Поддержать
Весной НАЭК «Энергоатом» подписала с канадским холдингом Cameco контракт об использовании украинского урана при производстве топлива для АЭС Украины. А буквально на днях министр энергетики Герман Галущенко радовался планам с 2024 года наладить в Украине совместное с Westinghouse производство ядерного топлива и «уничтожить монополию России в этом сегменте». Планов громадье!
Но пока качественно получилось лишь уничтожить добычу урана в Украине.
Ситуацию хорошо иллюстрирует тот факт, что начавшиеся еще в 2020-м забастовки работников единственного уранового производителя — Восточного ГОКа (Кировоградская область) актуальны до сих пор. Буквально в июле очередная смена отказалась спускаться под землю. Причина — задержки с выплатой зарплат, доходящие уже до полугода. При этом, по данным НАЭК, денег на зарплаты до прошлогоднего обвала добычи точно должно было хватать, но… до шахтеров они не доходили. Вообще-то это вполне основание как минимум для внутренней проверки, а в идеале — для расследования, но… как всегда. В итоге именно забастовки шахтеров, а не война, привели к тому, что с производством товарной продукции ГОКа — оксида урана — натуральная катастрофа. Оно упало в разы.
Украине для АЭС ее нужно 2,35 тыс. тонн в год. Примерно по 170 тонн на каждый реактор-«миллионник». Даже половину этого не добывали никогда. Традиционно ГОК выдает на-гора порядка 800 тонн. Цифра практически не менялась десятилетиями. Хотя планов по ее удвоению и утроению хватит на оклейку фасадов и НАЭК, и Минэнерго...
Даже когда в 2014–2016 годах появился было прирост на пару сотен тонн, в итоге оказалось, что это была схема по закупке дешевого казахского урана, который затем дорого перепродавали родному государству (цена на уран субсидировалась).
Рабочим от этого, естественно, не перепадало, и в итоге терпение лопнуло. Начались перекрытия дорог, пикеты в Киеве и все такое. Несколько месяцев комбинат стоял. Если в 2020 году добыча составила 744 тонны, то в 2021-м — почти на 300 тонн меньше.
На 2022-м бодро запланировали 850 тонн.
А дальше пришла большая война, и по итогам года комбинат выдал жалкие 120 тонн.
В этом году тенденции те же. При этом нет добычи — нет и денег.
Решить проблему (уже пятый год) пытаются присоединением ГОКа к «Энергоатому» на правах обособленного подразделения. НАЭК сначала открыто отбивалась всеми лапами, вполне публично заявляя, что ей такое счастье не нужно. И что «мы не являемся просто кассой, которая дает деньги. Их урановый концентрат стоит дороже, чем в других странах. При этом нужно платить авансовые платежи и ничего за это не получать».
Позже публичное сопротивление прекратилось, но атомщики с плохо скрываемым удовольствием отмечали, что против такого объединения выступают и внешние кредиторы НАЭК — ЕБРР и Евратом. Вопрос завис. Пошли разговоры о передаче ГОКа в управление. Там, кстати, за последние три года уже четвертый управляющий.
Накануне войны, в самом конце 2021-го, вопрос попал на заседание СНБО Украины, по итогам которого появился очередной план, несколько более адекватный по сравнению с предыдущими прожектами.
Заключался он в следующем: сконцентрироваться на новой Новоконстантиновской шахте (которую в режиме «ни шатко ни валко» пытаются разрабатывать последние годы), а на обеих старых шахтах (Смолинской и Ингульской) доработать остаточные запасы и закрыть эти предприятия. Первую в 2023-м, вторую (расположенную в самом областном центре) — еще через пять лет. Это пара тысяч рабочих мест, куча социальных вопросов, а главное — это приговор Восточном ГОКу в его нынешнем виде.
А потом началось полномасштабное вторжение и прилеты по Кропивницкому. И вопрос вообще ушел из фокуса в Киеве.
Смолинскую шахту тихо закрыли в феврале этого года, переведя в режим сухой консервации. Планы перепрофилирования площадки (предлагались проекты от постройки завода ядерного топлива до добычи лития и урана с соседних месторождений) в итоге так и остались на бумаге. На Ингульской что-то еще шевелится, но ситуация критическая. На перспективной Новоконстантиновской шахте тоже денег не платят.
Если честно, когда читаешь о зловещих планах обанкротить комбинат, становится невесело. Банкротить там давно уже нечего. Есть такая фраза «утрачено военно-морским способом». Вот это именно про ВостГОК.
