдавать кредиты «Нафтогазу» для рефинансирования его внешних долговых обязательств, а также оплаты газовых поставок.

Например, 21 ноября за счет ощадбанковского займа НАК хоть и с опозданием на один день, но оплатил очередной транш (50 млн. долл.) по обязательствам перед английским Standard Bank. Привлекать ресурсы Ощадбанка для этих целей (под ставку около 22% годовых) пришлось после безуспешных переговоров с иностранными кредиторами, в том числе трехсторонних с участием Deutsche Bank и «Газпрома».

Однако здесь возникает маленькая нестыковка. Поскольку ОВГЗ оказались в итоге в портфеле НБУ, то конечным получателем 6 млрд. оказался Минфин, а не банк или его заемщик. Посреднические функции банка вылились лишь в проведение через свой баланс взаимозачетов. Иначе для получения кредитного ресурса комбанк отдал бы купленные облигации в залог, а не продал Нацбанку.

Какой же тогда была цель этой операции? Наиболее правдоподобное объяснение - те 6 млрд. грн. предназначались для выполнения обязательств «Укравтодора», которому именно тогда, в начале ноября, Morgan Stanley сообщил о намерении потребовать досрочного погашения кредита в 930 млн. долл.

Однако ситуация с «Автодором» решилась благодаря реструктуризации его обязательств, правда, уже в нынешнем году (о чем «ЗН» совсем недавно подробно рассказывало, см. №3 от 31 января 2009 года). Но если заем был реструктуризирован, то денежки, получается, были потрачены из бюджета на совсем другие цели.

Фактически, хоть и путем несложных обходных маневров, Нацбанк действительно профинансировал львиную долю прошлогоднего дефицита бюджета. Обходные же маневры понадобились потому, что прямое финансирование запрещено законом. Но доступ к так называемому печатному станку, хоть и ограниченный, уже тогда у правительства был.

Источники в Минфине, из которого перед уходом в отставку Виктора Пинзеника начало просачиваться все больше информации, утверждают, что на самом деле операция по превращению долговых обязательств Минфина в эмитированные при этом Нацбанком на покрытие бюджетного дефицита деньги заняла не более получаса.

Всего за последние два месяца прошлого года Нацбанк нарастил свой портфель ОВГЗ более чем на 8,5 млрд. грн. Так что именно он оказался конечным покупателем львиной доли выпущенных Минфином за тот же период внутренних облигаций, прирост объемов которых в обращении составил за тот же период 9,4 млрд. грн. (часть облигаций на сумму около 900 млн. грн. оказалась в распоряжении небанковских учреждений).

Но вернемся к долгам «Нафтогаза». Сначала за счет кредита Ощадбанка в 6,6 млрд. грн. была оплачена его задолженность перед «РосУкрЭнерго» (на 800 млн. долл.). Кредит был выдан за счет специально выделенных для этих целей средств рефинансирования Национального банка.

Как раз в этот момент Ощадбанк, как и все крупнейшие банки, проходил предусмотренный соглашением с МВФ аудит. В ходе проверки представители KPMG отнесли вышеуказанный кредит к разряду проблемных и порекомендовали для компенсации рисков, связанных с возможными разрывами в ликвидности банка, нарастить его капитал. Общая сумма капитала, необходимого для поддержания платежеспособности учреждения и выполнения им регуляторных нормативов, была определена в размере 11,7 млрд. грн.

Так что, если бы не необходимость расчетов за поставляемый в Украину газ, Ощадбанку вряд ли бы удалось добиться столь щедрого увеличения капитала. Достаточно вспомнить, какие мизерные суммы его акционер - государство - выделял на эти цели в прежние годы - не более чем по 200 млн. грн. Вплоть до 01.10.2008 г. уставный капитал госбанка составлял всего 1,12 млрд. грн., так что только за последний квартал прошлого года он вырос более чем в 12 раз!

Капитал поступил в банк не в виде живых денег, а в виде облигаций правительства, что тоже вызывает определенные вопросы. Примечательно, что, согласно официальным данным на веб-сайте Нацбанка, выпуск Минфином облигаций на 11,7 млрд. грн. (на пополнение капитала Ощадбанка) в статистике НБУ не значится. Как объяснили «ЗН» эксперты, это может быть связано с особенностями национальной статистики. Видимо, госбанк пока не воспользовался правом обменять гособлигации на живые деньги, поэтому ОВГЗ пока не считаются выпущенными в обращение.

