ЦИФРОВОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО

Отгремели выборные баталии, отбушуют страсти по структурированию парламента. Рано или поздно, начнется будничная работа по созданию законов, определению приоритетов в законодательной работе. Хотелось, чтобы среди вороха проблем, которые встанут перед народными депутатами, не потерялась проблема создания цифрового законодательства.

Современные компьютерные информационные технологии пронизывают практически все сферы деятельности человека: бизнес, образование, здравоохранение, государственное управление, информационные услуги, досуг и многое другое. Одна из экспертных оценок цифровой экономики говорит о том, что в 2003 году около 5% валового продукта в мире будет приходиться на интернет-экономику. Через пять лет каждый второй специалист будет получать второе высшее образование дистанционным путем. Лавинообразно возрастающая масса общественных отношений, реализующихся при помощи компьютерных технологий, приводит к необходимости адекватного реагирования со стороны законодателей. Новостийные веб-сайты пестрят сообщениями о законах, принятых в различных странах, — об электронном документе, о цифровой подписи, об электронной торговле, о борьбе с киберпреступностью, о защите персональных данных, об особенностях реализации той или иной деятельности в Интернете.

Дело дошло уже и до создания фундаментальных межгосударственных законопроектов — «Декларации прав человека в цифровом мире». Автор этого документа — мэр французского города Исси-ле-Мулино, сопредседатель группы по изучению информационных технологий в Национальной ассамблее Франции — сделал попытку системного, глобального, юридического осмысления цифрового мира. В нем обосновывается тезис о необходимости действия законов в информационном обществе, краеугольным камнем которых должно быть обеспечение гарантий прав и свобод человека в цифровом мире. Система цифровых законов должна защищать основные ценности цивилизованного мира: свободу слова, предпринимательства и конкуренции, гарантировать защиту права собственности и т.п.

Какие же приоритеты можно определить при создании цифрового законодательства в Украине?

Цифровые 0документы

Наилучшим проводником информационных компьютерных технологий в жизнь является бизнес, что объясняется несколькими факторами. С одной стороны, эти технологии позволяют значительно повысить эффективность бизнес-процессов внутри компании, а с другой — получить более высокую динамику и комфортность отношений с потребителями и партнерами. Сегодня известно несколько моделей электронного бизнеса, но появляются новые и новые, более тонко учитывающие специфику взаимоотношений. Что же является общим и характерным для всех этих моделей? Прежде всего это переход на безбумажную технологию, при которой практически весь обмен информацией как внутри компаний, так и вне осуществляется в электронном (цифровом) виде. Казалось бы, все хорошо, но есть одно «но»… Как только необходимо совершать юридически значимые действия (заключать договора, посылать коммерческие предложения, фиксировать какие-то события и т.п.), сразу же приходится составлять соответствующий бумажный документ.

Казалось бы, чего проще, пусть две или несколько компаний, которые ведут свой бизнес друг с другом в электронном виде, договорятся о признании электронных документов эквивалентными бумажным — и проблема решена. Да, это так, но только до тех пор, пока не возникают споры. Для рассмотрения споров в суде необходимо предъявлять документы, подтверждающие или опровергающие доказательства сторон. Более того, в ряде законов, начиная с Гражданского кодекса, есть прямое требование заключать сделки в письменной форме. Это вынуждает бизнес-структуры очень аккуратно относиться к ведению электронного бизнеса и поэтому, страхуясь, зачастую дублировать его бумажным эквивалентом. Такая ситуация приводит к возникновению коллизий, а иногда и к неразберихе. Нерешенная проблема признания юридической эквивалентности электронных и бумажных документов является ограничением для внедрения электронных форм взаимоотношений и во многих других сферах человеческой деятельности, результаты которой могут иметь юридические последствия для их участников.

Проблема эта не нова. Еще с середины 80-х годов в комиссии по международной торговле ООН (UNCITRAL) разрабатывались предложения по унификации правовых требований при ведении электронной торговли. Эти предложения были систематизированы и нашли отражение в типовом законе UNCITRAL об электронной коммерции. Уже в 1997 году ООН рекомендует национальным правительствам максимально учитывать положения типового закона при разработке своего законодательства. В результате продолжительной работы в Европе принята директива ЕС «Об электронной коммерции». Оба этих документа провозглашают в качестве основного принципа, — равенство правового статуса бумажного и электронного документов. Этот принцип функционального эквивалента позволяет использовать весь традиционный базовый юридический багаж, наработанный за время использования письменной (бумажной) формы заключения контрактов и при использовании электронной формы. Кроме того, они унифицируют процедуру заключения контрактов в оn-line, устанавливают перечень информации о сторонах контракта, а также устанавливают исковую силу электронного контракта и т.п.

