МИХАИЛ ШЕМЯКИН

Рапира творчества

То, что дал ты, никто не может дать,

Никто не обладает даром этим -

Быть всем: вином, браслетом, плетью…

Ты - смертная стрела - и благодать.

Мятежный мир! Фантазий нервных прах

У ног Судьбы рассыпавшийся близко…

Ты - Мальты миф. Ты - мрамор обелиска,

Клинок сверкающий и гаснущий в руках.

Мир крайностей! Паденье - и полет.

Горячий тон неосветленной краски.

Стихии карнавал. Дворцов зеркальный лед.

Бездонный взгляд венецианской маски.

Ты можешь все: разрушить - и творить,

Автограф молнии оставить на бумаге,

Властитель дум, связующая нить

Между народами, звезда обеих Магий!

Непостижим. Как сфинксы над Невой.

Как тот вопрос, что не дает ответа…

Загадка. Таинство. Часов полночный бой.

Спуск в Дантов ад. Конец. Начало Света…

Как паладин, скитанием томим…

К Отечеству стремится дух печальный…

Родной страною изгнан - но любим…

Восточной крови принц, желанный -

и опальный.

Творческая судьба великого художника и скульптора современности Михаила Шемякина складывалась драматично. 60-е годы: закрытие его первых выставок в СССР посредством сотрудников КГБ, изнурительные многочисленные допросы, заточение в психиатрическую лечебницу, применение изощренных методов, чтобы сломить непокорный дух творца. Однако мощной машине коммунистического режима не удалось подчинить художника своей идеологии. Он изгоняется как диссидент из страны, без возможности проститься с родителями. Желая помочь опальному мастеру, его принимает Франция, где Шемякин вскоре становится знаменитым. Сейчас Михаил Шемякин - художник №1, доктор искусствоведения, профессор многих университетов мира, известный философ, выдающийся ювелир. Живет в Нью-Йорке.

26 марта в Музее национального искусства на открытии выставки, организованной «Зимней галереей» (Нью-Йорк) при содействии украинских банков «Вабанк» и «Кредитимпексбанк» состоялась встреча Президента Украины с Михаилом Шемякиным, во время которой политический лидер нашей страны одобрил его идею проекта создания величественного памятника героям и жертвам Чернобыля в Киеве.

- Михаил Михайлович, в 1971 году вы покидали страну, которая называлась СССР и которой сейчас уже нет на карте мира. Как вы воспринимаете независимость Украины?

- Украина, слава Богу, стала независимой. А я приветствую любую независимость любого государства, если его народ к этому стремится. Проблема в том, я считаю, что здесь живет такое количество русских, что если, не дай Бог, начнет развиваться какое-нибудь нездоровое националистическое движение, то явно придется туго, как в странах Прибалтики. Конечно, как любому человеку, мне не хотелось бы, чтобы были какие-то недоразумения или притеснения, а так, в принципе, если не будет разгула националистов (о которых я здесь читал, которые даже иногда протестуют против самой православной христианской церкви, считая, что это тоже наваждение на землю древнерусскую), мне кажется все должно быть в порядке.

- Имела ли ваша встреча с Леонидом Кучмой политический аспект?

- Нет, я вообще политикой стараюсь не заниматься. Каждый должен делать свое дело. Однако у большевиков искусство считалось идеологическим фронтом. Мои выставки объявлялись политической диверсией. Поэтому наша политика - это искусство. Так что встреча с Президентом, который мне очень понравился как человек, носила чисто человеческий характер, не затрагивая никаких политических тем. Мы обсуждали, в первую очередь, проблему филиала моего Института психологии творчества, а также мой проект памятника героям и жертвам Чернобыля.

- Как Президент отнесся к вашему проекту?

- В присутствии представителей телевидения он сказал, что горячо поддерживает эту идею. И ряд молодых банкиров, таких талантливых ребят, которые думают не только о деньгах, а понимают, что искусство необходимо человеку, тоже подтвердили свое согласие спонсировать данный проект. Не очень великий, но важный, в общем, мирового значения. Поскольку трагедия Чернобыля - это трагедия и предупреждение об угрозе подобных катастроф во всем мире. Ведь вы знаете, что атомные реакторы стоят повсюду. И я считаю, что одобрение Президента, как бы его благословение, поддержка банкиров послужат осуществлению данного проекта. Это была основная тема нашей беседы с Л.Кучмой и экс-президентом Украины Л.Кравчуком, который тоже горячо поддержал эту идею.