Зато в отчетности НБУ 30 декабря было зафиксировано увеличение объемов рефинансирования на 12,1 млрд. грн. Ресурсы были выданы на неопределенный срок под ставку 12,1% годовых. Очевидно, что именно эти деньги и пошли на оплату долгов национального газового оператора.

Вливания помогли Ощадбанку восполнить и дефицит ликвидности, и дефицит капитала. Однако один из нормативов - максимального кредитного риска на одного контрагента (Н7 - не более 25%) - госбанк все-таки нарушил, причем серьезно, поскольку на «Нафтогаз» приходится свыше 50% всего кредитного портфеля финучреждения. Поэтому правлению НБУ пришлось принимать отдельное постановление, которым для госбанка был установлен особый, отличный от всей остальной банковской системы норматив.

Интересно, что в результате, по итогам прошлого года Ощадбанк, которому еще полгода назад угрожал «вылет» из первой десятки крупнейших украинских банков, заметно укрепил свои позиции, войдя в тройку лидеров украинской банковской системы по активам.

Потенциальные риски

Можно ли в чем-то винить руководство НБУ и Кабмина, если они действовали с очень даже благой целью - покрытия долгов «Нафтогаза» в преддверии неизбежной схватки с «Газпромом»? Однако всем известно, куда приводят благие намерения...

В итоге вышеперечисленных операций огромные НАКовские долги, увы, не уменьшились, а финансовое состояние компании не улучшилось. О масштабах проблем можно только догадываться, поскольку «Нафтогаз» так до сих пор и остается одной из наиболее непрозрачных с финансовой точки зрения структур в Украине.

К порядку осуществления расчетов между «Нафтогазом» и «Газпромом», несмотря на все дозы и дезы просочившейся на публику информации, остается масса вопросов.

К примеру, будет ли оплата услуг по транзиту газа осуществляться «Газпромом» живыми деньгами, или будет проведен какой-либо взаимозачет? Если произойдет последнее, то у «Нафтогаза» возникнут настолько серьезные проблемы с ликвидностью, что их будет крайне сложно покрыть за счет новых кредитов Ощадбанка.

Даже с учетом того, что по вине Виктора Ющенко заседания Совета национальной безопасности и обороны в последнее время используются скорее в PR-целях, нежели для поиска реальных путей решения важнейших проблем жизнедеятельности государства, информацию из сопровождающих его решения документов нельзя оставлять без внимания.

В частности, в решении СНБОУ указывается, что «существенное увеличение цены на импортный природный газ в первом и втором кварталах 2009 года потребует соответствующего финансового ресурса для своевременного проведения расчетов с ОАО «Газпром» (1,8 и около 3,0 млрд. долл. США соответственно)». Также в тексте документа упоминалось о необходимости «компенсации как минимум 11,6 млрд. грн. против 1,6 млрд. предусмотренных в бюджете», а также осложняющем ситуацию дефиците средств НАКа, «который по проекту прогнозного движения средств составит около 59 млрд. грн.».

Даже если эти прогнозы значительно завышены в худшую сторону, финансовое состояние газового монополиста не может не тревожить.

А если у НАКа возникнут проблемы с платежеспособностью, то чем это угрожает платежеспособности госбанка, который ссудил ему уже около 18,5 млрд. грн.? Ведь Ощадбанк не только «Нафтогаз» обслуживает, но и счета Энергорынка, через него выплачиваются пенсии, зарплаты и т.д. и т.п.

Опасные связи?

На прошлой неделе на одном из украинских веб-порталов появилась статья, авторы которой указывают на наличие весьма близких контактов между председателем правления Ощадбанка Анатолием Гулеем и совладельцем «РосУкрЭнерго» Дмитрием Фирташем.

Более того, г-н Гулей был обвинен и в том, что выступает главным консультантом в сделке по приобретению корпоративных прав банка «Надра» в обмен на долю в приобретаемом пакете и «проявил активное участие во всех заседаниях НБУ по вопросам финансовой стабилизации банка «Надра» (в том числе - и по широко освещенному впоследствии в прессе вопросу рефинансирования банка) и даже во внутренних совещаниях руководства банка «Надра».

Кроме того, в материале со ссылкой на источник в Ощадбанке указывалось, что на повестке дня госбанка стоит принятие сразу нескольких программ лояльности в отношении банка «Надра» - по таким направлениям, как инкассационные услуги, объединение сети банкоматов, межбанковское кредитование, сотрудничество региональных сетей и т.д.