В Украине работа над законопроектом, регулирующим отношения, связанные с использованием электронных документов, началась несколько лет тому назад. Достаточно сложную его судьбу можно отчасти пояснить небольшим социальным спросом на такого рода юридическое регулирование. Но хотелось бы напомнить, что законодательство не только должно юридически фиксировать уже сложившиеся или в достаточной степени сложившиеся общественные отношения, но и участвовать в формировании перспективных отношений, которые будут определять вектор развития общества в будущем. Поэтому законодатель должен проявлять большую настойчивость при подготовке законопроектов в области использования прорывных технологий из любой сферы жизни общества — политической, социальной, технической, аграрной и, несомненно, из области информационных технологий.

В настоящее время проект закона Украины «Об электронном документе и электронном документообороте» после доработки Комитетом по вопросам науки и образования готов к рассмотрению во втором чтении. В целом, законопроект отвечает современному законодательному состоянию регулирования этих процессов в мире. Но есть несколько моментов, которые могут вызвать трудности в процессе его применения.

В части 3 статьи 5 законопроекта сказано «форма и структура данных электронного документа, его обязательные реквизиты, а также визуальная форма его отображения определяются законодательством». Так вот, требование наличия в электронном документе обязательных реквизитов, которые определяются законодательством, повлечет за собой громадную по объемам и бессмысленную по содержанию работу по дублированию всех законодательных актов Украины, в которых тем или иным образом определяются реквизиты бумажных документов. Целесообразнее в качестве специфического реквизита электронного документа определить только электронную подпись. А остальные реквизиты должны соответствовать реквизитам для бумажных документов, которые определены действующим законодательством. К таким же отрицательным последствиям приводит требование законодательно определить форму и структуру данных электронного документа.

Наиболее серьезным упущением является то, что ни одна норма законопроекта не предусматривает самостоятельную юридическую силу электронного документа. В законопроекте однозначно определено, что для наличия юридической силы электронный документ должен иметь «близнеца» в бумажном виде (ст. 8). Признание возможности использования электронного документа в качестве доказательства (ст. 8) не исчерпывает всех функций юридически значимого документа. Другими словами, принятие этого законопроекта приведет к необходимости наличия функционирования двух систем делопроизводства: бумажного и электронного. За что боролись? Кроме того, наличие большого количества отсылочных норм в законопроекте делает его уже сейчас нежизнеспособным, тем более что большинство из них отсылают в никуда.

Цена таких недоработок очень велика. В Украине затормозится внедрение компьютерных систем документооборота, не смогут быть реализованы многие социально значимые проекты внедрения информационных технологий, в том числе и электронного правительства, электронной торговли и других.

Кстати, об электронной торговле. Возлагая большие надежды на проект закона Украины «Об электронном документе и электронном документообороте», не надо забывать о необходимости разработки и принятия закона «Об электронных договорах», в котором следует отразить особенности правового регулирования заключения и исполнения договоров в электронном виде. Хотелось бы подчеркнуть, что речь должна идти не только об электронной торговле, а обо всем возможном множестве гражданско-правовых сделок. Этот закон должен быть изначально максимально гармонизирован с международным законодательством и, прежде всего, с европейским. При этом необходимо обратить внимание на решение достаточно серьезной проблемы терминологической неопределенности, которая всегда характерна для новых сфер человеческой деятельности. Все это необходимо для того, чтобы украинский бизнес, украинские деловые люди могли на одном «электронном» языке говорить и договариваться со своими партнерами как внутри страны, так и за рубежом.

Уже складывающаяся юридическая практика передовых стран свидетельствует о необходимости скорейшего принятия этого важного законопроекта с учетом уже накопленного международного опыта.

Электронная подпись

Любой документ должен быть идентифицирован с каким-то юридическим и физическим лицом, его создавшим. Человечество в бумажных документах использует подпись и печать, а для электронных документов — электронную подпись. Электронная подпись — это данные в электронной форме, которые прилагаются или логически совмещены с электронным документом и служат для идентификации.