- Как будет выглядеть памятник? Готовы ли эскизы? Каковы предполагаемые размеры?

- Над этой темой я работаю давно, поэтому эскизы сделаны несколько лет назад. А выглядит - страшно: это громадный череп в виде полуатомного взрыва (поскольку это связано) и с барельефов, на которых он установлен, символически выступают изображения алхимиков и тех вещей (деревьев, природы), которым угрожала и угрожает радиация, а также сталкеры, которые несут на руках детей, несут то, что они пытались спасти, что пытаемся спасти все мы. Материал памятника - бронза. Размер - приблизительно четыре метра в высоту. Это не сверхбольшой памятник. Я не замахиваюсь на 100 метров (я не Церетели).

- Ваш жизненный путь пролег через три страны. Какую из них можно назвать страной вашей любви?

- Я очень люблю, как сказал Шарль де Голь, «Францию без французов», а Америку я просто люблю, поскольку считаю, что это единственная страна, в которой то, что условно можно назвать демократией, существует в той или иной степени.

- Какое место КГБ СССР вы отводите в вашей жизни?

- Я всегда благодарен тому генералу и тому отделу (поскольку моим вопросом занималось несколько отделов: один из которых боролся за мой невыезд, а второй - боролся за мое изгнание для того, чтобы спасти меня, как они сказали, «и от тюрьмы, и от дальнейшего сидения в психушках», где я уже насиделся). В общем, я считаю, что в этом, втором, отделе были люди, которые мыслили очень толково и далеко смотрели вперед. Но валить все на КГБ - несправедливо. Поскольку репрессии, аресты моих выставок, осуществляемые руками сотрудников госбезопасности, в основном, были инспирированы моими коллегами по искусству из Союза художников. Многие молодые ребята СБ, которые закрывали мои первые выставки, мне говорили: «Мы не понимаем, почему мы должны их закрывать. Нам сказано - мы закрываем. Но вообще-то, нам ваши работы очень нравятся». Поэтому прежде всего, мне кажется, на сегодняшний день советская и постсоветская интеллигенция как-то пытается свалить всю вину именно на органы КГБ, забывая о том, что в доносах, смертях и в несчастной судьбе, заключениях, зачастую были виноваты они сами. Это очень хорошо показано в фильме (в Америке он шел под названием «Как живете, караси?», а в России, насколько я знаю, под названием «Досье полковника Карасикова»). Это фильм о продажности советской интеллигенции и ее подлости, как раз для меня очень правдиво поясняющий многие неприятные случаи в моей жизни в СССР.

- Вы подарили России двух бесподобных сфинксов, которые стоят на Набережной Робеспьера в Санкт-Петербурге. Они посвящены жертвам политических репрессий. Вами был подарен и установлен в Петропавловской крепости памятник Петру I, отлитый в бронзе… Вы передали России один миллион долларов для освобождения наших пленных ребят из Афганистана…

- Ну, я думаю, что миллион долларов я и до сих пор не могу дать… Просто и пластинки Высоцкого, выпущенные мной, и работы, и, конечно, очень много денег - все это было вложено для создания комитета и Фонда помощи инвалидам афганской войны. И это значительно превышает миллион долларов.

- Чем Россия отблагодарила вас?

- Как всегда… (скептически улыбается). Очередной поганкой… Получил много хвалебных слов. Но… Я же не затем делал этот комитет и я не ждал ничего. Для меня самое главное было - просто помочь этим несчастным ребятам, которые попали в плен. Я хотел обратить внимание и западной, и американской общественности на то, что они были забыты на Женевской конференции. Вот и все. А нашему комитету вставляли палки в колеса, и много чего неприятного было сделано со стороны правительства в то время, чтобы помешать вывозу пленных. Так больше ничего толком не помню… Знаю только о том, что по-прежнему многие ребята забыты, интерес к ним пропал, потому что сейчас это не модная тема. А сам я со своим комитетом не могу действовать дальше, поскольку Советского Союза больше не существует и, естественно, мы не имеем никаких прав требовать возврата пленных.

- Вы рыцарь нескольких орденов, в том числе Тевтонского… Какие ордена и награды наиболее близки вашему сердцу?