Насколько правдива эта информация? По сведениям «ЗН», факт наличия достаточно тесного контакта председателя правления Ощадбанка с Фирташем, как и их сотрудничества в вопросах, связанных с банком «Надра», не стало новостью для Юлии Тимошенко, ведущей столь бескомпромиссную борьбу с совладельцем «РосУкрЭнерго». По одной из версий, инициаторами поступления к премьеру этой информации могли стать Андрей и Сергей Клюевы, лоббирующие сейчас устранение свого же протеже Анатолия Гулея, возглавлявшего в свое время принадлежащий им Активбанк (см. «ЗН» №640 от 24 марта 2007, «Рейд на госбанки»). Известно также и о конфликте братьев с так называемой группой Фирташа в Партии регионов, к которой причисляют Сергея Левочкина и Юрия Бойко.

Также, по данным «ЗН», Анатолию Гулею уже приходилось объясняться насчет его контактов на ковре у Юлии Владимировны. Но вроде бы удалось убедить премьера в абсолютной безвредности этих контактов, а также в своей надежности и лояльности.

На этом конфликт выглядел исчерпанным, если бы в «ЗН» не поступил весьма тревожный сигнал: в последнее время председателя правления Ощадбанка стали частенько видеть (в том числе во время его посещений банка «Надра») в обществе некоего Марка Блиндера - человека с сомнительной, с точки зрения чистоты перед законом, биографией.

В настоящий момент Анатолий Иванович находится на больничном. А вот г-н Блиндер вроде бы регулярно посещает его приемную, кабинет, располагая необходимым для этого пропуском. Более того, не имея в банке официально закрепленного статуса, выдает от имени председателя те или иные распоряжения и поручения.

Источник предположил, что г-н Блиндер может являться связующим звеном между Фирташем и Гулеем, и именно через него совладелец «РосУкрЭнерго» пытается прибрать к рукам государственный банк.

Что из себя представляет этот загадочный господин? Опрос знакомых банкиров дал крайне противоречивые результаты. Поиск упоминаний о г-не Блиндере в Интернете дает буквально несколько ссылок. Однако первые же из них выводят нас на прошлогодние публикации, связывающие г-на Блиндера с развернувшимся тогда скандалом вокруг Инвестиционно-строительной компании «НЕСТ-Покровский посад».

Фамилия г-на Блиндера фигурирует и в скандале, связанном с банкротством Премьер-банка, собственником которого в свое время был бывший народный депутат Олег Беспалов.

Некоторые собеседники «ЗН» указали, что в личных беседах г-н Блиндер сообщал о своем вроде бы достаточно близком знакомстве с Семеном Могилевичем.

Очевидно, что подобные обстоятельства не могут не вызывать вполне обоснованных вопросов относительно положения дел в Ощадбанке, значимость которого в решении стратегических для государства вопросов в последнее время значительно возросла.

Эти вопросы мы решили адресовать непосредственным фигурантам событий. В пресс-службе Андрея Клюева от комментариев оказались, сославшись на нежелание Андрея Петровича комментировать эту тему в течение как минимум нескольких дней. А вот председатель правления Ощадбанка Анатолий Гулей на наше обращение откликнулся…

Анатолий ГУЛЕЙ: «Дмитрия Фирташа я знаю более 15 лет»

- Анатолий Иванович, что связывает вас с г-ном Фирташем?

- Дмитрия Фирташа я знаю более 15 лет. Меня действительно связывают с этим человеком давние личные отношения еще с тех пор, когда мы оба жили в Черновцах.

- Никакие бизнес-интересы вас не связывают?

- Я вообще не занимаюсь собственным бизнесом, как не участвую в бизнесе г-на Фирташа. Я - не бизнесмен, а менеджер, которого государство пригласило на работу. Точно так же, кстати, господа Клюевы в свое время приглашали меня на работу как менеджера, который возглавлял принадлежащий им банк. Но я никогда не буду обсуждать их бизнес-интересы, поскольку не являюсь участником их бизнес-процессов.

- Что стало причиной активизации ваших контактов с г-ном Фирташем и по чьей инициативе это произошло?

- В прошлом году я обратился к Дмитрию Васильевичу за консультацией в газовых вопросах, не понимая, как построены взаимоотношения между «РосУкрЭнерго», являвшейся в то время поставщиком газа в Украину, и «Нафтогазом». Он действительно помог мне разобраться в ситуации, в результате чего и стало возможным кредитование «Нафтогаза» Ощадбанком на общую сумму 18 млрд. грн.