Известно, что все нормы, касающиеся электронной подписи, были вынесены за рамки законопроекта об электронных документах и оформлены в отдельный законопроект под названием «Об электронной цифровой подписи», с целью упрощения прохождения этих двух законопроектов в нашем парламенте. Однако судьба его оказалась не менее сложной, чем у первого.

Следует напомнить, что существует директива Евросоюза № 93 от 1999 года, имеющая своей целью правовое признание электронной подписи. Аналогичные законы действуют в Германии, Италии, Индии, некоторых штатах США, а законопроекты имеются в Дании, Франции, Англии, Испании, Австрии и т.д. Анализ национальной и международной законодательной базы свидетельствует о наличии различных подходов в регулировании использования электронной подписи. Краеугольным камнем этого различия является целевое назначение ее использования: или внутригосударственное, или международное.

В наш законопроект, как, например, и в законодательную базу Германии, заложена идея использования цифровой электронной подписи в рамках специально созданной, жестко регламентируемой, государственной обязательной системы сертификации. Такой подход ставит во главу угла прежде всего безопасность и надежность использования электронных цифровых подписей. Он имеет право на жизнь, особенно с учетом возможных угроз фальсификаций электронных подписей и последующего ущерба для сторон, ее использующих. А то, что такие угрозы реальны, мы убеждаемся практически каждый день. Злонамеренно или из любопытства, хакеры с завидным постоянством испытывают на прочность защиту компьютерных сетей и систем.

Следует обратить внимание на то, что желание авторов законопроекта создать стройную, методологически обоснованную систему сертификации разбивается о рифы реальности. В ст.4 законопроекта юридическим эквивалентом собственноручной подписи признается цифровая подпись, отвечающая двум основным требованиям: во-первых, цифровые электронные подписи должны быть сделаны и, соответственно, проверены при помощи надежных средств цифровой подписи; во-вторых, цифровая электронная подпись должна быть проверена при помощи усиленного сертификата ключа.

Что же предлагается законодателям определить в качестве надежных средств цифровой подписи? Оказывается, авторы предлагают «замечательную» смесь — если имеется сертификат соответствия (чему?) или если есть положительный экспертный вывод (о чем?) уполномоченного органа, или если этим же органом это средство просто допущено к эксплуатации (на основании чего?), то тогда — это надежное средство цифровой подписи. Создается впечатление, что авторы формулировки ст. 2 законопроекта имели не очень глубокое знание перспектив развития криптографической защиты информации в нашей стране и поэтому, на всякий случай, дали эти три практически взаимоисключающие друг друга варианта. По тексту законопроекта таких нестрогих правовых норм, приводящих к размыванию его содержательной сути, встречается достаточно много.

Но вернемся к анализу методологических основ законопроекта. Жестко регламентируемая государственная обязательная система сертификации цифровой электронной подписи практически однозначно очерчивает границы ее использования — в пределах Украины. Т.е. наряду с потенциальной возможностью обеспечения высокой степени безопасности и надежности использования электронных подписей такой подход однозначно перечеркивает надежды на международное сотрудничество в этой области. Мы должны четко осознавать, что, реализуя предложенную модель, мы отказываемся от участия в международной электронной торговле. Конечно, отечественные бизнесовые структуры будут в ней участвовать, но по чужим правилам, по чужим законам. Иными словами, государство в этом случае отказывает им в соответствующей правовой защите. Правильно ли это?

Кроме того, законопроект в целом не соответствует директиве Евросоюза еще по нескольким пунктам. Хотелось бы заметить, что в данном случае ссылки на директиву Евросоюза не являются демонстрацией приверженности к какому-то «внешнеполитическому вектору», просто в этом документе сосредоточен многолетний опыт и результат работы большого количества разноплановых экспертов.

Итак, во-первых, широкое и открытое понятие электронной подписи, используемое в директиве, в законопроекте сведено к одному классу — цифровой электронной подписи, тем самым неоправданно исключаются другие виды электронной идентификации, как известные в настоящее время, так и те, которые могут быть разработаны в будущем. Во-вторых, требование обязательной аккредитации центров сертификации ключей противоречит как духу директивы, так и нашему законодательству. И, наконец, в-третьих, в ст. 5 директивы однозначно устанавливается, что правовое значение электронной подписи не теряется и в том случае, когда она используется без атрибутов сертификации. В нашем законопроекте в ст. 6 якобы дается право использовать электронную цифровую подпись без сертификата ключа, но в ст. 4 такое использование имеет ничтожную юридическую силу. Другими словами, никаких юридически значимых подписей вне системы сертификации! Этот и подобные алогизмы появились в законопроекте потому, что авторы попытались метафизически объединить положения европейской директивы и немецкого законодательства.

