ИНФОРМАЦИОННАЯ ПОЛИТИКА В УКРАИНЕ: СЛОВО В ПОДДЕРЖКУ «ЭЛЕКТРОННОЙ ДЕМОКРАТИИ»

Масштабные процессы глобализации, которые протекают в мире, повышенный интерес международного сообщества к скорости получения информации, ее качеству и незаангажированности поставили и перед Украиной проблему разработки единой государственной информационной политики.

Интересно, что противники как глобализации, так и «повальной информатизации» общества приводят практически одни и те же аргументы.

Первые утверждают, что превращение мирового сообщества в единую всепланетную общность неминуемо приведет к утрате существующих на данный момент основ государственности, утрате значимости государственного управления и, как следствие, к разрушению основ, на которых зиждется осознание национального единства, смешению наций в «аморфное целое». Вторые говорят, что широкое распространение информационных технологий неминуемо повлечет за собой потерю государственным аппаратом руководящей роли на всех уровнях — от правительства и до местных органов управления. Якобы это должно произойти вследствие того, что население, получив возможность оперативного доступа к информации благодаря повсеместному внедрению информационных технологий, будет принимать все более активное участие в государственном управлении и «оттеснит на задний план» государственные институты власти. Как следствие широкого распространения «электронной демократии» ее противники предсказывают также утрату основ государственности, «разброд и шатание в умах», распад основ общества.

Вместе с тем, обсуждая подобные проблемы, не следует забывать, что наиболее эффективные способы их решения вкратце сводятся к принципу «создай себя сам». Можно долго стенать по поводу утраты национального самосознания, однако объективная точка зрения состоит в том, что этот процесс не происходит независимо от «носителя» этого самосознания. Если человек любит свою родину, знает ее историю, язык, культуру и, что самое главное, верит в ее будущее, ему не грозит утрата национального самосознания. Причем он останется «гражданином нации» независимо от того, вступит ли Украина в какое-либо межгосударственное объединение или будет жить «наособицу».

Все сказанное справедливо и в отношении «электронной демократии». Органы государственной власти не утратят свою значимость до тех пор, пока будут оправдывать необходимость своего существования качественной работой в сфере управления страной. Собственно, для того они и создавались. Дать населению возможность оперативного получения информации о деятельности государственных институтов — означает предоставить ему право активно участвовать в принятии решений, которые непосредственно скажутся на том же населении. Говорить в этом случае об утрате роли государства бессмысленно, поскольку «право на участие» будет не альтернативой, а дополнительной помощью в выработке решений. Ведь если стоит задача выбора оптимального способа решения проблемы, то лучше выбирать не из трех идей, а из трех тысяч.

Конечно, по-человечески можно понять чиновников, не стремящихся осчастливить население дополнительными сведениями, в том числе и о своей работе. Они просто боятся возникновения конкуренции идей и, как следствие, наглядных свидетельств того, что они сами либо плохо справляются со своими обязанностями, все время оказываясь «в хвосте» обсуждения, либо вовсе некомпетентны. Да, их по-человечески понять можно. Однако возникает вопрос, а зачем государственной машине «проржавевшие шестеренки»?

Всячески поддерживая идею введения «электронной демократии» как таковую, вместе с тем необходимо сказать, что она требует обязательного пересмотра парадигмы государственного административного управления.

В настоящий момент понятие информационной политики государственными органами трактуется в «узкоспециальном» смысле. Большинство чиновников, используя этот термин, подразумевают некий способ «обработки» данных, в результате чего информация превращается в инструмент преднамеренной манипуляции и выполняет чисто техническую функцию наряду с другим «инструментарием», которым располагает чиновник: кадры, материально-технические и финансовые ресурсы и т.д. Вместе с тем даже поверхностный анализ нынешней ситуации показывает, что украинский чиновник, как правило, не справляется даже с узкой задачей контроля информационного потока.

Несмотря на многочисленные заявления СМИ относительно сложностей, возникающих в связи с «гнетом» государственной цензуры, собственно, процесс подготовки информации реально контролируется лишь в государственных СМИ. В остальных можно говорить только о «разборе полетов» уже после того, как «жареный факт» стал достоянием общественности.

В большинстве случаев деятельность современного чиновника в этом направлении сводится к попыткам ведения количественного «учета» информационного потока, да и то только в части, непосредственно касающейся его министерства или ведомства. Такая деятельность не несет никакой смысловой нагрузки, кроме стремления вывести «количественный показатель открытости» того или иного института власти. И это лишь наиболее очевидная компонента «информационной несостоятельности» госорганов.

Государственное информационное пространство нельзя назвать ни комфортным, ни даже целостным. Национальная программа информатизации была принята еще в 1998 году, а в 2000—2001 годах предусматривалось создание и развитие более чем 30 информационно-аналитических систем различного уровня, около двух десятков общегосударственных электронных систем информационных ресурсов. Однако украинские министерства и ведомства до сих пор в процессе принятия решений используют устаревшую, а зачастую и слабо систематизированную информацию. Весьма наглядно это утверждение демонстрирует анализ региональных информационно-аналитических систем. Качественно их можно разделить на информационно-справочные — таковых около 8% от общего числа, информационно-поисковые — 7%, системы автоматизированного учета — 12%. И только 7% региональных систем — это базы данных, связанные с принятием управленческих решений.