В общем, осталось разделить вершки и корешки. «Энергоатом» (с Минэнерго) откровенно говорят, что брать себе две шахты под закрытие абсолютно неинтересно. Расходы на вывод Смолинской шахты из эксплуатации раньше оценивали в миллиард гривен на пять лет. Немного, кстати, мне доводилось видеть проекты противоракетных убежищ подороже. Вывод Ингульской будет стоить намного дороже.
Естественно, все эти затраты с удовольствием переложат на госбюджет (точнее, на госпредприятие «Барьер»). Благо, был уже успешный опыт избавления от Чернобыльской АЭС (ее тоже благополучно выпихнули из НАЭК).
Так что планы предельно просты: активы делят на ликвидные и... не очень. На Кировоградщине это полупостроенная Новоконстантиновская шахта, разгрузочно-перегрузочный комплекс и транспортные цеха закрываемой Ингульской шахты.
На Днепропетровщине (в Желтых Водах) — гидрометаллургический завод и сернокислотный цех. Возможно, еще возьмут и ремонтно-механический завод.
А все, что останется, можно повесить на гвоздик или на госбюджет.
С коммерческой точки зрения, все несомненно верно и обречено на поддержку внешних кредиторов. Тем более что задолженность ГОКа перед атомщиками по факту безнадежная — это около 3 млрд грн. В то же время именно за счет атомки сейчас субсидируются тарифы для населения, а это уже десятки миллиардов гривен…
В целом же долги комбината (кроме атомки, там и Госрезерв, и частники) еще до войны превышали объемы его годовой выручки. Сейчас и подавно. Понятно, что львиную их долю придется списать (в случае НАЭК они могут конвертироваться в имущество, остальным кредиторам — большой и сердечный привет). Но разбор того, как они образовались (с ФИО и конкретными «заслугами»), все-таки полезен, дабы просто не запустить новый цикл их образования.
Пожалуй, действительно, ужасный конец лучше, чем ужас без конца… Но есть нюансы — люди и, собственно, сам уран.
Людям фактически указывают на дверь, что уже практически произошло на Смолинской шахте. Там не только компенсации не выдали, там еще и по зарплатам не рассчитались. Как они будут жить потом, где будут работать в поселке на девять тысяч человек, никого не волнует.
А с ураном что? Планы добывать к 2027-му на Новоконстантиновской шахте 1500 тонн после провальных цифр этих двух лет снова откорректируют… Может, хватит уже?
Стоит, наконец, определиться, нужен ли стране свой уран.
Сказки о том, что вот-вот выйдем на полное обеспечение, надоели. Выйдите хотя бы на половину (только не забудьте о Запорожской АЭС). Это сложно, но возможно. Тем более что Новоконстантиновка имеет шансы добывать уран по сравнимым с мировыми ценам.
В начале 2022 года НАЭК говорила и о «подготовке встреч ВостокГОКа с западными компаниями — лидерами в уранодобывающей отрасли для привлечения современного опыта и возможной инвестиционной поддержки». Понятно, что затем было 24 февраля и как-то не до инвестиций. Но к теме стоит вернуться. Украинские частники тоже уже делали пробные «подходы к снаряду», увы, без впечатляющих результатов, но можно и повторить.
Государству тоже стоит определиться. Много лет говорят, что Новоконстантиновке нужны деньги на пусковой комплекс. Сначала речь шла о миллиарде гривен. Сейчас сумма выросла до двух. Будем дальше тянуть, заговорим о трех. Но если нам действительно нужен уран, то добычу придется развивать, чудес не бывает.
В высоких кабинетах все спокойны, канадцы из Cameco на протяжении 2024–2035 годов обязались полностью удовлетворять потребности «Энергоатома» в урановом сырье, поставляя его и услуги по конверсии урана для всех девяти реакторов Ровненской, Хмельницкой и Южно-Украинской АЭС. Шести реакторов оккупированной Запорожской АЭС в этом списке нет, но (после деоккупации) предусмотрены поставки и для нее. Видимо, в «Энергоатоме» забыли о втором договоре с Cameco, который предполагал, что НАЭК будет продавать Cameco весь уран, добываемый в Украине ВостокГОКом, но продать пока нечего. Безусловно, канадцы найдут другой уран, чтобы выполнить контракт. Только в изначальном варианте наше добывающее предприятие получало «якорный» заказ и прибыль, а так заработает кто-то другой.
Просто уточним: это точно государственная политика — уничтожить собственную ресурсную базу, чтобы покупать импортное? А проекту с Westinghouse разве не пригодился бы украинский уран? Да и в целом разве не нужен уран стране, в которой половина генерации — это АЭС?
Следить в Телеграмме
Войти с помощью Facebook
Войти с помощью Twitter
Войти с помощью Google