Но выход из этой ситуации есть. Тщательно пересмотреть все нормы законопроекта и устранить все отступления от немецкого подхода. А затем… написать новый законопроект «Об электронной подписи», который должен быть однозначно и полностью гармонизирован с директивой. Исправленный же законопроект «Об электронной цифровой подписи» должен войти в него отдельной главой, нормы которой как обязательные будут регулировать отношения, связанные с применением электронной подписи, только в государственной сфере и, еще, может быть, в банковской. В этом случае бизнесовые структуры, физические лица в процессе документарных взаимоотношений будут вправе свободно, по взаимной договоренности, выбрать любую систему реализации электронной подписи, в том числе при определенной степени доверия, и государственную, т.е. цифровую электронную подпись.

Электронное правительство

Электронное правительство — это правительство, в котором вся совокупность как внутренних, так и внешних связей и процессов поддерживается и обеспечивается соответствующими информационно-компьютерными технологиями. При этом под термином «правительство» понимают властные структуры всех уровней: от Кабинета министров, министерств до районных государственных администраций. В Украине в последнее время достаточно активно идет обсуждение этой идеи и делаются первые практические шаги в направлении ее реализации.

Электронное правительство — это не механическое соединение информационных технологий и правительства. Это новая философия государственного управления, поэтому для реального воплощения этой идеи в жизнь необходима разработка новой законодательной базы. Прежде всего речь должна идти о придании правового статуса электронным документам и электронной подписи. Затем необходима соответствующая адаптация нормативной базы, регламентирующей делопроизводство в государственных учреждениях к особенностям, определяемым использованием компьютерных технологий. Требует своего разрешения вопрос определения правового статуса электронных информационных ресурсов, которые будут размещаться в компьютерных сетях государственными органами как для межведомственного, так и для общедоступного использования.

Но основные проблемы лежат в плоскости правовой регламентации предоставления on-linе-овых услуг населению и бизнесу. Необходимо достаточно четко выписать в законодательстве общие условия предоставления таких услуг, а также особенности для отдельных их видов, регламентировать порядок обращений и стандартизировать формы заявлений и других документов, которые будут использоваться. При этом особое внимание следует уделить вопросу обеспечения законодательных гарантий предоставления таких услуг. Без решения правовых проблем идея электронного правительства будет любительством и обречена на провал.

Защита персональных данных

Использование компьютерных информационных технологий для предоставления услуг населению, бизнесу приводит к накоплению разнообразной информации о гражданах. Несанкционированное разглашение такой информации зачастую может нанести вред. Уже в 80-х годах прошлого столетия появились первые национальные законодательные акты, регламентирующие защиту персональных данных (информации о личности). Затем были разработаны и международные правовые документы, определяющие принципы и порядок защиты персональных данных. В Украине эта проблема была поднята автором данной статьи на страницах «ЗН» в 1996 году. Затем коллектив авторов подготовил комплекс законодательных актов, включая законопроект «О защите персональных данных». Законопроект прошел тщательную экспертизу почти в двух десятках ведомств, был презентован в двух монографиях и представлен официально в Кабинет министров Украины в конце 2000 года.

Однако, в силу непонятных причин, его дальнейшее движение застопорилось, несмотря на то, что он, являясь базовым в своей отрасли, давал законодательную основу для ряда других законодательных актов, в том числе и для законопроекта Минюста «О едином реестре физических лиц». Более того, он должен был стать законодательным зонтиком для функционирования многих общегосударственных компьютерных систем, в частности, единой государственной автоматизированной паспортной системы, в которых собираются огромные массивы информации, содержащие сведения о гражданах. Требование обеспечения защиты персональных данных в компьютерных системах налоговых и милицейских органов, медицинских и учебных учреждений, бизнесовых структур имеет двойное назначение. Прежде всего, это защита прав и интересов граждан в процессе сбора, хранения и использования их персональных данных. Но, с другой стороны, это и функциональная защита от хакерских атак на компьютерные системы этих структур, что имеет очень важное значение для их жизнедеятельности.