- Я больше всего горжусь орденом Рыцаря искусств, который мне вручил министр Франции за мои заслуги в области искусства, и орденом Лауреата государственной премии, которую мне вручил Б.Ельцин в Вашингтоне. Для меня это наиболее значительные ордена и награды.

- О вас пишут все основные периодические издания мира. Выставки ваших работ неоднократно проходили в Англии, Франции, Италии, Германии, Японии, Канаде, США, России и во многих других странах. Женщины какой расы вам ближе?

- Все женщины хороши… Сказать о женщинах любой расы и любой национальности что-либо плохое, по-моему, не достойно джентльмена.

- Кто позировал вам для вашей знаменитой Кибеллы - этого непревзойденного символа женских прелестей?

- Это синтез многих женщин…

- Как возник замысел создания серии петрушек, конькобежцев, карнавальных героев, выполненных из золота, серебра, украшенных драгоценными камнями? И сколько стоит, к примеру, один из таких мило улыбающихся персонажей?

- Идея работы с ювелирными изделиями принадлежит Игорю Метелицыну (президенту «Зимней галереи». - Е.К.). Поскольку мои театральные, карнавальные сюжеты наиболее подходят для ювелирки, было сделано, по-моему, 8 или уже 10 золотых и серебряных фигурок, каждая из которых стоит довольно дорого: от 10 до 50 тыс. долларов. Сейчас эту идею дальше развивает Феликс Комаров, который создал чудесную галерею «Русский мир».

- Майя Плисецкая мне сказала, что вы сделали ей царский подарок в виде одной такой вещи…

- Совершенно верно. Это был мой авторский экземпляр, и, поскольку я преклоняюсь перед этой великой женщиной, я был счастлив преподнести ей один из таких карнавальных персонажей, который ей, по-моему, очень понравился.

- Ваше посещение венецианских карнавалов и принятие участия в них уже стало ритуальным… Что вас влечет в Венецию на этот праздник, и что было нового в этом году?

- Прежде всего влечет возможность хотя бы десять дней пожить в мире XVIII века. Почувствовать, что такое венецианский плащ, треуголка, парик… Встречи с моими друзьями… Влечет желание видеть прекрасные костюмы. Я обожаю этот город! И по-моему, только безумец может быть равнодушен к красоте Венеции. В этом году впервые посетил Венецию Слава Полунин, который делал первые пробы в моих масках. И моя мечта - помочь возрождению этого карнавального духа. Поэтому мы сейчас готовимся с Полуниным и его друзьями к спектаклям для следующего карнавала: «Карнавала Санкт-Петербурга» и «Казанова». Венецианцы предложили нам уже для этой цели театр Гольдони. Так что это не просто хождение в плащах и треуголке. Это показ масок и новых костюмов, над которыми мы работаем. Идет творческая интересная работа в мире XVIII века.

- Век быстрых рапир и взыскательных взглядов,

Любовников пылких, неверных,

Век плах и духов, карнавальных нарядов,

Всевластья камней драгоценных…

А кто будет писать декорации, создавать эскизы костюмов к балету по вашему либретто на сюжет «Преступления и наказания», который готовит к премьере в 1998 г. в Большом театре В.Васильев?

- Естественно, декорации будут писать под моим руководством специальные художники-декораторы, эскизы балетных костюмов тоже выполняю я. Точнее, вся концепция, все оформление принадлежит мне и будет осуществляться мною в тесном контакте с замечательным человеком, умнейшим, интереснейшим, талантливейшим Володей Васильевым.

- Кто композитор?

- С музыкой у нас большая заминка. Уже шесть кандидатур Володей было отстранено. Сборной музыки я бы не очень хотел, поскольку для этого оригинального балета должна все же быть специально написана музыка. Пока ищем композитора.

- Как вы считаете, 2000 год - это подведение итогов цивилизации или новая точка отсчета?

- Знаете, россияне любят рассуждать обо всем и часто невпопад. Поэтому, будем смотреть… Мне кажется, это очень ответственный момент. Потому что, если мы доживем, мы автоматически становимся людьми иного тысячелетия, и потому очень важно, с чем мы входим в него.

- Идея Мессии… Вы ее разделяете?