Как правило, в качестве основной причины, препятствующей интенсивному развитию государственного информационного поля, называется недостаточное финансирование. В то же время за четыре года существования Национальной программы информатизации на эти цели выделено почти 13,3 млн. грн. прямого финансирования, к тому же использовано еще около 90 млн. грн. непрямых «вливаний» и столько же — в качестве технической помощи.

Казалось бы, сетовать на существенную нехватку средств нет оснований. Бессмысленно было бы говорить и о том, что среднестатистический украинский чиновник не имеет понятия о том, что такое компьютер. Наоборот, попросите любого из них составить список материально-технического обеспечения, необходимого для нормальной работы, и большинство обязательно включат в перечень «персоналку» с Интернетом. Проблема в том, что желание заполучить в свое распоряжение определенный набор технических средств еще не означает наличия желания, да и знаний, необходимых, чтобы этим оборудованием пользоваться. Еще бы! Ведь главное — «перетащить под себя» как можно больше материальных ресурсов, а там — хоть трава не расти.

Получив вожделенный персональный компьютер, чиновник, скорее всего, радостно бросится его использовать… в качестве печатной машинки и приспособления для игр. Что уж говорить об использовании интернет-ресурсов! Уже одна только статистика посещаемости сайтов украинскими пользователями Всемирной паутины (количество обращений к порнографическим сайтам в несколько раз превышает число, к примеру, запросов на просмотр новостей) говорит о том, что такая, с позволения сказать, работа имеет слишком мало общего с интересами страны.

То есть «разруха не в сортирах, а в головах», как любил говаривать колоритный герой Булгакова — профессор Преображенский. Бесплодные попытки государственных институтов реализовать Национальную программу информатизации сегодня приводят лишь к бессмысленному накоплению материально-технических средств, которые не используются и на десятую долю своих возможностей. В министерствах и ведомствах сложился абсолютно не логичный и бессмысленный стереотип, автоматически зачисляющий оборудованных «персоналками» чиновников в разряд прогрессивных государственных деятелей.

Нельзя сказать, что информационные системы в органах государственной власти не создаются вовсе. Таких ресурсов довольно много, однако все они разрознены, да к тому же степень их использования, даже по отдельности, не соответствует потенциальным возможностям этих систем. В большинстве случаев такой подход к организации информационной среды выливается в создание «свалки данных», на которой можно найти практически все, что угодно, правда, только при наличии большого количества времени, сил и желания. Получается, что, даже имея в своем распоряжении достаточно мощные (каждый по отдельности) информационные механизмы, но не имея навыков эффективной организации информационной среды, институты власти в целом, как и прежде, используют «бумажный» документооборот, с каждым днем все больше отставая от жизни. Для населения это выливается в необходимость адаптироваться к постоянным «заносам» госструктур, а зачастую и невозможность добиться реализации своих прав в силу непредвиденных осложнений, то и дело возникающих в процессе «раскопок» необходимых документов. В силу всего сказанного очевидно, что на сегодня одной из первоочередных задач должно стать создание интегрированной государственной информационно-аналитической системы, а также и концентрация ресурсного, методического и технического управления в едином центре.

Такой центр должен представлять собой отдельную, независимую от остальных ведомств структуру, подчиненную напрямую Президенту.

Понятно, что это весьма существенное со стратегической точки зрения замечание тут же вызовет всплеск активности ярых противников бюрократии. Они будут горестно разводить руками, сопровождая этот жест печальными минами и, воздев очи горе, вопрошать, зачем, мол, нужна еще одна структура, когда госчиновников и так более чем достаточно. Есть же Госкомитет связи и информатизации, ему и положено заниматься созданием информационного поля. В качестве дополнительного аргумента этот гипотетический противник бюрократии мог бы вспомнить и о печальной судьбе «отработавшего свое» Агентства по информатизации при Совете национальной безопасности и обороны, а также о недавней ликвидации Госдепартамента информационных технологий и компьютерных сетей Госкомсвязи.

Как же, были структуры, и нет структур, а значит — не нужны они вовсе, что уж тут заводить речь о создании «другой такой же»!

Правда, уважаемый противник бюрократии вряд ли станет вспоминать о том, что среди целей деятельности Госкомсвязи нет и намека на разработку концепции информационной политики государства. Также Госкомсвязи не занимается разработкой методологии ее внедрения, на основании чего следовало бы сделать вывод, что комитет ограничился чисто техническими аспектами создания информационного пространства для госорганов. Организация надежных информационных коммуникаций между госструктурами, создание баз данных, предоставление гражданам информационных услуг через Интернет — все эти шаги, безусловно, важны. Однако, их конечная цель — создание статичной информационной структуры безо всяких перспектив и признаков развития.