Очевидно, исходя из важности этой проблемы, в прошлом парламенте был разработан свой вариант законопроекта, основанный на материале соответствующих европейских конвенции и директивы. Не вдаваясь в подробности анализа его содержания, следует отметить, что он имеет ряд методологических неточностей и алогизмов. Например, в законопроекте дается одно из основных определений: «чувствительные данные — персональные данные, обработка которых несет повышенный риск для субъекта данных». Но сама по себе обработка данных никакого риска не несет. Ущерб может быть нанесен лишь при несанкционированном распространении или использовании персональных данных. Объективности ради следует сказать, что все эти недостатки устранимы. Но и этот законопроект не прошел даже первого слушания. Поэтому мы, граждане Украины, остаемся беззащитными перед угрозой несанкционированного сбора информации о нас, ее распространения и использования, в том числе и в противоправных целях.

Цифровые СМИ

С каждым днем растет количество интернет-изданий, появляются в компьютерной сети радиостанции, пока, в основном, как аналог эфирных, осуществляются прямые трансляции массовых зрелищ. В недалеком будущем единый терминал, единая транспортная, телекоммуникационная технологии обеспечат потребителям доступ к печатным, теле- и радиоинформационным источникам. И поскольку произойдет интеграция информационных потоков разного вида на уровне потребителя, то вполне очевидна и логична конвергенция информационных источников, которые будут работать в единой интегрированной технологической среде. Слияние радио, телевидения, интернет-технологий позволит на более высоком уровне удовлетворить информационные запросы потребителей. Эта конвергенция приведет к появлению новых видов массовых коммуникаций, которые дадут возможность в любое время суток посмотреть (прочитать) телевизионный новостийный блок, любой фильм из фильмотеки студии, вступить в интерактивный диалог с любимым политическим обозревателем, разыскать и прочитать любую газету и журнал. И все это, не вставая из-за рабочего стола.

Новые технологии приводят к возникновению новых общественных отношений. При возрастании социальной значимости и образовании определенной массы новых общественных отношений возникает необходимость в их правовом регулировании. Следовательно, рано или поздно должно появиться законодательство, регламентирующее деятельность массовых коммуникаций, особенности создания, распространения и потребления информационного продукта в новых технологических условиях. Но уже сегодня существуют проблемы, требующие своего правового урегулирования.

Ряд телевизионных новостийных программ имеют свои интернет-версии. Возникает вопрос о правовом статусе этих версий. С одной стороны, логично предположить, что это отображение традиционной деятельности телерадиоорганизации другими техническими средствами (в данном случае при помощи интернет-технологий). Но с другой стороны, определение телерадиоорганизации, данное в действующем законодательстве, не позволяет отнести телевизионные интернет-версии к таковым. Ну и что, скажете вы? Действительно, казалось бы, ничего. Но у телерадиоорганизаций и их творческих работников есть определенные права и обязанности. Основное среди этих прав — это право доступа к любой информации, а среди обязанностей — обязанность объективно ее отображать в своих материалах. Так вот, если вы хотите использовать материалы, представленные в телевизионной программе новостей, для установления какого-то факта, то можно ли использовать соответствующие материалы веб-сайта? Каким образом регламентируется степень адекватности эфирного материала и материала, размещенного на веб-сайте? Если в прямом сюжете используется авторское выступление, содержащее данные, не соответствующие действительности, то могут ли они размещаться на веб-сайте, и кто при этом будет нести ответственность? Все эти проблемы относятся и к интернет-версиям печатных изданий.

Другая ситуация приводит к возникновению не менее оживленной дискуссии. Речь идет о правовом статусе чисто on-line-проектов, т.е. проектов, не имеющих аналога в вещественном мире, — интернет-журналов, интернет-газет, интернет-информагентств. Зачастую дискуссию переводят в плоскость — считать или не считать веб-сайт средством массовой информации. Ответ однозначный: конечно, любой веб-сайт нельзя считать СМИ, необходимо отталкиваться от его функционального назначения. Решение проблемы правового статуса on-line-изданий видится следующим образом. Необходима правовая норма, которая бы давала возможность судебной защиты прав и интересов лиц или организаций, если информация о них, не соответствующая действительности, размещена на веб-сайте любого назначения и принадлежности, в том числе и на персональных веб-страничках. Такой подход, наверное, лишил бы многих иллюзии о том, что в виртуальном пространстве все допустимо. Время, когда только этические нормы, кодексы чести смогут оградить интернет-пространство от хамства и лжи, или уже прошло, или еще не настало. С другой стороны, добровольная регистрация веб-сайтов в качестве средств массовой информации позволила бы и организациям и их творческим сотрудникам иметь весь комплекс прав представителей четвертой власти на законном основании и, конечно, иметь определенные обязанности.