Кредитование «Нафтогаза» для покрытия его задолженности по газовым поставкам не было моей личной инициативой. Соответствующее поручение я получил от премьер-министра лично. Существует также специальное постановление НБУ, которое разрешает Ощадбанку это делать, устанавливая все необходимые для проведения этой сделки нормативы. В результате государственный банк фактически выступил агентом государства в осуществлении финансовой поддержки НАКа.

- Какую роль вы выполняли в банке «Надра»?

- В свое время г-н Фирташ получил несколько предложений по приобретению банковских активов в Украине. Точно так же, как я обращался к нему, он обратился в том числе и ко мне с просьбой дать профессиональный совет. Узнав впоследствии, что я как раз занимаюсь подготовкой и внедрением антикризисных мероприятий в Ощадбанке, он попросил меня поделиться опытом этой антикризисной программы и поработать с правлением банка «Надра» начиная с 17 ноября, когда он заключил соглашения и объявил о намерении приобрести банк.

В течение двух недель я работал с правлением над стабилизацией ситуации в банке, а также помогал разобраться в ней г-ну Фирташу.

- Занимались ли вы этим в рабочее время, и почему председатель правления банка должен этим заниматься?

- Я приезжал в банк в 18-30, после окончания рабочего дня. Кроме того, я провел предварительные консультации с правлением Национального банка, которое как раз рассматривало различные варианты дальнейших действий в отношении банка «Надра», к которому уже тогда применялись меры финансового оздоровления. Обсудив этот вопрос с Владимиром Семеновичем Стельмахом, мы пришли к общему выводу. Он состоял в том, что средств, которые были на тот момент аккумулированы в Фонде гарантирования вкладов физических лиц, будет недостаточно, чтобы рассчитаться даже по одному этому банку, у которого свыше 5 млн. вкладчиков.

В таком случае мне бы пришлось переводить в Ощадбанк обязательства этих вкладчиков, чтобы попытаться локализировать эту проблему. Я был готов помочь технологиями, поделиться опытом антикризисных мероприятий. Но не был готов выступать санатором банка: подобные процедуры отняли бы слишком много времени и сил, а работа Ощадбанка могла бы оказаться заблокированной на достаточно длительный период.

Я получил соответствующее согласие, и фактически эти мои действия были санкционированы руководством НБУ.

К сожалению, дальнейшие события вокруг банка «Надра» значительно усложнили ситуацию в нем. В конце концов, как вы знаете, в банке введена временная администрация.

- Подписывал ли Ощадбанк какие-либо договора о крупномасштабном сотрудничестве с банком «Надра»?

- Такие предложения действительно поступали примерно полгода назад, как поступали и от многих других банков. Но, насколько мне известно, до заключения договоров с банком «Надра» дело не дошло (впоследствии зампредседателя правления Ощадбанка Александр Гришко, подписывающий в банке соответствующие договора, официально подтвердил эту информацию. - Ю.С.).

- Что вас связывает с г-ном Блиндером?

- Нас познакомил г-н Клюев еще в то время, когда я работал менеджером в его банке, а Марк Павлович занимался подготовкой одного из разделов антикризисной программы Партии регионов. Г-н Блиндер занимается там предоставлением профессиональных консалтинговых услуг. Впоследствии между нами завязались очень хорошие личные, можно сказать, дружеские отношения. Сейчас мы действительно регулярно общаемся.

- Вас не смущает неоднозначная репутация г-на Блиндера?

- Насколько мне известно, та информация, которая в отношении его публиковалась, была сфальсифицирована, а копии якобы документов подделаны. Человек, который занимался распространением этой информации, лишен адвокатской лицензии. Поэтому те одиозные характеристики, которые ему приписываются, явно преувеличены.

Кроме того, хотел бы акцентировать внимание, что нас связывают сугубо личные отношения. Он не занимает в банке никакой должности, не имеет никакого отношения к Ощадбанку, как я не имею отношения к его бизнесу.

- Тогда чем г-н Блиндер мог заниматься в приемной и кабинете председателя правления Ощадбанка в ваше отсутствие?

- В период моего отсутствия г-н Блиндер, как и кто-либо другой из посторонних лиц, попросту не может появляться в кабинете председателя правления Ощадбанка. За кабинетом ведется постоянное видеонаблюдение, и любое посещение фиксируется протоколами службы безопасности. К тому же кабинет в мое отсутствие постоянно закрыт. Единственный, у кого, кроме меня, есть от него ключ, - это уборщица. Но ее пребывание в кабинете тоже снимается и протоколируется.

Александр МОРОЗОВ: «Интересы собственников в госбанках должно представлять правительство»

Вопросы по поводу ситуации в Ощадбанке мы адресовали и экс-председателю его правления, а ныне - члену наблюдательного совета Александру МОРОЗОВУ.