Теперь стоит задать противнику бюрократии встречный вопрос: зачем давать уже существующим структурам задания, с которыми они потенциально не могут справиться? Ну, появится в распоряжении чиновников еще одна информационно-аналитическая система. Госкомсвязи радостно отрапортует об освоении очередных миллионов. А дальше что? Кому нужна подобная деятельность, если конечный ее результат — вложение денег, а не выработка способа заставить эти деньги работать?

То же самое справедливо и для бывшего Агентства по информатизации. В результате его деятельности СНБО обзавелся двумя поисковыми системами и четырьмя видами архивов, каждый из которых представляет собой отдельное и самодостаточное образование, но не дает полной возможности проанализировать какую-либо ситуацию во всех ее аспектах. Это еще один пример технического подхода к решению стратегической задачи. Он позволяет исполнителю отчитаться, но при этом не дает ощутимого результата для заказчика.

Задача гораздо шире и объемнее, чем то, что сегодня нам представляют как комплексные решения.

Структура, назовем ее, к примеру, Госкомиссией по информационной политике, должна будет решать не столько технические, сколько аналитические задачи. К таковым можно отнести управление информационными ресурсами, разработку концепции государственной информационной политики для органов госуправления и методов ее проведения, анализ оперативной информации и составление на его основе долгосрочных планов развития управленческой системы. И это только часть обязанностей предлагаемой структуры! На фоне этих стратегических задач, технические аспекты создания информационного пространства, обеспечивающего связь и обмен информацией между институтами власти, выглядят именно так, как и должны — задачами-однодневками. Думается, что именно деятельность подобного аналитического и методологического центра может дать реальные подвижки в деле выполнения Указа Президента «Об усовершенствовании информационно-аналитического обеспечения Президента Украины и органов государственной власти». К слову сказать, указ подписан еще 14 июля 2000 года и до сих пор не выполнен.

Из всего сказанного прямо следует и необходимость подчинения новосозданной структуры напрямую Президенту. Очевидно, что, будучи подчиненным другому ведомству, подобный аналитическо-методологический центр неминуемо «скатится» на решение мелких задач, сопряженных с устранением отдельно взятых неудобств высшего начальства, а глобальная проблема создания общегосударственного информационного пространства для органов госуправления так и не будет решена.

В качестве интеграционной базы для создания единого информационного поля для органов государственной власти разумно было бы использовать информационно-аналитическую систему центральных органов исполнительной власти, работы по созданию которой существенно активизировались в прошлом году. Уже сегодня заметно, что в Кабинете министров гораздо больше сторонников идеи электронного правительства, чем в других структурах. В результате по оперативности работы, а также и информирования населения о ее результатах, Кабмин намного опережает остальные министерства и ведомства. К примеру, один только просмотр сайтов госорганов Украины 5 июня показал, что последняя информация, размещенная Кабмином, датирована 5 июня, причем появилась там «день в день». Такой оперативностью могут похвастаться не многие госорганы. Счетная палата Украины — орган, который должен заниматься вопросами финансово-экономического контроля, что предусматривает необходимость быстро реагировать на ситуацию, — как оказалось, живет «вчерашним днем». На сайте палаты последняя новость появилась 4 июня. А последнее сообщение на сайте Верховной Рады и вовсе датировано обтекаемо: «май 2002 года». Более наглядный пример найти сложно.

Таким образом, широкое применение информационных технологий в Кабинете министров могло бы служить эффективным стимулом для других органов исполнительной власти, создавая атмосферу необходимости отказа от «бумажных методов».

Проблема создания в Украине комфортной и всеохватной информационной среды сегодня как нельзя более актуальна еще и потому, что «право на коммуникацию» упомянуто в докладе «Юнеско и информационное общество для всех» в качестве одного из важнейших аспектов существования современного демократического общества. И с этим утверждением нельзя не согласиться.

Однако, как уже говорилось, создание информационной среды без создания структуры, которая будет заниматься внедрением и развитием этой среды, абсолютно нецелесообразно. Для реальной поддержки деятельности институтов власти Украине необходим общегосударственный информационно-аналитический центр, который мог бы не только накапливать разрозненные данные (такие процессы ведутся и сейчас в различных министерствах и ведомствах, но без ощутимого результата), но и анализировать полученную информацию, не только обрабатывать запросы населения и организовывать форумы, но и предоставлять органам власти консультации по актуальным вопросам и аналитические «выкладки». Подобный центр мог бы моделировать процессы государственного управления и осуществлять мониторинг деятельности госструктур.

И только при таких условиях мы получим «электронную демократию», которая будет действительно демократией, а не ее имитацией, и при этом не только сохраним, но и повысим степень управляемости государства. Думается, при таких перспективах создание столь необходимой госструктуры станет весьма незначительной платой, если учесть, что альтернативы просто нет.