Это далеко не полный перечень проблем, связанных с реализацией средствами массовой информации своих функций в виртуальном пространстве. Необходимо вспомнить и об авторских правах, и об авторских гонорарах, и соотношении контент-провайдеров и провайдеров доступа в Интернет, и о многом другом. С учетом широкого использования новых компьютерных технологий, а также значимости средств массовой информации для демократизации общества, для построения гражданского общества, их будущей конвергенции и их качественного перехода в массовые коммуникации необходимо приступать к построению системы законодательства в этой области уже сейчас. Динамика развития новых информационных технологий не оставляет нам времени на раздумья.

Телекоммуникации

Нельзя обойти стороной сферу, которая самым непосредственным образом влияет на развитие новых цифровых технологий. Речь идет о телекоммуникациях. Реальность такова, что среди многих факторов, определяющих темпы использования компьютерных технологий, одним из важных является степень развитости телекоммуникационного сектора. Законодатели осознали важность телекоммуникационной отрасли для страны, ее экономики и поэтому уже на протяжении двух лет внимательно рассматривают несколько вариантов законопроектов «О телекоммуникациях», но не продвинулись ни на йоту. Все варианты законопроектов отклонены.

Сейчас, в условиях продолжающегося процесса приватизации «Укртелекома», формируется явно ошибочная точка зрения — пусть будет принят любой закон «О телекоммуникациях», лишь бы быстрее. Некоторая доля истины в такой постановке вопроса есть — будущему промышленному инвестору очень бы хотелось заранее знать правила игры на телекоммуникационном рынке Украины. Но это не праздное любопытство; важно знать содержание этого закона — от этого во многом будет зависеть стратегия его поведения. Приватизация нашего доминирующего оператора осуществляется не столько с целью пополнения государственного бюджета, сколько с целью обеспечения прихода эффективного собственника, способного осуществить технологический и маркетинговый прорыв «Укртелекома», что позволит перевести всю телекоммуникационную отрасль на современный технологический уровень. А этот переход требует многого: значительных и быстрых инвестиций, современного менеджмента, новой корпоративной маркетинговой политики и, самое главное, квалифицированного, уверенного в своих действиях персонала. Более чем стотысячный коллектив непросто заменить, вернее, вообще нельзя заменить, поэтому необходимы соответствующие инвестиции и в человеческий ресурс.

Однако мировой опыт показывает, что развитие всей телекоммуникационной отрасли зависит не только от доминирующего оператора, а и от других операторов, способных составить ему достойную конкуренцию в различных сегментах предоставления современных телекоммуникационных услуг, особенно с учетом тех или иных местных условий, и естественно дополняющих и развивающих возможности доминирующего оператора. Взаимодействие операторов, внедрение телекоммуникационных технологий, развитие магистральных и местных сетей, определение тарифов и много другое в Украине, как и во всем мире, регламентируется законами и подзаконными актами. Следовательно, в условиях, когда на телекоммуникационном рынке присутствует большое количество участников, имеется большой и разнообразный перечень предоставляемых услуг, увеличивается количество пользователей, растет значение телекоммуникаций в экономике как отдельного предприятия, так и в целом страны, значимость законодательной базы возрастает. Поэтому появление закона «О телекоммуникациях» является необходимым условием прогресса всей телекоммуникационной отрасли Украины.

При подготовке законопроекта «О телекоммуникациях» могут быть предложены различные модели регулирования отрасли, но необходимо помнить о том, что деятельность в области телекоммуникаций носит международный характер, поэтому подвергается достаточно жесткой правовой координации со стороны соответствующих международных организаций. Исходя из этого, было бы целесообразно подготовить законопроект, полностью гармонизированный с международным законодательством, требованиями ВТО, а введение в действие ряда норм можно было бы отнести на более поздний период, по мере готовности рынка к таким нововведениям. Особое внимание при этом следует уделить проблеме обеспечения рыночной устойчивости доминирующего оператора, как залога стабильности всей телекоммуникационной отрасли, с одновременным созданием конкурентной среды для всех операторов.