- Мне неизвестны детали подковерных интриг, которые плетутся сейчас в отношении Ощадбанка. Однако сам факт их существования не может не настораживать, с учетом тех рисков, которые могут представлять для банка подобные процессы. Поэтому я за то, чтобы любые инсинуации вокруг Ощадбанка были в кратчайшие сроки прекращены.

Однако не в меньшей мере меня волнует и другая проблема. Это - вопросы, связанные со стратегией менеджмента в банке. И государству как собственнику и руководству банка уже давно необходимо поменять подходы.

Достаточно напомнить, что уже почти два года не проводилось очное собрание наблюдательного совета банка, членом которого я являюсь. Отдельные ключевые для банка решения принимаются путем дистанционного сбора подписей членов совета под присылаемыми им проектами документов. Можно ли в такой ситуации говорить, что эти решения должным образом обсуждаются и обосновываются, а совет должным образом выполняет возложенные на него функции?

Банк фактически отказался от реализации принятой в 2006 году стратегии развития, но взамен ничего предложено не было. Кто, как не действующее руководство банка, должно предлагать собственнику, то есть государству, свое видение стратегических перспектив развития учреждения?

Тем временем фактически заморожена начатая еще несколько лет назад работа по внедрению современных комплексных информационных технологий. Для того чтобы понять, в каком состоянии находится филиальная сеть Ощадбанка, достаточно зайти в практически любое из нецентральных его отделений.

Одной из главных причин подобного положения дел я считаю весьма далекую от совершенства систему корпоративного управления банком, которую необходимо привести в соответствие как с действующей редакцией Конституции, так и с европейскими стандартами. Поскольку действующая схема функционирования наблюдательных советов госбанков себя полностью дискредитировала, считаю, что интересы собственника, т.е. государства, должно представлять правительство, которое и должно самостоятельно назначать членов наблюдательного совета.

При этом следует минимизировать влияние политических рисков на деятельность банка. Помимо представителей непосредственно Кабмина, в набсоветы госбанков могут входить независимые специалисты, в том числе - от международных финансовых институтов.

Кроме того, для поддержания конкурентных позиций банка необходимо установить четкую формулу, по которой правительство должно автоматически увеличивать размер уставного капитала госбанка при увеличении размеров уставных капиталов негосударственных банков из первой пятерки.

Также для более эффективного использования Ощадбанка как инструмента государственной экономической политики необходимо четко сформулировать стратегические направления кредитной политики банка. На мой взгляд, сегодня такими приоритетами должны быть развитие малого и среднего бизнеса, внедрение проектов энергосбережения, финансирование отечественных производителей товарной продукции, развитие АПК, финансовое обслуживание госмонополий. Отдельным пунктом я бы выделил выдачу так называемых народных кредитов - микрокредитование и кредитование ЖКХ под гарантии местных органов самоуправления.

За Ощадбанком необходимо, на мой взгляд, закрепить статус народного банка, осуществив компенсацию обесцененных вкладов Сбербанка СССР через выпуск дополнительной эмиссии именных акций, собственниками которых стали бы граждане Украины, чьи вклады обесценились.

Отдельно хотелось бы сказать и о той роли, которую госбанки могли бы сыграть в противодействии кризисным явлениям в банковской системе. Для этого надо четко оговорить приоритетное рефинансирование Нацбанком именно государственных банков. Которые, в свою очередь, должны получить право выкупать пакеты акций негосударственных банков, чье финансовое состояние требует стабилизации.

Ну и последний по порядку, но возможно, главный по значимости тезис - о необходимости возвращения в качестве приоритета банка работы с вкладами физлиц. Ведь на самом деле Ощадбанк является сегодня сберегательным только по названию, но не по сути. Средства физлиц в нем составляют сегодня немногим более 13 млрд. грн., или всего около трети обязательств банка. Причем менее половины из этой суммы - около 6 млрд. грн. - приходится на реальные сберегательные, т.е. срочные вклады. Остальное - это счета до востребования.

В то же время за Ощадбанком закреплена 100-процентная гарантия государства по его обязательствам перед вкладчиками. Поэтому именно он мог бы стать хорошим инструментом возврата вкладов, которые были изъяты из банковской системы. Как известно, их сумма превышает 60 млрд. грн. Это - колоссальный финансовый ресурс, в котором так нуждается сегодня экономика.

Но сделать это можно лишь при условии грамотной государственной информационной политики и внедрения новых программ привлечения средств населения.