Инвалидность и МСЭК. Почему функции коррумпированной структуры нужно отдать Пенсионному фонду

Аномальная инвалидность прокуроров выявила не только недостатки в организации медико-социальной экспертной комиссии (МСЭК). С формальной точки зрения деятельность и МСЭК, и Офиса генерального прокурора можно расценивать как не соответствующую закону. Ведь согласно статье 51 Закона Украины «О прокуратуре», одно из оснований увольнения с должности прокурора — «невозможность исполнять свои полномочия по состоянию здоровья». Такая невозможность, согласно статье 52, должна быть зафиксирована медицинским выводом уполномоченного органа, каковым и является МСЭК. То есть оформление инвалидности уже сейчас нужно рассматривать как основание для увольнения прокурора, и это должен был бы автоматически сделать Офис генерального прокурора. Или законодатель должен внести в закон необходимые поправки, поскольку заболевания бывают разные.

Ликвидация МСЭК: как она повлияет на социальные выплаты

Подсветилась еще одна проблема — несовершенство пенсионного законодательства. Согласно статье 86 этого же закона, прокуроры имеют право на пенсионное обеспечение за выслугу лет независимо от возраста при наличии выслуги на день обращения не меньше 25 лет. И пенсия назначается в размере 60% от суммы их месячной (действующей) заработной платы, куда включаются все виды оплаты труда. Более того, совсем недавно, в 2017 году, была проголосована норма, которая предусматривает: «прокурорам, признанными лицами с инвалидностью I или II группы, назначается пенсия по инвалидности в размерах, предусмотренных частью второй этой статьи, при наличии стажа работы в органах прокуратуры не меньше 10 лет». Все, круг замкнулся. МСЭК оформляет молодому прокурору инвалидность для получения дополнительно к зарплате еще и пенсии, а тот закрывает глаза на тотальное взяточничество той же МСЭК. Услуга за услугу. Сейчас народные депутаты на скорую руку взялись латать коррупционную дыру в законе, изымая указанную норму.

Но проблема лежит в более глубокой плоскости. Прежде всего возникает вопрос: с какой стати существуют категории профессий со специальным регулированием пенсионного обеспечения в профильном законе? Во времена, когда была пролоббирована указанная поправка, министр социальной политики Андрей Рева пытался привести все специальное пенсионное законодательство к единой системе, но столкнулся с жестким противодействием силовиков, таких как МВД, МО, та же прокуратура. Тогда удалось распространить общее пенсионное страхование на государственную службу, научных работников. И сейчас преждевременное оформление пенсий этим категориям работников случается нечасто, как и оформление групп инвалидности. Потому что это не несет никакой выгоды приобретателям справки об инвалидности. Ведь размер пенсии зависит от зарплаты и количества лет трудового и страхового стажа. То есть при 10-летнем стаже, даже если удалось оформить пенсию в связи с болезнью, она будет мизерной. А вот работники правоохранительных органов, военные могут оформить пенсию в размере, превышающем максимальный в системе общего пенсионного страхования, и вместе с тем оставаться на должности.

ВАС ЗАИНТЕРЕСУЕТ

Действующие руководители МСЭК не смогут трудоустроиться в новую структуру – МОЗ

Стоит вспомнить о первичном значении понятия «пенсия». Обычно это выплаты из страхового фонда человеку, который не может себя прокормить. Отсюда следует четкий вывод: или пенсия, или зарплата. То есть явление, когда после оформления пенсии 50% мужчин и 30% женщин продолжают работать, причем на том же рабочем месте, вообще не отвечает сути пенсии. Это следствие того, что пенсионный возраст, то есть возраст, когда человек может обращаться за оформлением пенсии, уже не соответствует тому, который нужно считать возрастом изношенности. То есть таким, когда уровень трудоспособности ниже 50% от максимального и работодатель уже заинтересован в замене такого работника. Если во времена Бисмарка это действительно было около 60 лет, то сейчас благодаря более здоровому образу жизни и развитию медицины возраст изношенности сместился чуть ли не на десяток лет вверх. Но психологически человек в 60 лет чувствует неуверенность в своей трудовой занятости, поэтому спешит оформить подушку финансовой безопасности в виде пенсии, даже попадая в одну из пенсионных ловушек. И это при том, что в 60-летнем возрасте, который следует называть возрастом усталости, отдача всего на 20% ниже самого высокого уровня и соответствует отдаче 30-летнего работника.