Компьютерные преступления

Борьба с компьютерными преступлениями для современного общества, насыщенного информационными компьютерными технологиями, является одной из проблем первостепенной важности. Предметом преступных посягательств становятся: право владельцев или пользователей компьютерных информационных технологий своевременно получать или распространять достоверную и полную информацию, право собственности на информацию, программные средства, а также право защиты от отрицательного информационного влияния, от негативных последствий функционирования компьютерных информационных технологий, от несанкционированного распространения информации. Объектом компьютерных злоумышленников становятся автоматизированные системы управления важнейшими отраслями в государстве: финансово-банковские, транспортные, телекоммуникационные и т.п. Не остаются без внимания и компьютерные системы и сети, пользователями которых являются негосударственные структуры и отдельные граждане. Весьма интересна статистика, полученная американскими экспертами. В США средняя стоимость ущерба составляет: от одного физического ограбления банка — 3,2 тыс. долл.; от одного мошенничества — 23 тыс. долл.; от одной компьютерной кражи — 500 тыс. долл.

Результаты опросов, изучение материалов судебных разбирательств и наблюдения ученых позволяют утверждать, что мировое сообщество стоит перед серьезными проблемами в этой области. Если компьютерные технологии и сети так и останутся уязвимыми, то это может привести к ощутимым потерям в самых различных областях. Деятельность политических экстремистов и террористов, а также преступных группировок, нацеленная на жизненно важные объекты, может быть достаточно успешной. И все это усугубляется несовершенством законодательства, в первую очередь уголовного, а также несовершенством государственной системы по борьбе с компьютерными преступлениями.

В Украине был принят новый Уголовный кодекс. Это шаг вперед, по крайней мере, в отношении компьютерных преступлений. Появился специальный раздел, содержащий три прямые нормы — статьи 361—363. И есть еще четыре нормы в других разделах, имеющие косвенное отношение к компьютерным преступлениям. Однако названные нормы нуждаются в коррекции для того, чтобы правоприменительная практика не была такой печальной, как в случае со статьей 1981 предыдущего Уголовного кодекса Украины. Например, в соответствии со статьей 361, уголовному преследованию подлежит «распространение компьютерных вирусов путем использования программных и технических средств, предназначенных для незаконного проникновения в эти машины, системы или компьютерные сети…» Так вот, если программные средства (вирусы) можно классифицировать как предназначенные для незаконного проникновения, то используемые технические средства (компьютеры, телекоммуникационные сети) отнести к таковым достаточно трудно. Следовательно, поскольку в кодексе написано «программных и технических средств», то уголовное преследование за распространение компьютерных вирусов осуществить будет невозможно. А наказание тех, кто производит вирусы, вообще не предусмотрено.

Кроме того, остаются за пределами названных статей Уголовного кодекса Украины такие общественно опасные деяния, как: препятствование в получении компьютерной информации, в том числе путем блокирования работы компьютерных сетей (спам), несанкционированное использование и распространение компьютерной информации, препятствование в распространении законно произведенной информации, например, путем отключения веб-сайта от сети Интернет и т.п.

Поэтому в области компьютерных преступлений предстоит еще достаточно кропотливая работа. При этом следует учитывать тот факт, что характер развития современных информационных компьютерных технологий, особенно степень их глобализации, не позволяет ни одной стране в одиночку бороться с проблемой компьютерной преступности. Практически все аспекты вопросов борьбы с этим видом преступности должны быть гармонизированы с международным опытом.

Конечно, перечисленные выше проблемы не исчерпывают весь перечень законодательной работы в области применения компьютерных информационных технологий. Тем очевидней становится большой объем работы, который необходимо проделать, работы многоплановой и необходимой нашей стране. Написание таких законопроектов не может быть уделом инициаторов-одиночек, необходимо объединение усилий большого числа специалистов из разных областей знаний. Видимо, было бы целесообразным создание постоянно действующей рабочей группы, состоящей из представителей парламента, правительства, науки, бизнеса, различных ассоциаций, которая могла бы динамично и квалифицированно нарабатывать предложения по цифровому законодательству. И не считаясь с амбициями, используя разные технологии продвижения законопроектов в парламенте, создавать законодательную базу будущего.

Мир движется в цифровую эпоху, государства реальными делами и законами обустраивают цифровой мир. В Украине много говорят о необходимости движения в Европу, о приверженности основным ценностям цивилизации, вспоминают и об информационном обществе. Давайте от слов перейдем к делу и не упустим свой шанс, по крайней мере, в законотворчестве. Ведь законы зачастую могут стать системообразующим, стимулирующим фактором развития.