ДЕНЬГИ ДАРЯТ ТОЛЬКО НИЩИМ…

В начале следующей недели в Киеве состоится заседание украино- американской комиссии по вопросам торгово-экономического сотрудничества. Будут присутствовать представители украинского и американского правительств, бизнесмены, эксперты. Несмотря на обширную повестку, основной вопрос все тот же — как повысить степень сотрудничества сторон. Если еще точнее — как сделать так, чтобы американские инвесторы принесли свои деньги в украинскую экономику. Вопрос далеко не новый, но все еще «вечно живой»: существующий уровень инвестирования вряд ли можно назвать удовлетворительным.

Главной причиной этого были и остаются риски ведения бизнеса в Украине. Не случайно одной из тем заседаний станет анализ проблемных случаев с американскими инвесторами. Т.е. особых инвестиций пока нет, а проблем уже навалом. А это малопривлекательный фон для наращивания инвестиционных потоков. Вдобавок некоторые случаи вообще не укладываются в голове западного предпринимателя.

Показателен пример с долгами ОАО «Макеевский металлургический комбинат» американской компании Trans Commodities. Долгам предприятия за поставленное сырье вот уже седьмой год. Причем абсурдность ситуации в том, что существующее судебное решение о погашении задолженности не только не выполняется, но и прямо игнорируется. Сомнительно, что это можно как-то объяснить западному бизнесмену.

Это уже не проблема взаимоотношений двух предпринимателей, а вопрос соблюдения законодательства. Государство для того и существует, чтобы обеспечивать выполнение законов на своей территории.

Однако в середине ноября исполнилось уже четыре года, как киевский Международный арбитражный суд при Торгово-промышленной палате Украины вынес решение о возврате долга, а подвижек как не было, так и нет.

По словам председателя совета директоров Trans Commodities Сэма Кислина, ситуация уже несколько лет находится в подвешенном состоянии:

— Мы пришли в Украину одними из первых, уже десять лет работаем с украинскими предприятиями. Бывало всякое, но случай с Макеевкой, пожалуй, самый вопиющий. В середине 1995 года одна из наших фирм поставила на предприятие кокс, взамен должен был прийти металл. Однако в итоге мы получили его почти на 40% меньше, чем было записано в контракте. Образовался долг в 2,33 млн. долл. Комбинат его признавал, но не оплачивал. Мы долго пытались решить вопрос путем переговоров, и только через два года дело дошло до суда. В ноябре 1997 года суд постановил выплатить нам деньги. Казалось, все ясно, никто не возражал ни против суммы долга, ни против его выплаты. Директор ММК г-н Жуков лично подписывал акты сверки долга. Есть решение суда, оно окончательное и обжалованию не подлежит. А фактически — нам должны были заплатить еще до 1 февраля 1998 года. Прошло четыре (!) года. Нам не только не платят, но директор трубку не поднимает, чтобы со мной переговорить.

Да, я знаю, комбинат был в тяжелом положении, но разве это повод, чтобы так себя вести? Мы не те, кто загнал его туда. Наоборот, мы фактически дали ему кредит на шесть лет, причем почти без процентов. Нам говорят — в счет погашения долга арестовывайте готовую продукцию. Но что арестовывать? На завод нас просто не пускают, а выходящую с его территории продукцию арестовывать мы не можем. Вся она, оказывается, продается прямо на складе каким-то фирмам.

Года три назад (в 1998 году. — Д.Д.) Донецким арбитражным судом было возбуждено дело о банкротстве комбината. Нас тогда признали его кредитором на сумму 2,74 млн. долл. Но ММК — это градообразующее предприятие, и его никто не закроет, да и мы к этому не стремимся. Но давайте же договариваться...

Я не настолько богат, чтобы делать подарки в три миллиона долларов, тем более непонятно кому. Контрольный пакет акций принадлежит государству (60,86%. — Д.Д.), а реально делами управляет частная компания «Данко». Почти половину наблюдательного совета предприятия представляет донецкая фирма «Керамет-Инвест». Это их бизнес — а я не делаю таких подарков бизнесменам. Могу бесплатно помочь детям, в мае мы вместе с посольством США построили в Одессе детский санаторий для туберкулезных детей, собираемся реконструировать больницу в Одессе. Но все это для детей и больных — а не для бизнесменов.

Я написал о ситуации Президенту Украины Леониду Даниловичу Кучме, прошу его разобраться. Но я и не должен писать такие письма: есть суд, есть его решения — они просто должны выполняться.

Нам говорят, что комбинат имеет маленькую рентабельность и сейчас не может сразу расплатиться. Хорошо, скажите, когда сможет. Пока то, что мы наблюдаем, как-то не внушает оптимизма. Какой-либо информации нам просто не дают. А та, которую имеем, вызывает вопросы. К примеру, за десять месяцев этого года завод на 15—20 % нарастил производство чугуна, стали, проката. Прекрасно. Но почему тогда на треть упало производство конечного продукта — готового проката? Сейчас почти половина выпускаемого проката вывозится за пределы комбината и там доводится до кондиции. А значит, там и получают основную часть дополнительной прибыли. Если подсчитать, то за десять месяцев разница достигает 400 тысяч тонн. Причем, по нашим данным, в основном поставки полуфабриката идут на контролируемый той же «Данко» Енакиевский металлургический завод. Кстати говоря, в Енакиево нам тоже должны, и немало.

Господа, мы кредиторы этого завода, с нами нельзя так поступать. Нужно договариваться, искать пути расчетов, и уж, как минимум, мы должны контактировать не только через адвокатов. Тем более что полученные деньги мы не собираемся вывозить — мы намерены их реинвестировать в украинскую экономику, что повысит и доверие к стране.

Я знаю Украину, ее людей, я родился в Одессе. А что говорить о тех, кто впервые приезжает сюда. Как они реагируют на такие случаи? Меня часто спрашивают: «Сэм, у нас есть деньги, ты знаешь эту страну, можно ли в нее вкладывать?» Что я им должен отвечать? Говорю, как есть.

Более того, я понимаю, что если буду добиваться удовлетворения своих законных прав, то это не упрочит репутации Украины как инвестиционно привлекательного региона. Ведь придется обращаться к госдепартаменту США, Сенату, в американскую прессу. А скандал вряд ли пойдет Украине на пользу. Мы ведь не самая мелкая компания в мире, наш оборот — сотни миллионов долларов. Нас знают и в Украине, и в Штатах. Когда украинский премьер приезжал в Нью-Йорк, нас просили помочь организовать встречу с мэром города. Мы это сделали. Помогали и в преодолении препятствий со стороны международных спонсоров. У нас есть имя. И если так поступают с нами, то что говорить о каком-то среднем или небольшом инвесторе из Канзаса. Да и крупные тоже опасаются.

Вот мы вели переговоры о привлечении в Украину капитала фирмы «Дюпон». Это может быть крупнейшее вложение в химическую отрасль. Но вот будет ли оно, зависит от множества факторов, и вопрос соблюдения законодательства стоит на первом уровне. Любой предприниматель, вложивший деньги в экономику, должен твердо знать, что его права надежно защищены. Без этого никакой бизнес невозможен, а значит, и разговоры об инвестициях будут и дальше вестись в чисто теоретической плоскости.