- Я себя им не считаю, даже в своей области. А идея Мессии, дух мессинианства часто приводит многие народы к плачевным результатам. Поэтому я немножко боюсь заявлений и Достоевского, и многих еврейских лидеров об избранности. Мне кажется, если все религиозные люди будут просто-напросто стараться выполнять Заповеди Божьи, а они, в общем, во всех религиях, сколько я их не изучаю, довольно схожи: то есть - не делать зла другому и оставаться человеком. Или даже, не будучи верующими, оставаться людьми (поскольку я знаю многих прекрасных атеистов, гораздо более порядочных, чем иные верующие). В таком случае, мне кажется, всем нам будет намного легче на этом шарике.

- Что за значок на вашей груди?

- Это казачий значок - память об одном из моих дедов, расстрелянном после революции.

- Не так давно один из оппозиционных церковных российских деятелей Глеб Якунин благословил на царствование якобы сына якобы уцелевшего царевича Алексея… Вам интересен этот факт? И встречаетесь ли вы в Мадриде с семейством Романовых?

- Нет. Я не общаюсь с семейством Романовых. Но во всяком случае, в моей скульптурной группе, над которой я работаю много лет (она называется «Короли и их палачи»), естественно, присутствует семья Романовых. Но царевич Алексей и Настасья стоят особняком от общей группы (поскольку пока не найдены их останки). Конечно, эта история, эта загадка еще долгое время будет терзать умы тех, кого волнует судьба этой семьи. А по поводу Якунина - ничего не могу сказать, поскольку мало интересовался этим вопросом.

- Расскажите, пожалуйста, немного подробнее об этой скульптурной композиции, которую, предположительно, вы собираетесь представить в Версале.

- Это большая архитектурная группа, состоящая из 50 фигур, где, с одной стороны - казненные короли и королевы или насильственно умерщвленные (как император Павел I), а напротив - идеологи революций. Там будет и Яков Свердлов (уже почти готова его фигура). Там будет и король Швеции Густав III, Карл I, Мария Стюарт, Людовик XVI, Мария Антуанетта, то есть большой ряд тех королей, которые были казнены за последнее тысячелетие.

- Есть ли у вас еще заказы от каких-либо стран на памятники, монументы, скульптурные группы?

- Вы знаете, нам, скульпторам, сложно. Всегда ведутся переговоры… В настоящий момент, например, с Версалем. В основном, я сначала осуществляю проекты памятников, а потом стараюсь заинтересовать те страны, в которых они могут быть размещены. И у меня уже стоит Кибела, как вы знаете, в Нью-Йорке. Один из вариантов Петра I находится в Нормандии. Кроме того, американцы ведут переговоры со мной о памятнике героям Чернобыля (поскольку много друзей моих, которых я называю сталкерами, работали там несколько лет, и я хочу сделать их портреты). Идут разговоры, что этот памятник даже позволят впервые поставить в Централ-парке в Нью-Йорке, где вообще запрещено ставить новые скульптуры.

- На этой выставке в Киеве, к сожалению, не такой обширной как хотелось бы, наряду с несколькими вашими сериографиями представлены изысканно-эффектные работы вашей супруги Ребекки Модлен, хорошо известной в Европе и считающейся одной из лучших неоорнаменталисток современности, а также вашей дочери Доротеи Шемякиной, творческий почерк которой чем-то напоминает ваш своей взрывчатой силой…

- Да, ее рисунок - не женский: он жесткий, ироничный, вызывает внимание и симпатии не зря. Но она не похожа на меня… Может быть, от этого ее спасает наследственное упрямство. Доротея очень интересная рисовальщица, идет своим путем, развивается. Как-то не удобно отцу хвалить своего ребенка, но я ее творчество всегда приветствую. И я очень рад, что наконец-то в стенах музея Национального искусства Украины, дорогих сердцу каждого интеллигента, проходит выставка моих дочери и супруги. Рад, что наша давнишняя (двухлетняя) мечта с чудесным человеком - директором замечательного музея М.Романишиным осуществилась, пусть и не в том объеме. Ведь всем нам и там приходится довольно сложно (сложно найти спонсоров). Но думаю, что я приложу все силы для того, чтобы помочь интеллигенции Украины воспитать новое поколение художников, скульпторов, историков искусства. Буду рад быть чем-то полезным украинскому народу.

После двухдневного визита в Киев Михаил Шемякин вылетел в Тель-Авив на открытие своей выставки. Затем его ждет Нью-Йорк, где он представит совершенно новые скульптуры под названием «Биосферы», потом - Сеул (компания «Самсунг» устраивает громадную выставку мастера) и - Стамбул. А в перерывах - постоянная довольно изнурительная работа.