Но если в реальном секторе одновременное получение и пенсии, и заработной платы еще можно допускать (ведь это ложится на плечи работодателя), то в финансируемой за счет налогоплательщиков бюджетной сфере, куда относятся те же правоохранительные органы, военные, судьи, госслужащие, служащие ОМС, требование должно быть четким: оформил пенсию — ушел со службы. Конечно, можно работать по контракту, например, советником, но без права принимать властные решения. Исключение касается избираемых лиц, например, городских, сельских, поселковых глав, народных депутатов, которые получают зарплату, но тогда должна быть процедура возвращения с пенсии.

Отдельно о праве досрочного (то есть ранее 60 лет) выхода на пенсию. Кроме инвалидов, сейчас такое право есть у военнослужащих контрактной службы, учителей, тех же правоохранителей и работников «горячих» профессий, в частности металлургов и шахтеров. Логика появления такого права заключается в том, что некоторые профессии объективно быстрее изнашивают организм человека. Но вместе с тем должны быть увеличены отчисления в Пенсионный фонд, чтобы в случае выхода на пенсию раньше пенсионного возраста выплаты были достойными. Нужно, однако, задать вопрос: может ли военнослужащий, правоохранитель после выслуги 25 лет в 45-летнем возрасте, подавая в отставку, работать на другой работе? Обычно да. Следовательно, нет потребности приравнивать таких лиц к тем же шахтерам, поскольку изношенность организма у последних объективно наступает раньше 60 лет.

Группа врачей в одесской областной МСЭК организовала многомиллионную схему на «диагнозах» для уклонистов – ГБР

Что касается военнослужащих, то нужно провести градацию их специализации — тоже по уровню нагрузок, объективно изнашивающих организм. Нагрузка у пилота несравнимо больше, чем у офицера тылового обеспечения, поэтому «горячую сетку» следует распространить на такие боевые специализации с правом более раннего выхода на пенсию. Конечно, с увеличением процента отчислений в Пенсионный фонд. И вообще право выхода на пенсию раньше официального пенсионного возраста для служащих и работников, финансируемых из государственного и местных бюджетов, должно быть только по состоянию здоровья, что должна подтвердить та же врачебная комиссия.

Следовательно, роль врачебного вывода остается весомой, а соответственно высока и коррупционная уязвимость органа, принимающего такие решения. Поручить это делать самим больницам означает просто децентрализовать коррупцию. Единственный орган власти, объективно не заинтересованный в необоснованных выплатах, — Пенсионный фонд, выполняющий сейчас функции давно рекламируемой Социальной службы. То есть МСЭК нужно реформировать в структурное подразделение Пенсионного фонда, который на основании медицинских документов из лечебных учреждений будет принимать решение об установлении инвалидности. Стоит отметить, что в Пенсионном фонде уже сейчас есть функция проверять обоснованность больничных листов для выплат в связи с временной нетрудоспособностью. Значит, есть определенный опыт и профессиональный кадровый потенциал. Но для предотвращения коррупции уже в самом Пенсионном фонде нужно установить систему координации со стороны местных государственных администраций, что предусмотрено законопроектом №4298, который уже три года не вносят в сессионный зал для принятия в целом.

Приведение профессиональных пенсионных систем к единому общему пенсионному страхованию — едва ли не самый большой предохранитель от коррупции. И немалый общественный резонанс, связанный с коррупцией в правоохранительных органах и медицинских экспертных комиссиях, открывает окно возможностей для реального комплексного реформирования пенсионной системы. А не продвижения обанкротившейся и коррупциогенной накопительной системы.